«...Иначе все твои слова о любви – враньё!»
«... Каково ему было в вашу первую ночь? Думаешь, что ему не было страшно? Ты прав, ему не было страшно, ведь он доверяет тебе и любит тебя. Ему, может быть, и было больно, но для него главное – ты».
Билл прокручивал у себя в голове эти слова и мысленно выл на луну, одновременно называя себя полным идиотом и придурком.
Откинув окурок, парень пошёл в столовую на ужин. Нет, он пришёл не есть – аппетита не было, он пришёл поговорить с самым мерзким здесь человеком – Валентино.
Этот парень был местной знаменитостью, точнее, знаменитым актером был его отец, а вот сам Валентино просто пользовался своим положением. Этот гений деградации, как его называл Билл, собрал вокруг себя всех более-менее способных пойти на гадости парней. Не сказать, что каждый из его шестерок был готов горы свернуть, но за определённую плату они могли совершать мелкие пакости. Билл не боялся ни Валентино, ни его прихвостней, но почему-то инстинкт самосохранения заставлял его держаться подальше от этой компании.
Выглядел сын знаменитого актёра не так уж и плохо, чем-то даже напоминал Джастина Бибера. Голубоглазый брюнет с милой улыбкой, хорошей кожей и ровным голливудским носом. Его тело можно было назвать красивым, но далеко неидеальным. Валентино частенько оголял свой торс на физкультуре, обязательно обливаясь водой из бутылочки. В другой ситуации Билл бы посчитал, что этот самец просто хотел произвести впечатление на дам, но вокруг него всегда были только парни – в Академию принимались только люди мужского пола. И тут Каулитц задумался о том, что «всех «своих» мы знаем в лицо...».
Только его догадкам не было никакого подтверждения.
– Привет, Валентино! – Билл выловил парня, когда тот выходил из столовой. К концу фразы его уже окружили дружки мерзкого одногруппника. – У меня к тебе дело...
– Тело, как тебя зовут? – он, не скрывая интереса, разглядывал Каулитца.
– Я Билл, а ещё раз подобным образом обратишься ко мне – и у нас не получится делового разговора, – серьёзно проговорил он.
– Слушай, Билл, – как же мерзко это звучало из его рта, – ты бы не грубил, когда вокруг тебя столько взрослых дядь...
– Знаешь, что двое из этих дядь всю инфу о тебе сливают директору, а тот, в свою очередь, твоему отцу? – он блефовал. – И ещё, то, что у них пушок на щеках проклюнулся, говорит о том, что у них только сейчас началось половое созревание, а уж никак не о том, что они дяди!
– Погоди, кто инфу сливает?! – как же легко ему оказалось запудрить мозги.
– Ты поможешь информацией мне, а я – тебе...
Валентино согласился, после чего парни вдвоём направились в одну из «подворотней» академии. Здесь Билл очень умело врал о том, откуда у него такая информация, кто именно сдаёт сыночка отцу и что с этим со всем можно сделать. Он понимал, что рано или поздно Валентино поймёт, что его надули, но это не имело никакого значения. Ведь сын знаменитого отца сдал нужную Каулитц информацию...
Том шёл с работы. Всё-таки он устал не на шутку... Вообще устал – не только от работы, но и от учёбы, от назойливой блондинки, имя которой он так и не мог запомнить. Казалось, что кто-то невидимый и по-настоящему могущественный сжимал руки на шее парня, душил, посылая на его плечи различные испытания. Например, сегодня он узнал, что денег в ближайший месяц ему не видать, точнее – аванса не будет. И это его расстраивало, но не настолько сильно, насколько расстраивал тот факт, что у него не то что на билеты не было денег, у него не было денег даже на поход в магазин, не говоря уже об оплате квартиры. Хотя за последнее он переживал меньше всего. Жилище ему сдавала милая госпожа Элеонора Смит. Женщина была очень добра к Тому и сказала, что не ждёт от него оплаты в первые несколько месяцев проживания... Но Том из чувства долга и уважения к пожилой даме платил.
