Элиза Хитрово была на шестнадцать лет старше Пушкина. Особой красотой не блистала, правда, гордилась своими белоснежными плечами и любила выставлять их напоказ, за что насмешливые друзья Пушкин и Вяземский прозвали ее Элизой Голенькой. Хитрово подкупала Пушкина своей деятельной добротой, искренностью, но часто пугала бурным проявлением чувств. Одно время она была открыто влюблена в него. Мимолетная связь, полная такой страстной нежности с ее стороны и шутливой небрежности с его, перешла затем в прочную дружбу. Пушкин не очень церемонился с Хитрово, но она была предана ему восторженно и вдохновенно, терпеливо снося все его причуды.
Свою будущую жену, Наталью Гончарову, Пушкин впервые увидел весной 1828 г. в танцклассе знаменитого учителя танцев Иогеля в толпе юных барышень. И сразу признал в ней свою суженую. «Красота ее меня поразила», — писал он, добиваясь руки Натали. У Натальи Николаевны были классически правильные черты. Только глаза поставлены слишком близко и один глаз слегка косил, что придавало ей чуть лукавое выражение (поэтому в разговоре с друзьями Пушкин иногда называл ее «моя косая Мадонна»). Высокая, великолепно сложенная, с широкими покатыми плечами и осиной талией, она двигалась с плавной грацией. А величественная походка и мягкий голос дополняли ее красоту.
Три года Пушкин упорно добивался руки Натали. Ее мать, Наталья Ивановна Гончарова, не отличалась мягким нравом. Дети и муж, Николай Афанасьевич Гончаров, трепетали перед ней. Три сестры Гончаровы страдали как от самодурства матери, так и от причуд дедушки, Афанасия Гончарова, промотавшего все состояние семьи. Когда девочек начали вывозить в свет, мать даже не хотела тратиться на наряды. Несчастные юные красавицы выезжали в старых, несвежих платьях и в сношенных бальных туфлях, на которых дырки замазывались мелом. Наталья Ивановна мечтала поскорее выдать дочерей замуж, но ее взбалмошный характер отпугивал женихов. Пушкин оказался первым серьезным претендентом на руку Натали. Но даже с ним Гончарова-мать несколько раз так ссорилась, что казалось, свадьбе не бывать. Тем не менее в мае 1830 г. состоялось формальное обручение. Чувства жениха Пушкин тогда же описал в небольшом черновом наброске, который начинается словами: «Участь моя решена. Я женюсь…», помеченном как перевод с французского. Это даже не рассказ об обручении двух влюбленных, а юмористическое описание сделки между женихом и родителями безропотной невесты.
18 февраля 1831 г. Пушкин обвенчался с Натальей Гончаровой. Через несколько дней после свадьбы поэт писал Плетневу: «Я женат — и счастлив. Одно желание мое, чтоб ничего в жизни моей не изменилось — лучшего не дождусь. Это состояние для меня так ново, что кажется, я переродился». Вся его прежняя бурная любовная жизнь померкла перед счастьем открытой любви, перед сладостью обладания юной женой, которую природа наградила не только редкостной красотой, но и большой силой женского обаяния. В его донжуанском списке это была самая трудная, самая блестящая и самая радостная победа.
К третьему году семейной жизни Пушкина его жена из робкой девочки превратилась в одну из первых красавиц Петербурга. Сначала это тешило Пушкина, которому нравился «и блеск, и шум, и говор балов». И он только изредка ласково бранил ее за чрезмерное увлечение балами. И хотя Пушкин сам восхищался величественной красотой своей жены, тем не менее он нередко ревновал и завидовал тем, у кого «жены не красавицы, не ангелы прелести».
Наталья Николаевна тоже была ревнива. Молчаливая, всегда сдержанная на людях, дома она могла быть и вспыльчивой, и резкой до грубости. Не только мужа, но и его друзей в гневе обзывала дураками. Устраивая сцены ревности, Мадонна не только ножкой топала, но не гнушалась более решительными жестами. Как-то раз она даже дала своей маленькой ручкой внушительную пощечину своему мужу за то, что, по ее мнению, он на балу за кем-то усердно ухаживал. В письмах к жене Пушкин постоянно оправдывался, отшучивался от ее подозрений. Ревность «женки» забавляла и тешила его мужское самолюбие. Но она никогда не доходила до такого трагизма, до какого дошла ревность самого поэта.
