- Какой там, ваше величество. Их смутишь! Взгляните на эти чопорные мордашки. Это же мрамор, честное слово. Женщина, докладываю вам, государь, существо загадочное, с норовом. Поначалу, когда к ней только сунешься, она обычно холодна, как сосулька. Встречаются, конечно, исключения, которые сразу готовы броситься в ваши объятия. Но это редкость. И большей частью за деньги... Так вот, пока эту непреступную сосульку растормошишь, растопишь, семь потов сойдет. Иное дело мы, мужчины. От одного их томного взгляда, который, быть может, ничего такого и не означает, - сатанеем, с ума готовы спрыгнуть. Нет, признаюсь честно, в ближнем бою терпеть не могу жеманниц чопорных и кислых дур - только на расстоянии. А tet-a-tet люблю веселых, игривых и бойких.
- Да-а, moh cher, женщины, женщины... les femmes одним словом...
Возбуждение поручика передалось царю, и он уже почти не опускал своего лорнета, пялясь на дам, так страстно восхваляемых его спутником.
- Ваше величество, - вдруг выпалил Ржевский, схватив императора за рукав. - Как вам эти две кокетки в шляпках, что обогнали нас и идут под ручку? Как виляют! Черт! Каков соблазн. Мыслимое ли дело устоять.
- Что вы предлагаете?
- Ваша слева, моя справа.
- Вообще-то я предпочитаю блондинок, - замялся Александр.
- Тогда ваша справа, а моя слева.
- Вообще-то мне уже пора вернуться в Зимний...
- Какое может быть удовольствие от прогулки, если не поволочиться за хорошенькой барышней!
- Никакого.
- И я о том же.
Поручик потащил царя за собой.
- А вдруг во мне признают монарха? - сказал Александр.
- Так вы же не при короне, государь. Впрочем, возьмите на всякий случай мой кивер.
Царь надел гусарскую фуражку поручика, надвинув козырек по самые брови.
- Замечательно, - сказал Ржевский. - И делайте вид, что вы - это не вы.
- А как?
- Ссутультесь, поменьше важности. Подбородок пониже, манеры поразвязнее и улыбайтесь во всю ширь лица. Никто и не догадается, что вы царь. Женщине главное, чтоб ее почитали за царицу. Будь рядом с ней хоть черт, хоть Бог - не важно: лишь бы смог!
- Что это вы вдруг стихами заговорили, поручик?
- Вдохновение, ваше величество, вдохновение. Душа копытом бьет. Идемьте скорее, а то потеряем наших малюток из виду.
- Вы полагаете, они уже наши?
- Как говорится в Святом Писании: "Кто возжелал женщину, тот все равно что переспал с ней".
- Если мы с ними уже переспали, к чему вся эта суета?
- Ну что вы, государь, как маленький, - хмыкнул Ржевский. - Переспим, значит, еще раз. От нас не убудет.
- Пожалуй, - сказал царь, все еще сомневаясь.
Он не боялся женщин, нет. Но одно дело тискать их на балу во дворце в качестве царя - первого мужчины государства, и совсем другое - приставать к ним на улице, подобно праздному гуляке.
Дамы, за которыми они шли уже начали украдкой оглядываться. Как известно, у женщин и на затылке есть глаза. И ушки их, когда надо, способны слышать за версту.
Царь опять глубоко вздохнул.
- Ваше величество, - сказал Ржевский, - вы вздыхаете так, будто вы Людовик XVI и вас ведут на эшафот.
Александр I вздрогнул, суетливо проведя рукой по шее, словно желая убедиться, что голова его еще на месте. На долю секунды ему почудилась на загривке холодная сталь гильотины.
- Прекратите пугать меня якобинцами, поручик, - раздраженно сказал он. - Когда я вспоминаю об их дьявольском изобретении, у меня все опускается и я совершенно не в состоянии думать о женщинах.
- Думать предоставьте мне, государь. Говорить тоже буду я. От вас требуется лишь улыбаться и кивать головою. И спрячьте подальше ваш лорнет. По нему вас любая собака опознает.
В этот момент барышня, что шла слева, обернулась, с улыбкой подмигнув обоим сразу двумя глазами.
Ржевский расцвел, заулыбался.
- Видите, ваше величество, они совсем не прочь.
- Да и я, признаться, тоже.
- Значит, переходим к решительному штурму!
- Только ради бога, поручик, без этого вашего "впердолить".
- Впендюрить.
- Вот-вот, не вздумайте ляпнуть. Я не выношу, когда меня бьют по лицу: у меня от этого сразу кровь из носу.
