Мало-помалу салон пустел. Какое-то время спустя в автобусе, если не считать водителя, остались только двое пассажиров - Фелдер и та маленькая девочка, которая неотрывно глядела в окошко.
Ага, приехали. Фелдер поднялся, подождал, пока водитель откроет дверь, спустился на одну ступеньку, плотнее запахнул плащ, обмотал горло шарфом, закинул свободный конец шарфа за плечо и спрыгнул на асфальт.
Дверь с шипением закрылась у него за спиной. Автобус тронулся - и Фелдер почувствовал, как у него перехватило дыхание. Он резко обернулся. Конец шарфа намертво застрял между стойкой и дверью.
Между тем автобус набирал скорость. Фелдер, вынужденный бежать за ним, забарабанил по стеклу.
– Откройте!
Водитель-негр искоса поглядел на него. Затем глаза негра изумленно расширились.
Фелдер видел, как нога водителя нажала на педаль тормоза. Но автобус и не подумал остановиться. Водитель отчаянно жал на педаль, а грузная махина катилась все быстрее.
Фелдер бежал, пока хватало сил. Наконец ноги подкосились, и он повис на шарфе. В таком положении его волокло за автобусом еще секунд двадцать.
Потом вдруг сработал тормоз, и автобус остановился. Водитель открыл дверь, и Фелдер рухнул на мостовую. Он был мертв.
А из окошка на него глядела маленькая светловолосая девочка с огромными глазищами на не по-детски серьезном лице. 14-й полицейский участок Баффало, штат Нью-Йорк Около полуночи На сей раз, с удовлетворением отметила про себя Шерон Лазард, парочка явилась незамедлительно. Прискакали галопом. И вроде как взволнованы, особенно девица. Парень-то себе на уме, а у нее на лице все написано.
Немного погодя в участок вбежала Синтия Бишоп, которой Шерон позвонила сразу после того, как связалась с Молдером и Скалли.
Шерон шагнула навстречу перепуганной женщине.
– Миссис Бишоп…
– Позвольте, детектив. - Молдер оттер Шерон плечом и взял мать Мишель под руку. - Прошу вас, миссис Бишоп. Присаживайтесь.
Он усадил женщину на диванчик и сел рядом. Скалли пристроилась с другой стороны. Для Шерон места не осталось, и она, скрипя зубами от досады, плюхнулась за свой стол.
– Патрульная машина подобрала вашу дочь в нескольких кварталах от автобусной остановки, - сказал Молдер. - От той самой остановки, с которой увезли в морг труп.
– Не понимаю, что происходит. - Миссис Бишоп всхлипнула.
– Мы и сами не понимаем, - сумрачно заметила Скалли. - Нам известно лишь одно: за два дня произошло два случая со смертельным исходом, и оба - в присутствии вашей дочери.
– Мишель всего восемь лет. - Похоже, Синтия Бишоп была на грани истерики. - Она не могла… просто не могла…
– Миссис Бишоп, вашу дочь никто ни в чем не обвиняет.
– Она обыкновенная маленькая девочка. - Синтия заплакала.
– Вы ничего от нас не скрываете? - спросил Молдер. - Постарайтесь вспомнить. Помочь может любая мелочь.
Женщина покачала головой.
– Ну что ж… - Скалли вздохнула. - Для вас с Мишель сняли номер в отеле "Шератон". Дежурный отвезет вас туда вместе с дочерью.
И тут Синтия зарыдала в голос: ~ Ну почему? Почему это происходит с нами?
Скалли успокаивающе погладила ее по плечу.
Шерон наблюдала за беседой из-за своего стола. Время от времени до нее доносились обрывки разговора, но составить по ним общее впечатление было сложно. Она решила прочесть рапорт патрульных, доставивших в участок девочку. К рапорту была подколота выписка из какого-то дела. Пробежав глазами листок, Шерон недоверчиво покачала головой. Ну и ну! Она поднялась, подошла к Молдеру и тронула его за плечо.
– Можно вас на минуточку?
Молдер недоуменно оглянулся. Должно быть, выражение лица Шерон подсказало ему, что речь пойдет о чем-то важном. Он извинился перед миссис Бишоп и последовал за Шерон.
– Взгляните. - Она протянула ему выписку из досье. - До того как стать страховым агентом, Лен Фелдер служил в полиции. Он работал в нашем участке.
