В Швейцарии фигуристы-беглецы поселились в небольшой деревушке под названием Гриндельвальд. Жили вдвоем, поскольку детей у них не было. Почему? Вот как на этот вопрос отвечает О. Протопопов:
«Мы не жалеем, что у нас нет детей. Все дело в том, как на это дело посмотреть. Одни нарожают детей, а потом причитают: надо же, какого балбеса родила! А сколько вокруг ходит придурков, наркоманов! Еще неизвестно, что лучше: подарить обществу вот таких людей или не рожать вообще. И потом, если бы у нас были дети, мы бы не смогли уехать из Союза. Не оставлять же их заложниками…»
Эти слова – яркий пример человеческого эгоизма, который, видимо, свойственен героям нашего рассказа. Даже рождение детей воспринимается ими сквозь призму личного благополучия. В расчет не берутся общепринятые радости материнства и отцовства. Весь вопрос сводится к тому, что дети обязательно должны стать наркоманами или придурками. Спору нет, кто-то таковыми наверняка станет. Но не все же! Но особенно убивает фраза о «ребенке-заложнике». Дескать, был бы ребенок, он обязательно помешал им сбежать с родины. Получается, ребенок плохой, а они хорошие? Впрочем, может быть, фигуристы и правы: зачем иметь детей, если не уверен, что можешь им что-то дать?
Прожив в Швейцарии почти 16 лет, Белоусова и Протопопов наконец получили швейцарское гражданство (в 1995 году). К тому времени Советского Союза уже не существовало, однако приехать в новую Россию супруги не торопились. Хотя о них тогда много писали, поскольку в капиталистической России, проклявшей СССР, все отъезжанты были записаны в герои, и про них разве что песни не слагали. Вот и Белоусова с Протопоповым были объявлены «жертвами тоталитарного режима». Однако, несмотря на то что от предложений приехать у них тогда отбоя не было, они предпочли на них не откликаться. И только в новом тысячелетии – 25 февраля 2003 года – они впервые за почти четверть века прилетели в Россию по приглашению тогдашнего главы Госкомспорта Вячеслава Фетисова. А в ноябре 2005 года они вновь посетили свою бывшую родину – уже по приглашению Федерации фигурного катания Санкт-Петербурга.
Летом 2007 года Белоусова и Протопопов приехали в Москву, чтобы принять участие в 60-летнем юбилее тренера Татьяны Тарасовой (та сама их пригласила, заплатив им хороший гонорар за выступление). Тогда же в «Экспресс газете» появилось большое (двухполосное) интервью с фигуристами, где они снова живописали свои мытарства в СССР, а также обильно полили грязью своих бывших коллег по спорту. Досталось на орехи многим: Ирине Родниной, Алексею Уланову, Станиславу Жуку, Александру Зайцеву, Валентину Писееву. Чтобы читателю стало понятно, о чем именно идет речь, приведу несколько отрывков из этого интервью.
О. Протопопов: «Я не могу себя представить за одним столом с Ириной Родниной. Два года назад на чемпионате мира в Москве она прошла мимо, не поздоровалась. У Родниной вообще нет такой привычки – здороваться».
Л. Белоусова: «Когда она давала интервью тележурналисту Урмасу Отту, то так нас поливала! А в одной провинциальной газете Роднина заявила, что мы нищие. Но при этом судимся со швейцарскими властями. Полный бред. Да она хоть знает, как это дорого – судиться на Западе?!»
Здесь прервем фигуристов для небольшой ремарки. Дело в том, что к Ирине Родниной у них, судя по всему, есть как профессиональные счеты, так и личные. Что касается первых, то о них мы уже говорили: именно Роднина (в паре с Алексеем Улановым) оттеснила их с первого места как на внутрисоюзных соревнованиях, так и на мировых. Что касается личных обид, то они известны далеко не всем. А кроются они в тех словах, которые Роднина несколько раз произносила в своих интервью. Вот что она, к примеру, поведала изданию «Бульвар Гордона»:
«Когда Белоусова и Протопопов уехали, это стало сенсацией. Дело в том, что в других видах спорта такое время от времени происходило, но в фигурном катании не было никогда. Просто Олегу в тот момент очень многое не только в нашей стране не нравилось, но и в его жизни. Мне, наверное, сложно понять, какие он чувства испытывал, потому что я никогда не проигрывала, а для многих спортсменов, которые проиграли, это была незаживающая рана.
