Франкл предупреждает нас, чтобы мы не стремились стать идеальными. Если бы все люди были идеальными, то каждого можно было бы заменить другим. Именно из нашего несовершенства вытекает незаменимость и невоспроизводимость каждого индивида. И еще немного. Франкл считает, что там, где не признается индивидуальность, нет сообщества, там — толпа, стадо. Толпа не терпит индивидуальности. Толпу он сравнивает с булыжной мостовой, а истинное сообщество — с мозаичным рисунком. В булыжной мостовой один камень можно заменить другим; в мозаике каждый фрагмент незаменим. И если он выпадает, приходится перестраивать весь рисунок. Вот почему потеря личности для сообщества невосполнима.
Сообщество подчеркивает индивидуальность ее членов, толпа ее подавляет, ограничивая свободу личности ради равенства и подменяя братство стадным инстинктом.
Человек должен жить по формуле: быть — значит отличаться. Существование человека как личности означает абсолютную непохожесть его на других.
Как вы видите, работы Франкла проникнуты уважением к человеку, к личности.
Франкл учит нас не бояться ошибок. Они должны служить плодотворным материалом для формирования лучшего будущего: из собственных промахов следует извлекать уроки.
Нужно уважать свои инстинкты. «В инстинктах мое «Я» черпает энергию. Мои страсти — это ветер, который дует, куда ему вздумается, а мое «Я» должно управлять парусами судьбы, чтобы плыть туда, куда мне надо. Хороший моряк может плыть и против ветра. А куда плыть? Вот для этого и нужен смысл жизни. Инстинкты нас толкают, а смысл влечет.
Изначальное слабоволие — это глупая выдумка. Слабовольным становится тот, у кого нет цели и кто не умеет принимать решений».
Франкл считает, что и в страдании есть смысл. Человек растет и мужает, страдая; его несчастная любовь приносит ему больше пользы, чем могло бы дать множество любовных побед. Преувеличивая значимость приятных переживаний, люди вырабатывают в себе ничем не оправданную склонность жаловаться на судьбу. Для оценки мелодии неважно, мажорная она или минорная.
Страдание вызывает плодотворное, кардинально преобразующее духовное напряжение, которое на эмоциональном уровне помогает человеку осознать то, чему следует быть. В страданиях человека открывается глубокая мудрость, которая выше всякого рассудка. Для внутренней жизни скорбь и раскаяние полны глубокого смысла.
Скука тоже имеет смысл. Она как бы напоминает нам, что мы бездействуем. Смысл страдания в том, что оно оберегает человека от апатии и духовного оцепенения. Пока мы способны к страданию, мы остаемся живыми духовно. Мы растем и мужаем в страданиях, они делают нас богаче и сильнее. Скорбь как бы возвращает прошлое в настоящее. Раскаяние и скорбь — оба эти чувства — служат для того, чтобы как бы «исправить» прошлое. Нельзя гасить несчастья наркотиками. Пытаясь забыться, человек заставляет себя «не замечать» случившегося, пытается убежать от него. Но притупление чувств не приводит к устранению самого предмета переживаний. Страдание и горе являются частью человеческой жизни, как судьба или смерть. Ни одно из них нельзя вырвать из жизни, не нарушая ее смысла. Ибо лишь под ударами молота судьбы в горниле страданий выковывается личность, и жизнь приобретает свои форму и содержание. Так что дерзайте! Поступите или не поступите вы на психологический факультет, во всем есть смысл!
Франкл предупреждает, что человек не должен преждевременно складывать оружие, ибо легко принять ситуацию за судьбу и склонить голову перед мнимой участью. Лишь только тогда, когда он не имеет возможности что-то создавать, чем-то наслаждаться, наступает время страдать. По-настоящему страдает только тот человек, который сделал все для того, чтобы не страдать. Это благородное страдание. Но если человек ничего не сделал для того, чтобы избежать страдания, то его страдание нельзя назвать благородным, да и вообще нельзя назвать страданием.
