— Тзохи отправятся в погоню за лодкой с женщинами! — сказал Камр, вернувшись к своим воинам.
— Кзахм может оказаться недоволен и накажет Камра, — возразил один из воинов первой лодки.
— Кзахм не сможет наказать воинов, преследующих врага. К тому же мы не его рабы, мы из другого клана!
Воины, сидевшие во второй лодке, и в самом деле принадлежали другому клану и в глубине души недолюбливали вождя тзохов. Кзахму нужно было бы более внимательно относиться к охотникам других кланов.
— Эти женщины предали свое племя, — вновь высокомерно заговорил Камр. — Или вы не воины и у вас нет чести?
А потом, не глядя на воинов в первой лодке он взялся за весло и сильными гребками погнал ее к пещере. Остальные его спутники, выставив весла над водой, постарались сделать так, чтобы их лодка, попав в бурный подземный поток не билась о стенки пещеры. Время от времени лодка попадала в водовороты, но тзохи были опытными гребцами и с легкостью справлялись с подобными препятствиями. Однако Камр напрасно выглядывал беглецов во тьме пещеры, за то время, пока он осматривал берег, Хельгор уплыл далеко вперед.
Однако тзохи не собирались отступать. Скоро стены пещеры расступились, над головой появилась полоска неба. Они снова выскочили в реку, ту же самую реку, которую покинули несколько минут назад. Вдоль правого берега протянулась равнина, по которой путешествовали воины тзохов, а на левом берегу стеной стоял девственный лес. Чувствуя, что враги вот-вот окажутся у него в руках, Камр торжествующе огляделся, надеясь заметить впереди лодку беглецов.
Но нигде на широкой реке не было лодки с женщинами и воином, посмевшим бросить вызов тзохам.
Пока лодка с беглецами скользила между подводными утесами, Глэйва думала только об одном: как бы течение не разбило их хрупкое суденышко об один из утесов. А время от времени быстрое течение пыталось перевернуть лодку. Охотнику и девушке пришлось использовать все свое искусство, чтобы удержать лодку на плаву.
При этом они то и дело оглядывались, пытаясь во тьме рассмотреть преследователей. А потом вновь стало светло, берега разошлись, и они вернулись в главное русло той же самой реки, которую покинули несколько минут назад. Только теперь река стала много шире, и левый берег был почти невидим, а сама река больше напоминала озеро.
Хельгор внимательно посмотрел на своих спутниц. Амхао больше напоминала женщин тзохов: смуглая кожа, широкие скулы, мелкие глубоко посаженные глаза. Но Глэйва походила на женщин клана умаров — продолговатое лицо, небольшие светлые глаза, золотые волосы и тонкая кость.
При взгляде на нее Хельгор ощутил странное приятное чувство. Такое иногда бывало с ним, когда он на рассвете в одиночестве бродил по равнине. И Глэйве он понравился много больше, чем охотники-тзох. Его стройная, гибкая фигура с широкими плечами и розовая кожа казались ей много красивее темных, приземистых, коренастых фигур воинов своего племени.
Тем временем Хельгор, используя, отдельные известные ему жесты и слова Людей Скалы и жесты попытался объяснить своим спутницам, что воины тзохов украли всех женщин его племени, перебив детей и стариков.
В свою очередь Глэйва вспомнила те несколько слов из языка людей Синей реки, которые слышала от бабушки с Зеленого озера. Язык племени Зеленого озера был очень близок к языку племени Синей реки. Эти два племени в древности имели общие корни… Поэтому Глэйва в свою очередь попыталась рассказать Хельгору о жертвоприношениях, побеге, землетрясении.
Хотя Хельгор понял намного меньше из рассказа Глэйвы, чем она из его, он решил, что они заключили своего рода союз. По крайней мере, он теперь знал имена своих спутниц, а они знали его имя.
— Глэйва и Амхао станут женщинами умаров, — объявил он. — Хельгор спасет их.
Они все дальше уплывали вниз по реке. А преследователи так и не появились. Тем не менее Хельгор не собирался расслабляться. Наоборот, они с Глэйвой налегли на весла, пытаясь как можно больше увеличить расстояние между ними и врагами. Он хотел было причалить к берегу, поросшему лесом. Но лодка — вещь незаменимая при путешествиях по воде, на суше становилась невероятно обременительной.