К осени 1836 г., когда весь высший свет Петербурга дружно обсуждал небылицы о романе Натали с пустым франтом Жоржем Дантесом, ей исполнилось 24 года. За шесть лет замужества она родила четырех детей, но красота ее нисколько не померкла. Она была из тех редких женщин, которые с рождением каждого ребенка только хорошеют. Сочетание красоты, кокетства и чистоты только усиливало ее неотразимость. Но при всем своем кокетстве Наталья Николаевна умела держать поклонников на расстоянии. Красота, да еще такая ослепительная, сама по себе соблазн и на соблазны провоцирует. Но молодая Пушкина среди шумных светских успехов сумела сохранить свою репутацию незапятнанной. Жорж Дантес два года на глазах у всех упорно и открыто увивался за ней. Многие наблюдали за этой красивой парой, одни с тревогой, другие со злорадным любопытством. Кстати сказать, Дантес был, по сути, единственным обожателем прекрасной Натали, которого всерьез можно было рассматривать в качестве ее возможного любовника.
Роковая дуэль, состоявшаяся 27 января 1837 г. и приведшая к смерти поэта, была вызвана не только ревностью, но и отвращением к грязным намекам и сплетням о его семейной жизни, распространяемым петербургскими злопыхателями. До самого конца Пушкин ни разу не упрекнул свою жену за ее поведение. А ведь от ревнивца трудно было бы ожидать такой сдержанности, тем более что поведение Дантеса давало основания ревновать, не говоря уж о подметных письмах, намекавших на неверность жены.
До сих пор так и неизвестно, была ли Наталья Николаевна влюблена в Дантеса, или только играла. Более того, мы не можем утверждать, что жена, из-за которой пошел на смертельный поединок Пушкин, все еще оставалась для него единственной, незаменимой женщиной, как в первые годы женитьбы. Но с полной уверенностью можно сказать, что своему кодексу чести Пушкин остался верен до конца. Вместе с ним ушла тайна огромной любви и преданности женщине, которая увенчала достойный любовный список гениального поэта и великого жизнелюбца.
Рассел Бертран
(род. в 1872 г. — ум. в 1970 г.)
Английский философ, логик, математик, социолог, общественный деятель, в жизни которого было немало любовных увлечений.
Принято считать, что мыслители, логики, а также люди с математическим складом ума менее подвержены любовным страстям, чем люди, наделенные богатым художественным воображением. Если это и так, то Бертран Рассел был очевидным исключением из этого, пусть и спорного, наблюдения. Каким-то удивительным образом он мог сочетать громадную интеллектуальную деятельность с тем, что называют «простыми человеческими слабостями». В данном случае имеются в виду многочисленные чувственные проявления, которые сопровождали великого ученого на протяжении всей его почти столетней жизни. По вполне естественным причинам эту сторону активности Рассела затмила его уникальная научная деятельность, которая была всегда на виду у широкой общественности.
Впрочем, крупнейший философ, основоположник английского неореализма и неопозитивизма, автор двухтомной «Истории западной философии», выдающийся логик и математик, а также общественный деятель, Рассел был не лишен и литературных дарований. Подтверждение тому — Нобелевская премия по литературе, присужденная ему в 1950 г. за книгу «Брак и мораль». Пожалуй, главной в этой книге является идея о том, что самая важная вещь на свете — это любовь. Лишь она способна разбить непреодолимые преграды между отдельными людьми; без любви Вселенная была бы холодным, мрачным местом, сплошь населенным равнодушными друг к другу существами.
Тем интереснее проследить, как складывалась личная жизнь Рассела, оказавшаяся не менее богатой и насыщенной, чем жизнь в науке и литературе.
Бертран Артур Уильям Рассел родился 18 мая 1872 г. в старинной английской аристократической семье. Его отец, лорд Эмберли, был третьим сыном британского премьер-министра и лидера партии вигов Джона Рассела, которого отличали не только видное положение в обществе, но и глубокая образованность. Он был учеником и другом философа Д. Милля и автором философского труда «Анализ религиозной веры».