Мой молодой друг, если вы ничего не будете делать, то неприятности вас найдут, но можно ли ваши чувства считать страданиями?
Терпение оправдано только тогда, когда сама судьба ставит человека в условия, когда он вынужден терпеть, ибо ни изменить своего положения, ни избежать его он не в состоянии. Только оправданное терпение является нравственным достижением; только неизбежное страдание имеет нравственный смысл. Таким об-' разом, круг оправданных страданий, по Франклу, весьма узок. В него входят неизлечимые заболевания при условии, что были предприняты все меры профилактики, заключение в концентрационный лагерь при авторитарных режимах, гибель близких людей; и т. п,
«Жизнь — ничто, жизнь — это возможность сделать что-то». В этом принципе Геббеля содержится ответ на вопрос о смысле жизни. Ибо существуют лишь две возможности: работать вместе с судьбой, придавая ей формы, и таким образом реализовывать созидательные ценности или, если это невозможно и страдание неизбежно, страдать, реализуя ценности отношения.
Кстати, что у вас крепче всего осталось в памяти? Уверен, что страдания и беды, из которых вам удалось с честью выйти!
Пересказывать работы Франкла очень трудно. Все там важно. Но у меня другая цель. Поэтому дам еще несколько его изречений, касающихся работы и любви:
«Если и существуют случаи, когда выбранная работа не приносит удовлетворения, то здесь виноват сам человек, а не работа. Работа сама по себе не делает человека нужным и незаменимым; она лишь дает ему возможность стать таковым. Важна не работа, которую человек выполняет, а то, как он ее выполняет. Все зависит от того, сколько личностных качеств вложит человек в свою работу».
«Некоторые финансовые магнаты настолько заняты добычей средств для жизни, что забывают саму жизнь».
«Безработица для невротиков — находка, ибо теперь во всех жизненных неудачах они могут обвинить именно ее. Безработица выступает в виде козла отпущения, на которого они могут свалить всю вину за неудавшуюся жизнь».
«Где нет любви, ее заменяет работа; где нет работы, наркотиком становится любовь». (Это Франкл цитирует писательницу Алису Литткенс).
«Самая большая ошибка, которую мы можем совершить в жизни, — это почить на лаврах. Никогда не следует довольствоваться достигнутым. Жизнь не перестает задавать все новые и новые вопросы, не позволяя остановиться».
«Стоящего обходят; довольный собой потерян. Ни в творчестве, ни в переживаниях нельзя довольствоваться достигнутым. Каждый день, каждый час требуют от нас новых свершений».
«Любовь не заслуживают, любовь — это просто милость».
«Любовь делает человека не слепым, а зрячим, способным видеть ценности».
«При физическом, как и при эротическом, влечении измены гарантированы. И только настоящая любовь является гарантом постоянства».
«Любовь так мало направлена на тело любимого, что она может легко перенести его смерть; она остается существовать в сердце того, кто любит».
«Когда исчезает тело, неверно говорить, что личность больше не существует, она просто не проявляется. Вот почему истинная любовь не зависит от присутствия человека. Любовь в такой степени независима от тела, что не нуждается в нем.
Даже секс не является первичным, он только средство самовыражения. Любовь как таковая может существовать без него. Там, где сексуальность возможна, любовь будет желать ее и стремиться к ней; но там, где требуется отказ от нее, любовь не охладеет и не умрет. Любовь лишь использует тело. Вот почему физически зрелые любовники в итоге придут к сексуальной связи. Но последняя является лишь одной из форм выражения любви. И именно любовь придает сексу человеческое достоинство, а сексуальный акт для любящих является выражением духовного единства».
«Аля любви физическая внешность имеет небольшое значение Действительные черты любимого и черты его характера приобретают эротическое значение благодаря самой любви. Именно любовь, как лучший косметолог, делает эти черты привлекательными». Вот почему Франкл призывает сдержанно относиться к косметике.
