- Сына Головореза?
- Его самого, - чувствуя, что нашёл зацепку, довольно ухмыльнулся Шахновский. - Так вот он вроде как женился год назад, и сейчас живёт в Штатах. Значит, домик его пустует.
- Намёк понят, сейчас пробью, - несколько секунд яростно стуча по клавиатуре пальцами, Алекс довольно вскрикнул, - ну всё сходится! Шоссе, по которому едет Олег, как раз находится по пути к загородному дому Головко. Думаю, уже минут через тридцать, Руев-младший будет на месте.
- Готовить людей? - предвкушающе улыбнувшись, произнёс один из людей Дмитрия.
- Готовить, - твёрдо подтвердил он, и прежде чем отпустить своих людей, коротко, но настойчиво, добавил, - и ещё подготовьте все документы о продаже акций моего банка.
*****
Скрестив перебитые в кровь руки в замок, Антон нервно пытался отдышаться. Два часа мушторил Севу, и фактически никакого результата. Разве, что морду его в мясо превратил, только толку с этого никакого. Правду, Шахновский говорил, Сева как верный пёс, даже под страхом смерти не предал Руева. Зато вот его сподручники уже после второго удара, признались во всех смертных грехах, и выдали ему всё как на духу. Только вот количество информации курам на смех. Должны были передать пасынку Руева какие-то бумаги и билет на самолёт, и отвезти Ярославу в другое место, но когда приехали в дом, ни девушки, ни Олега там не было. Если Владимир битый час пытается дозвониться до Севы и своих людей, значит, он тоже не в курсе, куда смотал его сыночек. Получается, вывод напрашивается сам собой. Олег пошёл наперекор собственному отцу. Увёз Ярославу в другое место без его ведома, и теперь затевает неизвестную никому игру.
Вскочив со стула, Антон не обращая внимания на зудящую боль, со всей силы впечатал кулак в стену. Куда, а главное, зачем он её увёз? Что ему от неё нужно? Что он с ней сделал? Слова Руева-младшега о том, как он упорно не хотел расставаться с его, С ЕГО ЯРОСЛАВОЙ, никак не хотели покидать мысли мужчины. Если она настолько ему понравилась, что он захочет увезти её за границу...а она...а она не воспротивится этому? НЕТ. НИКОГДА. ОН. БОЛЬШЕ. ЕЁ. НИКОМУ. НЕ ОТДАСТ. Пускай она хоть сама, по собственной воле спрячется от него за сотню морей, он всё равно её найдёт. Пускай, не захочет быть с ним вместе, но он не отпустит её пока, до конца не объяснится. Она должна знать, что он изменился. Должна знать, что больше не хочет, и не будет ворочаться во всей этой грязи. Должна знать, как сильно он её любит.
- Тох, мне только что Алекс звонил, - ворвавшись в комнату, на одном дыхании произнёс Денис.
- Есть информация? - подлетев к нему в считанные секунды, вскрикнул Власов.
- Есть. Скорее всего Олег сейчас направляется в загородный дом своего приятеля. Вот держи адрес, - протянув другу скомканный листочек бумажки, Денис быстро добавил, - но учти, информация не проверенна. Но на данный момент, она единственная.
- Проследи за этими, - окинув брезгливых взглядом полудохлых мужчин, Антон смял в руке клочок бумажки с адресом, и рванул к двери. - Я еду туда.