И его напарником был Руди Барбала.
Отправив Бишопов в отель, Молдер и Скалли забрали документы - они связались с полицейским архивом и затребовали досье на всех четверых: Морриса, Фиоре, Фелдера и Барбалу - и уединились в комнате для теоретических занятий. Там была грифельная доска, на которой Молдер начертил мелом таблицу. Две графы, левая - "27-й участок", правая - "14-й". В левой две фамилии - Моррис и Фиоре, в правой тоже две - Фелдер и Барбала.
– Четверо полицейских. - Он принялся методично зачеркивать фамилии. - Трое погибли, остался один.
– И единственное, что их всех связывает, - добавила Скалли, - это участие в налете на склад наркотиков в китайском квартале девять лет назад.
– Не забудь еще маленькую девочку. - Молдер прошелся по комнате, затем подсел к столу и устремил взгляд на фотографию из дела Барбалы. Семеро полицейских, все довольны и счастливы, все улыбаются, а на столе перед ними рассыпано оружие и мешки с кокаином. Молдер ткнул пальцем во второго слева.
– Моррис. Рядом Фиоре. А вон и Барбала с Фелдером. Интересно, чего не хватает для полноты картины?
– Между прочим, - вставила Скалли, - Фиоре сказал, что лично с Барбалой знаком не был.
– Угу. - Молдер откинулся на спинку стула. - Почему он соврал?
– Понятия не имею. - Скалли пожала плечами и принялась листать досье Морриса. Пролистнула несколько страниц, вернулась назад, пролистала снова, тщательно проверяя, нет ли склеившихся.
– Что такое? - спросил Молдер.
– Из дела Морриса пропала одна страница. Любопытно, правда?
– Посмотри, кто брал это досье из архива перед нами. Там должно быть указано.
Скалли открыла последнюю страницу. Ее глаза удивленно расширились.
– "Энтони Фиоре", - прочитала она. - Сегодня днем.
– Знаешь что, - Молдер потянулся, - по-моему, нам нужно еще разок потолковать с Фиоре. Съездим к нему с утра. Ты не против?
Кенмор, штат Нью-Йорк
Утро Скалли постучала в дверь. Как и в прошлый раз, открыли не сразу. Она уже собиралась постучать снова, когда дверь распахнулась и на пороге появилась жена Фиоре в халате нараспашку поверх белого пеньюара.
– Доброе утро, миссис Фиоре, - поздоровалась Скалли. - Ваш муж дома?
– Нет,- ответила женщина, завязывая пояс халата. - Я прождала его всю ночь, но он так и не пришел.
– Можно нам войти? - спросил Молдер.
– Пожалуйста, проходите. Я сварю кофе.
Внутри внимание Молдера сразу привлек огромный аквариум с экзотическими водорослями и не менее экзотическими рыбками. Кроме водорослей и рыбок, в аквариуме находился игрушечный водолаз - крохотная фигурка в синем скафандре замерла на дне, растопырив руки. Внимательно осмотрев водолаза, Молдер выпрямился и окинул взглядом комнату. У стены, под картиной, стоял невысокий столик, а на столике…
– Эй, Скалли! - Он поманил напарницу к себе. - Знакомые штучки, верно?
Столик был уставлен фигурками-"оригами". Каких только животных там не было: зебра, бегемот, носорог, леопард… Добрая дюжина фигурок, если не больше.
– Тони сказал, что останется на вторую смену, - сказала жена Фиоре, входя в комнату с подносом. На подносе дымились чашки с кофе. - Но когда я позвонила в участок, мне сообщили, что у него выходной. Это так на него не похоже - держать меня в неведении.
Скалли взяла одну из чашек. Молдер помедлил, затем последовал ее примеру.
– Миссис Фиоре, у вашего мужа нет друзей или знакомых, которые могли бы его приютить?
Женщина покачала головой.
– Я просидела на телефоне всю ночь. Обзвонила всех, кого знаю. - Она помолчала, потом спросила: - Скажите, с ним что-то случилось, да?
В ее глазах застыла безысходность, словно она заранее смирилась с возможным несчастьем.
Скалли откашлялась.
– Миссис Фиоре, вам знакомо такое имя - Руди Барбала? Ваш муж никогда его не упоминал?
– Нет.
– А бывший полицейский Лен Фелдер? О нем вы не слышали от мужа?
– Нет.
