— Там чертовски холодно, — сказал он, крепко держась за меня, хоть температура его тела вернулась к норме.
— Это потому что на тебе нет одежды.
— На самом деле, на мне слишком много одежды, — он поднял голову и приподнял бровь, глядя на меня.
— Хмм. Меня ждёт завтрак. Может, после...? — я позволил вопросу повиснуть в воздухе.
— Определённо после, — сказал Трент, проводя губами по щетине на моей челюсти. Он часто так делал, будто наслаждался этим ощущением на коже.
— Должен признаться... пробуждение может и было резким, — сказал я, цепляя пальцами его джинсы спереди, — но я ценю твои попытки приготовить мне завтрак.
— Я подумал, что тебе может понадобиться съесть что-то кроме меня после прошедшей ночи.
— Трент Нокс. Брось эту заботливость, если не хочешь, чтобы я привязал тебя к кровати.
Он вздрогнул в моих руках, но на этот раз не от холода.
— Не угрожай мне хорошим временем, — сказал он. Затем коснулся губами моих, но я отстранился.
— Мне нужно почистить зубы, немедленно.
Он хохотнул.
— Мне тоже.
Я пошёл за ним в главную ванную, где он прошлой ночью дал мне запасную щётку, и быстро почистил зубы, пока он надевал майку. Когда я вышел обратно в спальню, взгляд Трента опустился на мою грудь — особенно, где мои соски торчали от холодной температуры.
— Замёрз? — спросил он.
— Немного. Свитер могу надеть позже.
Трент прильнул вперёд и втянул в рот один из моих сосков, и движением было таким неожиданным, что я застонал. Я поднял руку, чтобы удержать его на месте, но затем его губы исчезли, и он подошёл к своему шкафу. Чёртова проблема.
Он вернулся с простой белой футболкой и протянул её мне, и когда поймал выражение моего лица, он наклонил голову на бок.
— Что?
— Ты знаешь что.
Трент приподнял плечо, его губы изогнулись.
— Я хотел тебя попробовать.
«И поэтому ты станешь моей погибелью», — подумал я, надевая футболку, защищая честь своих сосков от дальнейших посягательств.
Он потянул за тонкую ткань, скрывающую мой торс.
— Тебе идёт моя майка.
— Она немного тесновата.
— Именно. Она демонстрирует... — он провёл руками по моей груди и вниз к прессу, — всё. Мне нравится.
Я указал на ванну, где у него было пять секунд, чтобы почистить зубы, прежде чем я пошлю всё к чёрту и брошу его на кровать.
— Кое-кто с утра на взводе, — сказал он через плечо, хватая свою щётку и выдавливая на неё пасту.
На тумбочке зазвонил его телефон, и Трент высунул голову в спальню, с вопросом в глазах.
Я сел на кровати и посмотрел на экран.
— Написано «неизвестный номер».
— Это просто Баш, — сказал он с зубной щеткой во рту, приглушённым голосом. — Иногда так получается. Можешь ответить за меня?
— Конечно, — я схватил телефон с тумбочки и принял вызов. — Да, Баш, пожар устранён, и нет, никому из пожарных не пришлось использовать свой длинный шланг. Я знаю, что ты крайне разочарован.
— Эм... это телефон Трента?
Вот чёрт.
— Кто это? — спросил я, задумавшись, не фанат ли каким-то образом выследил номер Трента.
В моих ушах раздался низкий невесёлый смех.
— Нет, приятель. Кто ты?
Это крайнее отсутствие уважения и намёк на акцент сказали мне, кто именно это такой — один из прежних напарников Трента.
— Он спрашивает, свободен ли кто-то из пожарных? — спросил Трент, усмехаясь, выходя из ванной. — Дай мне с ним поговорить.
— На самом деле...
Трент взял мобильник у меня из рук и приложил к уху.
— Мне очень жаль тебе говорить, что у всех до единого из тех парней на пальце было кольцо. О, и можешь радоваться, мы не сожгли твой дом. Но я буду должен тебе одну из этих длинных плоских сковородок. Прости.
Мужчина на другом конце провода что-то сказал, и лицо Трента переключилось с весёлого на хмурое за две секунды, после чего последовал крайний шок.
— Что значит, ты здесь? Где? — спросил Трент.
О-оу.
Он фыркнул.