Многие «преувеличивают значение любви. В действительности она — это лишь один из способов наполнить жизнь содержанием, притом не самый лучший. Наша жизнь была бы бедна, если бы ее смысл зависел от любви».
«Нельзя пытаться силой открыть ту дверь, которая открывается сама и не поддается насильственному штурму. Проблемы любви нельзя решать, они решаются сами. Но следует подготовить себя к любви. И если она свалится на тебя, нужно к этому времени быть сильным, чтобы эта ноша не казалась тяжестью и давала наслаждение».
«Не следует и обесценивать любовь, как это делают иногда не добившиеся успеха в любви. Тогда они напоминают ту лису, которая, не дотянувшись до винограда, объявила, что он зеленый и кислый, и сами закрывают себе путь к счастью».
«После неудачи в любви на время отказаться от нее, а потом попытаться еще раз, если выпадет случай».
«Опасно переоценивать значение красоты для эротической любви, так как при этом человек обесценивается как таковой. Есть что-то оскорбительное в этом, когда женщину характеризуют как красивую. Высокая оценка в низкой категории наталкивает на мысль о наличии низкой оценки в более высокой».
«В труде каждый человек проявляет свою неповторимость, а в любви он вбирает неповторимость и своеобразие партнера».
«Любовь видит человека таким, каким его предполагал при создании Бог. В любви мы постигаем человека не только таким, каков он есть, но и таким, каким он может стать». Если психолог способен любить, он видит потенциальные ценности в своих подопечных и помогает им их реализовать.
«Такого понятия, как «неразделенная несчастная любовь», нет, ибо любовь неизбежно обогащает того, кто любит. В самом понятии заложено противоречие. Либо вы действительно любите и в таком случае чувствуете себя обогащенным, либо не любите по-настоящему и ищете в партнере качества, которые он имеет и которыми вы могли бы обладать. Конечно, ваши чувства могут остаться безответными, но тогда, значит, и вы не любите. Мы все должны помнить следующее: увлечение ослепляет нас, настоящая любовь дает возможность видеть».
«В настоящей любви нет места ревности, ибо любимого нельзя сравнить ни с кем другим. Если я ревную — значит, я считаю, что меня не любят».
«Людям, зараженным ревностью к прошлому, следует быть скромнее и желать быть последним, а не первым».
«Ревность — глупость в любом, случае, так как она проявляется слишком рано или слишком поздно».
«Верность — одна из задач любви; но это задача для того, кто любит, и никогда не должна быть требованием к партнеру».
«Человек должен желать быть достойным счастья, а не стремиться к нему, желать быть достойным любви, а не искать ее, делать свое дело, а не думать об успехе. Все это — побочные продукты правильно организованной осмысленной жизни».
«Моногамные отношения являются кульминацией сексуального развития. Но это идеал, и может быть только руководящим принципом. Он устанавливается подобно «яблочку» в мишени, в которое надо всегда целиться, даже если в него не всегда попадаешь. Редко кто способен на настоящую любовь, и так же редко кто достигает наивысшей духовной зрелости. Это предел нормы».
«А. Эйнштейн как-то писал: «Человек, считающий свою жизнь бессмысленной, не только несчастлив, он вообще едва ли пригоден к жизни». Смысл всегда впереди бытия. Он направляет ход событий. Влечения нас толкают, а смысл тянет и дает направление».
«У каждого человека свой смысл. И психолог должен не навязать индивиду смысл, а помочь найти его, ибо жизнь каждого человека уникальна».
«Человеческое сердце не находит себе покоя и не найдет, пока не найдет смысла и цели жизни».
«Смысл обнаруживается, а не придумывается... Смысл — это, скорее, нечто, что нужно найти».