Дела были не очень. К родителям он не собирался обращаться, не желая быть для них обузой. Занять тоже было не у кого, ведь знакомых Том почти не имел в новом городе, да и у тех, кого знал, денег тоже просить не хотелось.
Войдя в квартиру, парень прижался лбом к шершавой поверхности двери, сжал ручку в своей ладони, и, зажмурившись, тихо всхлипнул. Мужчины не плачут. Том не плакал, он просто не мог справиться с напором той несправедливости, которая происходила вокруг него. Он сжал зубы до боли, но стон отчаяния всё-таки слетел с его губ. Что он мог поделать? У него не было ничего, ведь он ещё так молод, а единственный по-настоящему нужный человек был за тысячи километров от него.
Как же ему хотелось почувствовать объятия Билла, понять, что между ними все будет хорошо, что расстояние не разлучит их, а судьба подарит шанс на совместное будущее. Было сложно объяснить самому себе, почему ему так тяжело жить без этого человека, что случилось в их первую ночь, что теперь сердце неизменно болит и тоскует именно по Биллу?
Том заставил себя успокоиться, прекратить внезапно накатившую истерику. Он отошёл от двери, стащил с ног обувь и пошёл в ванную, чтобы принять душ и смыть с себя запахи работы.
«У нас всё будет хорошо! У нас всё будет хорошо!» – повторял он, успокаивая себя, стоя под струями едва тёплой воды.
«Он очень красивый, и ему нужен кто-то поинтереснее тебя...» – чужой голос в его голове, а может, это говорила его неуверенность?
«Он меня любит... Я для него все! И никто не переубедит меня в этом», – настаивал Том.
«Ты и сам знаешь, что он хотел бы видеть тебя другим: успешным, популярным парнем, у которого много друзей и возможностей...»
Тут Том прикусил язык, ведь правда в этом была – Билл на самом деле этого хотел бы, он ведь даже не скрывая говорил об этом.
«Он сказал, что любит меня любым...» – не смел сдаваться парень.
«Это только пока что. Что ты можешь ему дать? Ты даже деньги на билеты найти не можешь!» – голосок был противным и не желал оставлять мысли Тома.
«Я найду эти чёртовы деньги! Я приеду к нему и ты, наконец, заткнешься!»
«Ты для него ничто, ведь он уже поставил себя выше тебя! Ты и сам понял, что он не хочет уступать тебе в постели...»
Том почти задохнулся, сжимая руки в кулаки, а голос все продолжал глумиться над парнем:
«Ты для него развлечение, попытка доказать себе, что он смог сломать того, кто однажды его оттолкнул. Ты жалок, Томми. Ты ничего не можешь поделать со своей жалостью и никчёмностью. У тебя нет будущего! У тебя нет будущего с Ним...»
– Хватит! Замолчи! – Том ударил ладонями о кафельную плитку и, прикрыв лицо руками, сел на дно кабины, тихо вздыхая. – Ты прав... Ты во всем прав... – шептал он, глядя на отверстие в полу, куда стекала вся вода... Струи били его по лицу, срывая за собой высвободившиеся слёзы горести, отчаяния, боли...
Билл уже третий раз набирал номер любимого парня, но тот не брал трубку, неужели что-то случилось? Тревожные мысли за несколько минут овладели его сознанием, и парня начало трясти от страха, что с Томом могло что-то произойти.
– Да, Билл...
– Почему ты так долго не брал трубку? – волнение трансформировалось в агрессию.
– Я мыл посуду и не слышал телефона, – соврал он. На самом деле Том сидел и смотрел на дисплей телефона, почему-то не желая брать трубку.
– Блин, я уже такого себе тут придумал... Не делай больше так! Ну, да ладно... Том! Я узнал, как выбраться из этого места незамеченным. И тебе придётся прилететь в ближайшие дни... Я тебя умоляю!
– Ты уверен, что у тебя получится? – хотел спросить: «Ты уверен, что ты хочешь меня видеть?»