— Ты из ума выжил! Я туда не пойду... Почему? Потому что это не лучшая идея, вот почему, — Трент начал ходить вдоль кровати. — О, ради бога, будто это я во всём виноват... — затем, должно быть, тот парень его перебил, потому что Трент замолчал и стал слушать.
— Кто там ещё? Вайпер? — спросил он. Я видел нерешительность в его глазах, будто он поддавался, но был слишком упрям, чтобы сдаться. — Что насчёт остальных парней? Значит, будете только вы? — он вздохнул и ущипнул себя за переносицу. — Я не знаю, Килл. Может, нам стоит просто оставить всё как есть... Да, я видел пять чёртовых тысяч звонков от тебя. Подумал, что ты всё понял, настойчивый ты ублюдок.
Намёк на улыбку угрожал приподнять губы Трента вверх, но так же быстро это исчезло, и он снова вздохнул.
— Слушай, я не знаю. Я подумаю об этом, — он собирался повесить трубку, а затем поднёс телефон обратно к уху, когда парень сказал что-то ещё. — Верно, — затем он нажал на кнопку и опустил взгляд в пол.
— Я так понимаю, звонок был нежелательным, — сказал я.
— Килл в городе, — Трент бросил телефон на матрас и схватился за свои волосы сзади. — Он хочет встретиться.
— Ты не собираешься идти?
Он посмотрел на меня, снова начиная ходить по комнате.
— Не знаю.
— Чего он хочет?
— Поговорить.
— Только ты и он?
— Да. Он сказал, что другие парни уже едут на следующий концерт. Видишь, насколько я выбился — я даже не знал, что они вчера были в Саванне.
— Ну, благодаря мне ты был довольно занят...
Трент бросил мне благодарную улыбку, пока я пытался поднять настроение, а затем, должно быть, что-то пришло ему на ум, потому что он нахмурился.
— Почему ты не хочешь его видеть? — спросил я.
— Потому что мы разошлись на не совсем хорошей ноте. Мы в итоге просто поругаемся, так зачем терять своё время?
— Может... — затем я закрыл рот, потому что не моим делом было влиять на решения Трента.
— Что может?
— Ничего.
— Нет, скажи мне. Ты думаешь, я должен пойти?
Я зацепил указательными пальцами карманы его джинсов и притянул его так, чтобы он встал между моих бёдер, пока я сидел на кровати.
— Это он обрывает тебе телефон?
— Да.
— Вы когда-то были близки. Верно?
Трент нахмурился.
— К чему ты клонишь?
— Может, он звонит не просто так, и это не имеет никакого отношения к бизнесу. Может, он скучает по тебе. Я знаю, что я скучал бы. Может, он хочет знать, в порядке ли ты. Может, он знает, что повёл себя как придурок, и хочет извиниться, — я пожал плечами. — Или, может быть, он хочет дать тебе в морду и закончить с этим.
Трент переложил руки на мои плечи и сжал.
— Значит, ты скучал бы по мне, а?
Я встретился с ним взглядом, стараясь не думать о неизбежном. Мне придётся скучать по нему, и это произойдёт довольно скоро.
— Да, скучал бы.
На его губах появилась широкая улыбка.
— Хорошо. Я бы этого хотел, — затем он наклонился, чтобы поцеловать меня, его губы нежнейшим жестом коснулись моих. Отстранившись, он произнёс: — Ты ведь на самом деле не думаешь, что он меня ударит, да?
— Его зовут Килл*, верно? Он может не просто ударить (прим. имя «Килл» с английского переводится как «убивать»).
Трент рассмеялся и толкнул меня обратно на кровать, прежде чем забраться сверху и оседлать мои бёдра.
— Хочешь, я пойду с тобой? — спросил я, проводя руками по выступам его пресса под майкой.
— Нет. У тебя работа, и кроме того, Киллиан ничего не сделает.
— Уверен?
Трент пожал плечами.
— Полагаю, если и сделает, то я это заслужил. Было бы неплохо, если бы я тоже извинился.
Что-то в том, что Трент был открыт для примирения со старым другом, грело мне душу. У меня было ощущение, что отчасти он хотел бы вернуться и поступить немного иначе — не в плане ухода из группы, а скорее в плане того, каким образом ушёл. Может, они с Киллианом смогут найти способ простить друг друга.
— Итак... — Трент прижался бёдрами к моим. — Во сколько тебе нужно быть на работе?