Поэтому Хельгор предпочитал двигаться по воде, пока это возможно. Он продолжал с остервенением грести, в то же время мысленно рисуя себе варианты будущего, причем один мрачнее другого. И еще он постоянно посматривал на то место, где рукав реки, вырываясь из пещеры вновь воссоединялся с основным руслом.
Они почти обогнули очередной мыс, когда Хельгор, очередной раз обернувшись, чтобы бросить мимолетный взгляд назад, неожиданно воскликнул:
— Позади тзохи!
Глэйва резко обернулась. Ей понадобилось почти полминуты, прежде чем она смогла разглядеть вдалеке лодку преследователей. Та находилось так далеко, что ее можно было принять, скорее, за плывущее по реке бревно или за огромного крокодила, и все же, приглядевшись, девушка различила силуэты воинов, и вторя Хельгору, повторила вслед за ним:
— Позади тзохи!
Что же до Хельгора, то он с ненавистью смотрел на этих воинов из другого племени, которые ограбили и большей частью перебили его племя…
Глава VII
В осаде
Лодка беглецов прижалась к берегу так, что ее трудно было разглядеть даже с небольшого расстояния. Хельгор хотел держаться еще ближе, чтобы у преследователей и вовсе не осталось шансов их разглядеть. Перед тем как скрыться за поворотом реки, он бросил последний взгляд на преследователей.
Лодка тзохов все еще оставалась в поле зрения. Но второй нигде не было видно. Или они настолько отстали, или сдались и прекратили погоню? Однако медлить, чтобы разгадать эту загадку, не следовало. Десять тысяч локтей большое расстояние, а впереди был заросший кустарником берег, где без труда можно было устроить засаду. В чаще, где человеку приходилось двигаться пригнувшись, раздвигая ветви, волк и две его собаки могли действовать более эффективно. Глэйва же готова была сражаться, кроме того, Хельгор считался лучшим метателем дротиков среди умаров, а убить человека он мог одним ударом дубины.
Хотя Глэйва все еще энергично двигалась, однако было видно, что она сильно устала. Она гребла с самого утра. Чтобы дать ей передохнуть, Хельгор отобрал у нее весло и вручил его Амхао, которая немного передохнула. Теперь они не видели своих преследователей, а до ближайших зарослей кустарника оставалось всего пять тысяч локтей.
И беглецы постарались извлечь из своего положения максимум пользы. Мало того, что лодка преследователей была лучше, в ней на веслах сидело шесть человек, в то время как в лодке беглецов было лишь два гребца, причем один из них — женщина. Так что Хельгор сейчас думал только об одном: как незаметно достичь кустарника. Чтобы добраться туда вовремя, им нужно было плыть хотя бы с половиной той скорости, что развивала лодка тзохов.
Первые две тысячи локтей Хельгор держал хорошую скорость. Он был сильным, а его умение сглаживало слабость и неуклюжесть Амхао. Но вскоре женщина снова выбилась из сил, и преследователи получили значительное преимущество. Теперь стало ясно, что если Глэйва снова не возьмется за весло, то они вовремя не доберутся до спасительных зарослей.
— Глэйва такая же храбрая, как воин! — воскликнул Хельгор, и Глэйва прочитала восхищение в его глазах.
Она не поняла, что сказал их спаситель, но улыбнулась в ответ, в то время как сердце ее наполнилась радостным чувством. Однако несмотря на все усилия Хельгора и Глэйвы, расстояние между лодками, хоть и медленно, но все же сокращалось, однако охотник из умаров надеялся вовремя достичь спасительных зарослей. В то же время он ликовал, потому что вторая лодка преследователей так и не появилась. Последние минуты этой гонки оказались самыми тяжелыми. И Хельгор, и Глэйва выбивались из последних сил, налегая на весла, пытаясь побороть судьбу, выиграв у нее несколько лишних минут.
— Да! — наконец торжествующе прокричал Хельгор.
