А теперь поставьте себя на место Владимира – представьте, как должны были относиться к нему его подданные. И вспомните, что одной из причин, по которой киевляне все же поддержали его против Ярополка, была терпимость последнего к христианам. То есть как раз склонность заниматься экспериментами в области религии. Стали бы вы в такой обстановке заниматься «реформами»? Если да – то единственное сравнение в ваш адрес, напрашивающееся у меня, – человек, пускающий петарды в пороховом погребе. Как говаривал незабвенный Козьма Прутков, «курящий над камуфлетом (так в старой русской армии называли пороховой ящик. – Л.П.), рискует быть отпетым». Идиотизм – еще не самое резкое определение подобного поведения – а о сыне хазарки Малки можно сказать много теплого, но дураком он все же не был. В его положении было самым разумным как раз лезть из кожи вон, демонстрируя свою приверженность «древлему благочестию», «обычаю отню и дедню».
Косвенное подтверждение этому взгляду – наличие в Киеве другого, более древнего капища, со следами почитания пяти Богов. Оно было найдено еще в 1908 году археологом В.В. Хвойко в старейшей части Старокиевскои горы, датируемой VI–VIII веками. Это был выложенный из камней, скрепленных глиняным раствором, овал (4,2x3,5 метров) с прямоугольными выступами (70–80 см в длину), точно нацеленными по сторонам света. С северо-запада к овалу примыкало скопление пережженной глины вперемешь с остатками костей животных – следы жертвоприношений, как и в капище 980 года. И сам Хвойко, и другие археологи, съехавшиеся на XIV археологический конгресс, единодушно признали находку остатками Языческого святилища. К.В. Болсуновский связывал это капище с культом Святовита – четырехликого Бога Богов поморских и полабских славян. Впрочем, не только их – в его святилище в Ар коне на острове Рюген приезжали за предсказаниями еще в XI веке пилигримы из давным-давно крещеной Чехии, а четырехликие идолы найдены, помимо балтийского «Поморья Варяжского», в Западной Украине (Збруч, Иванковцы), Болгарии (Преслав), Белоруссии (село Тесновка на берегах реки Сож), Старой Рязани. Очень похож на такого кумира странный предмет, называемый археологами «Богородичный столп», найденный в руинах Боголюбова – резиденции князя Андрея Боголюбского. Это одинокая каменная колонна с капителью-верхушкой о четырех гранях, на каждой из которых вырезано по безусому и безбородому лицу. Не ошиблись ли археологи? Подобных изображений богородицы не знает ни православный Восток, ни католический Запад. Зато для славянского Языческого кумира это вполне обыденный вид. А резиденция «Боголюбивого» князя вполне могла быть построена на руинах сокрушенного святилища русских Богов. Так, Александр Ярославич, внучатый племянник Андрея Боголюбского, поставил полвека спустя свою усадьбу на священной горе Ярилы над Александровым озером. Надо сказать, что хотя, в отличие от отлученного и проклятого православной церковью Мазепы, эти царственные осквернители русских святынь были провозглашены по смерти святыми, все же их земная судьба была не завиднее, чем у злополучного гетмана. Андрей, кстати, судя по восстановленному по черепу обличью, пошедший обликом в мать-половчанку и даже носивший, кроме христианского, половецкое имя Катай, был зверски убит в результате заговора его ближайших приближенных и сородичей, Боголюбово было безжалостно разграблено. Что до Александра, то он, кроме малозаметной для современников победы над шайкой шведских пиратов на Неве и разгромом – совместно с братом Андреем – рыцарей-тевтонцев на Чудском озере, отличился и иными делами. Когда его родные братья, Андрей и Ярослав, подняли восстание против захватчиков-ордынцев, великий князь… донес на них хану – и встал во главе карательных орд рядом с ордынским царевичем Неврюем. В ходе карательной акции были уничтожены и никогда не возродились родной город матери братьев-Ярославичей Рязань (ее имя сейчас носит бывший Переяславль Рязанский, а на месте прежней столицы княжества дожди и сейчас вымывают из земли изрубленные людские кости) и город Клещин – это не считая тех городов, по которым «просто» прошли, грабя и убивая, конные армады кочевников. Были захвачены и убиты молодая жена Ярослава и его малолетние дети – надо полагать, с ведома будущего святого, побратима командовавшего карателями царевича. Затем Александр заставил вольный Господин Великий Новгород поклониться хану, а противников подчинения орде казнил и калечил, выкалывая глаза, отрубая руки, сражавшиеся за него на Неве и Чудском озере. В конце концов осквернитель праотеческой святыни, предатель – будем, читатель, называть вещи своими именами – и братоубийца, от которого бежал родной сын Василий, во время очередного визита к своему азиатскому покровителю был опоен ядом (как свой, ордынский сановник – русских князей татары убивали не таясь, открыто) и умер долгой, мучительной смертью.