— Ммм. Где-то через час, — сказал я, держа его за талию, пока он сводил меня с ума. — Когда вы встречаетесь, если ты пойдёшь?
— Где-то через час. Как думаешь, курьер может просто оставить завтрак на крыльце? — спросил он, залезая руками ко мне в штаны, чтобы обвить мой растущий член.
— Я это гарантирую.
Глава 25
Трент
Через час я стучал в дверь президентского номера и готовился к неизбежной взбучке, которая наступит, когда Киллиан откроет дверь. Ладно, может, это было преувеличением, потому что Киллиан не был драчуном в группе, но всё же. Почему я думал, что это хорошая идея? Я не видел парня несколько месяцев, с тех пор, как вышел из звукозаписывающей студии. Я подумал, что этим последним движением обрежу все нити.
Но, чёрт, он годами обрывал мне телефон, ну и что, если что-то было не так? Он не мог сказать мне всё по телефону? Я может и ушёл при плохих обстоятельствах, но не хотел никому из этих парней ничего плохого. В моём желудке скручивалась нервозность, будто я собирался встретиться с незнакомцем, а не с кем-то, кто был мне братом практически большую часть моей жизни.
Дверь в номер распахнулась, а за ней стоял Киллиан в белом отельном халате, скрывающем его большую фигуру. На его лице засветилась огромная улыбка, когда он притянул меня в объятия, выбивая воздух из лёгких.
— Чёрт, приятно тебя видеть, — сказал он, крепко сжимая меня и хлопая одной рукой по спине.
Не тот холодный приём, которого я ожидал.
— Эм, привет, — выдавил я, когда он снова сжал меня и, ослабив хватку, схватил за руки.
— Чёрт, приятель. У тебя теперь фигура как у зверя. Готов поспорить, ты сможешь отжать меня как штангу, — подмигнув, он отпустил меня и кивнул, чтобы я шёл за ним.
— Да, я узнал, что водка не продукт питания, — сухо сказал я.
— Это чёртово кощунство, и ты это знаешь.
Пока мы проходили мимо спальни и гостиной, стало очевидно, что Киллиан пригласил пару гостей после вчерашнего концерта.
— Не обращай внимания на беспорядок, — сказал он, дёргая запястьем в сторону простыней, подушек и пустых бутылок от алкоголя, разбросанных по полу.
— Снова играешь с группи? — спросил я.
— В этом нет необходимости. Оказывается, здесь есть школа дизайна, полная симпатичных молодых парней, готовых пососать член, — он указал жестом на обеденный стол перед балконом, где стояло несколько блюд с серебряными крышками, а также графины с соком и водой. И, конечно же, мини-бутылочки алкоголя. — Садись, садись.
Я сел лицом к балкону, а Киллиан занял место во главе стола. На нём мог быть только халат — не то чтобы меня это волновало, потому что я видел его в меньшем наборе одежды — но в какой бы он ни был одежде, можно было понять, чем он зарабатывает на жизнь. Его короткие тёмно-каштановые волосы немного отросли с тех пор, как я видел его последний раз, и они были взъерошены, будто кто-то запускал в них руки всю ночь, и его губы вечно были немного надуты, что противоречило его обычно холодному нраву.
Он поднял одну из крышек и принялся за пару сваренных вкрутую яиц.
— Не голоден? — спросил он.
— Я поел, перед тем как прийти.
На самом деле, я кончил — дважды — перед тем как поесть сегодня утром, но это было не важно (прим. на английском слова «прийти» и «кончить» пишутся одинаково, поэтому здесь имеет место игра слов).
— А, — он закончил нагружать тарелку едой, а затем взял пачку сигарет со стола и вытащил одну. Он прикурил, сделал глубокую затяжку, а затем, на выдохе, произнёс: — Прошло слишком много времени, Трент.
— Я знаю, — я потёр челюсть, щетина колола мне пальцы. Мне следовало побриться, но Шоу упоминал, что ему нравится это ощущение. И я подумал, что щетина останется. — Я думал, ты бросил?
Киллиан опустил взгляд на сигарету между своих пальцев.
— Бросил, но последние несколько месяцев были чертовски жёсткими.
Вместо злости из-за всей ситуации я испытал чувство вины после его слов. Я засунул его куда подальше и налил себе стакан воды.
— С тобой сложно связаться. Почему так? — спросил он.
— Не думал, что нам есть о чём говорить.