Я видела знаменитого штангиста Юрия Власова, когда он пытался вернуть себе чемпионский титул, – мы ходили тогда в зал штанги, работали с тяжестями, и его тренер Багдасаров нам помогал. Помню, еще спросила Сурена Петросовича: «Как вы думаете, Власов вернется?» – и услышала: «Нет!» – «Почему?» – удивилась я (мне было, наверное, лет 16–17). «Понимаешь, – сказал он, – спортсмены есть разные. Одни постепенно идут к результату, точно так же, как в жизни, балансируют то выше, то ниже – сегодня на одну-две ступеньки могут упасть, а завтра подняться – и к этому, в общем, готовы. Другие стремительно врываются на пьедестал, но если вдруг падают, обратно, как правило, не возвращаются».
Это мне крепко запомнилось, и знаете, когда спустя много лет Власов уже стал народным депутатом СССР, участником Межрегиональной группы, все равно было заметно (во всяком случае, мне), что это в нем не зажило. Так же болезненно реагировали на поражение и другие спортсмены. Лично я на соревнованиях никогда не испытывала страха, но дико боялась до этого: едва начинался новый сезон, теряла покой. Чтобы не прийти с этим ужасом на очередной чемпионат, работала как ненормальная, делала все и даже больше.
Сама я никогда не хотела остаться на Западе. Я же знала, как остались они – Белоусова и Протопопов… Должна сказать, что буквально через три дня после этого мы выступали в Вене, и нас, конечно, предупреждали, чтобы мы не общались ни с ними, ни с прессой… Самое удивительное, что вопросов по Белоусовой и Протопопову практически не было, и я поняла, что на Западе это не сверхсенсационное событие. Начнем с того, что уехали спортсмены, которые уже сошли с арены, люди в возрасте, вдобавок, насколько известно мне, гонорары у них, по большому счету, были копеечные. Да-да, хотя они и двукратные олимпийские чемпионы, но катались за мизерные деньги, а остались потому, что им посчастливилось получить от одной дамы наследство… Белоусова и Протопопов всячески это скрывают, а я их секрет совершенно случайно узнала, и, когда где-то сказала о нем, они на меня дико обиделись.
Думаю, наследство было небольшое. Оно им досталось «на предъявителя» – есть такая форма, но все-таки первопричина их поступка – в психологии людей, всю жизнь посвятивших фигурному катанию и проигравших…
Поверьте, я не пытаюсь их осуждать… По молодости вообще относилась к каким-то моментам спокойно: ну проиграла – и проиграла… Азарт появился потом, и хотя работала профессионально, к вершине меня подводили долго – это не случилось в один день…
Постепенно желание победить стало моей мечтой, идеей фикс, ради которой я могла расстаться со всем. Просто Жук очень четко мне объяснил, что срок, который отмерен в спорте, короткий, и остальные радости в жизни можно получить позже – все, кроме этой… Кому-то на достижение высочайших результатов отведено три-четыре года, счастливчикам – целых шесть… У меня этот период оказался несколько больше…»
И вновь вернемся к интервью Белоусовой и Протопопова, где они весьма нелестно отзываются не только о Родниной:
О. Протопопов: «На чемпионате мира в Москве мы оказались на трибуне рядом с Алексеем Улановым. Он сидел на один ряд повыше. Я уверен, что он видел и меня, и Люду. Но сделал вид, будто не заметил».
Л. Белоусова: «А мог бы извиниться за прошлое! Нас осуждал, что мы уехали за границу, а сам что сделал? Как только началась перестройка, улетел в Америку. Сейчас живет в Калифорнии. (Отметим, что Уланов именно улетел, а не сбежал на Запад «тайными тропами». – Ф. Р.). Знаете, жизнь все расставляет по своим местам. Тогда, в 2005-м, к нам в Москве подходили болельщики. Брали автографы, просили сфотографироваться. А Уланов сидел один, к нему никто не подошел. Люди забыли его, не узнали».
