Люди, принадлежащие к обоим лагерям, гримасничали от боли, некоторые закрывали глаза и зажимали уши, поэтому не все видели, как связующая плюнула струей дымящейся жидкости прямо на Видок.
Связистка втянула в себя воздух.
Раздался щелчок, и крылья носа у Видок вздулись, сделав ее похожей на одного из антропоидов, предков человека с Утерянной Земли. А после переднюю часть ее головы снесло напрочь.
У Лохиэль тошнота подступила к горлу, когда мозги связистки брызнули ей на лицо и она ощутила солоновато-медный вкус крови. Видок с опустевшим черепом повалилась вперед, а комната, взорвавшись бластерными разрядами и воплями, затянулась горячей кровавой дымкой.
Вслед за этим настала тишина, нарушаемая только стонами раненых.
- Лохиэль, ты как?
Байрут склонился над ней - она упала, сама того не заметив. Отсутствие всяких ощущений означало, что времени у нее осталось совсем мало.
Худо мне, большой ты дурень, худо! - хотелось крикнуть ей. И еще - что она любит его вместе с его талантом задавать глупые вопросы. Хотелось попросить Мессину никогда не оставлять его, иначе она, Лохиэль, будет ей являться.
Потом они оба ушли из поля зрения - это связующая келли мягко отодвинула их.
Штоинк встопорщила свои ленты, и нашлепка у основания ее головного отростка сменила нормальный зеленый цвет на пурпурно-муаровый. От Штоинк шел резкий химический запах.
- Мы трое не знали, зачем Видок нужен квартан. - Она изогнула шею и выдернула из нашлепки кусочек ленты. - А она не догадалась поинтересоваться, откуда мы трое его берем.
Головной отросток Штоинк метнулся вперед, как атакующая змея, и сильно хлопнул сбоку по шее. Голове стало тепло, челюсти обрели чувствительность, живительная энергия хлынула в грудь, и язык шевельнулся во рту.
- К-как это? - промямлила Лохиэль. Жизнь, возвращаясь в тело, причиняла острую боль, и Лохиэль встречала ее с той же свирепостью.
Выходит, и квартан, и противоядие от него производят келли в сложной химической лаборатории своего организма.
- Мы сдадимся Флоту, - сказала Штоинк. - Потому что нас троих позвали на Арес.
Прошло еще много часов, прежде чем Лохиэль со вздохом повалилась на свою койку.
Дверь каюты с шипением закрылась за Байрутом и Мессиной. Две пары глаз, темные и светло-серые, смотрели на Лохиэль с одинаковой заботой. Хотя трудно было найти трех людей, столь несхожих, как Лохиэль и двое ее сожителей, за два десятка лет они постепенно переняли друг у друга мимику и жесты. Обычно их забавляло, когда они ловили себя на этом, но сейчас никто не улыбался.
- "Шиавона" благополучно легла на курс к Икспотлю, - доложила Мессина. - Я сама установила координаты, как ты велела, и за навигационным пультом сидит Фун. - Она замялась. - Неохота было бросать других, особенно Аль-Рихама - нам могут понадобиться все наши корабли. И как бы нам не пришлось при Барке смотреть на них через прицел.
- Что поделаешь, - ответила Лохиэль. - Проговорись мы, нам пришел бы конец, а они видели то же, что и мы. Если они после этого остаются с Хримом - их дело.
- Я получил тугой луч от Хрима как раз перед уходом, - сообщил Байрут. - Наша история прошла. Нам дают пять дней на пополнение запасов из тайника Чартерли, прежде чем следовать на Барку. Я обещал загрузиться ползучими снарядами и гравиминами. А Цусама прогревает реакторы - Барродах отключит нам гиперреле, когда узнает, разве что нам уж очень повезет при Барке.
Лохиэль кивнула, понимая озабоченность своих спутников жизни. Скверно будет вернуться к обычному классу "альфа" в военной зоне, когда твои враги оснащены оружием уров.
- Надеюсь, мы явимся еще до того, как Хрим начнет интересоваться, куда мы делись, - сказала Лохиэль. - Теперь рапортую я. Й'Лассиан выброшен в космос. Дай Ган клянется, что Видок его шантажировала, и это, возможно, правда - она пыталась проделать то же самое с парой других. Дай Ган у нас на испытательном сроке. Одно неверное слово - и он тоже отправится на прогулку. Остальные вроде бы в норме.
