– Ты только скажи, – нехотя начал он, – ты на меня не злишься за то моё желание?
– А я думал, что ты об этом не заговоришь, – напряженно выдохнул он, – я бы хотел, чтобы все осталось так, как есть...
– Мне скоро 20, а я... – он не знал, уместны ли его претензии, – Билли, я этого тоже хочу и не меньше тебя. Я считаю, что подходящий для нас вариант – равноправие.
– Нет, Том, понимаешь, я не готов...
– А когда будешь готов? – он разглядывал свои ладони, нервно покусывая губы.
– Ну, Трюмпер... Мне не хочется сейчас выяснять отношения, честно...
– Ладно, прости, – сдал позиции Том, – как скажешь... – вздохнул.
Билл видел, что его парень расстроился, но для него самого это было малой платой за невинность собственного зада.
– Иди ко мне, – Билл откинул в сторону одеяло, – я думал о нас так долго, что теперь все это кажется нереальным... – он возликовал, когда увидел на красивом лице добрую улыбку – Том не злился.
– Билли, – шёпот. Его губ коснулись сухие губы наглого юноши, чей язычок быстро проникнул в его рот, проходясь по ряду белых зубов. Влюбленные медленно целовались, а брюнет умело оседлал ноги Тома, удобно устраиваясь в крепких объятиях.
Широкие ладони Трюмпера скользили по оголенной коже, наслаждаясь её теплом, гладкостью, а когда рука легла на упругие ягодицы, брюнет тихо простонал. Томас сжал округлости ещё раз, заставляя друга изогнуться.
Билл спустился поцелуями к шее, чуть прикусывая кожу, чувствуя выступившие мурашки. Ладонями он хаотично гладил немного напряженную шею, плечи. Он вернулся к губам Тома, углубляя поцелуй, облизывая шустрый язык Трюмпера.
В один момент Билл открыл глаза, не переставая целовать своего парня, разглядывая опущенные веки, подрагивающие ресницы. Том хмурился – все ещё парился насчёт их положения.
– Хочешь, – Каулитц отстранился от чуть красноватых губ, – я отсосу тебе? – ему было любопытно, он никогда ничего подобного не делал и, наверно, если бы это был не Том, то никогда бы и не сделал. Нечто подобное для брюнета также было немного унизительно и не в его правилах...
– Билли, не стоит, – улыбнулся. Томас ведь понимал, что его друг этого не хотел, замаливая грехи перед совестью подобным образом.
– Трюмпер, что у тебя рожа такая кислая?
– Прости... – он провёл ладонью по своему лицу. – Просто я волнуюсь... Ты такой красивый, и я очень сильно тебя хочу...
Билл продолжил его целовать, ласкать ладонями, гладить, но из головы не уходил вид любимого и расстроенного парня. Том ведь даже не попытался настаивать, уговаривать, давить... Он даже от минета отказался, но почему? Знал, что для Билла это неприемлемо? Отказался от удовольствия в угоду своей любви?
Совесть его не мучила, его мучило открытие, которое он совершил только что – Том по-настоящему жертвует собственными интересами и желаниями ради него, Билла... И сейчас Каулитц вспомнил слова Элвиса и назвал себя самым жутким эгоистом... Как он мог так рассуждать? Том... Он ведь... Нужно, чтобы ему было хорошо... Он ведь самый любимый...
– Трюмпер... – Билл вновь отстранился. – Включай немедленно мужика, создание ты мягкотелое, – серьёзно проговорил он, глядя в удивленные глаза. – Подчини меня, просто возьми и не спрашивай... – отвел взгляд в сторону. – Но если ты мне сделаешь больно, я тебе яйца в узел завяжу и заставлю ссать, стоя на руках, понял?
– Почему ты изменил решение? – оживился Том.
– Разговаривать будем, или ты уже закинешь мои ноги себе на плечи?
– Пошляк!
Почему-то с этого момента их поцелуи утратили всю мягкость и нежность, будто парни решили разыграть небольшую войну, где Том был просто обязан победить. Сердце Трюмпера барабанило победную трель.