- Не беспокойтесь, государь, с двумя женщинами я этот прием не употребляю.
- Почему?
- Двоим одновременно не впендюришь... Ну, всё, труба зовет.
Оправив на поясе саблю, поручик в два шага догнал незнакомок и зашел слева.
- Пардон, драгоценные мои, - обратился он к ним. - Вы меня не узнаете?
- Нет, - со сдержанной улыбкой отвечала брюнетка. - А что вам угодно?
- Мне угодно поцеловать вам ручку. Не откажите в любезности, сударыня.
Она пожала плечами, но руку протянула.
- Разве мы знакомы?
- Да разве бы я смог забыть ваш милый образ, однажды вас увидев?! Пусть это было на балу, в театре. Какая разница! Я безумно рад, что мы снова вместе.
- О боже, отдайте же руку... - кокетливо проворковала брюнетка. - Впились, как змий.
- Покоряюсь, - улыбнулся поручик. - Надеюсь, что ненадолго. А это мой шурин, Александр.
- Шурин? Так вы женаты?
- Нет, упаси господь! Я оговорился, это мой старший брат. Поди поближе, Шурик, ну чего ты... - Подтолкнув императора к блондинке, он шепнул ему на ухо: - Целуйте ручку.
Пока Александр занимался со своей дамой, Ржевский подставил брюнетке локоть:
- Почему бы нам не прогуляться?
- Мы шли домой...
- В таком случае, мы с братом охотно вас проводим.
- Знаете, сударь, - доверчиво обронила брюнетка, взяв поручика под руку, - ваш брат так похож на нашего императора, просто жуть.
- Ха! Все так говорят. И что самое смешное, они, представьте, тезки и по батюшке! Но, откровенно говоря, брат тяготится этим сходством. Так что тс-с-с... - Поручик приложил палец к губам.
Он мельком взглянул, чем занят император. Оказалось, что тот, быстро оправившись от первоначальной неловкости, уже вовсю болтает со своей барышней, обращаясь к ней не иначе, как mon ange.
- Делайте со мной, что хотите, - кокетливо сказала брюнетка Ржевскому, - но я так и не могу вспомнить, как вас зовут.
- Видите ли, моя милая, не каждая дама в состоянии спокойно вынести упоминание моего имени.
- Неужели? Вы меня заинтриговали. Но все же я хотела бы знать.
- Хорошо, я скажу. Только прежде позвольте поддержать вас за талию.
Она уступила.
- Имею честь, поручик Ржевский! - на одном дыхании выпалил он.
- Да-а? - Она не упала в обморок, а только сильнее оперлась телом на его руку - А меня зовут Екатерина.
- Великое у вас имя, Катюша, великое, - прошептал поручик, целуя ее в щечку. И еще крепче прижал к себе ее поддатливый теплый стан.
Глава 16
Гусары не разини
Поручик Ржевский заперся с брюнеткой в спальне. Царь с блондинкой расположились в гостиной. При дележе комнат император настоял, чтобы вокруг его персоны было больше воздуха и света. Поручик не стал возражать. С дамами он был готов общаться и в конюшне. Учитывая, что дверь спальной комнаты выходила прямо в гостиную, царь взял с поручика слово, что тот, прежде чем выйти из спальни в гостиную, обязательно постучит.
- Это случится не скоро, - заметил Ржевский с усмешкой подмигнув льнувшей к нему брюнетке. - А если через минуту услышите стук, не пугайтесь - это будет означать, что я всего лишь скинул сапоги.
Оставшись наедине со своей новой знакомой, Ржевский тут же подхватил ее на руки и понес к кровати. На ходу, сгорая от нетерпения, он целовал ее в шею.
- Ржевский, неужели вам нужно от женщин только это? - с томной улыбкой промолвила она.
- Черта с два, голубушка. Шейка - это только для затравки, - и он запустил руку в ее декольте.
Екатерина заерзала на постели.
- Может, все-таки разберем постель?
- К чему эти условности... С вами - хоть на голой земле.
- Ну конечно, не вам же спину морозить! - рассмеялась Екатерина.
Но поручик уже не слушал вздор, который она несла. Он развивал наступление.
- Нет, дайте локоть!
- Берите.
- И другой дайте.
- Пожалуйста. Поручик, вы растаскиваете меня по кусочкам, как пирог.
- То ли еще будет, Катюша. Гусары не разини.
В это время за дверью, в гостиной, император Александр чинно сидел с блондинкой на диване и держал ее за руку.