*****
Стоило мне очутиться в комнате одной, как я тут же, прямиком плюхнулась на кровать. Из меня вымотали столько сил, что когда я окажусь дома, я, наверное, буду неделю отсыпаться. Если верить словам Олега (а я по не понятным мне причинам, всего за одно утро, успела проникнуться к нему тёплыми чувствами), то уже совсем скоро весь этот ужас закончится. Я буду дома. Наконец-то я смогу успокоить маму. В ушах до сих пор звучит её охрипший вопль. Бедная. Ей сейчас точно хуже, чем мне. Представляю, сколько всего натерпелась за это время. Но завтра (по крайне мере я очень на это надеюсь) всё закончится. Я очень постараюсь, чтобы мы обе раз и навсегда забыли фамилию 'Шахновский'. Этот человек...этот человек второй раз разрушил жизнь моей мамы. Из-за этого человека, из моей биографии можно делать сюжет для детектива, или может боевика. Из-за него, я из нормальной семнадцатилетней девушки, превратилась в неврастеничку, и теперь вздрагиваю из-за каждого шороха. И...благодаря нему, я познакомилась с Антоном. Ведь он тоже как-то связан со всем этим. Только вот я пока не знаю как. И не уверенна, хочу ли это знать вообще. Возможно, если бы я тогда, когда он практически исповедовал передо мной всю свою жизнь, дослушала его до конца, я бы сейчас понимала куда больше. Да, я собственно, прямо сегодня могу всё расспросить у Олега. Почему-то уверенна, что он не станет ничего скрывать....Но вот только...я не хочу. Не хочу больше ничего знать. Мне уже неважно, в чём именно он меня обманывал. Не важно, почему сначала говорил, что его отец был кардиохирургом, а мать домохозяйкой, не важно кем он был на самом деле, до того, как я с ним познакомилась, не важно, как он замешен в деле с моим отцом. Я просто хочу...быть с ним. Хочу, чтобы всё это поскорее закончилось, и я смогла жить как и все. Спокойной, размеренной жизнью. Хочу закончить школу, хочу поступить в институт, хочу хоть как-то помочь маме с деньгами и работой, хочу чтобы у Кристинки наконец, всё наладилось и...хочу быть с ним. Гулять вместе по парку не от кого не скрываясь. Есть мороженное, держаться за руки, ходить в кино, кафе, да и просто гулять вечером по набережной. Хочу...безумно хочу за него замуж. Ужасно, до дрожи во всём теле этого хочу. Не могу представить с собой никого другого, кроме него. Не могу представить, что у меня будут дети от кого-то другого....Хочу родить ему двух мальчиков. Его маленьких копий. Хочу жить с ним спокойно и счастливо. Возможно ли это когда-то? Всем своим сердцем надеюсь, что да. Он изменился, я это точно знаю. Он хочет изменить свою жизнь и я ему в этом помогу. Я больше никогда не буду спрашивать о его прошлом, и даже если он сам захочет рассказать, попрошу его этого не делать. Как там говорилось? Жить настоящим и думать о будущем? Да. Всё так и будет. Всё обязательно будет именно так. Я буду с ним счастлива. Ведь я....ведь я люблю его.
Согревающий меня поток мыслей, прервал оглушительный звук. Только через несколько секунд до меня с ужасом дошло понимание того, что это выстрел.
Выскочив в коридор, я чуть было не потеряла сознание от увиденной картины. Олег лежит на полу, а над ним, с пистолетом в одной руке склонился...его отец. Он убил...убил, его?
Додумать я уже не смогла, схватив меня за волосы, Руев со всей силы вышвырнул меня в прихожую. Прикрикнув что-то стоящим рядом с Олегом двум мужчинам, он вышел ко мне, вновь намотав на кулак мои волосы, и поволочив меня за собой к выходу из дома. Было больно. Ужасно больно, но не физически. Олег мёртв. От одной только этой мысли, мне самой хотелось слечь в могилу. Всего лишь за один день он стал мне практически таким же родным, как и Кристинка. Даже, несмотря на всё то, что сделал.
- Убийца! Убийца! Убийца! - я не понимала, и толком не осознавала, что кричала охрипшим голосом. Из глаз не переставая, катились слёзы, и видеть, что-либо на расстоянии вытянутой руки мне было просто невозможно.
- Заткнись, идиотка! Я не такой мразь, как твой отец. Для меня всегда семья была превыше всего на свете. Я не подражатель Тараса Бульбы, и, чтобы мой придурок не сделал, я никогда не причиню ему вреда!
Дальше я уже практически ничего не слышала и не понимала. Снаружи доносилось много выстрелов, перемешанных с отборными матами. Кажется кто-то произносил моё имя, но я уже мало, что понимала.
- Бл*ть!
Сильнее вцепившись в мои волосы, Руев рванул меня на себе, и, приставив к виску пистолет, пинком ноги открыл дверь:
- Шахновский, убрал живо от сюда всех своих людей, иначе я ей башку разнесу!
После такого ора, я, наверное, оглохну. Однако именно после него стихли все выстрелы и голоса. Разлепив веки, я сквозь беспрерывно скатывающиеся из моих глаз слёзы, смогла разглядеть, что происходит в паре шагов от меня. Собственно вся картинка была похожа на соревнование по стрельбе. С отличием только, что две команды состояли из огромных, разрисованных татуировками мужиков, и они, выстроившись в две линии, направляли друг на друга пистолеты. В одной из таких 'команд' мне удалось разглядеть и своего папашу.
