Эту книгу с огромной любовью посвящаю Эмили и Клодии, которые помогали мне ее создавать
* * *
Благодарности
Мой список благодарностей с каждым томом становится все длиннее и длиннее. Однако и в этот раз я просто обязана начать его с имени моего литературного агента Десмонда Элиота – ходячего архива по издательскому делу, в чьей голове хранятся сведения об издательствах Англии и Нью-Йорка. Приношу свою искреннюю благодарность еще нескольким гуру нью-йоркского издательского мира. С их помощью этот мир в моей книге обрел краски и динамизм. Я имею в виду Ларри Эшмида из «HarperCollins» и Алана Дэвиса из «Simon & Schuster». Они щедро тратили на меня свое время, рассказывая удивительные анекдоты из издательского мира (я уже не говорю о ланчах). Хочу также поблагодарить Патрика Янсона-Смита, познакомившего меня с этими людьми и подарившего несколько своих историй. А мой список благодарностей в адрес моих нью-йоркских помощников продолжается. Моя огромная, невыразимая благодарность Эдне Макнабни, которая целый день показывала мне весьма специфический Нью-Йорк, и, конечно же, удивительному Майку Берковицу. Майк забирал меня из «Алгонкина» на рассвете (в буквальном смысле) и часами возил по Гринвич-Виллиджу и нью-йоркскому Челси. С его помощью мы попадали в бары задолго до их открытия, а пленка в моем диктофоне была, что называется, с трех сторон заполнена потрясающими историями. Майк сам является живой книгой. Пока я (мысленно) все еще пребываю в Америке, хочу от души поблагодарить дорогую Бетти Прашкер за ее новые истории, а также Кэролайн Апчер, потрясающе скрашивавшую мое время в редакции журнала «Hamptons», где я собирала необходимый материал. Моя огромная благодарность Джону Дадакису, неутомимо посвящавшему меня во все тонкости и сложности американского законодательства о наследстве.
На британской земле в тонкости английских законов о наследстве и о корпорациях меня посвящала Натали Брайант. Меня поразила не только ее бесконечная эрудиция, но и такое же бесконечное терпение. Огромное ей спасибо! Искренне благодарю Алана Мартина, рассказывавшего мне о финансовой стороне деятельности компаний, и Марка Стивенса – настоящий кладезь сведений по разного рода судебным запретам. И конечно же, большое спасибо Сью Стэпли, не перестававшей изумлять меня своей способностью дать ответ на любой из моих вопросов.
А теперь – мои искренние благодарности медицинским консультантам: Урсуле Ллойд за подробный рассказ о реалиях гинекологии в середине прошлого века, и Роджеру Фримену – за сведения о психиатрии того же периода.
Большое спасибо Николасу Фрейзеру за его экспресс-курс по марочным винам и Виктору Сэнделсону за такой же экспресс-курс по инвестициям компаний. Большое спасибо Фелисити Грин и Айану Хессенбергу за их знания и проделанные исследования в области фотографии и модельного бизнеса тех элегантных, золотых дней.
В работе над третьим томом мне также помогали замечательные книги. Это «Другая жизнь» Майкла Корды, «От жизни по карточкам до рок-н-ролла» Стюарта Хилтона, «Британия времен Елизаветы: 1926–1986» Филиппа Зиглера и «В моде» Джорджины Хауэлл. Последняя из упомянутых, пожалуй, помогла мне больше всего.
Как и в прошлые разы, выражаю свою безграничную благодарность Роси де Курси – блестящему, изумительному редактору. С ее профессиональными качествами могут соперничать лишь ее терпение и тактичность, когда дело касалось моего нарушения установленных сроков. Я очень благодарна Роси за быстрое прочтение рукописи (мне не приходилось мучиться в ожидании ее вердикта) и за умение сопереживать (она плакала во всех располагающих к тому местах романа). Это очень важно.
Я искренне благодарю Эмму Драуд из «Midas», рассказавшую всему миру о новой книге. Вместе со мной она радовалась хорошим новостям и положительным рецензиям.
Мое большое, искреннее спасибо команде «Orion», великолепно издавшей третий том. Список имен здесь весьма внушителен; он начинается со Сьюзен Лэмб, руководившей процессом, и заканчивается Далласом Мандерсоном и Джо Карпентером, которые с их обычным умением и энергией следили за поставками книги в магазины. А в промежутке – Джулиет Эверс, как всегда работавшей эффективно и терпеливо, Люси Стерикер, создавшей потрясающую обложку, Ричарду Хасси, привыкшему укладываться в самые жесткие сроки, и, конечно же, Малкольму Эдвардсу с его толковыми, своевременными предложениями и нескрываемой симпатией к содержанию книги (о чем он не раз говорил).
И конечно же, огромное спасибо моим друзьям, поддерживавшим меня и терпеливо сносившим мои стенания и упаднические настроения. Огромное спасибо моей семье: мужу Полу и дочерям Полли, Софи, Эмили и Клодии. Целых три года, пока я писала «Искушение временем», они были рядом. Подозреваю, что они рады навсегда проститься с династией Литтонов. Зато я буду невероятно скучать по моим героям, особенно по Селии.
