Ильда наконец соизволила усмехнуться.
- Ага, сейчас. А играть за меня кто будет? Ты просто боишься мне продуть.
- А то я тебе не проигрывала, Ильда. Ты думаешь, почему у меня белье все дырявое?
- Это не от старости, а от повышенной эксплуатации, - ввязался рыжий.
- По себе судишь? - отозвалась Марим, и все покатились со смеху.
На вахте они сдали опознавательные значки, дающие им свободный доступ в секретные зоны инженерной секции. Потрепавшись еще немного и подтвердив, что завтра вечером будет на месте, Марим ушла.
Втиснувшись в транстуб, она выругала себя за неосторожность, но, вывалившись наружу вместе с другими у Пятого блока, уже снова пребывала в солнечном настроении. Ведь нет ничего глупее, чем злиться на саму себя единственного союзника, который есть у тебя в жизни.
Вийя и эйя сидели вместе. Пушистые создания, повернув шеи под невероятным углом, вскинули свои тонкие ручонки.
Марим ответила им тем же знаком, ухмыляясь, и они отвели свои голубые фасеточные глаза.
- Тьфу ты! - сказала она Вийе. - Они что, теперь всегда так будут делать?
Вийя пристально посмотрела на нее черными глазами.
- Что делать?
- Знаки посылать.
- Кажется, это их успокаивает.
- А вот меня нет. - Марим вытащила из кармана пачку кредиток. - Мне не хочется, чтобы они со мной разговаривали, даже и знаками. Мне было куда легче, когда они вели себя так, будто меня вообще не существует.
- Но они всегда тебя видели. И слышали, - сухо заметила Вийя. - Они теряются и боятся, когда так много человеческих индивидуальностей хаотически движутся вокруг. Их успокаивает, когда они получают от каждого индивидуума одни и те же знаки.
- Вот, значит, почему они показывают "мы тебя видим" по пятьдесят раз на дню?
Вийя, кивнув с улыбкой, указала на ассигнации:
- Откуда это?
- Выиграла, - гордо ответила Марим. - Если ты их обменяешь - только не говори мне где, - у нас будет кое-что на разживу, когда мы выберемся из этой задницы.
Вийя бросила деньги на стол и откинулась назад.
- Ты жульничала.
- Вот зараза! Ты что, в мозгах у меня рылась?
Вийя нетерпеливо вскинула черные брови.
- Нет необходимости, и охоты тоже нет. Это видно по тому, как ты ими швыряешься. Ясно также, что тебя на этом поймали.
- А как нам иначе золотишком разжиться?
- Лучше бы ты не привлекала к себе ненужного внимания.
Марим со вздохом плюхнулась на стул.
- Почему ты попросту не попросишь Аркада, чтобы отпустил нас? Ведь вся эта сраная станция теперь его!
- Нет.
Марим хлопнула себя по бокам.
- Ох и упрямая же ты! Какой толк знать самого главного из чистюль, если мы ничего от него не имеем? Он даже не интересуется, живы мы еще или нет, хотя в большом долгу перед нами.
- Ничего он нам не должен. - Черные, в густых ресницах глаза Вийи превратились в узкие щелки.
Марим засмеялась и встала:
- Мы жизнь ему спасли, разве нет?
- Если мы начнем просить о том и о сем, то привлечем к себе внимание, а это нежелательно. Даже опасно при той шумихе, которую новости подняли насчет рифтеров.
Марим усмотрела в этом скрытый упрек.
- Ну, Ник не такой. Сейчас все только и говорят про "Ух Ты".
- До следующей жуткой истории. А Панарх ничем не может помочь Локри, потому что процесс, которого так усердно добиваются, направлен и против него тоже. И мы все здесь замешаны.
Марим фыркнула с досадой.
- Значит, с Ником мне больше говорить не придется. Блин! Пойду схожу к Локри.
Она мигом добралась до Первого блока, где содержались опасные преступники. Каждый раз, бывая здесь, она обращала внимание на меры безопасности и не понимала, каким таким манером Вийя собирается освободить Локри. Это местечко будет покрепче, чем Рифтхавен, когда он закрывается.
Увидев Локри, она почувствовала себя виноватой. Его красивое лицо похудело и выглядело измученным, победительная улыбка казалась натянутой. Двигался он с обычной своей томной небрежностью, но очень отощал наверное, не ест ничего.
- Куда это ты пропала? - спросил он, приложив ладонь к дипластовой перегородке.
