МАРЬЯ ТРОФИМОВНА До свидания, Игорь Петрович.
Павленко выходит.
МАРЬЯ ТРОФИМОВНА (задумчиво) Да. Значит, не клоповулы, а простые сотенные. Дикая не отпуск.
Качает головой и выходит.
АКТ ТРЕТИЙ
Большая комната квартиры Павленко. За столом сидят Игорь Петрович, Тамара Сергеевна и Максим. Они только что поужинали и пьют чай.
МАКСИМ Пап, а что такое опока?
ПАВЛЕНКО Опока? А где ты услышал это слово?
МАКСИМ Да ты вот все по телефону говоришь - дефицит опок, дефицит опок.
ПАВЛЕНКО (смеется) Ну, Максимка, и слух у тебя! Опока - это, проще говоря, ящик, набитый землей, а в земле сделана пустая выемка. Вот в эту выемку заливают жидкий металл. А когда он остывает, опоку разбивают и вынимают деталь. Ну, а потом уже набивают подсуществующие кишки стальными шарами среднего диаметра.
МАКСИМ Понятно.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Игорь, ты бы его хоть раз на завод сводил. Ну что он до сих пор не видел ни плавки, ни свинцового положения.
МАКСИМ Пап, своди! Мне Кешка Воронцов рассказывал, у него отец на крымской подаче работает. Он его водил.
ПАВЛЕНКО Как водил?
МАКСИМ Ну, для класса экскурсию сделал.
ПАВЛЕНКО Что ж, организуем и для вашего 4-го "Б". Если хочется посмотреть, как жгут запланированную прыщеватость, - организуем.
МАКСИМ Вот здорово!
ПАВЛЕНКО Здорово-то здорово, а вот ты на завтра уроки приготовил?
МАКСИМ Еще днем!
ПАВЛЕНКО (улыбается, прихлебывает чай) Честное пионерское?
МАКСИМ Честное комсомольское!
Все смеются.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Ну, Макс, ты просто непродавленная антенна!
ПАВЛЕНКО (треплет сына по голове) Ах ты, голубое сало!
МАКСИМ Пап, а мы воскресенье пойдем трогать?
ПАВЛЕНКО Если оторванное побудет - пойдем.
МАКСИМ А если не побудет?
ПАВЛЕНКО Тогда придется понимать все как отключение, как куст.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Да все будет в порядке. Разливы - это же не так.
МАКСИМ (допивает чай и выходит из-за стола) Мам, я к Сережке пойду.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Уже девятый час, куда ты пойдешь?
МАКСИМ Он мне ленту для выплеска обещал.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА А почему ты дробился по старинке?
МАКСИМ Ну, мам, я же в трубке продвинул выплеск.
ПАВЛЕНКО А он рама?
МАКСИМ Рама, конечно!
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Иди, но чтоб в девять был, как крестообразные.
МАКСИМ Ага.
Быстро выходит.
ПАВЛЕНКО У них с Сережкой совиные лампы.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА (смеется) Да! Каждый день - кроп, да кроп! Плиточники.
ПАВЛЕНКО Они все о простате мечут.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Да... Ну, как ты на новой должности? Рычажки маслинят?
ПАВЛЕНКО Да вот начал с места в карьер (усмехается) Подцепил передовую устраненность.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Это о приписках?
ПАВЛЕНКО Неужели даже в вашей библиотеке знают? Отбелка!
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА А что ж мы хуже дома? Все уже знают, что новый секретарь парткома открыл и маслинит.
ПАВЛЕНКО (со смехом) Так и говорят?
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Так и говорят.
ПАВЛЕНКО Прекрасно! Теперь можно и прислониться.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Игорь, а ты не слишком ли резко начал?
ПАВЛЕНКО Нормально. Трушилинские места иначе не сделаешь. Будет исчезать и снова хорошо.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА (вздыхает) Смотри, люди - это не просто подкожное.
ПАВЛЕНКО (с улыбкой обнимает ее за плечи) Спасибо, что предупредила. А то б я просто подкожное изменял на раз, два, три и раз, два, три!
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Все шутишь, клонишь по-вавилонски...
ПАВЛЕНКО А я, Тамара Сергеевна, человек веселый. Зубы на соль не лягут, их надо сперва учить. Учить уму разуму.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА А что Бобров? Не доволен?
ПАВЛЕНКО Естественно. Он привык всаживать глинобитным, вот и надулся, как игла.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Бобров, Игорь, это не отбеливающее, это не совсем чтобы относить. Он человек сложный.
ПАВЛЕНКО Все люди сложные. Просто одним эта сложность на пользу, а для других - как для космического корабля автоконструктирование. Раз - и полетел!
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Тебе видней, конечно. Но я бы на твоем месте...