О. Протопопов: «Когда Смирнова забеременела, Уланов совсем не обрадовался. Он не хотел ребенка. И даже бил ее ногой в живот! Они вместе уехали в Америку, но потом развелись. Люда вернулась в Питер…
Жук в одном из интервью опрометчиво заявил, что Александр Зайцев (а он был худеньким парнем, силенок ему не хватало) за месяц увеличил мышечную массу на шесть килограммов. Вы представляете, что это такое? Без допинга так укрепить мускулы за месяц невозможно! Стасик явно его чем-то кормил. А сейчас бы хрен им – никто бы не дал Родниной и Зайцеву выиграть шесть чемпионатов мира подряд. Теперь вот за такую маленькую штучку дисквалифицировали бы на два года.
Я не знаю, почему Роднина бросила Сашу. Говорят, импотентом стал. И пил по-черному. Но это их дело…»
Вот так, облив коллег грязью с ног до головы, фигуристы-беглецы о своем житье-бытье рассказали следующее:
О. Протопопов: «Мы что – дряхлые старики? У нас в Америке, в Лейк-Плэсиде, есть хорошая знакомая – Барбара Келли. Ей 80, она чемпионка США среди фигуристов в своей возрастной категории. Вот на кого надо равняться! К Барбаре мы приезжаем каждый год на несколько месяцев, арендуем у нее жилье и каток. А еще мы занимаемся виндсерфингом…»
Л. Белоусова: «Минувшей зимой у себя в Швейцарии, в Гриндельвальде, мы увидели на катке знакомое лицо. Ба, да это же наш врач, а мы его еле узнали! Потому что к врачам почти не ходим. Правда, Олег каждые два года проверяет зрение – ему нужна справка для вождения машины».
О. Протопопов: «Я сижу за рулем с 1964 года. И ни разу не попадал в аварии».
«Железная леди» фигурного катания
Ирина Роднина
Трижды чемпион зимних Олимпийских игр (1972, Саппоро; 1976, Инсбрук; 1980, Лейк-Плэсид)
И. Роднина родилась 12 сентября 1949 года в Москве, в семье кадрового военного: ее отец был офицером, родом из Вологды, мать – врачом. В раннем детстве Ирина переболела пневмонией, и родители, чтобы укрепить ее здоровье, решили поставить ее на коньки (отметим, что ее отец был хорошим лыжником, но дочь отдал в фигурное катание – более популярный среди девочек вид спорта). Ирине купили «снегурки» (коньки «снегурочки») и привели зимой на каток, что был в парке культуры имени Пряникова. А спустя пару лет уже хорошо катавшуюся девочку отдали в секцию фигурного катания при детском парке Дзержинского района Москвы. Наконец, в 1958 году Ирина, пройдя огромный конкурс, попала в фигурную секцию ЦСКА. С этого момента спорт прочно вошел в ее жизнь, поглотив все другие увлечения. И. Роднина вспоминает:
«Уроки я всегда делала в метро. Сидеть перед зеркалом, красить глаза, смотреть телевизор, ходить в кино, встречаться с мальчиками – у меня такого в жизни не было. Я работала в 15 раз больше, чем все остальные…»
Первые успехи Родниной в спорте связаны с именами чехословацких тренеров – Соней и Миланем Валун, которые в те годы работали по контракту с ЦСКА. Тренироваться у них Ирина начала в 1962 году, а уже спустя год в паре с Олегом Власовым она заняла третье место во всесоюзных юношеских соревнованиях. Однако в 1964 году Валуны покинули СССР и вернулись к себе на родину, после чего Роднина осталась «бесхозной». Вот тогда ее заметил известный советский специалист – прославленный в недавнем прошлом фигурист Станислав Жук. Он взял Роднину под свое крыло и в течение полутора лет пробовал ее в паре с разными партнерами. Но ни один из них так и не смог «выстрелить» рядом с Родниной. Пока в мае 1966 года в ЦСКА не пришел Алексей Уланов. Поскольку он оставил заметный след в истории советского фигурного катания, расскажем о нем более подробно.