Марим приложила руку к дипласту с другой стороны, стараясь не показать, как ей жалко Локри. Мало того, что ему грозит смерть, он даже прикоснуться ни к кому не может. Марим содрогнулась и тряхнула головой, чтобы это скрыть.
- Извини. Все играю, стараюсь обеспечить что-нибудь на будущее, когда мы сделаем скачок отсюда.
- Ты правда веришь, что мы его сделаем? - Локри поднял тонкую бровь.
- Вийя так говорит - а она пока своих обещаний не нарушала.
- Это она, похоже, сдержать не сможет. - Он отнял руку от дипласта и потер глаза.
- Ну а что этот Иксван, которого нанял Брендон? В новостях говорят, что в Белом Южном он был первый сорт.
- Говорить он мастак. Заставил меня повторить всю бодягу с самого начала и сказал все, что полагается, насчет того, что мы добьемся правосудия. Но бывшему рифтеру особенно не на что рассчитывать, когда вокруг нас развели такую шумиху, - так что вряд ли он долго продержится на ринге.
- Да уж, - фыркнула она. - И на Панарха ты тоже не особо рассчитываешь. Ты пессимист похуже Вийи.
- Она реалистка, как и я. - Он побарабанил пальцами по столу. - Давай лучше поговорим о другом. Расскажи, как вы летали к Пожирателю Солнц.
- Ладно, - удивилась Марим. - Только ведь Вийя и Монтроз уже были у тебя после возвращения.
- Были - Вийя два раза, а Монтроз один. Но они только и делали, что прочесывали мои воспоминания четырнадцатилетней давности, в точности как Иксван,
Марим надоели бесконечные разговоры о процессе, но тут она ощутила проблеск интереса.
- Ну и как, нашли они что-нибудь? С Монтрозом я теперь почти не вижусь, а из Вийи, сам знаешь, слова не вытянешь.
Локри устало покачал головой.
- Только то, чего я не мог понять с самого начала: случайные акты насилия не влекут за собой уничтожения банка данных, принадлежавшего жертвам, - да еще такого искусного, что следов не найдешь.
Марим присвистнула:
- Видать, твои родичи были шишки крейсерского класса.
- Ничего похожего. Кендрианы - всего лишь младшая ветвь Вакиано...
- Кораблестроители, - пробормотала Марим. Каждый рифтер хоть раз в жизни пожелал, захватил или украл вакиановскую яхту.
- Мы к их делу отношения не имели. У нас была лицензия от Консилиума Внешних Дел на проведение научных экспедиций. Никаких яхт - только исследовательские корабли, оснащенные техникой, которую Флот и настоящие приграничные исследователи сочли бы устаревшей.
- Так, может, они наткнулись на что-нибудь новенькое?
- Все, на что бы они ни наткнулись, поступило бы в ДатаНет еще до их возвращения домой, - нетерпеливо прервал Локри. - Лицензия предусматривала прямой кодированный ввод с первого же по курсу Узла. Так всегда и делается.
- Но в их компьютере должно было что-то остаться. Ты не проверял?
- Само собой, - щелкнул пальцами Локри. - Как только пришел домой и нашел их мертвыми. Провел поиск вне домашней системы - ее уже очистили - и обнаружил, что все их средства были переведены на мое имя. Тут-то я и понял, что меня подставили.
- А ты не пробовал выяснить, кто?
- Еще как пробовал - когда только мог. - Локри поколебался и сказал: Как-то вечером, надравшись больше обычного, я рассказал об этом Маркхему, и он тоже попробовал. На свою прибыль от первого налета на Хрима мы купили у программиста червяка - хтона девятой степени.
- Вот оно что! Я не знала, что рифтерский червяк может копнуть так глубоко. Ты потратил на это всю свою долю, а мне ничего не сказал.
Марим притворилась обиженной, но Локри этого как будто и не заметил. Он встал со стула и принялся расхаживать по своей клетушке - Марим поняла, что это уже вошло у него в привычку.
- Конечно, не сказал. Да и зачем? Мы выяснили немногим больше того, что я уже знал. В основном то, что все студенты, участвовавшие в том рейсе, потом погибли или пропали без вести. А чистюли чуть нас не засекли. На такой глубине в ДатаНете так же опасно, как и в Рифте: приходится двигаться ощупью. Чтобы найти улики, которые еще могли сохраниться, нужен программист получше нас.
"Такой, как Вийя", - подумала Марим, но вслух ничего не сказала. Незачем вселять в него ложные надежды. Вся эта болтовня о свидетельствах и уликах - сплошная потеря времени. Легальными методами им Локри не освободить. Марим сменила тему.