– Ох, чёрт бы тебя побрал... – выругался Билл, когда его опрокинули спиной на кровать. Том запечатал его рот властным поцелуем, ладонями придерживая тонкое тело.
Трюмпер скользнул языком в чуть оттопыренное ушко, щекоча, вырывая из Билла тихие смешки, начал покусывать его за ухом, а затем кончиком языка по подбородку, к губам. Он отстранился и подул на мокрую дорожку, от чего Билл ощутил лёгкий холодок. Несколько невесомых укусов, главное, чтобы синяков не осталось... Сердца обоих бились в одном ритме — это было ощутимо и возбуждающе.
– Трюмпер, снимай свои трусы!
– Не командуй, заноза! – заткнул поцелуем рот брюнета, который не успел возмутиться словам Тома.
Горячие ладони легли на упругий зад, а после как следует сжали, тем самым заявляя свои права. Каулитц не успевал удивляться: неужели в его спокойном Томе хранилось столько энергии и страсти? Его собственное тело дрожало, и далеко не от страха, а от возбуждения, которое заполнило уже весь его организм. А когда, на первый взгляд, скромный любовник взял в свою ладонь окаменелый член, тело выгнуло в неконтролируемой вспышке наслаждения.
Том уверенно вылизывал торчащие соски юноши, одной рукой надавливая на его плечо, тем самым прижимая к кровати, а второй – совершал плавные движения пальцами, лаская раскаленный орган. Член у Билла был нежным, влажным, с крупной яркой головкой, Трюмпер поглядывал вниз, наблюдая за собственными движениями. Он вернулся к губам брюнета, засасывая верхнюю и нижнюю губу по очереди. Парень заметил совершенное, искаженное гримасой наслаждения лицо и почти выпал из реальности.
– Ох, Билли... – он провёл всей поверхностью языка по шее юноши, заставляя того громче обычного вскрикнуть.
– Трюмпер, я сейчас взорвусь! Давай, нужна смазка, презервативы... У меня... В сумке... – почему-то ему стало немного стыдно, ведь он знал, что его любимый быстро догадался – Билл пришёл на свидание подготовленным, а содержимое одного из карманов никак не утаивало желания юноши.
– Не бойся, главное – расслабься и доверься мне, я читал об этом...
– В интернете, что ли? – немного напрягся.
– В медицинской литературе, конечно... – Том уселся между раскинутых в стороны колен, хотел было выдавить смазку на свою ладонь, но засмотрелся на разомлевшего друга.
– Трюмпер! Сделай что-нибудь...
– Можно я тебя шлепну?! – вдруг поинтересовался Том.
– Ох, ты нескончаемый сюрприз, Трюмпер! – задыхаясь, простонал Билл.
– Разреши мне делать всё, что я захочу!
– Все, что захочешь... – окончательно доверился.
– Я люблю тебя... – лёгкий поцелуй в губы.
Том схватил парня и перевернул его, заставляя оттопырить свой зад кверху и уткнуться лицом в подушки.
– Трюмпер! – воскликнул Билл, чувствуя, что его разглядывают.
– Молчи, маленькая дрянь!
– Ох, я тебе потом знае...– не договорил, сорвавшись на стон. – А-а-а...
А Том шлепнул любимого по попе, с улыбкой наблюдая за своим действием. И снова шлепнул, но уже ощутимее. Билл видел непонятные ему вспышки в глазах, утыкался лицом в подушки и горел. Трюмпер склонился к покрасневшей половинке и укусил её зубами.
– Трюмпер, мать твою! – а Билл бесился, ведь ему нравилось, он не мог в это поверить и принять – ему нравилось подчиняться и ощущать силу родного человека. Том это чувствовал, поэтому и позволял себе делать то, чего ему так давно хотелось. Он скользнул языком по месту укуса и тут же подул на него, вырывая из брюнета очередной стон наслаждения.
– Я люблю тебя... – шептал Трюмпер, ощущая пот, что небольшими каплями стекал по спине, а ведь он ещё ничего особенного и не сделал.