«Мы можем ошибаться, но возможность ошибки не избавляет нас от принятия решений. Возможно, моя совесть ошибается. При этом я допускаю, что, возможно, совесть другого человека права. Это влечет за собой смирение, скромность и терпимость к другому мнению. Быть терпимым — не значит присоединяться к верованиям другого, но это значит позволить другому верить в свою собственную совесть и подчиняться ей... Следовательно, психолог должен не навязывать пациенту ценностей, а направить его к его собственной совести».
1.12. Д. МОРЕНО И ГРУППОВОЙ ТРЕНИНГ
Расскажу вам я еще немного о Д. Л. Морено — родоначальнике социометрии и социальной психологии.
Джекоб Леви Морено (1892—1974) родился в Бухаресте, окончил Венский университет, где получил два образования — философа и врача. В период учебы им был разработан проект организации групп самопомощи и взаимопомощи для одиноких проституток Вены, который, как считал сам Морено, положил начало движению группового тренинга и групповой психотерапии. В 1916г. Морено стал работать над вторым проектом организации групп самопомощи для итальянских крестьян, которые вынуждены были поменять место жительства. Им надо было адаптироваться в новых условиях. Полученные при этом данные послужили основой для разработки методики групповой социометрии, которая стала фундаментом его системы психодрамы.
В 1925 г. Морено переехал в США. В Нью-Йорке в Плимутском институте он работал с детьми, используя психодраматический подход. Кроме того, он проводил обследование заключенных государственной тюрьмы Нью-Йорка и детей-правонарушителей, обучавшихся в подготовительной школе.
Результатом исследований по групповым взаимодействиям явилось построение социограммы. В 1929 г. Морено приступил к осуществлению программы «открытой» психодрамы в любительской труппе Карнегихолла. В 1934 г. вышла в свет его монография «Применение группового метода для классификации».
Морено был в гуще научной и общественной жизни, был знаком с работами К. Маркса и Ф. Энгельса и критиковал их, чем можно объяснить тот факт, что в нашей стране в годы застоя о нем даже не упоминали. Между тем его можно считать создателем современной социальной психологии и групповой психотерапии.
Морено указывал, что как судьба организма зависит не столько от формы тела (анатомии), сколько от состояния клеток (гистологии), так и в обществе судьба людей зависит не от социального устройства, а от того, в какой реальной группе живет человек. Он призывал изучать «гистологию» человеческого общества — структуру и функцию малых групп.
Первые исследования Морено проводил в детских садах. Ребятам разрешалось садиться в столовой за те столики, которые они сами выбирали. Все передвижения фиксировались на кинопленку. Киноаппарат был подвешен к потолку. Оказалось, что возле одного ребенка (лидера) собиралось большое количество детей, другой же оставался в одиночестве. Так формировались «звезды» (первичные неформальные лидеры) и выявлялись отверженные.
Морено был первым, кто провел эмпирическое исследование межличностных отношений.
Устанавливая взаимоотношения каждого участника с каждым другим, Морено оказывался в состоянии характеризовать группу в целом и превалирующую эмоциональную атмосферу, от которой часто зависит самочувствие человека и его поступки.
Сейчас понятие «психологический климат» уже вошло в повседневный обиход. Групповой процесс, групповая динамика, диагностика группы и многие другие понятия связаны с именем Морено. Опытные руководители без социометрии не формируют временные трудовые коллективы, не пытаются разобраться, что происходит в группах. Периодически повторяемые исследования позволяют судить о развитии группы: превращается ли вновь создаваемая группа в коллектив, где «один за всех и все за одного», или становится корпорацией, где члены ее напоминают пауков в банке.
В его методе психодрамы члену группы разрешается играть любую роль: злодея, обольстителя, хищного животного и пр. При этом поощряется выражение истинных чувств. На одном из занятий участник психодрамы, играя роль медведя, с удовольствием «загрыз» героиню придуманной сказки, отреагировав свое негативное отношение к теще. Ему стало легче.