- А сестру свою ты так и не видел?
Локри угрюмо сжал губы.
- Нет.
- Ты знаешь, что она пропала?
Локри вскинул голову, распахнув серые, как море, глаза.
- Как пропала? Она что, мертва?
- Да нет же, просто исчезла. Чистюли сплетничают, что Архон, с которым она жила, сперва пыхтел, что твой двигатель в суперкритическом, а потом и думать о ней забыл - или вид такой делает. Теперь он связался с мальчишкой Харкацусом, у которого папашу подставили как главного заговорщика. Об этом много толковали перед нашим отлетом на Геенну.
Локри метался взад-вперед, словно зверь в клетке.
- Что бы это значило? - пробормотал он.
- Может, ей просто надоел этот паскудный Архон, вот она и ушла к другому. Слухи ходят, что против него лучше не возникать и что руки у него длинные. Если так, то понять ее можно, правда?
Локри прервал свою беготню и плюхнулся на скамейку, запустив пальцы в длинные черные волосы.
- Не могу я мыслить связно. Расскажи мне о Пожирателе Солнц. Какой он?
Марим, чтобы развлечь его, пустилась в долгое повествование. Пересыпая свою речь самыми ненормативными эпитетами, она рассказала о путешествии "Телварны" в систему Геенны на борту "Грозного" и о том, как крейсер перед своим возвращением на Арес запустил их в Рифт.
- ... Рыжик по дороге положил глаз на десантницу, а эйя вконец спятили. Смехота - я жалела только, что вас с Жаимом нет. Короче говоря, после пары убийственно долгих вахт старый мудак Омилов засек-таки что-то. На вид это было как тусклая красная звезда С каким-то странным спектром и без рентгеновских лучей.
- Почему странным? - заинтересовался Локри.
- Так Омилов сказал. Оказалось, что бинарий черной дыры с фрактальным спектром размерности одна целая семь десятых.
На лбу у Локри прорезалась складка, и он мотнул головой. Марим посмотрела на него с любопытством, но он только рукой махнул - продолжай, мол.
- Тут он и говорит - прямо как по-писаному: "Ни один, говорит, известный процесс не имеет такой спектральной метки. Это значит, что мы нашли Пожиратель Солнц". Тогда мы расставили сенсорный ряд - чуть двигатель не спалили, пока скакали, - и получили довольно четкую картинку. Прямо красота: газы текут от красного солнца в соседний диск и переливаются всеми цветами радуги - от красного по краям до ярко-белого в центре, где они уходят через горизонт превращения в черную дыру. А на внутреннюю часть накладывается какая-то рябь - Омилов решил, что это Пожиратель Солнц делает. Ну уж такой хреновины, как это паскудство, я в жизни не видала сплошные трубы, завязанные узлом. Насколько можно было разглядеть, конечно.
- А поближе нельзя было подойти?
- Нет, Флот запретил. - Марим сморщила нос. - Оно и к лучшему, по правде сказать. На него и смотреть-то противно, а как вспомнишь, что там еще и должарианцы засели со своими пыточными машинами... Чтобы я еще раз хоть на световой год подошла к этому месту? За все солнца Рифтхавена не заставите!
Монтроз обвел взглядом кухню анклава. Весь персонал прекратил свою работу, кроме запасного шеф-повара, который, как и полагалось, продолжал помешивать соус.
Подручные взирали на Монтроза со смесью тревоги и любопытства.
- Отлично, отлично, - сказал он, медленно проходя между разделочными столами. - Лук надо резать на порядок мельче - горуш должен быть однородным, как масло. А посвежее тиэста не нашлось? Какой-то он у тебя вялый. Такой оставляет после себя горечь - попробуй сам. - Монтроз не остановился посмотреть, выполнит ли молодой повар, ответственный за фазы, его указание, - он знал, что выполнит. - Вина к обеду уже отобрали? Я сам буду прислуживать. Леди Ваннис известна своей разборчивостью.
"И я хочу сам за ней понаблюдать", - подумал он, выходя.
В четвертой подошедшей капсуле нашлось достаточно места для человека его габаритов. Время переезда Монтроз использовал, чтобы переключиться с кулинарии на клинику.
Он был очень занят на своих двух работах - куда больше, чем в рифтерские времена, которые теперь казались ему прямо-таки сибаритской жизнью. Случались, конечно, опасные моменты, когда работаешь очень напряженно и почти не спишь, но большей частью он мог вволю баловать себя хорошей едой, хорошей музыкой и дорогими партнершами по сексу.