— Что-то у тебя в районе не понос так судорога, Песков — угрожающим тоном проговорил Вахрамеев — половина головняков по городу от тебя идет. И это при том, что у нас районов — семь! Разучились мышей ловить! Мне сейчас коммунист позвонил, аж кипятком ссыт! Короче — объявляем «Лавину»! Не хотят по-хорошему — будет по-плохому! И смотри, Песков, случись чего — свою задницу заместо твоей я не подставлю. Иди!
В результате массовой драки и последовавшей за ней стрельбы погибло десять пацанов — Кота нашли в теплотрассе только ближе к зиме. Еще один скончался позже в больнице от полученных травм. В тяжелом состоянии оказались в больнице сорок три подростка, семеро стали инвалидами. По официальным данным погибли трое, остальных провели по отчетности как "пропавших без вести". Никто их судьбой не поинтересовался, даже родственники — ни один человек.
Приехавшие из Москвы проверяющие пробыли в Энске неделю. Отбыли с подарками, с жестокой головной болью от похмелья. И с результатами — сокрытые заявления о преступлениях, нецелевое расходование средств и прочая ерунда, которую можно накопать везде и всегда. В общем — проверка проведена, недочеты найдены и задокументированы. Можно принимать меры.
В ходе последовавшей за массовой дракой операцией «Лавина» было задержано и доставлено в отделения для установления личности более семи тысяч подростков, из них больше тысячи были избиты в отделениях милиции — для профилактики. Перед губернатором отчитались — мера приняты.
Генерал Вахрамеев по результатам проверки региона комиссией из Москвы получил "неполное служебное", но на своем посту удержался. Остался на своем районе и полковник Песков. Милиционеров, открывших огонь по подросткам, без лишнего шума уволили из органов.
Бригадиры получили свои "тридцать сребренников". Все кроме Земляка, который бесследно пропал сразу после массовой драки. Тело Земляка так никогда и не найдут, всю вину за произошедший в городе беспредел спишут на него.
А москвичи получили долгожданный контрольный пакет акций по устраивавшей их цене.
Такова была цена Энского металлургического завода…
Пригороды Энска. Садоогородный массив. 11 октября 2007 года
— Тетя Нина…
— Гриша? — пожилая женщина с ужасом смотрела на подростка, расположившегося на веранде ее садового домика
— Тетя Нина я… извините, к вам в дом забрался…
Последнее время Змей скрывался на садоогородном массиве. Тетя Нина как-то раз взяла его с собой на огород — улицу и номер дома Змей запомнил. У нее на участке стоял самый настоящий деревенский дом — не дощатая сараюха, как у некоторых. Выбравшись из города пешком, Змей дополз до садового товарищества, до дома тети Нины. Где она хранила ключи — Змей помнил…
Следующие несколько дней Змей прожил в этом доме. Днем скрывался, чтобы не заметили соседи — ночью выходил на поиски съестного. Несмотря на то, что дома у тети Нины было немало солений и варений в банках — Змей скорее умер бы от голода, чем взял что-нибудь у нее без спроса…
— Что с тобой?!
— Да так… Подрался…
— Ничего себе, подрался… Ну-ка иди сюда. Кажется, у меня где то тут аптечка была…
Через час Змей уже сидел за столом, с облепленным пластырем и примочками лицом, переодетый в старую, но чистую одежду (это была одежда, оставшаяся от сына тети Нины, давно выросшего), осторожно отхлебывая из большой кружки горячий, крепкий чай. Тетя Нина сидела напротив.
— Рассказывай. Как ты так подрался?
— Да так… Немного подрались…
— Послушай, Григорий… — строго сказала тетя Нина — о вашем "немного подрались" знает уже весь город. Так что мне — врать не надо. Не хочешь рассказывать — не рассказывай. Только имей в виду — к тебе домой милиция приходила.
— Милиция… — Змей отхлебнул из чашки, потянулся за лежавшим на столе печеньем — и что они хотели?
— Хотели дверь ломать, вот что! Твоя мать пьяная валялась опять, вместо со своими… собутыльничками. Еле достучались до нее.
— А Пашка чего?
— Пашка? Пашку я уже третий день не видела. Как раз, кстати, твоя мать загудела три дня назад — каждый час кто-то за бутылкой от нее выскакивает…
В голове Змея зазвенел колокольчик тревоги. Нехорошее предчувствие вползало в душу.