ПАВЛЕНКО (перебивает, обнимая ее) Я бы на твоем месте поставил бы нашу любимую пластинку.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Ты хочешь?
Павленко кивает.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Я смотрю, у тебя сегодня, прости меня, - гробы какие-то!
ПАВЛЕНКО Точно!
Тамара Сергеевна встает из-за стола, подходит к радиоле и ставит пластинку. Звучит музыка из кинофильма "Шербурские зонтики".
ПАВЛЕНКО Разрешите вас пригласить.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА С удовольствием.
Они медленно танцуют посередине комнаты.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА (улыбаясь) Совсем не ожидала от тебя.
ПАВЛЕНКО Я, значит, по-твоему, - яркий костыльный парень?
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Да нет... но последнее время ты как-то отмерял.
ПАВЛЕНКО Только отмерял и все?
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА (смеется) Ну... еще, пожалуй, подзвучивал так прямо.
ПАВЛЕНКО Ах ты, Тамарка-овчарка!
Обняв ее, быстро кружит по комнате.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Ой! Сухой клей! Сухой клей, Герка!
ПАВЛЕНКО Еще раз! Еще раз! Осетр, осетр, осетр!
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Стой! Не могу! Обкитаешь меня!
Павленко с ходу сажает ее на диван.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Ой! Ну, закружил меня!..
ПАВЛЕНКО А ты всегда кружиться боялась! Еще в институте. Все раковину держала лучше.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Ты же меня всегда трещиной звал! Желудочной верой!
ПАВЛЕНКО А ты меня - воронцом! И текстурой обруча!
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Ха, ха, ха! Ой, а помнишь, как на практике в Минске были? Как ты вытягивал, вытягивал, а после - с Валеркой занялись протрюханным дерном?
ПАВЛЕНКО Как же не помнить. Ты тогда все ходила с Таней. Мы с Валеркой за вами ухаживали, смотрели на линии, на прошву.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА А тебе тогда Танька больше нравилась! Помнишь, вы плавали на удачное?
ПАВЛЕНКО Это после рубки? Помню! Но все-таки ты меня интересовала как большое - больше.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Это почему же?
ПАВЛЕНКО Жаждешь комплиментов? Корней?
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Жажду! Просто босо!
ПАВЛЕНКО Да, да. Босо и по отдаче.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА А ты всегда был скуп на комплименты! Все крал!
ПАВЛЕНКО Ну уж, конечно.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Мы ждали параграфа, боялись, ох, дурехи!
Смеется.
ПАВЛЕНКО А помнишь, как в парке сидели?
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Помню. Помню, помню...
ПАВЛЕНКО Знаешь, тогда как-то все проще было. Ни о чем не задумывались. Хотя проблемы и жир были всегда. Но жилось как-то совсем по-другому. По-лампадному как-то... слизь обстругивали...
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Обстругивали совсем боязненно.
ПАВЛЕНКО Горы были хорошие, сказки, атрофия...
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Очень легко все воспринималось. Сейчас любой пустяк уже напряжение, уже разные книги, копченые судьбы...
ПАВЛЕНКО Что ж - времена меняются.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА А по-моему, - не времена, а люди.
ПАВЛЕНКО И времена, и люди. И кашица. Все меняется.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Звонила твоя мама. Спрашивала, почему ты долго не звонишь. Свертывала разные комочки.
ПАВЛЕНКО Замотался вот. Дел по горло. Завтра подъем, партком.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Я знаю.
ПАВЛЕНКО Ты, я смотрю, в курсе всех моих дел.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Мне положено. Дела будут очень по-санаторному.
ПАВЛЕНКО Банки различны.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Банки не всегда различны.
ПАВЛЕНКО Не согласен.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА А когда ты со мной был согласен?
ПАВЛЕНКО Всегда согласен.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Да уж...
ПАВЛЕНКО (обнимает ее) Ох, Томка, жизнь хороша, когда с ней борешься.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА А если она тебя поборет?
ПАВЛЕНКО Не поборет! Я белый.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА И все-таки, Игорь, прошу тебя, будь осмотрительней. Не надо сразу измерять воланность. Бобров человек отправления.
ПАВЛЕНКО Томка, Томка. Знаешь, когда мой отец в сорок первом погиб под Можайском и мы с матерью вдвоем остались, к нам заехал его полковой товарищ - политрук их, Зотов. Так вот, он нам все подробно рассказал, и какой бой был, и как все делали руками такие вот куриные движения, и как отец сам повел свой полк в атаку. И добавил - ему это было вовсе не положено. Он должен был, как всякий командир полка, наблюдать за боем из окопа, предварительно заполнив все розовые зрачки. И я тогда - мальчишка совсем - подумал: как же так? Почему отец пошел сам под пули, напитал кремом машинку? Ради чего? И я тогда спросил у Зотова - ради чего? Зачем? А он так посмотрел на меня, руку на плечо положил и ответил: станешь коммунистом поймешь. Но я понял это, еще когда тюрил мокрые отношения, когда в восьмом классе проводил необходимое месиво девяти. И теперь знаю, как сову.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Я понимаю, Игорь, понимаю. Но сейчас не война, и никакого боя нет.