- Вижу, ты со своими людьми сработал более оперативно, - голос вкрадчивый, и фальшиво-спокойный. Даже мне удалось уловить в нём панический страх.
- Я всегда работаю оперативней тебя, Дима, - всем нутром, я почувствовала, как губы мужчины вытянулись в злорадном оскале. - А, теперь убери с моей дороги себя вместе со своими тупоголовыми идиотами!
До дикой боли сжав в кулаке прядь моих волос, Руеву удалось вырвать из меня ужасающий вопль, после которого, Шахновский (называть его отцом, у меня, наверное, уже никогда не получится), как-то странно дёрнулся.
- Послушай, мы с твоим сыном обо всём договорились. Я принёс с собой все необходимые бумаги, мы подпишем их, и банк будет полностью твоим. Уезжай в Гомель. Забирай жену и сына, и уезжай туда. Начни там жизнь заново. С чистого листа. Ты же знаешь, что банк процветает, ты получишь всё, то, что хотел.
На долю секунды Руев отстранил пистолет от моего лица, и выстрели в небо. Я не понимала, зачем он это сделал ровно до той секунды, пока он не прислонил разгорячённое дуло к моей щеке. В ту же секунду у меня создалось впечатление, что я уткнулась лицом в кипящую воду. Из моей груди помимо воли вырвался дьявольский крик.
- Я, не этого хотел, Дима, не этого.
- Бл*ть, тогда чего ты хочешь, ублюдок? Чего тебе надо?! - сжимая руки в кулаки, Шахновский не отрывал от меня взгляда полного ужаса.
- Мне нужно, чтобы ты понял, какого это, всю жизнь быть тенью. Всю жизнь быть преданным псом эгоистичной мрази. Ты же никогда меня за человека не считал, я для тебя был каким-то полезным предметом мебели. Ты, всегда только брал, что принадлежит мне, и никогда ничего не отдавал взамен, - с каждым произнесённым Руевым словом, он, сжимая мои волосы всё сильнее и сильнее. Слёзы, беспрерывно скатывающиеся из моих глаз, уже почти не позволяли мне, что-либо видеть. Больше всего на свете хотелось просто отключиться.
- Хорошо, ты, наверное, прав. Я тварь, поддонок, ничтожество. Но, чем ты лучше меня? Ты, абсолютно такой же, только плюс ко всему этому ещё помешанный на мести. Если бы между нами возникли какие-то разногласия, я бы никогда не стал втягивать в наши дела твою жену или сына. Никогда! Так, что ты творишь мать твою?! Давай решим все лично! Не впутывай в это мою дочь! Чего ты хочешь? Отомстить мне? Хорошо. Я сделаю всё, чтобы мой НАШ бизнес стал полностью твоим! Ты слышишь меня? Я это сделаю! Только отпусти её! Отпусти мою дочь, она здесь не причём!
На несколько минут всё вокруг затихло. Молчали все, включая и самого Руева. Настало временное затишье, после которого, как известно должна была начаться буря. А начала её я сама. Уловив момент, когда мой захватчик, отвлёкшись всего лишь на долю секунды, чтобы размять запотевшую руку, чуть ослабил хватку, я, собрав все крошечные силы, которые ещё были во мне, локтем выбила из его рук пистолет, не преднамеренно проехавшись по голове, и пнула коленом в живот.
Всего секунда, и я совершенно ничего не понимая, бросилась бежать сквозь замеревших от неожиданности мужчин. Не прошло и одного мгновения, как повисшую вокруг тишину, разрушил гряд посыпавшихся выстрелов. Продолжая бежать, куда глаза глядят, я успела уловить только как, ....отец набросился на Руева, отводя его направленный на меня пистолет. В ту же секунду к ним подлетели обе 'команды' и началась бессмысленная перестрелка, в которой убивали всех без разбора.
Бежать...
Сквозь слёзы, и ужасную боль во всём теле...
Бежать...
Сквозь летающие над головой пули...
Бежать...
Кажется, попали в ногу...
Бежать...
Совсем не много, и силы совсем оставят меня...
Бежать...
Повалившее меня на снег сильное мужское тело, накрыло собой, от свистящих в воздухе пуль. Крепки руки, сминающие меня в стальных объятиях, вырвали из меня какие-то нечленораздельные звуки. Последнее, что я увидела, прежде чем провалиться в обморок, это до боли родные глаза, цвета ночного океана, смотрящие на меня с мучительной нежностью и любовью...