Не поленюсь повторить – не проходит безнаказанным осквернение древних святынь.
Но вернемся к нашему рассказу. Итак, кумиры с четырьмя лицами, подобные рюгенскому Святовиту, были широко распространены по всей Славянщине. Так что, в общем-то, предположение Болсуновского не выглядит чем-то чересчур наивным. БА. Рыбаков присоединяется к нему, утверждая, что «четырехликие идолы, четырехгранные столбы, как и четырехчастные композиции в орнаменте (начиная с собственно креста, древнего Языческого символа, узурпированного христианами – Л.П.) действительно выражали идею защищенности «со всех четырех сторон»». Вообще-то все правильно, вот только… вот только сторон (как и стихий-первоэлементов) в традиционном мировоззрении не четыре, а пять. Мы не привыкли считать за сторону центр, вертикаль мировой оси – важнейшую часть мировоззрения традиционного человека и после падения Язычества, и, в особенности, во времена его безраздельного господства. И святилище на Старокиевской горе, скорее всего, связано не столько с четырехликим Святовитом с далекого Рюгена, сколько с киевским культом Пятерых Богов – тем, которому воздвиг святилище в 980 году будущий отступник, тем, которому служил пришедший в Киев в 1071 году волхв. И по-моему, читатель, правильнее будет оставить навязшее на зубах выражение «Владимире – вы Боги», «пантеон Владимира» в покое. Бессмертные не могут принадлежать смертному – и менее всего братоубийце и вероотступнику. Нет, не было, не могло быть «Владимировых Богов». А было – ну, назовем это «Киевское Пятибожие».
Прежде всего, однако, любопытно – а существовали ли такие пятерки Богов у других индоевропейских народов? Взгляды исследователей Русского Язычества – равно как и древних культов других индоевропейских, арийских народов – давно и заслуженно привлекает Индия, сумевшая сохранить веру Предков до наших дней (пусть и не в неизменности – но неизменного в этом мире попросту нет; скажем, православие наших дней очень отличается от православия XIX века – не говоря про более древние времена). Причем речь не только о Петуховых, уверенно «переводящих» Брахму, как Влаха-Волоса, а Арджуну – как Яруна, и Асовых, населяющих русские небеса небывалыми «Вышнями» и «Крышнями». Даже суровый и придирчивый Клейн, как мы помним, не удержался от соблазна и проиллюстрировал свои построения по поводу «умирающего и воскресающего» Перуна ссылкой на Индру (правда, профессиональные индологи ничего не знают о качествах, приписываемых Клейном этому Божеству – ну да это, как говорится, совсем другая история). В качестве «золотой середины» между этими крайностями (представляющими на деле-то две стороны одной фальшивой монеты) рискну предложить вам, читатель, труды Н.Р. Гусевой, С.В. Жарниковой, М.Л. Серякова и, отчасти, Юрия Шилова. В них достаточно рассказывается о сходстве древнеиндийской культуры с древнерусской, а также о памяти о далекой северной прародине, откуда пришли на Индостанский полуостров некогда светловолосые и светлоглазые арии, в индийских легендах и преданиях. От себя замечу только одно – когда-то, перелистывая дневник путешественника и младшего современника Пушкина графа Салтыкова, наткнулся на изображения индуистских храмов в предгорьях Гималаев. Бревенчатые стены, тесовая крыша, купол-луковка – пожалуй, лишь отсутствие креста над этой луковкой мешало поверить, что на рисунке – не старообрядческая часовенка где-нибудь на Вологодчине.