— Ты извини, Гриша, но так дальше нельзя. Может…
— Извините, тетя Нина… — Змей выскочил из-за стола — мне идти надо…
— Да подожди, куда ты пойдешь… Тебе еще до автобусной остановки идти… Оставайся — переночуешь, а завтра вместе в город вернемся.
— Нет… спасибо, тетя Нина, но мне идти надо… — Змей судорожно нащупал в полумраке веранды свои кроссовки, всунул в них ноги — спасибо вам!
Выскакивая за порог, Змей не забыл прихватить с собой черную брезентовую сумку. Закинув ее на плечо, он побежал по улице садоогородного массива. До Энска было четыре километра. Собирался дождь…
Энск. 11 октября 2007 года
— Леха!
Одетый в старенькую ветровку пацан, лет десяти на вид оглянулся, стараясь понять, кто это его зовет
— Леха, блин! Сюда иди!
Узрев на одной из веранд детского садика Змея, Леха перепрыгнул через невысокий забор, подбежал к веранде.
— Змей! Здорово! Ты как?
Леха, как и все пацаны этого района мечтали работать на стоянках, иметь хоть и небольшой, но постоянный заработок. Для Змея он был готов спрыгнуть с крыши дома…
— Что слышно, Леха… Ментов в доме нет?
— Нет, позавчера были! Уехали! Такое тут было на днях — менты гребли всех подряд, по дворам ездили. Меня тоже загребли — пять часов в опорном пункте просидел. Потом батя пришел — забрал… Про тебя спрашивали!
— А Пашка? Его тоже загребли?
— Пашка? Не… Пашку я последний раз в школке видел на перемене. Тот очень радостный был, говорил, что его на собеседование пригласили. Там какая-то церковь проповеди ведет, с ней еще музыкальная группа с бесплатным концертом приехала, еще отбирают, кто в Англию учиться поедет по обмену. Бесплатно! Я тоже хотел — но меня не взяли! А Пашку — взяли, вот повезло то!
— Точняк?
— Точняк, он сам рассказывал! Его вместе с матерью на собеседование позвали! Он всей школке говорил, что в Англию поедет!
В голове у Змея громом гремел колокол беды…
— У меня дома мусоров нет?
— Нет, сегодня нету. Отвечаю!
— Ну, смотри…
Осторожно оглядываясь, ожидая в любой момент крика "Стоять!", воя сирен, Змей подошел к своему подъезду, открыл дверь. В любой момент он готов был дать стрекача. Но сегодня Змей был не нужен никому на белом свете…
Поднявшись на третий этаж, Змей позвонил в дверь. Старый, многократно чиненный дверной звонок затрясся в судорогах, заверещал — но дверь не открывал никто. После пары минут беспрерывного звона Змей забарабанил в дверь ногой. Через несколько минут дверь открылась…
— Чо надо? — на пороге, пошатываясь, стоял синяк, тот же самый что и в прошлый раз. Под правым глазом наливался фиолетовым фонарь, алкогольным выхлопом можно было морить комаров…
— Где мать? — сухо спросил Змей
— Спит Ленка… Пшел вон отсюда! — внезапно разъярился синяк, сделал попытку схватить Змея за шиворот — и замер как вкопанный. В живот синяка уперся двуствольный обрез.
— Ты чо… мальчик — лицо синяка из красного постепенно превращалось в мертвенно-белое, разрезанное красными и лиловыми капиллярами вен — не надо… мальчик…
На засаленных трениках синяка в районе паха медленно расплывалось черное пятно…
— Из квартиры — вышел! — Змей отступил на два шага назад, продолжая держать алкоголика под прицелом
— Да, да… ты не стреляй… не стреляй… — держась за стенку, синяк выполз из квартиры, едва держась на ногах
— Теперь пшел вон! — стволы обреза шатнулись в сторону темной, испятнанной желтыми вонючими лужами лестницы
— Одеться бы…
— Вон, я сказал! — рыкнул Змей
Перехватываясь руками за перила, в грязной майке, обоссанных штанах и босиком алкоголик рванулся вниз, исчез в темном пролете нижнего этажа.