Он сузил свои голубые глаза.
— Как ты это понял? Я знаю о тебе всё до мелочи, кроме того, где ты был последние шесть месяцев.
— Я подумал, что лучше разойтись без ссор и скандалов.
Казалось, Киллиан обдумывал это, стряхивая пепел в пустой стакан.
— Вайпер рассказал мне, что тогда тебе сказал.
Я фыркнул.
— В который раз?
— Когда сказал тебе, что мы держали тебя только потому, что искать замену было хлопотно. Он накурился до сумасшествия, Трент. Ты же знаешь, что мы так не думали.
— Очевидно, кое-кто думал, — сказал я, закатывая рукава до локтей, чувствуя желание защититься. — Судя по тому, что он говорит обо мне журналистам, он всё ещё так думает.
— Он говорит не за всех нас. Я говорил ему прекратить это дерьмо.
— Вайпера невозможно контролировать.
Киллиан сжал губы.
— Нет, невозможно. Он становится долбаным психопатом, когда не получает того, чего хочет, — он сделал ещё одну затяжку сигаретой и выдохнул дым в сторону, подальше от меня. — Остальные из нас так не думают, вот и всё, что я хочу сказать.
Я кивнул, думая над этим. Это был способ Киллиана прояснить атмосферу и восстановить репутацию, и я полагал, что мне нужно оставаться непредвзятым. Легче сказать, чем сделать, с багажом размером с чёртов грузовик.
— Есть кое-что ещё, и я хотел сказать тебе первым...
О боже. Я приготовился для всего, что могло быть после этих слов.
— Мы меняем название.
Я уставился на него, остолбенев, не моргая долгую минуту.
— Что вы делаете?
— Нам нужен свежий старт, приятель. У нас новый певец, новая музыка. Другой стиль. Мы считаем, что для нас это будет хорошим шагом.
— Вау, — я ощетинился, раздражённый тем, что меня вообще волнует, как они себя называют, но ощущение было такое, будто меня стирают из памяти.
— Даже не думай об этом, — сказал он, наклоняясь, чтобы указать на меня своей сигаретой. — Ты был «ТБД», Трент. Не только лицо. Ты был тем, на кого все приходили посмотреть. Ты ведь это знаешь, верно?
— К чёрту это. Мы все были заодно.
Киллиан покачал головой.
— Прямо сейчас там чертовски жёстко. Ты ничего не знаешь, потому что тебя там не было, но нас там убивают.
Я скрестил руки на груди.
— Ты мне не веришь? — произнёс он. — Остальные парни не полетели на следующий концерт, как я тебе сказал. Они полетели домой.
Это привлекло моё внимание.
— Что? Почему?
Киллиан налил немного воды в свой стакан с пеплом, а затем бросил внутрь сигарету.
— Тур закончен. Остальные концерты отменили. «ЭмДжиЭй»* дышат нам в спину, требуя чего-нибудь нового, ребрендинга (прим. «ЭмДжиЭй» — звукозаписывающая компания).
Я не мог поверить в то, что слышал. Я понятия не имел, что всё стало так плохо, и хоть малейшая часть меня чувствовала себя защищённой, по большей части я чувствовал грусть, что то, что мы создали, замирает.
Я провёл рукой по волосам и посмотрел на Киллиана.
— Я не знаю, что сказать.
— Скажи, что ты чувствуешь. Ты чертовски рад.
— Я не рад. Я ушёл из группы не с надеждой на то, что вы все сгорите. Мы надрывали задницы, так что соберись, Килл, и вернись туда.
Уголок его губ приподняла одобряющая улыбка.
— Вот и он.
Я закатил глаза, но поворот разговора заставил меня расслабиться. Это напомнило мне о ранних временах, когда мы тусовались как друзья, без политики группы.
— Так что, — произнёс я, — какое новое название?
— Всё ещё обдумываем парочку. Я дам тебе знать.
— Не забудь.
Киллиан начал есть своё яйцо и поднял взгляд на меня.
— Ты всё ещё пишешь?
— На самом деле, да, — мои мысли вернулись к вчерашнему приватному концерту с Шоу, и мне пришлось быстро забыть об этом и положить на колени салфетку. — Это, эм, довольно вдохновлённо. Очень отличается от всего, что я делал раньше, но я думаю, что это хорошее направление. Надеюсь, во всяком случае.