Иногда у него возникало острое ощущение того, что замок — это живое существо, которое, как верная собака, слушается своего хозяина, то бишь Ладона. Возможно, он вовсе не следил за ним. Это все дурацкий замок… Можно подумать, Ладону делать больше нечего, как на него глазеть все двадцать четыре часа в сутки!
Хотя…
Интересно, как он с ума не сошел, живя здесь сто лет в одиночестве? Неужели смог вытерпеть сам себя?
Айлад прошел мимо гостиной. Там никого не было. Он направился на первый этаж, намереваясь выйти во двор. Да уж, Ладон попортил ему предпраздничное настроение, но только лишь из-за этого капризного ребенка он не собирался отказываться от своей затеи.
— Надутый индюк, вот кто ты, — бурчал себе под нос юноша. — И пофиг мне, если ты меня слышишь! Испорченный, капризный, упрямый, эгоистичный, ревнивый… Где б топор найти?
========== глава 3 ==========
Топор Айлад нашел в сарае. Не без труда, ибо в сарае, в отличие от замка, было очень грязно и валялось много мусора. На топор он наткнулся совершенно случайно. Поднять сие орудие убийства деревьев он смог с трудом, потому что оно было таким же тяжелым и большим, как и все в этом чертовом замке. Он вытащил его на улицу и оставил во дворе, а сам пошел на поиски телеги или санок. Он не нашел ни того, ни другого.
— Ну и ладно. Придется так, значит, елку до дома тащить… Надеюсь, Филипп справится.
Юноша вывел своего коня из конюшни, взял топор и поехал в лес, которому местные жители дали название Черный, опасаясь чудовища, обитающего в нем. То бишь Ладона. И черных волков, которые в нем обитали. Они верили, что эти твари Ладону прислуживают, хотя это предположение было до крайности нелепо. Айлад же был слишком зол, чтобы думать о такой мелочной опасности, как стая этих самых волков, которые были очень голодны, особенно сейчас, в зимнюю пору. Он безбоязненно направил коня прямо в самую чащобу, справедливо предполагая, что найдет там прекрасную пушистую ель.
Филипп идти в это темную дремучую лесную чащу отнюдь не желал, а потому артачился на каждом шагу, но Айлад упрямо гнал его вперед. Когда они пересекли речку, скованную толстым слоем льда, он спешился, взял топор и направился к деревьям. Елку выбирал долго и придирчиво, но наконец нашел то, что искал. Довольный юноша принялся за дело. Срубив елку, он привязал ее к своему коню и приказал тому двигаться. Филипп крайне неохотно вступил на лед, когда позади него тянулась такая тяжелая махина. Он шел очень осторожно, долго выбирая место, прежде чем ступить на него. Айлад шел следом, неся топор на плече. Неожиданно вдалеке послышался вой волков. У коня завращались глаза от испуга. Он запрядал ушами и поднялся на дыбы, пытаясь выпутаться из веревок. Вой приближался очень стремительно. Айлад забежал вперед и замахал руками.
— Филипп, Филипп, успокойся! — закричал юноша. — Давай же, выбирайся на берег.
Он схватил коня за узду и потянул. Неожиданно лед треснул, так как Филипп со всей силы опустился на передние копыта, не переставая испуганно ржать. Лед треснул по краям от него, образуя две огромные льдины. Елка оказалась на одной, а он на другой. Айлад провалился под лед, не успев отреагировать. На берегу показались волки. События разворачивались так стремительно, что ситуация полностью вышла из-под контроля. Юношу снесло под толстый слой льда, он не мог дышать, холодная вода туманила разум. Где-то наверху бесновался конь, вставая на дыбы и чудом не проваливаясь в прорубь. Веревка не выдержала и лопнула, елка оказалась вне досягаемости. Волки подбирались все ближе, перепрыгивая с льдины на льдину с невероятной быстротой. У коня началась истерика, и он поскакал по льду на другой берег. Айлад колотил руками по ледяной корке, но, разумеется, пробить ее, чтобы глотнуть спасительного воздуха, не мог. Силы покидали его слишком стремительно. И он потерял сознание.