Она вздохнула, расправив шею, и поднялась. То ли от остаточного действия яда, то ли просто от стресса она чувствовала себя так, будто сила тяжести на корабле удвоилась. Но она не могла отдыхать, не выполнив последнюю, самую важную свою задачу.
- А теперь...
Мессина с улыбкой протянула к ней руки. Лохиэль обнялась с ней, а Байрут обхватил сильными руками их обеих. Они соприкоснулись головами. Лохиэль чувствовала их дыхание на своем лице, и пульс всех троих бился в унисон. Еще немного - и они одновременно разомкнули объятия.
- Втроем пойдем? - спросил Байрут.
- Я думаю, да, - сказала Мессина. - Для них это очень важно.
Без лишних слов они вышли из каюты Лохиэль и спустились на лифте ярусом ниже. Члены команды, которые попадались им на пути, имели вполне здравомыслящий вид и занимались делом.
Дверь в лазарет была открыта, и из тианьги веяло свежестью. К этому примешивался слабый запах, напоминающий жженую мяту.
Келли, как всегда, пребывали в движении, где неуклюжесть странно сочеталась с грацией. Лохиэль не понимала, как она могла раньше находить этот их танец комичным. Больше ей так никогда не покажется.
Когда Лохиэль и ее спутники вошли, келли разделились. Связующая, танцуя и вращая головным отростком, вышла вперед.
- Капитан, - сказала она своим до нелепости приятным голосом, - мы трое ожидали вас.
А мы-то считали их наивными, довольно глупыми существами. Очень недальновидно, если учесть, как сложна их биотехника. Как сознаться перед ними в своем невежестве - и как объяснить, что теперь, прозрев, мы им больше не доверяем?
Пока Лохиэль колебалась, подыскивая нужные слова, Мессина сказала с навигаторской прямотой:
- Мы не спрашиваем о мотивах, побудивших вас совершить самосуд над Видок. Мы хотим только знать, как вы это делаете.
Ниук2 и Ву4 затрубили и заухали, а Штоинк сказала:
- Вы смотрите на наше искусство, как на оружие, но нам не хотелось бы проделать остаток пути запертыми в оружейном отсеке.
Это была шутка, которая странным образом поправила самочувствие Лохиэль - как будто келли и впрямь всего лишь веселые ребята с дурацкими именами, имеющие пристрастие к дешевым человеческим остротам. Может, так оно и есть, но они только что показали свою другую сторону - тоже, впрочем, весьма близкую человеку. Не совсем понятно, волнует это ее или, наоборот, успокаивает.
- Мы трое используем свой талант только на благо корабля, - сказала Штоинк. - Это наш обет, и мы трое его соблюдаем.
Придется мне принять это в качестве обещания, что они не станут прибегать к этим своим штучкам, чтобы захватить мой корабль.
Но намерены ли они вообще его захватывать? Эта мысль не давала Лохиэль покоя с тех самых пор, как она оказалась перед мрачной необходимостью казнить Й'Лассиана, Чтобы очистить рубку.
- Ты сказала, что вас кто-то позвал, - сказала капитан хрипло и остановилась, чтобы поправить голос. - Это что, был секретный канал связи, к которому имела доступ Видок?
Или говоря по-другому - вы все это время следили за ней? И еще более жуткая вероятность: не научились ли вы лгать, путешествуя вместе с людьми?
Ее вопрос вызвал целую какофонию уханья, блеяния и жужжания. Штоинк обернулась к своим сородичам, поставив ленты дыбом, и запахло чем-то вроде перегретой резины вперемешку с пыльными надгробиями. Байрут вытер заслезившиеся глаза, но тианьги тут же включилось на полную мощность, овеяв их ароматом свежескошенной травы.
Связующая снова повернулась к людям, направив головной отросток прямо на Лохиэль.
- Мы трое не вступали в сделку с Видок, - проворковала она. - Чтобы успокоить вас, мы напоминаем, что Видок хотела сохранить верность Эсабиану, а вы сами видели, что он сделал с нашим Старейшиной. Арес - вот куда должны отправиться мы трое.
Лохиэль кивнула:
- А если бы мы проголосовали против перехода к Панархистам?
- Тогда мы трое, как ни жаль, отказались бы от своих функций корабельного врача на "Шиавоне" и нашли бы другой способ попасть на Арес.
Лохиэль вздохнула - ей стало чуть полегче.
- И последний вопрос. Как вас позвали на Арес, если не по коммуникатору?
За этим снова последовал неистовый танец со стоящими торчком лентами, но теперь звуки, издаваемые келли, напоминали хихиканье.