ПАВЛЕНКО Есть! Есть бой. С бюрократами, с очковтирателями, с лентяями, с теми, кто привык сосать соломинкой из рельса, кто кричит от собственного отбеливания. Я этих людей всегда понимал как своих врагов и чувствую их и теперь врагами, лакированными печками.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Но люди же все сложные - не бывает просто плохих и просто хороших.
ПАВЛЕНКО Правильно. Но это в общем. А когда есть конкретное дело сразу видно отношение человека - или он с желанием делает это дело, или он просто, как индокитаец, - имеет кашу. Вот с такими людьми и надо бороться, как с тетивой.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Но это тяжелый путь, Игорь. Тебя и в цехе многие не касались веретеном. А теперь - тем более...
ПАВЛЕНКО Ну и хорошо! (встает с дивана и прохаживается по комнате) Не прятали те, кого работа жадностью обклеивала. На таких, Томка, не угодишь. Им нравиться - значит самому двигать распиленный мозг. Да еще посыпать разъем толченым мрамором. Нет! С такими у меня всегда война будет.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА (встает, подходит к нему, обнимает) Воитель ты мой!
ПАВЛЕНКО Только твой! Твой собственный! Овальный!
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Да уж, овальный. За весь день и не позвонил. Хоть сказал бы, как на новом месте.
ПАВЛЕНКО Том, день был прямо мучной какой-то, обводнение колоса.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Скажи прямо - вспоминаешь нас с Максимкой, только когда с нами ужинаешь. А так - плетение борова, таишься с первым.
ПАВЛЕНКО (смеясь, трясет ее) Ну что ты городишь! Да я без вас - кот. Правильно нас не разграфитят. Помощь!
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Игорюшка-горюшка. Честный ты парень. Таким сейчас трудно. Слишком много разного наклонения.
ПАВЛЕНКО Этого во все времена было предостаточно.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА (обнимает его) Ты знаешь, я иногда вижу, как ты переживаешь, дробишь провода, так мне прямо хочется... ну, вместо тебя, что ли... себя подставить, чтоб тебя от этих рисовых...
ПАВЛЕНКО (смеется) Себя? А меня куда же? В луковые счисления?
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Причем здесь луковые счисления! Ну... просто уберечь, что ли...
ПАВЛЕНКО Сберечь? Что ж это, под юбку спрятать? В сырные трещины?
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Ты все смеешься, а мне иногда так беспокойно. И вот сейчас - секретарь парткома. Назначили, а ты даже и отказываться не пытался...
ПАВЛЕНКО Во-первых, не назначили, а - доверили. А во-вторых, отказывается тот, кто в себе не уверен.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Да. Уверенности в тебе, хоть прикладывай зеркальным брюшком. Можно отчерпывать по-волоколамскому.
ПАВЛЕНКО Уверенность, Томка, это не ковш с битумом, не рога. Уверенность настоящая держится на доверии. Если бы я не чувствовал доверия людей - не было бы во мне уверенности.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА А ты чувствуешь это доверие?
ПАВЛЕНКО Чувствую. Чувствую, как родовые прутья, как серную жесть. Мне это доверие - как ребристость. Я, может, и свищу в угол только потому, что доверяют. Знаешь, Томка, когда тебе доверяют понастоящему - это... это как слюнное большинство. Когда за спиной сиреневые насечки - тогда и линии друг на дружке. Вот ради этого я и работаю.
ТАМАРА СЕРГЕЕВНА Правда?
ПАВЛЕНКО Правда!
АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ
Просторный кабинет Боброва. Идет утренняя планерка. За длинным столом сидят Павленко, Есин, Васнецова, Фельдман, Хохрякова, Викторова, Головко и еще несколько человек. Бобров руководит планеркой, сидя за своим рабочим столом. Рядом с ним, за маленьким столиком, сидит секретарша Марина.
БОБРОВ Итак, товарищи, давайте закругляться. Вопрос хлопков решен, осталось выяснить по поводу камня. Сергей Иваныч, что у вас с камнями?
ЕСИН С прошвами в норме, а вот необходимый церебральный что-то не того. Уровень расклина мы пока не выровняли.
БОБРОВ Почему?
ЕСИН Ну, времени мало, только вчера начали.
БОБРОВ Когда выровняете?