Они добрались до кустов, а тзохи находились от них в трех сотнях локтей и, похоже, так до сих пор и не заметили лодку беглецов, скользнувшую в заросли ветвей плакучих ив — в одну из протоков гигантской дельты. Этот проток имел два выхода, и Хельгор медленно заскользил по одному из них. В том месте, где протока вновь соединялась с основным руслом, по правому берегу протянулись густые заросли тростника.
— Если Глэйва совсем выбилась из сил, то теперь она может не грести, — объявил Хельгор.
Лодка беглецов свернула в тростник — в заболоченную бухточку, защищенную гигантскими тополями и огромными ивами. Хельгор загнал ее в самые густые заросли, а потом приготовил оружие.
Над рекой стояла мертвая тишина. Тзохи должно быть, уплыли вниз по реке, но вскоре, не обнаружив беглецов, отправятся обратно. Несомненно на обратном пути они сунутся в заросли. Однако только невероятная удача поможет им найти лодку беглецов, спрятанную в тростнике.
Глэйва с восхищением наблюдала за хитрыми маневрами Хельгора. Ей хотелось смеяться и улыбаться, несмотря на то, что опасность еще была реальной. Тем временем Хельгор все дальше и дальше уводил лодку вглубь болота. Когда заросли тростника становились слишком густыми, он сворачивал, иногда прорубал дорогу топором. Скоро вокруг появились деревья, увитые лианами и обросшие мхом. А потом беглецы выплыли на прогалину, посреди которой возвышалось несколько огромных камней.
— Хельгор, Хиолг, Глэйва, Амхао и ребенок должны остановиться здесь.
Сын Штры выбрал место, окруженное камнями, которые позволили бы им укрыться от дротиков тзохов. Потом он поговорил с собаками и волком. Его звери знали команды и умели их выполнять. В этот раз Хельгор приказал им вести себя тихо, не лаять и не выть.
Хельгор разместил четвероногих воинов в проходах между камнями, тех оказалось как раз три. Затем он занялся проверкой оружия. У него самого была дубина, топор, нож, два копья и пять дротиков.
У женщин оказались дубина и четыре копья, два топора и обоюдоострый скребок.
У Хиолга — нож и копье. Кроме того, волк и собаки — хорошее подспорье в бою.
После проверки оружия беглецы поели вяленого мяса, а потом Хельгор и Хиолг постарались сделать их убежище еще более недоступным. Они завалили входы колючим кустарником, оставив только узкие проходы для животных. Если бы любой тзох попытался пролезть на площадку между камнями, его бы ожидал «теплый» прием. Тем временем женщины и ребенок наблюдали за тем, что происходит снаружи их убежища.
Несколько раз Хельгор чувствовал желание увеличить расстояние между ним и преследователями, но Амхао так устала, что не выдержала бы длинного перехода. Даже в силах Глэйвы он сомневался. Если бы тзохи обнаружили их следы, то быстро нагнали бы, тогда им пришлось бы сражаться на открытой местности. Здесь же камни защищали их, да и у женщин появилась возможность отдохнуть.
Постепенно солнце клонилось к закату, и тени становились все длиннее. Хельгор старался не думать об опасности, которую таила в себе ночь. Кроме того, раз тзохи не появились, Хельгор начал надеяться, что они и в самом деле потеряли след беглецов.
Прежде чем человек успел бы пройти десять тысяч шагов, должна была наступить ночь. Место, выбранное под лагерь, казалось надежно защищенным, и беглецы собирались провести тут всю ночь. Время от времени Хельгор, Глэйва и Амхао обменивались жестами или словами. Постепенно Глэйва все лучше и лучше понимала своего спутника, так как вспоминала слова, произнесенные ее бабушкой, — слова языка племени Зеленого озера.
Амхао почти не принимала участия в их беседе. Пассивная по природе и очень уставшая, она больше занималась ребенком, а не слушала «разговоры» своих товарищей. Очарованный всем происходящим, Хиолг сидел в стороне и, улыбаясь, наблюдал за происходящим.
Уже начали сгущаться сумерки, когда собаки тревожно зашевелились, и волк, встрепенувшись, заводил ушами. Хельгор и его спутники замерли, вслушиваясь в лесную тишину, но не услышали ничего, кроме шороха листвы и гудения насекомых. Но собакам и волку можно было доверять. Без сомнения они учуяли врага. Глаза волка засверкали, и собаки вопросительно уставились на своего хозяина.