Предисловие
Я всегда чувствовала, что пишу «Искушение временем» исключительно из потакания своим интересам. Мне давно хотелось написать трилогию, ибо нет ничего хуже, чем в конце романа прощаться со своими героями. Я подумала: если написать еще две книги, мне не придется делать это так рано. Я наслаждалась, создавая своих персонажей и наблюдая, как они влюбляются, женятся и выходят замуж, рожают детей, которые через две книги сами станут главными героями. Мне нравилось наблюдать, как по мере развития событий росла семья Литтон и как незначительное решение или случайная встреча в первом томе приводила к весьма важному событию во втором. А потом, создавая третий том, я радовалась, глядя на тугие переплетения нитей разных поколений и на пересечения различных ветвей этой большой семьи.
Я наслаждалась тем, что могла обозреть большой отрезок времени, в течение которого Литтоны, некогда жившие в роскошном доме эпохи короля Эдуарда и задававшие балы, были вынуждены перебраться в лондонские трущобы. Я наблюдала, как их женщины примыкали в движению суфражисток, вместе с ними проходила крайности двадцатых и тридцатых годов, сражалась в двух мировых войнах, бежала из истерзанной войной Франции и, несмотря на все это, радовалась успехам их издательского дома по обеим сторонам Атлантики.
Из своих героев я больше всех полюбила семью Литтон, и в особенности леди Селию Литтон – противоречивую, деспотичную и в то же время величественную главу семейства вместе с ее любовниками, детьми и главной любовью ее жизни – издательским домом. У меня нет ощущения, будто я придумала леди Селию. Я чувствовала, что она всегда находилась где-то рядом и ждала, когда я напишу о ней. Она зачаровывала меня на протяжении всей своей долгой жизни, начиная с нашей первой встречи, когда Селия была еще молодой девушкой, и до последней, где она стала прабабушкой. К счастью, если я сильно соскучусь по ней, достаточно будет взять одну из книг трилогии, и мы снова окажемся вместе.
Я очень надеюсь, что такие же встречи будут потом происходить и у вас.
Главные герои романа
Лондон
Леди Селия Литтон, главный редактор издательского дома «Литтонс»
Лорд Арден, ее новый муж
Дети Селии:
Джайлз
Венеция и Адель, сестры-близнецы
Кит
Джей Литтон, их двоюродный брат
Бой Уорвик, муж Венеции
Элспет Уорвик, их дочь
Кейр Браун, муж Элспет
Джорди Макколл, муж Адели
Клио, их дочь
Нони и Лукас, дети Адели от Люка Либермана (умершего)
Себастьян Брук, знаменитый писатель, печатающийся в издательстве «Литтонс»
Клементайн Хартли, писательница, публикующаяся в «Литтонс»
Ферма
Билли Миллер, брат Барти
Джоан, его жена
Джо и Майкл, их сыновья
Нью-Йорк
Барти Миллер, глава издательства «Литтонс – Нью-Йорк»
Дженна Эллиотт, ее дочь от Лоренса Эллиотта (умершего)
Кэти Паттерсон, школьная подруга Дженны
Чарли Паттерсон, отец Кэти
Джейми Эллиотт, младший брат Лоренса, попечитель Дженны
Кайл Бруер, литературный агент, попечитель Дженны
Маркус Форрест, заведующий редакцией издательства «Литтонс – Нью-Йорк»
Изабелла (Иззи) Брук, дочь Себастьяна Брука
Майк Паркер и Ник Нилл, работодатели Иззи
Часть первая
Книги знаний вещие листы…
Глава 1
За свою долгую жизнь леди Селия Литтон несколько раз бывала близка к смерти. Иногда в буквальном смысле, как, например, в тот страшный вечер, когда она мчалась на велосипеде по лондонским улицам, а на город сыпались немецкие бомбы. Или во время изнурительной автомобильной поездки по тряской дороге, закончившейся выкидышем. Тогда Угрюмая Жница явно собиралась скосить и ее. Но иногда смерть угрожала не самой леди Селии, а ее репутации. И пожалуй, самым впечатляющим примером такой смерти был весенний день 1953 года, года коронации, когда леди Селия объявила не только о помолвке с лордом Арденом – предметом ее давней любви, – но и о своем отходе от дел издательского дома «Литтонс». В литературных кругах Лондона решили, будто у леди Селии обнаружили неизлечимую болезнь (в лучшем случае – на ранней стадии). Сделав такой поспешный вывод, литературная публика столь же поспешно выпила за светлую память леди Селии, кто – джин с тоником, кто – мартини, а кто – шампанское, выразила глубокое сожаление по поводу угасания блистательной жизни женщины, почти полвека украшавшей литературный и светский небосклон, и тут же принялась строить домыслы о возможном диагнозе, который будет указан в свидетельстве о смерти. Помимо диагноза, широко обсуждалась и кандидатура преемника – того, кто, образно говоря, примерит элегантные туфельки, оставшиеся после леди Селии.