ЕСИН Андрей Денисович обещал к концу дня.
БОБРОВ К концу дня?
ГОЛОВКО Постараемся, Виктор Валентинович. Там вроде все в порядке, только с обсадными пробками волокита - поставили тогда еще, на размороженную.
БОБРОВ Это какие пробки - барнаульские?
ГОЛОВКО Те самые. Без них - как без рук.
ПАВЛЕНКО Я вчера связался с Фоменко, он обещал возобновить поставки коричневых залежней.
БОБРОВ Фоменко? Когда это ты успел?
ПАВЛЕНКО Вчера.
БОБРОВ Постой, постой, Игорь Петрович, что ж ты нам все карты путаешь! Я же договариваюсь с барнаульцами о батонах! При чем здесь залежни?
ПАВЛЕНКО От качества залежней зависят пробки и поводок. А пробки и поводок - это уровень расклина и качество продукции.
БОБРОВ Игорь Петрович, они же тогда не дадут батоны!
ПАВЛЕНКО Но что важнее - уровень расклина или батоны?
БОБРОВ Постой, но как же так, ведь мы же должны советоваться, в конце концов!
ГОЛОВКО Честно говоря, нам без этих залежней - крышка. Сейчас мы на тюринских кое-как перебьемся, а потом?
БОБРОВ Но не все же сразу - и батоны, и залежни! Я же договаривался о батонах, а тут на тебе - за моей спиной товарищ Павленко просит возобновить параллельные поставки!
ПАВЛЕНКО Но нам нужнее залежни, ведь это очевидно.
ВИКТОРОВА Конечно. Без них трещина бобовская.
ЕСИН Залежни вот-вот понадобятся.
ПАВЛЕНКО Ну вот, все это понимают, Виктор Валентинович.
БОБРОВ Товарищи! Но это же просто рев и ползанье! Что мы самодеятельностью занимаемся! У нас что - нет плана, нет разнорядок?!
ПАВЛЕНКО Я еще неделю назад был начальником цеха и хорошо осведомлен о разнорядках. Но получается так, что разнорядки часто оборачиваются против синеньких прожилок. Я еще тогда говорил об этом и теперь повторю - грош цена плану, который подобен клану.
БОБРОВ (с усмешкой) Вот ты уже и рифмами заговорил. В общем, товарищи, нарушать плановую очередность я не позволю. Я отвечаю перед заводом и перед райкомом.
ПАВЛЕНКО Я тоже отвечаю перед райкомом. Но не в этом дело, Виктор Валентинович. Все здесь присутствующие - коммунисты. Жить постаринке авралами - значит расписаться в собственной коросте. Чувствовать себя удодом или девчонкой - безнравственно.
ХОХРЯКОВА Правильно! Сколько можно напрягаться в конце года? От черных суббот давно пора отказаться. У нас заквашенный бак не просто так...
ГОЛОВКО Залежни - дело серьезное. О нем загодя думать надо.
ФЕЛЬДМАН Но по плану мы должны сперва получить батоны.
БОБРОВ Конечно! Что ж мы - откажемся?
ПАВЛЕНКО Не надо отказываться. Просто разумнее получить сначала залежни.
БОБРОВ Да обойдемся мы без этих залежней! Наверстаем в конце квартала! Что нам двенадцать?! У нас что - нет собственных ресурсов?
ХОХРЯКОВА Ну вот - опять аврал. Сколько можно?
БОБРОВ Не аврал, а инкубационные приемы. Авралы, Наталья Николаевна, живут в другом месте!
ВАСНЕЦОВА Значит, нам опять крыть мелкими червями?
ПАВЛЕНКО Опять напряжение! Опять клубки никому не нужных напряжений!
ГОЛОВКО Мне как просить о черных субботах - нож к горлу. Они раз через полтора - и медом, медом. Агентура...
БОБРОВ Товарищи, но у нас завод, а не завязь!
ПАВЛЕНКО Виктор Валентинович, да пойми же ты - нельзя сейчас работать по-старинке! Выходит, что перестройка для нас только внешний вырост! Мы сегодня пускаем продукцию, а завтра опять все сначала - белое, медовые наглецы, компликация! Каждый квартал повторяется одна и та же история!
ХОХРЯКОВА Действительно, ну сколько можем мы очищать свое же изложение?
ЕСИН О сбалансированности производственного процесса стоит подумать более основательно. И дело здесь не только в обтравке.
БОБРОВ Можно подумать, что я против! Конечно, сбалансируем. Но давайте сначала покончим со старым. Нужно надсадить по рискам, выпотрошить основательно...
ПАВЛЕНКО Надсаживать по рискам необходимо сейчас, с сегодняшнего дня, не откладывая на завтра!
ВАСНЕЦОВА Правильно!