– Может, ваш муж приводил кого-нибудь с работы поужинать, - вмешался Молдер, - а вы просто не запомнили имени этого человека. Было такое?
Женщина вымученно усмехнулась:
– Знаете, мы как-то не общаемся с другими полицейскими.
Молдер отставил чашку и подошел к столику с "оригами".
– Миссис Фиоре, я ничего не могу с собой поделать. Удовлетворите мое любопытство. У вас замечательная коллекция "оригами". Вы сами их делали?
– Что вы! - Женщина даже всплеснула руками. - Конечно, нет! Где уж мне…
Этим увлекался Чарли.
– Чарли? - Молдер весь подобрался, сам не зная почему.
– Мой первый муж. Он родился в Японии. Его отец там служил после войны.
Скалли и Молдер переглянулись.
– Простите, а какая у вашего первого мужа была фамилия? Случайно не Моррис?
Женщина кивнула.
– Бывший напарник вашего нынешнего супруга?
– Да.
Скалли и Молдер вновь обменялись взглядами.
– И его я тоже ждала домой, - продолжала женщина. - Девять лет назад… - Она понурилась, потом резко вскинула голову и неожиданно улыбнулась. - Знаете, он работал над целым набором. По картине. - Она указала на картину над столиком. - Не успел доделать только жирафа, остальные животные все есть.
На крыльце Молдер задумчиво произнес:
– Мишель сейчас восемь лет. Значит, ее зачали в том же году, в котором погиб Чарли Моррис.
Скалли искоса поглядела на напарника.
– Давай я скажу сама, - предложила она. - Реинкарнация.
– Или метемпсихоз, - добавил Молдер. - Или перевоплощение. Или переселение душ.
Они спустились с крыльца и направились к машине.
– Как ни назови, суть не изменится, - бросила Скалли. - Ты верен себе - строишь теории на пустом месте. Ну что с того, что Мишель умеет делать бумажных журавликов?
– Еще она отрывает куклам руки и выкалывает глаза. И за два дня в ее присутствии погибли двое людей, знавших Чарли Морриса.
– Извини, конечно, но твои доводы притянуты за уши.
– Между прочим, идея реинкарнации - неотъемлемая часть всех мировых религий, - заявил Молдер.
– Перестань говорить ерунду! - разозлилась Скалли. - Каким образом маленькая девочка могла убить двух взрослых мужчин?
– Если воспоминания о прошлой жизни достаточно сильны, у человека могут развиться экстрасенсорные способности. Телекинез, сверхчувственное восприятие…
– К чему ты клонишь, черт возьми?
Молдер распахнул дверцу "форда".
– К тому, что скоро мы докажем: человеческая душа существует на самом деле.
Психиатрическая клиника "Брайлин"
Баффало, штат Нью-Йорк
После полудня Доктор Шейла Браун была категорически против, но Молдер не отступался и в конце концов настоял на своем: она дала согласие на сеанс регрессивного гипноза - предупредив, что вся ответственность за все возможные последствия ложится на него. Молдер заявил, что к ответственности ему не привыкать, и тут же перезвонил профессору Спитцу.
Примерно через час подъехала Скалли, которая привезла с собой Бишопов - мать и дочь. Молдер и доктор Браун присоединились к ним, и все направились в кабинет Спитца.
Профессор уединился с Мишель и доктором Браун за стеклянной перегородкой.
Остальным предстояло следить за ходом сеанса по монитору или наблюдать сквозь стекло. Агенты предпочли первое, а Синтия Бишоп села у перегородки.
Мишель усадили в кресло. Спитц проделал несколько пассов, и девочка заснула. Вскоре профессор обернулся к Молдеру и жестом показал, что можно начинать. Молдер кивнул.
– На счет "пять" ты скажешь мне, где сейчас находишься, - проговорил Спитц.
– Один… два… три… четыре… пять… Ты знаешь, где ты находишься?
– Да, - тихо ответила Мишель.
– И где?
Девочка молчала.
– Ответь мне, где ты находишься?
– Дома.
– Хорошо. Какое сейчас время суток?
– Ночь, - ответила Мишель после паузы.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать четыре.
Синтия Бишоп подалась вперед. Ее руки вцепились в подлокотники кресла.
Казалось, еще немного - и она потеряет сознание.
Внезапно Мишель открыла глаза.
– Нет! - крикнула она. - Нельзя! Нельзя! Неправильно!