Хельгор тихо, едва слышно свистнул. Это был приказ, означавший: нужно сохранять полную тишину. В любом случае, если хозяин не разрешит, ни собака, ни волк никогда не залают и не завоют, когда добыча где-то рядом. Однако звери разом оскалились.
— Рядом хищники… Тигр, лев или бурый медведь или… тзохи, — шепотом сообщил своим спутникам Хельгор. Глэйва покрепче сжала дубину, оставив копья Хельгору. Амхао усадила своего ребенка в дальний уголок их убежища и тоже взялась за копье.
Потом Хельгор встал на колени и замер, прижав ухо к земле. Хиолг последовал его примеру. Какое-то время охотник не двигался, прислушиваясь. А потом он различил тихие шаги. Кто-то пробирался к их лагерю.
— Приближаются тзохи, — все так же шепотом объявил Хельгор.
Даже Амхао поняла эти слова и задрожала всем телом, а Хиолг, глядя на нее, широко улыбнулся. Он полностью доверял неукротимому Хельгору. Хоть и не столь уверенная в мудрости и непобедимости своего спутника, Глэйва покрепче сжала дубину, готовясь к смертельной схватке. Неожиданно шаги стихли. Похоже, враг остановился возле одного из камней, внимательно исследуя сваленные в проходе ветви. Воцарилась напряженная тишина. Ни один из врагов не двигался, не желая выдать свое присутствие.
Самое близкое дерево располагалось за пределами броска дротика, а ближе к убежищу беглецов росла только трава и несколько кустов, слишком низкорослых, чтобы за ними мог спрятаться человек. Некоторое время все стояли неподвижно, однако Хельгор был уверен, что его звери не зря подняли тревогу. К тому же он распознал шаги человека.
Звери, приученные сидеть в засаде, замерли в ожидании команды. Беглецы, каждый устроившись у своего прохода между камнями, ждали. Неожиданно Хиолг, вытянув руку, коснулся плеча Хельгора.
— Тзохи на деревьях!
Хельгор неспешно обернулся, словно собираясь отвесить поклон. Один из тзохов полез на большой платан, растущий на краю поляны, другой уже находился на приличной высоте. Ни один из дротиков тзохов не смог бы долететь до беглецов. Но Хельгор был самым могучим воином в своем племени.
Его взгляд застыл на дереве. Хельгор ждал, пока из листвы не покажется левое плечо и часть груди, а потом изо всех сил метнул дротик. Он хотел попасть в грудь врага, но вместо этого пробил дротиком руку противника.
С гневным криком тзох скатился по стволу и, словно куль, тяжело рухнул на землю, громко взревев. Вторя ему, разрыдался сын Амхао, хотя вряд ли он понимал, что происходит. Улмар громко завопил, потому что теперь прятаться было бесполезно.
Глэйва и Хиолг громко закричали, а собаки неистово залаяли, и волк завыл, словно была холодная зимняя ночь.
— Тзохи — стервятники, лишенные храбрости. Они погибнут от топора, копья или дротика.
— Тзохи забрали женщин у людей Синей реки, — засмеялся предводитель врагов. — Люди Синей реки глупы, как овцы или слизняки.
А потом противники разом замолчали. Хельгор до сих пор ломал голову, присоединились ли к их преследователям воины из второй лодки. Судя по голосам, врагов было пятеро или шестеро, однако такой обман мог быть заранее спланирован. Некоторые из противников могли оставаться безмолвными.
Красный диск солнца уже коснулся вершин деревьев на западе. А облака в небе сверкали всеми оттенками огня. Надвигалась черная ночь…
Это был тот самый час, когда ночные хищники выползают из своих тайных нор.
Где-то вдали на просторах долины, среди рек, лесов и озер заревел лев, завыли волки. И к их дуэту присоединились завывающие шакалы, которым вторил смех гиен.
Даже спрятавшиеся среди гранитных плит люди и животные содрогнулись от этого ночного хора, что же до тзохов, то в отличие от умара и его спутников, они не имели должного укрытия. Да и спрятавшиеся в камнях казались им единой темной массой.