Змей зашел в квартиру, захлопнул дверь и набросил цепочку. Преодолевая отвращение, прошел в большую комнату…
Стол, перевернутые стулья. Засранная кровать, которая никогда не убиралась, с нестиранным годами бельем. Сервант с выбитыми стеклами. Грязное, с мутными разводами от сигаретного дыма окно. Горящая под потолком желтым, болезненным светом одинокая лампочка. Стол завален бутылками — пустыми, недопитыми. Одна из бутылок валяется на боку. Разломанный на куски батон хлеба, какая то рыба, недоеденные сырки…
Брезгливо обойдя стол Змей остановился, разглядывая пьяную, в одном халате женщину, лежащую на краю кровати. Она спала, спала неспокойно, громко храпя, всхлипывая и распространяя вокруг себя острый запах алкоголя. Змей смотрел на свою мать так, как будто видел ее впервые в жизни.
— Вставай! — Змей потряс ее за плечо, женщина отозвалась всхрапыванием, пьяно пробормотала что-то, но не проснулась.
Повернувшись, Змей прошел в маленькую комнату, где жили они с братом, бегло осмотрелся. Все вещи Пашки были на месте. Выругавшись, Змей бросился назад.
— Вставай, сука!! — он с размаху ударил мать по щеке — вставай!
— Что… — женщина заворочалась, возвращаясь из бредового, пьяного сна в жестокую реальность — кто это?
Она даже не узнала своего сына.
— Где Пашка? — сухо спросил Змей
— Пашенька… Нету Пашеньки… — ее все еще пьяно, муторно несло вразнос по ухабистой, кочковатой дороге жизни и тормозов в машине судьбы не было.
— Где Пашка, тварь ты пропойная!? — Змей с холодной яростью несколько раз ударил мать по лицу
— Гриша… — мать, наконец, узнала старшего сына — а ты что здесь делаешь?
— Где Пашка!!!? — дико заорал Змей
— Паши нету… Паша в Англию поедет… Пашенька у меня хороший, его Господь любит…
Змей в момент просек. Помимо пьянства, мать частенько ходила в одну из расплодившихся в последнее время сект — церковь святой Марии. Змей подозревал, что только наличие двух несовершеннолетних детей не позволяло матери переписать квартиру на секту.
— Сволочь! Ты что, Пашку в секту отдала?
— Почему отдала? — мать с трудом приняла сидячее положение, потянула руку к недопитой бутылке — Пашенька в Англию поедет, учиться. Он у меня умненький… А мне даже деньги дали — из пожертвований. Много…
Ни слова не говоря, Змей сплюнул на пол, повернулся и вышел из квартиры. Гулко хлопнула дверь.
Этих сект вообще было очень много — они снимали залы, проводили какие-то бдения, собрания, бесплатно раздавали литературу. Приезжали проповедники из-за рубежа, самодеятельные группы давали бесплатные концерты. Иногда секты отправляли кого-то за границу, по обмену, по благотворительным программам — возвращались назад далеко не все. Во многих сектах в качестве обязательного условия достижения царствия Божьего нужно было передать все свое имущество и жилье секте, где-то и вовсе банально торговали наркотиками. В целом, торговля Богом и спасением для этих сект была таким же бизнесом, как для других — торговля вином. По сравнению с Русской православной церковью подобные секты были все равно, что негритянский бьющий по мозгам рэп против концерта классической музыки, все равно, что напичканный жиром бутерброд из Макдональдса против обеда в ресторане. Дешево, быстро, бестолково и бесполезно…
Так слово Христа, подменялось словом о Христе. Так в храм вновь входили торговцы, изгнанные из него Господом две тысячи лет назад, и не было от них спасения…
Энск. ДК Авиазавода. 11 октября 2007 года
Змей торопливо шел по центральной улице, сжимая в руке брезентовую сумку. От дома до ДК, где обычно проводились все собрания церкви Святой Марии было всего минут двадцать быстрой ходьбы. Город был завешан красочными, распечатанным в цвете плакатами, извещающими о приезде в город религиозной миссии из Великобритании, о благотворительных программах обмена церкви святой Марии. Растрепанные разноцветные лохмотья плакатов свисали со стен, слабо мотылялись на ветру…
ДК Авиазавода, сейчас уже заводу не принадлежавшее выступало из темноты серым исполином, его крыша скрывалась в мрачной тени, фасад был ярко освещен уличными фонарями. Во дворе здания тусовалась какая-то компания. Несколько одетых в дешевые черные куртки пацанов — низкорослые как на подбор, мордочка в кулачок, озлобленные глаза, тяжелые ботинки на ногах — передавали по кругу здоровенную двухлитровую бутылку пива, пьяно гикали, матерились, лапали таких же низкорослых, некрасивых, визгливых, наштукатуренных подруг. Змей прошел мимо, надеясь, что его не заметят — и не придется снова доставать обрез — его и не заметили…
Обойдя здание, Змей прикинул ситуацию. Через парадный вход идти смысла нет — тем более что собрание давно закончилось. К тому же там вахтер. А вот через пожарный выход — можно попробовать пройти. Дверь там была, замок — плевое дело. Выйти на лестницу, пройти на третий этаж. Что делать дальше — Змей не знал — но чувствовал что его младший брат в беде….