Обратимся к Индии и мы – и практически сразу найдем искомое. Кроме широко прославленной индуистской «Троицы»-Тримурти, существует и культ пятерки Богов. Он так и называется – Панчадэватта, буквально – Пятибожие. Эти Божества – Вишну-Нараяна, Сурья, Солнечный Бог, Рудра, Божество бурь и ветров, свирепый лучник, Ганеша – обаятельное существо с пухленьким телом младенца и головою слоненка – вы наверняка хоть раз да натыкались на Его изображение, читатель, – и Дэви, Богиня-Мать. Иногда этот культ приписывают индуистскому мудрецу и подвижнику пятого столетия Шанкаре – он возродил в Индии почитание исконных Богов после тысячелетнего (цифра, над которой русским стоит задуматься) пренебрежения, в коем Они пребывали, потесненные торжествующим буддизмом. Другие же утверждают, что культ Пятерых существовал параллельно ведическим культам гораздо раньше. Я думаю, что с этим как раз можно согласиться. Не во всяком индийском доме все Пятеро стоят на домашнем алтаре – такое могут себе позволить в основном жрецы-брахманы, ведь творить ежедневно обряды всем Пятерым Богам – это немалая трата времени и сил. И что любопытно, расположение этих Богов, если Они все же почитаются все вместе, на прямоугольнике алтаря таково – самое почитаемое в доме Божество стоит в середине и чуть позади, ближе к стене, у которой воздвигнут алтарь, а остальные четверо – каждый в своем углу. Ничего не напоминает, читатель? Как по мне – так почти полное подобие Киевского капища 980 года, обнаруженного киевскими археологами. Впрочем, если изображения Пяти находятся далеко не на всяком алтаре, то хотя бы упоминаются они во время всякого индуистского ритуала: «Солнце (Сурья. – Л.П.), Ганапатха (Ганеша. – Л.П.), Дэви, Рудра, Кэшава (Вишну. – Л.П.) именуются Панчадэватта. Их следует почитать во всех обрядах». Так наставляет трактат «Щарадаталака тантра».
Однако и на другом конце индоевропейского «материка» мы встречаем нечто до крайности похожее. У галлов или кельтов – высокого, голубоглазого, золотоволосого народа, занимавшего когда-то огромные земли Европы от современной Португалии (буквально – «пристани галлов»), испанской Галисии и Голландии до нашего Галича и малоазиатской Галатии. Сейчас кельты – гэлы ютятся на Британских островах (шотландцы, ирландцы, валлийцы) и Бретонском полуострове на северо-западе Франции. Это все, что осталось от былого великолепия народа бесстрашных воинов, великолепных металлургов, искуснейших ювелиров, отличных мореходов, великих певцов и поэтов (достаточно вспомнить, что слово «бард» – кельтского происхождения). Они подарили миру меч и кольчугу, свод и плетеный орнамент, короля Артура и легенду о святом Граале. Их культура оставила след в славянской, германской, скандинавской, англосаксонской, испанской, французской, византийской. Именно кельтские мореходы первыми проторили торговый путь по Восточной Европе из Балтики в Каспий. Чего не хватило народу мудрецов, воителей и творцов, чтоб сохранить свою цивилизацию? До сих пор загадка.
О сродстве кельтской Веры со славяно-русской говорят немало. Достаточно сказать, что, по предположениям многих ученых, слово «волхв» происходит от племенного названия кельтов – волохов для славян, вальхов, вельхов для скандинавов. Сходны обычаи в области жертвоприношений, устройство храмов и святилищ, а идолы кельтов часто представляли собою, по словам археологов, деревянные столбы, увенчанные кованной из металла личиной. Как тут не вспомнить Перуна из киевского капища 980 года – деревянного, с серебряной златоусой головой, а равно и истукана аль Масуди с «головою червонного золота»? К перечню можно добавить и рюгенского Черноглава «Книтлинг-саги», и золотую голову Купалы из полесских песен. Не меньшим почтением пользовались у кельтов многоликие Боги – в Европе их, кроме славян и самих кельтов, ни у одного народа не было. Самая приблизительная параллель – двуликий Янус римлян.
В I веке до христианской эры великий полководец и государственный муж Гай Юлий Цезарь (о масштабах этой личности можно судить хотя бы по тому обстоятельству, что славянское «царь» и германское «кайзер» происходят от его имени, да и месяц июль в нашем календаре хранит именно его память) отправился покорять галлов. Галлы были старинными врагами Рима – в свое время именно они подошли под стены Рима, и взяли бы его, если б не поднявшие тревогу священные гуси. Однако откупаться жителям городка на Тибре, который еще никто не звал Вечным городом, все же пришлось. А когда римляне стали складывать на весы золото для выкупа, вождь галлов Бренн швырнул на чашу с гирями длинный, тяжелый галльский меч (кстати, слово «меч» в славянских языках, по мнению некоторых ученых, происходит из галльского). На робкие протесты патрициев высокомерный усатый варвар ответил фразой, ставшей бессмертной: «Горе побежденным!»