Агенты переглянулись, мать девочки умоляюще посмотрела на Молдера..
– Что неправильно? - мягко спросил профессор Спитц.
Девочка ничего не ответила. Она тяжело дышала, взгляд у нее был как у затравленного зверя.
– Успокойся, милая. Поверь мне, все будет в порядке.
– Нет! Не могу! Нельзя!
Мать Мишель вскочила. Доктор Браун выбежала из-за перегородки и бросилась к Молдеру.
– Это издевательство над ребенком, агент Молдер!
– Профессор Спитц провел сотни сеансов гипноза, - сказал Молдер. - Он знает что делает.
– У девочки может быть шок!
– По-вашему, лучше пичкать ее торазином?
Из-за перегородки донесся крик:
– Больно! Мама, мамочка!
Синтия Бишоп не выдержала. Она оттолкнула Молдера, кинулась за перегородку и крепко обняла дочь.
– Мама здесь, милая. Успокойся. Я люблю тебя. - Женщина повернулась к профессору Спитцу: - Оставьте нас в покое! Слышите, вы!
Скалли пошла проводить Бишопов. Молдер остался в холле. Прислонился спиной к стене, закрыл глаза и замер в такой позе.
Впрочем, расслабиться толком не удалось - Скалли вернулась слишком быстро.
– Уехали, - сообщила она.
Молдер открыл глаза.
– Ты понимаешь, что мы вплотную подобрались к разгадке?
Скалли кивнула.
– Придется повторить сеанс.
– Миссис Бишоп не согласится ни за какие деньги.
– Значит, нужно ее переубедить, - отрезал Молдер.
– Каким образом? И вообще, что ты хочешь узнать?
– Правду, - честно ответил Молдер. - Я хочу выяснить, что же на самом деле произошло девять лет назад и как именно погиб Чарли Моррис.
Скалли криво усмехнулась:
– Правду мы узнаем, когда найдем Фиоре.
– Если найдем, - поправил Молдер, - и если он еще жив. Скалли, ты же видела, что случилось в кабинете Спитца!
Скалли взмахнула рукой.
– Я видела несчастную маленькую девочку, которая непонятно как связана с Чарли Моррисом, и не более того!
На Молдера ее горячность не произвела ни малейшего впечатления.
– Все улики указывают на то, что Мишель Бишоп и есть Чарли Моррис, - сказал он. - Разве что без усов.
– Прекрати паясничать!
– Прекращу - если ты согласишься признать очевидное.
Скалли помолчала.
– Допустим, произошло чудо, и мать девочки согласилась на повторный сеанс.
Допустим, мы выяснили все что хотели. А дальше? Ни один суд не примет доказательств, основанных на таких уликах. Нас просто засмеют. Это ты понимаешь?
Она хлопнула дверью. Молдер досадливо поморщился.
Региональная штаб-квартира ФБР
Баффало, штат Нью-Йорк
Вечер "Относительная неудача гипнотического воздействия в случае с Мишель Бишоп нисколько не поколебала моей уверенности в том, что гипноз - надежное и весьма эффективное средство получения информации. Важно не то, подтверждает он или нет теорию о переселении душ. Важно, что гипноз - мощное психическое лекарство. Что же касается теории реинкарнации, в случае с Мишель Бишоп эта гипотеза представляется чуть более правдоподобной, нежели все остальные…" Молдер оторвался от полевого журнала и в который уже раз бросил взгляд на монитор. Запись сеанса. Мишель отвечает на вопросы профессора Спитца. "Сколько тебе лет?" "- Двадцать четыре". И тут по экрану пробежала полоса.
Молдер насторожился. Отложил в сторону ручку, перемотал кассету назад. "Сколько тебе лет?" "- Двадцать четыре". Снова полоса.
Молдер вновь перемотал кассету. Битый час он потратил на то, чтобы убедиться: дело не в неисправности монитора и не в дефекте кассеты. Дело в Мишель Бишоп. Возникавшая на экране полоса была каким-то образом связана с реакцией девочки на вопрос профессора Спитца.
Когда Молдер вынул кассету и направился в лабораторию, к Рарри Линхарту, в ушах у него звенело от криков Мишель: "Нельзя! Нельзя! Неправильно!" Однако ему было наплевать - он чувствовал, что отыскал очень важное звено в цепи доказательств. Возможно, важнейшее из всех.