Оставшись один, Ладон угрюмо сел на пол и злобно посмотрел на свой портрет. Откидывать портьеру, чтобы посмотреть на самого себя в юном возрасте, у него не было абсолютно никакого желания. Ему было сейчас так гадко на душе… И сдерживать эмоции никаких сил не оставалось. Разъярившись, оборотень принялся расшвыривать по сторонам все, что попадалось под руку. То есть лапу. Успокоился он только тогда, когда разгромил весь чердак. И исполосовал когтями бархат, покрывающий его портрет. Эхо подхватывало его ярость и разносило по всему замку.
— Ненавижу! — рычал он.
Мимолетно поймав свое отражение в старинном большом зеркале, Ладон разъярился еще больше.
Настроения вид его собственной морды ему отнюдь не прибавил.
Он схватил зеркало и спустил его по лестнице в темный проход. И только тогда немного успокоился. Побесившись и выпустив пар, Ладон вернулся в свою гостиную и взбесился опять, увидев аккуратно и с любовью сложенные Айладом стопки его книг по магии. Он и их расшвырял, а потом еще и из окна выбросил. Затем сел в кресло и устало прикрыл глаза лапой.
И что о себе думает этот поганый юнец? Почему позволяет себе так много? Почему не боится? Почему не слушается? Почему он вообще так к нему относится, как будто бы хочет… как будто бы… он человек, а не монстр?
И еще все эти его мимолетные прикосновения… Случайные, короткие, но такие частые… Он делал это специально. Зачем? Чтобы подразнить? Чтобы поиздеваться? Или…
Нет!
— Я не должен думать об этом, — прорычал Ладон сам себе.
Какая тут может быть надежда? Айлад — всего лишь один из них, из людей. Он человек!
А значит… не может полюбить такого монстра, как он.
Неожиданно Ладон услышал, как во дворе испуганно заржал конь Айлада. Он выглянул в окно и увидел Филиппа, вбежавшего в ворота. За ним тянулась оборванная веревка, седло наполовину сползло, так как подпруга ослабла, а глаза его бешено вращались от страха.
Ладон даже отсюда чуял этот страх.
Он вскочил с места и поспешил вниз. Что-то случилось. Что-то ужасное. С Айладом…
Он бежал, не чуя под собой ног. Забыв о том, что желал оставить в себе человеческое начало, игнорируя все свои привычки, сохранившиеся за сто лет и приобретенные еще в бытность человеком, он опустился на четвереньки и бежал так быстро, как только позволяли ему физические возможности. И поскольку позволяли они очень много, то вскоре он уже нашел место разворачивающейся драмы, проследив путь Айлада по следам Филиппа. Волки еще не успели разбежаться, рыская по льдинам и заглядывая в прорубь в попытках найти юношу. Найти и растерзать…
Ладон рассвирепел. Вскочив на льдину, он зарычал и кинулся на черных тварей. Волки бросились врассыпную, потому что на неустойчивой льдине их положение было явно невыгодным. Они перескочили на берег, но уходить не спешили, злобно рыча от досады. Ладон, не обращая на них более внимания, нырнул в холодную воду. Айлада он нашел быстро. Правда… толку от этого не было. Когда он выбрался на льдину, то понял, что юноша не дышит.
Зарычав от бессильной ярости, оборотень ударил кулаком о лед. Тот треснул. Тогда Ладон подхватил юношу и понес его к замку так быстро, как только мог. Волки неотступно следовали за ним. Догнать Ладона даже с ношей было довольно-таки трудно, но он бежал на двух ногах, а они на четырех. Так что ему пришлось принять бой…
Уложив Айлада на снег, он круто обернулся к ним и издал злобный рык, шерсть у него на затылке встала дыбом. Волки с опаской приближались, пытаясь окружить его и подобраться к лежавшему на снегу юноше. Однако Ладон ни на секунду не дал им такой возможности. Бросившись на тварей раньше, чем они успели среагировать, он сумел расшвырять троих из них и ранить как минимум четверых. Те трое, которым не посчастливилось попасть в дерево, едва вскочив на ноги, сразу же бросились в чащу темного леса, но остальные накинулись на него, упорно желая добраться до добычи, которая казалась такой доступной. Они надеялись на то, что их численность перевесит, и они смогут убить Ладона. Ведь стая голодных волков, особенно зимой, может завалить даже медведя.
Вот только волки не учли одного. Они были лишь неразумными тварями… А Ладон — человеком.