Расселы во все времена славились как поборники либеральных взглядов. Радикальным либералом был и отец Бертрана, особенно в вопросах войны и мира — предмете, который стал основным в политической деятельности будущего философа. Лорд Эмберли ближе, чем кто-либо другой в XIX в., подошел к позиции, которую в XX в. назвали пацифизмом. Он раньше других выдвинул идею о мировом правительстве, которую его сын активно проповедовал спустя 70 лет. Впрочем, наиболее страстной «либералкой» в семье была мать, леди Кэтрин, отстаивающая права женщин столь рьяно, что навлекла на себя гнев королевы Виктории.
Родителей Бертран лишился рано. Его и старшего брата воспитывала бабушка графиня Рассел, нанявшая для внуков швейцарских и немецких гувернеров. Братья учились в атмосфере, сочетавшей аристократическое уединение и свободомыслие. Опытные учителя, тщательно подобранная библиотека способствовали прекрасному образованию и обеспечивали досуг, необходимый для чтения и для размышлений.
В конце 1889 г. 17-летний Рассел был принят в Тринити-колледж при Кембриджском университете, где проучился по июнь 1894 г. Тогда же, в студенческие годы к Бертрану пришло и первое любовное увлечение. Его избранницей стала
15-летняя Элис Смит, которая жила в Филадельфии и воспитывалась в очень религиозной семье. Через два года молодые люди поженились, и 22-летний Бертран смог на практике ощутить всю прелесть плотской любви. Иного мнения придерживалась Элис, считавшая секс «Божьим наказанием» женщине, что, впрочем, не мешало обоим супругам верить в свободную любовь. В течение последующих пяти лет Бертран и Элис всеми способами стремились сохранить видимость семейного счастья. Оно было нарушено лишь однажды, когда Рассел влюбился в Эвелину, жену своего соавтора, видного математика А. Н. Уайтхеда. По-видимому, ничего серьезного между ними так и не произошло, но увлечение Бертрана весьма существенно отразилось на его представлении о роли женщины в жизни мужчины. Он вдруг понял, что не любит свою жену, о чем и поспешил ее уведомить. Позже он писал: «Я не хотел быть жестоким по отношению к Элис, но в те дни я считал, что в интимной жизни следует всегда говорить правду».
Спустя два года Рассел окончательно понял, что семейная жизнь не удалась, хотя он прилагал некоторые усилия, чтобы восстановить прежние отношения. В своих воспоминаниях он признавался: «Примерно дважды в год я пытался восстановить наши сексуальные отношения, чтобы облегчить ее страдания, но она меня больше не привлекала, и эти попытки были безуспешными».
Новый этап в частной жизни молодого ученого начался со знакомства с леди Оттолин Моррел, которое состоялось в 1910 г. Она была женой члена парламента Филиппе Моррела и по описанию Рассела выглядела так: «высокая, с длинным тонким лицом и великолепными волосами». Вначале любовники тщательно скрывали свои отношения, чтобы не навредить политической карьере мужа Оттолин. Но тот вскоре обо всем узнал и, к своей чести, проявил полное понимание происшедшего. Рассел оставил Элис и встретился с ней только через двадцать лет, но уже как с «доброй знакомой».
Чувство к Оттолин явилось лишь началом бурных любовных приключений ученого. Серьезные романы перемежались легким флиртом, жены сменялись любовницами. И при этом, как ни странно, Расселу всегда удавалось избежать громких скандалов и разоблачений. Более того, в письмах к той же Оттолин, как и к другим женщинам, он не таясь описывал свои посторонние интимные связи, и — что еще более удивительно — получательницы этих писем совершенно спокойно относились к подобным откровениям.
Надо признать, что любовь к прекрасному полу сыграла огромную роль в судьбе самого Рассела. Официально он был женат четыре раза, но число его любовных привязанностей было намного больше. Так же страстно, как он отдавался занятиям наукой, философией, политикой, Рассел увлекался и женщинами. Во время бурных, но чаще всего непродолжительных романов он зачастую оставлял все свои дела.