Подобным домыслам едва ли стоило удивляться. Многие помнили, как Селия Литтон твердо и недвусмысленно заявила, что только смерть способна разлучить ее с издательским домом «Литтонс» – предметом величайшей любви всей ее жизни. Эти слова прекрасно гармонировали с другой ее знаменитой максимой: работа – источник счастья и ни один мужчина не способен полностью ее заменить.
Для большинства людей Селия была синонимом слова «Литтонс». С ее блестящим умом, всегда открытым новому, безупречным редакторским чутьем, уникальным стилем и совершенным вкусом она являлась воплощением издательства. Так было всегда, ибо Селия пришла в «Литтонс» почти полвека назад, совсем молодой, почти девчонкой. После того как год назад умер ее муж Оливер Литтон, она одна оставалась главной жизненной силой издательства. Поколение ее детей владело акциями издательства, умело и любило работать, не было обделено талантами, однако их авторитет существенно уступал авторитету Селии. Без ее одобрения не приобретались права на издание и не выпускалась ни одна сколько-нибудь заметная книга, не рассматривались никакие редакторские новшества. Она контролировала финансовые вопросы и назначение на высшие руководящие должности.
С некоторых пор все крупные изменения и нововведения в лондонской ветви «Литтонс» требовали формального одобрения руководства «Литтонс – Нью-Йорк». Но даже это чисто теоретическое требование не могло оставить вмятин на сверкающей броне превосходства леди Селии. Если кто-то упоминал про существующее обязательство, она обычно говорила: «Я знаю, как они… точнее, она к этому отнесется». Естественно, Селия была совершенно права, поскольку на то существовали общеизвестные причины личного и профессионального порядка…
* * *
Будь у леди Селии возможность увидеть фурор, произведенный ее заявлением, она бы, конечно же, насладилась им. Однако в данный момент она восседала в кресле, поставленном возле окна в гостиной ее дома на Чейни-уок, безупречно ухоженная, все такая же завораживающе красивая, окруженная своей большой семьей. Услышанное опечалило всех, однако кто-то скрывал досаду, а у кого-то она была откровенно написана на лице. Рядом с креслом, на столике, лежала рукопись новой книги ее младшего сына. Селию немало огорчало, что эту рукопись она должна была получить еще два месяца назад, а получила лишь вчера вечером.
Первой заговорила Венеция Уорвик, одна из ее дочерей-близнецов:
– Мамочка, так ты действительно это решила?
– Ты о чем, Венеция? О моей помолвке или моем отходе от дел?
– В общем, о том и другом. Но прежде всего я про твой… уход на покой.
– Да. И в том и в другом случае мое решение окончательно, – ответила Селия в своей привычной жестковатой манере. – Неужели тут еще могут быть сомнения? Венеция, ты работаешь в «Литтонс»… уже пятнадцать лет, если мне не изменяет память. И с каждым годом все успешнее. Согласись, что мне пора перестать мозолить вам глаза. Даже я это понимаю. Кстати, в последние годы ты и сама об этом говорила. Неоднократно и под разными соусами. На твоем месте я бы сейчас испытывала облегчение, а то и откровенную радость. Наконец-то! Думаю, Джайлз внутренне рад-радехонек… Только не надо попусту тратить время и пытаться это отрицать. Мы-то с тобой оба знаем, что это будет вранье. А сейчас, с вашего всеобщего позволения, я еду на ланч с лордом Арденом. После столь мрачного утра я заслужила право немного развеяться. Но я хочу, чтобы все мы снова встретились вечером, за обедом. Вот там и обсудим подробности.
* * *
И только когда она появилась в зале ресторана отеля «Риц» под руку со своим новым женихом (ближайшие друзья называли его просто Банни), одинаково спокойно принимая поздравления с помолкой и сожаления по поводу ухода из «Литтонс», ошеломленная публика с трудом поверила своим глазам, но отрицать очевидное не могла. Здоровье леди Селии оставалось превосходным. Она просто решила отойти от издательских дел.
* * *
Недоумение, ощущаемое в стенах издательства и за его пределами, тоже не удивляло. Кабинет Селии на втором этаже их здания на Гросвенор-сквер, куда «Литтонс» переехало почти семь лет назад, по-прежнему являлся сердцем издательства. И не важно, что Джайлз Литтон, ее старший сын, занимал должность директора-распорядителя, а Венеция Уорвик ведала финансовой стороной дела и странной новой наукой – или это было искусство? – называемой маркетингом. Не важно, что Джей Литтон заведовал редакцией… Все они так или иначе подчинялись Селии, хотя и не всем это нравилось признавать. Пусть Джайлз постоянно ворчал и ненавидел власть матери, Джей временами бунтовал, а Венеция считала, что может работать самостоятельно, никто из них всерьез не задумывался о полном уходе Селии из издательского процесса.