Он метался между ними, нанося смертельные удары одному за другим, твари наконец были вынуждены отступить. Его сила, скорость, свирепость и ярость… а еще, конечно, желание… защитить заставили их сделать это. Озлобленно рыча, скалясь и ворча от досады, лесные тени нырнули в дремучую чащобу, сверкнув напоследок желтыми глазами.
Ладон взял юношу и, крепко прижимая к груди, чтобы согреть, торопливо направился в замок.
========== глава 4 ==========
Через десять минут он уже был в своей гостиной. Уложив Айлада на диван, он попробовал выкачать воду из его легких, надавливая на грудь лапами в размеренном ритме. К его облегчению, через несколько минут юноша отчаянно закашлялся. Судорожно хватая ртом воздух, он вцепился в Ладона, как в спасательный круг. Лицо его было бледным, губы фиолетовыми от холода, зубы стучали. Неосознанно прижимаясь к оборотню, он не переставал дрожать.
— Х-хол-лодно… — пробормотал он, отчаянно пытаясь вжаться всем телом в его теплый мех.
Ладон смутился, но все же обнял его в ответ, сев на диван и посадив юношу себе на колени.
— П… тд… Л-ладон… — стуча зубами, проговорил Айлад, прижимаясь к нему. — Обними…
Оборотень взял с дивана теплый плед и накинул его на юношу.
— Тебе нужно одежду сменить. Иначе точно заболеешь, — пробормотал он, отводя глаза.
— П-пальцы… не с-слушаются, — едва слышно отозвался юноша, пряча лицо в теплой густой шерсти на груди оборотня.
— Сейчас. — Ладон посадил его на диван и подошел к камину, чтобы раздуть пламя посильнее.
Затем вернулся и, сняв с юноши плед, начал стаскивать с него одеревеневшую от холода одежду. Сделать это было почти невозможно, потому что ткань просто задубела. С нее разве что сосульки не свисали. Потеряв терпение, оборотень просто вспорол ее когтями, не задев, однако, кожи юноши.
Сняв с него все, он быстро укутал его в плед и поднес к камину. Усадив юношу в кресло, он вышел из гостиной, пробормотав:
— Сейчас тазик с горячей водой принесу.
Вернулся он через пять минут, неся небольшой тазик, от которого исходил пар, и еще одно одеяло. Чувствовал себя хозяин замка сейчас крайне неловко. Он ощущал себя какой-то… заботливой наседкой. Поставив тазик возле кресла, он опустил в горячую воду ноги юноши и выпрямился.
Подошел к столу, на котором уже ждала чашка горячего чая, взял ее и поднес Айладу.
— Возьми, — проворчал он едва слышно, по-прежнему не глядя на него.
Юноша протянул дрожащую руку, но пальцы не слушались его. Они настолько закоченели, что он с трудом мог сжать и разжать их. Так что как только Ладон отпустил чашку, он едва ее не выронил. Но оборотень успел вовремя подхватить ее.
— П-прости… — виновато отводя свои восхитительные изумрудные глаза, произнес Айлад.
— За что? — пробурчал оборотень.
— За то, что тебе приходится возиться со мной. — Свои слова он сопроводил грустным вздохом.
Таким грустным, что почему-то Ладон почувствовал себя виноватым. Хотя вины его, по сути, во всем происшедшем не было. Вроде бы…
Проворчав что-то себе под нос, он взял чашку из рук юноши и сам принялся поить его, ощущая себя еще более неловко и сконфуженно.
Выпив чай и более-менее согревшись, Айлад обхватил себя руками и вытащил ноги из тазика.
— Спасибо, — произнес он. — Я согрелся.
Ладон не удостоил его ответом.
Задвинув тазик под стол ногой, Ладон вдруг вспомнил о том, что он вообще-то зол и обижен.
— Какого черта тебя понесло в Черный Лес? — мрачно спросил он.
— Я хотел срубить елку, — с самым невинным выражением лица ответил юноша.
— Какую на… Какую елку?! — взорвался оборотень. — Ты с ума сошел?! Ты что, не знал, что там волки?
— Знал, — тихо ответил он.
— И все равно пошел? — Ладон почти шипел.
— И все равно пошел, — подтвердил Айлад.
— Зачем?! — прорычал оборотень. — Зачем тебе эта елка сдалась?!
— Я хотел сделать тебе приятное… — вздохнул юноша.