Что ж, со временем это горе довелось изведать потомкам Бренна. Легионы Цезаря громили дружины и племенные ополчения галлов поодиночке – не помогало даже то обстоятельство, что римский меч, после столкновения с галльским, зачастую приходилось… выпрямлять ногой. Цезарь завоевал Галлию и подчинил ее власти Рима. Вожди галлов сложили перед ним оружие.
Цезарь провел в Галлии восемь лет и свел дружбу с друидом – представителем всевластной жреческой касты галлов – Дивитиакусом из племени эдуев. Свои впечатления от той войны, от страны и народов, которые он покорил, Юлий Цезарь обобщил в труде «Галльская война».
Сам Цезарь, воспитывавшийся в детстве и отрочестве как жрец (фламин) Юпитера, конечно же, представлял важность знаний о религии народа, с которым ведешь войну. О верованиях галлов он рассказал в одной из глав своего труда, но по тогдашней традиции назвал – дабы быть понятым своими согражданами – галльских Богов римскими именами. Точно так же Геродот рассказывал, что скифы поклоняются «Аресу» в виде воткнутого в хворост меча, а египтяне – в облике сокола. Позднее Тацит будет утверждать, что германские племена почитают больше других Богов «Меркурия» (считается, что римский историк под этим именем понимал Одина-Вотана) и «Геркулеса» (в котором видят Доннара-Тора, громового Бога-богатыря, победителя чудовищ). Очевидно, в те времена считалось, что Боги у разных народов по сути едины, только по-разному называются (тот же Геродот сообщал, что скифы зовут «Аполлона» – Гойтосиром, а Зевса – Папаем) и выглядят. Правда, при этом надо заметить, что чужаков к участию в своих обрядах допускали неохотно (если речь не шла об «участии», скажем, военнопленного в качестве жертвы). Да и сами поминать чужие, непривычные имена и участвовать в незнакомых обрядах, мягко говоря, не рвались, за исключением, пожалуй, греков-эллинов, да и то не всех, а ионийских. Остальные, более приверженные традициям народы, особенно скифы, очень за это греков недолюбливали.
Цезарь, в отличие от Геродота, туземных галльских имен упоминать не стал. Так и остались они скрыты от будущих поколений под римскими «псевдонимами». Собственно, нам следует за это благодарить римского полководца, ибо от собственно галльской религии, уничтоженной вместе с ее хранителями, жрецами-друидами, наследниками Цезаря, практически ничего не осталось, и перечисли великий завоеватель имена галльских Божеств, нам оставалось бы только гадать, что те из себя представляли. А так, по аналогии с римскими Богами (имена которых неудавшийся жрец Юпитера подобрал, конечно же, очень тщательно), мы можем, хотя бы приблизительно, представить, что собой представлял каждый из галльских Божеств.
Вы, наверное, уже догадались, читатель – главных Богов «Косматой Галлии» было пять. Цезарь называет их Юпитером, Аполлоном, Марсом, Меркурием и Минервой. Юпитера, говорит великий римлянин, галлы почитают как «Владыку неба», Аполлона – как целителя, Марс галлов, так же, как и римский, был Богом войны, а Меркурий – наиболее почитаемый в Пятерке – считался галлами изобретателем ремесел и покровителем торговцев. Про какие-нибудь особенности культа галльской «Минервы» Цезарь умалчивает. По более поздним надписям мы можем более или менее точно определить, что «Минерву» ее галльские почитатели звали Бригантией или Бригиттой – это имя исследователи считают родственным скандинавскому «Фригг» и славянскому «Берегиня». Впоследствии Языческую Богиню Бригитту сделали… католической святой, не сменив даже имени. «Юпитер» же на самом деле назывался Таранисом (буквально – «громом») и изображался с громовым колесом о шести спицах в руке – такое же в Древней Руси символизировало Перуна, его вырезали на притолоках дверей, потолочных балках-матицах, деревянном узорочье наружной стороны избы – полотенцах, очельях, причелинах, наличниках. Делали это с двойной целью – защитить дом от недоброй силы знаком грозного Божества – и оберечь этот же дом от гнева самого Громовержца своеобразным мистическим «громоотводом». С прочими мужскими Божествами галлов такой ясности нет.