Подобно другому великому мыслителю Гете, он искал вдохновения в любви, но так же быстро и охладевал к предмету страсти. Свободные взгляды на семью и брак, между прочим, нередко портили репутацию ученого. Позже публика задавалась каверзным вопросом: как может рассуждать о морали человек, женатый в четвертый раз?
В 1914 г. Рассел был приглашен в Америку для чтения лекций в крупнейших городах страны. В Чикаго его внимание привлекла обаятельная Хелен Дадли, дочь известного американского хирурга. После близкого общения импульсивный Рассел пригласил ее в гости к себе в Англию. Причем тут же сообщил о своем намерении Оттолин, прибавив сакраментальную фразу: «Дорогая, не думай, что это означает, будто я стал тебя меньше любить».
Хелен приглашение приняла, но ко времени ее приезда в туманный Альбион Рассел уже успел несколько поостыть в своих чувствах. К тому же у него был новый роман — с талантливой и красивой девушкой по имени Айрин Купер Уллис. Как обычно, этот роман и на сей раз был кратким, и даже разочаровал Бертрана, так и не понявшего, зачем он вообще увлекся доверчивой Айрин.
Но привычка на то и привычка, что не знает отступления. И в 1916 г. неугомонный любовник в очередной раз пал жертвой стрел Амура. Предметом его страсти стала леди Констанция Маллесон, актриса, выступавшая на сцене под псевдонимом Колетт О’Нил. Она была замужем за актером Майлзом Маллесоном. Но супруги придерживались свободных взглядов на любовь, что не препятствовало Расселу отдыхать вместе с Констанцией и ее мужем. Как всегда, о своих любовных отношениях Бертран не забывал уведомлять Оттолин, уверяя ее, что «чувства к Колетт нельзя даже назвать тенью моих чувств к тебе». Тем не менее эта дружба, а может, и любовь к Колетт длилась целых тридцать лет.
В 1920 г. Рассел в составе делегации лейбористской партии приехал в Россию, где встречался с Лениным, Троцким, Горьким и Блоком. Однако итог поездки — книга «Практика и теория большевизма» в целом была весьма критической по отношению к советскому режиму. Рассел не мог принять и оправдать насилие большевиков, подавление в стране свободы, нетерпимость к инакомыслию и тотальную централизацию власти. Такими методами, отмечал ученый, невозможно построить общество справедливости.
Война и те ужасы, которые она принесла людям, заставили Рассела усомниться в человеческой добродетели и навели на мысль о необходимости изменить психологию людей с помощью правильного воспитания и образования с детства. Как и всегда, он с энтузиазмом занялся написанием статей по этим проблемам.
Собственно, свои дети у Рассела появились поздно, когда ему уже исполнилось 50 лет. В 1921 г. Рассел после нескольких лет гражданского брака, наконец, женился на Доре Блэк, которая была его секретарем во время поездки в Россию. У них родилось двое детей — сын Джон и дочь Кэйт. Когда пришла пора отдавать детей в школу, Бертран и Дора решились на своеобразный эксперимент: изучив программы всех школ, они создали в 1927 г. свою собственную школу. Здесь сказался расселовский идеализм: он свято верил в чудодейственную силу просвещения, возводя в абсолют роль воспитания в формировании личности. Все эти проблемы послужили поводом к написанию целого ряд работ, посвященных вопросам семьи и брака, главная из которых — упомянутая выше книга «Брак и мораль», получившая международное признание.
В школе, основанной Расселом и Дорой, царила обстановка подлинного либерализма. Она же способствовала и сближению ученого с молодыми преподавательницами, что, вероятно, вполне отвечало духу свободной любви. Занятия не прерывались и тогда, когда Рассел снова получил приглашение читать лекции в Америке. Он уехал, предоставив Доре некоторую свободу, которой она не преминула воспользоваться. Дора завела роман с американским журналистом Гриффином Барри и даже родила от него двоих детей. Такое толкование свободной любви собственной женой явно не пришлось по нраву ее главному теоретику. Ведь в их брачном контракте было оговорено: «Если у жены родился ребенок от второго мужа, за этим должен последовать развод».