Приняв решение Змей повернул назад. Снова вошел в прокуренный, зассанный, наполненный пьяным визгом дворик, крадучись подошел к двери, склонился над замком. Сосредоточенный на работе над замком, Змей вовремя не услышал, не почувствовал, что сзади кто-то есть. Замок почти поддался — и в этот момент земля провалилась у Змея из-под ног….
Сознание вернулось к Змею внезапно. Небытие вдруг сменилось быстрым бегом по кругу, голова кружилась как после аттракциона в парке культуры и отдыха, куда много лет назад повел его отец. Внезапно, Змей осознал, что находится в какой-то машине, лежит на сидении. В машине было тепло, негромко играла классическая музыка. Змей осторожно пошевелился, и понял, что его ничего не держит — он не был связан, на руках не было наручников, и даже ремнем к сидению он пристегнут не был…
— Не коси, не коси… вижу, что пришел в себя
Змей осторожно поднял голову, вгляделся в неясный силуэт справа, на водительском сидении. Окна Лады-восьмерки, на переднем сидении которой он сидел были затонированы и в машине царил полумрак.
— Ты… вы чо… — выдавил из себя Змей, пытаясь привести мысли в порядок
— Я то ничо… — передразнил голос из темноты — а вот ты кто такой? Мститель народный?
На колени Змею плюхнулась черная брезентовая сумка. Пустая.
— Отдайте… — попросил Змей
— Отдать то просто. Расскажи, что потом делать собираешься — тогда отдам.
Вначале Змей подумал, что его задержали менты. Но сейчас он понимал, что это не так — милиционер просто надел бы на него наручники и сдал в отделение вместе с обрезом — это в лучшем случае…
— Хочу поспрошать кое-что… — буркнул Змей
— У кого? У пиндосов что ли?
— У них…
— Слушай парень… — в голосе незнакомца лязгнул металл — мне сейчас тебя мусорам сдать вместе с обрезом — проще простого. Если я тебя о чем-то спрашиваю — это не просто так. Так что не валяй ваньку — кто у тебя там?
— Брат… — сказал Змей — младший…
— Давно?
— Три дня… Его мамка в секту сдала. Там сказали, что его в Англию отправят по обмену. Благотворительному…
— Свежо предание… И что ты делать собирался?
— Ну, не знаю… — шмыгнул носом Змей — думал на третий этаж поднимусь, там спрошу.
— А потом?
— Не знаю…
Незнакомец замолчал, в темноте слышались только переливы музыки из проигрывателя…
— Ты брательника своего еще раз живым хочешь увидеть? — спросили из темноты
Змей угрюмо молчал
— Тогда два варианта. Либо мы делаем их вместе — ты не задаешь дурацких вопросов и делаешь все, что я тебе скажу. В точности. Либо открывай дверь и вали — ружье твое у меня побудет от греха. Решай…
Змей немного подумал. Мужика он этого не знал, честно говоря, и побаивался. Но, в конце концов — что он теряет…
Дверь во дворе ДК открыл Змей, на это у него ушло три минуты. Незнакомец отстранил Змея от двери, первым шагнул внутрь, замер. Повел головой, прислушиваясь. Где-то вверху приглушенно играла бьющая по мозгам музыка, раздавался слитный топот — вечерняя дискотека для молодежи. Гулкие лестничные пролеты были темны, пусты и пахли застарелым сигаретным дымом…