– Я уверен! И ты будь уверен! Ты нашёл уже деньги на перелет? – Билл в силу своих особенностей не смог сразу заметить, услышать по голосу угнетенное состояние друга.
– Да, да, конечно, я нашёл... Билеты закажу завтра, значит, – снова соврал он.
– Значит, завтра... Том, я так соскучился по тебе! Нам о многом нужно поговорить...
– Да, Билли, о многом... – он вздохнул. И этот вздох Каулитцу не понравился...
– Трюмпер, ты что, там сопли распустил?! – почти возглас. – Рассказывай мне, что случилось! – металл в голосе. – Иначе я с тебя живого не слезу...
– Ничего не случилось, просто устал...
– Трюмпер! Не смей мне врать, пень истеричный! Что случилось?
– Билл, ты вот скажи, – набравшись смелости, – ты уверен, что мы подходим друг другу? Ну, ты весь такой крутой и модный и я – ни о чем! – нервы.
– Вы посмотрите на него! Трюмпер, я тебя полюбил, когда не был крутым, а ты тогда и сейчас не никто! Для меня ты почти вся вселенная, Трюмпер! Ну, какую сопливую глупость мне ещё сказать? Ты мой личный сорт амфетамина?
– Героина, Билл... – чуть рассмеялся Том, вспоминая фразу из известного фильма.
– Что героина, Трюмпер?! – не понял он, но был рад небольшому смешку парня.
– Ну, в саге говорили: «Ты мой личный сорт героина!», если я не ошибаюсь...
– Трюмпер, – вздохнул, – не забивай свою голову тупостью, я люблю тебя... Можешь считать, конечно, меня крутым парнем, а себя ничтожеством, но подумай о том, что Целый Крутой Парень любит именно Тебя, идиота намыленного... Разве это не значит, что ты не прав, когда начинаешь гнобить самого себя?
– Прости, просто я сорвался... – потер ладонью лицо, затем взглянул на неё, отмечая про себя, что ожог на руке не хотел заживать...
– Ты успокоился?
– Да...
– Нытик! – рассмеялся.
– Билли, твои обзывки какие-то детские, тебе не кажется?
– Ой, – его голос сошёл на шепот, – кто-то пришёл, позвоню завтра, люблю, целую и спокойной ночи!
Том услышал какое-то шебуршание, а потом отдаленный голос:
– Кто здесь?! Студентам запрещено... – вызов сбросили.
Трюмпер пришёл в университет с острой необходимостью найти деньги, он не мог подвести Билла, поэтому решил, что пойдёт на всё, а, в крайнем случае, всё-таки воспользуется помощью родителей, чего ему не хотелось совсем.
Что-то ему мешало просто подойти даже к хорошо знакомым студентам и попросить в долг. Что нужно говорить в таких случаях? Он делал это в первый раз.
Когда Том уже почти отчаялся, судьба сама подарила ему возможность.
– Том, ты чего такой хмурной сегодня? – блондинка, имени которой парень так и не мог вспомнить, подсела к нему на перерыве. И тут Трюмпер всё-таки отважился.
– Деньги позарез нужны, у тебя не будет взаймы? – он посмотрел по сторонам, будто проверяя, что за ним никто не следит и никто не станет живым свидетелем этого постыдного дела.
– Ох, а сколько тебе нужно? – её глаза загорелись огнём, ведь у девушки появился шанс сблизиться с парнем мечты. Том написал на листке сумму, будто не желая озвучивать её вслух, и протянул бумажку блондинке.
– Это же мелочь... Могу сегодня вечером к тебе домой завести... – они смотрели друг другу в глаза, Том начал быстро соображать, что было не совсем в его стиле.
– Мне нужны они уже в конце учебного дня, после пар, вечером, к сожалению, уже поздно будет, – он отвернулся.
– Окей, такая сумма как раз лежит у меня дома, прогуляешься со мной после пар? – она мило улыбнулась, на что Трюмпер честно постарался ответить улыбкой, но у него не совсем искренне получилось.