Алексей родился 4 ноября 1947 года в Москве. Фигурным катанием на коньках начал заниматься в 7 лет на Стадионе юных пионеров (СЮП) в Москве. Весной 1966 года он перешел в ЦСКА, где Жук решил попробовать его в паре с Родниной. В итоге уже в декабре они дебютировали на первом международном турнире – «Московские коньки», однако призовых мест не удостоились. Однако в следующем сезоне (1967–1968) пара Роднина – Уланов сумела войти в число лидеров фигурного катания в СССР: в декабре 1967 года они выигрывают турнир «Московские коньки», а в январе 1968 года занимают третье место на чемпионате СССР (первая короткая программа – на молдавскую мелодию «Жаворонок»). На волне этого успеха пара Роднина – Уланов приглашается в национальную сборную.
Их дебют на международной арене состоялся весной 1968 года на чемпионате Европы. Но тогда они сумели занять всего лишь 5-е место («золото» досталось тогдашним фаворитам – советским фигуристам Людмиле Белоусовой и Олегу Протопопову). После этого Жук делает соответствующие выводы и решает взорвать «бомбу», на которые он был большой мастер – не зря в бытность свою фигуристом его прозвали на Западе «русской бомбой» за смелые и новаторские элементы катания, которые он включал в свои программы. Вот и Родниной с Улановым он впервые в истории парного катания придумал параллельный прыжок двойной аксель и целую комбинацию прыжков. Правда, поначалу эти новшества оценили по достоинству не все. В итоге на «Московских коньках» в декабре 1968 года Роднина – Уланов заняли лишь 2-е место, а на чемпионате СССР в январе 1969-го, в острейшей борьбе – 3-е. Однако затем последовал триумф.
Он случился в начале того же 69-го на чемпионате Европы. Туда Роднина и Уланов отправились без своего тренера Жука, поскольку у него возник конфликт с советским спортивным руководством и его оставили дома. Однако даже в отсутствие своего наставника фигуристы производят фурор, сместив с пьедестала пару Белоусова – Протопопов, которые неизменно становились чемпионами в парном катании на протяжении последних четырех лет (1965–1968). На Евро-69 Роднина – Уланов заняли 2-е место в обязательной программе (там они уступили Белоусовой – Протопопову), но в итоге заняли 1-е место благодаря более сложным элементам и высокому темпу исполнения произвольной программы (первое место им отдали 8 судей из 9). Так завершилось «время Белоусовой – Протопопова» и началось «время Родниной – Уланова». Именно после того чемпионата Роднина и Уланов удостаиваются званий заслуженных мастеров спорта СССР.
Так вспоминает сама И. Роднина: «После объявления судьями наших оценок мы радостные прибежали в раздевалку советской сборной, но там нас никто не поздравил. Все сидели какие-то грустные, а у Протопопова голова была наклонена набок так, что я подумала, будто он повесился. Короче, никто вместе с нами не радовался. Но нам некогда было обращать на это внимания. Мы быстренько сняли коньки и, накинув на спортивные костюмы пальто, побежали в гостиницу. И только там пригубили шампанское. Вместе с нами победу праздновал и Сережа Четверухин.
И только утром следующего дня, когда в расположение нашей сборной прибыла телеграмма с поздравлениями в наш адрес от председателя Спорткомитета Сергея Павлова, члены нашей сборной начали нас поздравлять. Им как бы разрешили это сделать…
Кстати, именно тогда мне присвоили звание заслуженного мастера спорта, хотя я еще не была даже мастером спорта. Таким образом, звание «з.м. с» мне дали, минуя звание мастера спорта…»
После чемпионата Европы пришла пора выступать на другом престижном международном турнире – чемпионате мира в Колорадо-Спрингс, где Роднина и Уланов исполнили зажигательную «Калинку». И снова завоевали золотые медали. Вторыми были Тамара Москвина и Алексей Мишин, третьими – Белоусова и Протопопов, которые доминировали на этом турнире последние три года (1966–1968). Та же история происходила и во внутрисоюзном первенстве, где молодая пара Роднина – Уланов оттеснила на вторые роли ветеранов Белоусову – Протопопова. Хотя те утверждают, что этот «оттеснение» происходило не без помощи судей, которые симпатизировали молодым. Например, на чемпионате СССР в январе 1970 года Роднина – Уланов заняли 8-е место в произвольной программе (сделали две грубые ошибки), но в итоге, чисто откатав произвольную программу, заняли 1-е место. А Белоусова – Протопопов, шедшие первыми, откатились на 8-е место. По их мнению, это произошло в результате сговора судей, которые ставили целью их преждевременный уход из большого спорта.