- Мы не можем пока этого объяснить, - сказала связующая.
Лохиэль, внезапно устав до смерти, сказала:
- Тогда отложим это на будущее, когда у вас найдутся нужные слова, а я буду лучше соображать.
Келли отвесили тройной поклон, и люди вышли. Лохиэль по общему, хотя и невысказанному, уговору оставили спать одну. Разумелось, что Байрут будет нести вахту первым.
Но Лохиэль пока еще не могла лечь. Оставшись одна, она прямиком прошла к пульту и вызвала на экран портрет своего кузена Камерона в великолепной форме флотского капитана. Его глаза так и ввинчивались в нее, хладнокровно оценивая, чего она стоит. Камерон был единственный, кто не удивился ее уходу в рифтеры, и единственный из семьи Маккензи, с кем она после изредка переписывалась.
Что ж, кузен, возможно, она и оправдается в конце концов, твоя родственная верность.
Она сказала ему эти слова перед самым своим уходом, и сейчас его ответ прозвучал у нее в мозгу с новой силой:
"Если ты это считаешь верностью, ты пока еще не понимаешь значения этого слова".
Лохиэль кивнула, глядя в глаза на экране.
- Теперь я, кажется, поняла, кузен.
2
РИФТ, "ТЕЛВАРНА"
Монтроз потер глаза костяшками пальцев и подавил зевок, угрожавший вывихнуть ему челюсть. Со своего места за пультом Локри он слышал легкий шорох лент келли и ощущал резкий химический запах, в котором уже узнавал келлийский эквивалент зевоты.
Он посмотрел на них и улыбнулся. Келли стояли за навигационным пультом, который занимал Ивард. Дартинус и Атос, склонившись к Портус, связующей тройки, переплели узлом свои головные отростки. Ивард обмяк в кресле с бескостной грацией юности, прислонившись к Портус головой, - его ярко-рыжие волосы представляли разительный контраст с глубокой зеленью ее кожи. Парень крепко спал.
Портус повернула шейный отросток на пару градусов и глянула на Монтроза одним глазом, который у келли, похоже, заменял подмигивание, а после кивнула на Себастьяна Омилова, целиком ушедшего в какую-то сложную задачу у пульта связи.
- Усыпил бы ты его чем-нибудь, пока он всех нас не уморил, - тихо прогудела она Монтрозу.
Омилов этого как будто не заметил, и Монтроз посмотрел на капитана. Вийя почти не проявляла признаков усталости, которую наверняка испытывала, - только под глазами легла темная тень, и чувствовалось напряжение в линии плеча и руки, перебирающей клавиши. Позади совершенно неподвижно стояли эйя, устремив на нее свои многогранные голубые глазищи.
Монтроз оглянулся назад, где несла караул соларх Эмрас шо-Ретвен - эту раскованную позу десантники могли держать часами. Она тоже зевнула и улыбнулась ему, словно извиняясь. Интересно, что поделывает Марим в машинном отделении. Дрыхнет, наверно, настроив коммуникатор на тревожный сигнал.
- Вы уверены, что курс правильный, капитан? - спросил Омилов.
- Об этом надо спрашивать Иварда.
Монтроз уловил должарианскую жесткость согласных, которая у Вийи служила признаком раздражения. Интересно, слышит ли это гностор и понимает ли, что это означает?
Омилов посмотрел на спящего парня и качнул головой.
- Думаю, нет необходимости. Пеленг совпадает с другими показателями.
Он нажал несколько клавиш, и на главном экране показалась тусклая красная звезда, а внизу - полосы ее спектра.
Монтроз поморгал, пытаясь уяснить себе то, что видит. Все линии были размазаны, а кое-какие смещены.
- Бинарий черной дыры, - сказал он наконец. Каждый, владеющий хотя бы азами навигации, способен распознать спектр бинария черной дыры - его особенности объясняются вращением системы и ускорением материи, падающей в аномалию. Подход к такому явлению в режиме скачка может иметь катастрофические последствия. Но что-то еще в картине этого спектра беспокоило Монтроза, казалось неправильным.
- И да, и нет, - ответил Омилов. - Расположение фаз и расширение спектральных линий соответствуют бинарию, но здесь имеют место странные пробелы. - Он кивнул в сторону кормы, где техники "Грозного" устанавливали мощный компьютерный банк, снабженный дубликатом базы научных данных крейсера. - Компьютер утверждает, что это фрактальный спектр размерности 1,7 - возможно, этим объясняется его наиболее аномальный аспект.