- Как вы полагаете, Машенька, будет война с Наполеоном? - спрашивал он, перебирая ее тонкие пальчики. - Или пронесет?
- Будет, Александр Палыч, не будет - какая разница? - отвечала она. - Я, слава богу, французскому языку обучена. Да и Наполеон, говорят, мужчина хоть куда. Вроде невзрачный с виду, зато темпераментный.
- Опасаюсь я его, - вырвалось у Александра.
Девушка с удивлением взглянула на него.
- Александр Палыч, вы же не женщина. Да и сказать, чтобы женщины его боялись, тоже вряд ли. Вот окажись сейчас передо мною Наполеон, я бы не пикнула. Делай, что хочешь!
- А ежели б царь?
- Александр?
- Да.
- Тоже ничего. Говорят, у него любовниц мильон и незаконнорожденных младенцев целый монастырь.
- Врут люди, - сказал царь. - Не целый монастырь, а только половина.
В этот момент поблизости два раза что-то громко стукнуло. Царь вздрогнул, отпрянув от девушки на другой конец дивана.
- Что вы, Александр Палыч, это поручик сапоги снял.
- Ах да!
- Мы будем с вами любовничать или нет? - не выдержала Машенька.
- Непременно, мой ангел. Сейчас у нас вырастут крылышки.
Пока Александр I еще только собирался проявить свои лучшие мужские качества, поручик Ржевский уже успел доказать своей даме, что гусары гарцуют на женщинах не хуже, чем на лошадях.
- Поручик, вы прелесть, - щебетала счастливая Екатерина, теребя ему каштановые кудри.
Поручик улыбался и жмурился как кот.
- Притомились, душенька?
- Немножко. Может, все-таки постель разберем?
- Жэ ман бран, - сладко потянулся он.
- Что? Я не совсем поняла.
- Я говорю, накакать мне на это.
- Фу, как вы выражаетесь.
- Пардон. Зачем надо было просить перевести?
- Но вы же знаете, как мы, женщины, любопытны.
- Да уж, - почесал за ухом Ржевский, - хоть к ноге привязывай.
- Кого, нас? Зачем?
- Да не вас... Любопытство ваше меня больно раззадоривает.
- Так в чем же дело? - промурлыкала она. - Идите сюда...
- А я уже здесь...
Когда самое интересное опять было позади, поручик деловито поинтересовался:
- Катюша, вы замужем?
- А что, предложение решили сделать?
- Нет, честно, замужем?
- Ну, замужем.
"Слава богу, - подумал Ржевский, вытирая пот со лба. - Не будет с женитьбой приставать". У него словно камень свалился с плеч. Почувствовав прилив свежих сил, он ткнулся носом ей в ключицу.
- Катюша, ягодка моя... малинка...
- Опять?! - изумилась Екатерина. - Дайте хоть отдышаться.
- Жэ ман бран, - сказал Ржевский, залезая на нее.
- Поручик, вы чудо-о-о-вище...
- За это меня и лю-у-у-бят.
Спустя некоторое пикантное время, Екатерина лежала, раскинувшись на кровати, совершенно без чувств. Ржевский приложил ухо к ее груди.
- Кажется, стучит.
- Я не м... я... у... - промычала женщина.
- Чего?
- Не трожьте меня, я вся... горю. Подите... сьешьте яблоко... что хотите... оставьте...
- Не хочу я яблоко, хочу мою ягодку, мою малинку...
- Говорят вам, хватит, - вяло отбрыкнулась Екатерина.
- Ладно, Катюша, отдыхай. Хочешь, я тебе пока загадку загадаю?
- Ну, хочу.
- В небесах клинок, на земле копыта.
- Ой, поручик, зачем вы меня смущаете, я стесняюсь...
- А чего там стесняться. Это гусар на лошади.
Екатерина растянула губы в мученической улыбке.
- Люблю, когда женщина улыбается, - сказал Ржевский, погладив ее по ноге. - Меня это вдохновляет.
- Перестаньте, я устала. Дайте же наконец отдохнуть!
Она перевернулась на живот, опрометчиво явив взору поручика две аппетитные ляжки. Ржевский алчно подкрутил усы.
- Можно и так, - пробормотал он. И стал пристраиваться сверху.
Екатерина с воплем откатилась в сторону, полубезумным взглядом уставившись на него.
- Поручик, вы животное!
- Я гусар, - возразил он.
- Вы понимаете, что я больше не могу. Не могу! Не могу!!
- Да ты лежи, Катюша, лежи. Отдыхай, душечка. Я же тебя не неволю. Я сам все сделаю.