- Вот, так, голубушка, всё хорошо. Ну, как вы себя чувствуете?
Ласковый взгляд пожилого, седовласого мужчины, был первым, что я увидела, с трудом разлепив глаза. Взгляд сразу же прожёг слишком яркий свет лучика солнца, рвущийся в окно больничной палаты.
- Нормально, - пересохшими губами прошептала я, чувствуя, что совсем не ощущаю своего тела. - Почему я не могу пошевелиться?
Тихо, с лёгкой долей хрипотцы в голосе, рассмеявшись, стоящий в паре шагов от меня мужчина, пояснил:
- Не волнуйтесь, это скоро пройдёт. Вы крови много потеряли. Было прострелено бедро, слава богу, артерия не задета. Скоро пойдете на поправку.
Улыбнувшись краешками губ, я сквозь пробивающую тело дрожь, смогла повернуть голову на бок... и замерла. Он был здесь. Рядом со мной. Взгляд его усталых глаз излучал нежность и любовь. Любовь, которая спасла мне жизнь...
- Ладно, не буду вам пока мешать. Молодой человек, так как выставлять вас из больницы, до тех пор, пока на окна каждой палаты не поставят решётки, нет смысла, ещё раз вас предупреждаю, вашей невесте нужен максимальный покой и спокойствие. Понятно? - строго взглянув на Антона сквозь окуляры своих очков, врач не став дожидаться ответа, добродушно улыбнулся и скрылся за дверью палаты.
Оставшись с ним наедине, я вдруг почувствовала какую-то неловкость и страх. О чём нам сейчас говорить? Как объяснить друг другу всё то, что произошло? Да, и стоит ли вообще...
- Как ты, любимая?
Любимая... за это словно не жалко и жизнь отдать. Почувствовав, как горлу вновь стал подкатывать комок удушающих слёз, я едва заметно улыбнулась, тихо прошептав:
- Хорошо. Уже хорошо.
- Всё закончилось.
- Да, закончилось.
- Теперь всё начинается заново.
- Да, теперь всё начинается заново, - вторила ему беззвучным голосом.
- Прости меня любимая. Прости за то, что такой идиот, - уткнувшись лицом мне в живот, Антон осторожно сминал мои ладони в своих так, как будто ему было это жизненно необходимо.
- Ничего, какой уж есть. Зато любимый.
- Что? - оторвавшись от меня, Антон взглянул на меня полными искрящейся надежды глазами.
- Люблю тебя, говорю, - эти слова дались мне так просто и легко, что как только я их произнесла, у меня с души, словно камень спал. Вот тогда-то я и поняла, что всё действительно начинается с чистого листа.
- Любишь... любишь... ты любишь меня? - тихо, с не скрытой дрожью в голосе произнёс Антон.
- Люблю.
- Любишь даже после всего того, что произошло?
- Люблю.
- И будешь любить, если узнаешь, что я до конца из себя представляю?
- Представлял, - мягко поправила я, разрываясь от желания поцеловать его. - Всегда буду любить.
- Всегда? - беззвучно переспросил Антон.
- Всю жизнь.
В его глазах засветились искорки, выстраданного счастья. А мне в этот момент, почему-то захотелось накричать на него. Он думает, что его нельзя любить, но, ведь я люблю.
- Меня посадят, наверное, - всего три коротких слова, и у меня перед глазами всё рухнуло. Посадят... его опять заберут от меня?! - Ты, только не плач, малышка не плач. Я всё это заслужил. Я столько всего наворотил, что на пожизненное хватило бы, но суд даст никак не больше лет десяти.
- Десяти...- я не слышала свой голос, не чувствовала как по щекам вновь катятся кристаллики слёз, так больно, так ужасающе страшно мне никогда ещё не было. Никогда!
- Твоя мама, спит в соседней палате, - тихо произнёс Антон, и сцеловал пересохшими губами каждую слезинку с моего лица.
- В палате? Её тоже положили в больницу? - вскрикнула я, и чуть не запищала от прострелившей тело боли.
- Лежи! Не шевелись, тебе нужен покой! - строго сказал Антон и сжал в руке мою ладонь. - Нет, с твоей мамой всё в порядке, она просто не хотела уходить из больницы, как я, и твоя истеричная подружка, Денис её с трудом к себе отволок.