Ладон фыркнул и отвернулся к окну, пытаясь восстановить дыхание.
— Скоро Рождество, — пробормотал Айлад, кутаясь в плед.
— И что? — проворчал Ладон.
— Я хотел сделать его… настоящим.
Вместо ответа оборотень повернулся к нему, нахмурив свои косматые брови.
— Я запрещаю тебе отлучаться из замка даже на несколько метров без моего ведома, — спокойно произнес он.
Айлад вздохнул и, поежившись, закутался в плед.
Может быть, Ладон и запретил ему покидать замок, но он все равно во что бы то ни стало отпразднует Рождество. Упрямый оборотень. И как он до сих пор не может понять, что Айлад…
Ладон обернулся и направился к выходу.
— Ужинай сам. Я спать.
— А где ты спишь? — тут же не преминул поинтересоваться юноша. — Я твою комнату сколько ни искал, найти не мог. Покажешь? А с собой в постельку возьмешь?
Ладон прижал уши и фыркнул. Сережка качнулась и скрылась в густом белом меху. Он даже не потрудился ответить на этот вопрос юноши, просто вышел из гостиной и захлопнул за собой дверь.
========== глава 5 ==========
Айлад не пошел в свою спальню. Ступать босыми ногами по холодному полу, пока ищешь эту сволочь, что когда угодно и куда угодно исчезает, у него не было никакого настроения. А вот уснуть здесь, на диване — было куда более приятной и располагающей перспективой. Закутавшись в плед по самые глаза и свернувшись клубочком, юноша залез на диван с ногами и уставился на пламя, весело пляшущее в камине. Ему сейчас так хотелось прижаться к теплой мохнатой груди… Зарыться лицом в пушистый белый мех. Почесать за ушком. Поиграться с золотой сережкой. Поддразнить. Почувствовать мимолетное прикосновение пушистого белого хвоста к своему бедру. Ладон наверняка даже не подозревал, как эти нечаянные и абсолютно невинные с его стороны прикосновения возбуждают его. А как дать это ему понять? Он ведь такой упрямый, упертый… Почему не хочет поверить ему? Рождество наступило уже сегодняшней ночью…
За этими мыслями юноша сам не заметил, как уснул. Проснулся он утром, весь заспанный, лохматый спросонья, да и просто… очаровательный. Жаль, что ворчливый хозяин замка не мог увидеть этого зрелища. Не спеша вставать с теплого места, он задумчиво уставился в окно. В самом деле, где спальня Ладона? Почему он может войти только в те комнаты, где какие-то там сокровища лежат? Так нечестно. Самое настоящее сокровище, такое пушистое, мохнатое, белое и ворчливое находилось где-то в этом хитроумном сплетении коридоров и комнат.
И елку все равно нужно найти… Во дворе нет. Позади замка тоже нет. Только в Черном Лесу. Но Ладон запретил выходить за пределы замка.
Вздохнув, юноша поднялся с дивана и сел, кутаясь в плед и отчаянно зевая. Все равно нужно искать свою комнату. Там лежит его одежда. Хотя… может, притвориться заболевшим? И тогда Ладон будет вынужден за ним ухаживать…
— Ладон, — протянул юноша, потягиваясь и зевая во весь рот.
— Что? — как ни странно, этот засранец отозвался…
— Ты здесь, да? Хватит прятаться, покажись уже. — Юноша встал с дивана. — Давай вместе елку найдем, м?
— Далась тебе эта елка… — отозвался хозяин замка ворчливо, появляясь в своем кресле.
— Чем тебе Рождество не угодило? Это ведь такой прекрасный праздник.
Ладон нахмурился, но отвечать не пожелал. Лишь пожал плечами и отвернулся к окну.
Айлад сполз с дивана и прошлепал босыми ногами к нему через всю их уютную гостиную, волоча за собой плед. Она стала ему родной после проведенных здесь нескольких недель. Впрочем, как и сам хозяин заколдованного замка. Почему-то дома Айлад не чувствовал себя так же уютно и хорошо, как здесь, в этом огромном мрачном замке, состоящем из хитроумного сплетения комнат и коридоров, полных диковинных вещичек. Бесцеремонно столкнув его лапу с колен, юноша сам уселся к нему и обвил руками мощную шею, покрытую густым белоснежным мехом.