– Ты там моей заднице в любви признаешься, что ли? – Биллу было необходимо возмущаться и делать вид, что он против, так потом будет проще сговориться с собственной совестью. Но как же ему нравилось! Эти руки, ладони, которые вроде неумело, но точно определяли место, где нужно коснуться, погладить, ущипнуть... Не говоря уже о губах, полных страсти, и сексуальном голосе.
Том зажмурился на мгновение – чуть не кончил от ярких ощущений и эмоций. Он сжал свой член у основания, удивляясь обилию естественной смазки. Билл, ощутив, что его больше не касаются, повилял задом, на что тут же получил средней силы шлепок и взвыл, тоже хватаясь за свой член. Ему было хорошо. Все его тело дрожало, а стоило любовнику коснуться его, организм содрогался от проходящей по нему волне удовольствия.
Том взял смазку и выдавил её себе на ладонь, тут же принимаясь смазывать анус. Он следил за собственными действиями и за состоянием Билла. Поверхность дырочки была неровной, в складочках, которые юноша ласкал пальцем, начиная немного надавливать на проход. Знал бы он, что Каулитц еле сдерживал себя и свои желания. Ему до чертиков хотелось отдаться, как бы он себя ни материл и какими бы словами не называл – любовь брала своё, смывая последние границы между ними.
Трюмпер скользнул пальцем внутрь и, услышав приглушённый стон, замер, но всего на мгновение, осторожно вынимая палец. Крови не было. Он вновь погладил кожу вокруг дырочки и, добавив смазки, снова вошёл в его горячее пространство. Билл тихо задыхался, кусая губы и чувствуя себя непозволительно странно и хорошо, перед глазами мелькали яркие круги, а по щеке ползла капля пота. Он вздрогнул, когда ощутил поглаживающее движение ладони. Том коснулся его поясницы или чуть выше, погладил, успокаивая. Парень продолжал свои движения пальцем, ощущая, как стенки расслабляются.
Второй палец был добавлен через некоторое время, когда Билл полностью расслабился, ощутив новый прилив удовольствия. Он чувствовал непередаваемый жар внизу живота и понимал, что его возбуждает именно стимуляция заднего прохода. Для собственного успокоения он гладил свой член, размазывая смазку, не понимая, от чего ему так хочется податься назад, насадиться.
А третий палец Том ввёл в своего парня, когда больше не смог терпеть ни его стоны, ни собственную боль в паху, граничащую со сладким желанием кончить.
Трюмпер раскатал по члену презерватив и, пристроившись к подготовленному проходу, начал медленно входить. Билл даже если бы и хотел напрячься, не смог бы: Том слишком тщательно и верно подготавливал его. Брюнет даже боли не ощутил, лишь небольшой дискомфорт от первых толчков. Он впивался пальцами в подушку, чувствуя ладони Тома, что с особой страстью сжимали его талию. Сейчас от неуверенного в себе юноши, казалось бы, не осталось и следа. И Билл дурел от такого Томаса, от столь резких и ярких перемен.
Трюмпер утопал в наслаждении, толкаясь в узкую дырочку, чувствуя, как тело любовника содрогается от каждого движения. Он продолжал двигаться все быстрее, просто делая то, чего ему хотелось. Любимый человек извивался под ним, возбуждая ещё сильнее своими стонами, вздохами.
Билл растаял, ощущая весь напор и силу Тома, он отдавался его рукам и желаниям, удивляясь тому, насколько этот парень может быть властным. А Трюмпер с удовольствием вставлял в горячую дырочку, постепенно сменяя нежность на присущую страсти агрессию. Его ладони давно вспотели, от этого и скользили по влажным бедрами, бокам, спине. Он устроил свои руки на острых плечах и, крепко сжав их, начал с новой силой трахать своего парня. Билл прогнулся в спине, когда член впервые проехался по точке внутри него. Это простое движение стоило парню напрочь сбившегося дыхания и охрипшего голоса. И Том повторил свой трюк, вновь задевая комочек нервов. Он уверенно натягивал любимого на свой член, ощущая неслыханную власть над гибким телом.
Очередной шлепок по красной заднице заставил Билла прочувствовать пик этой ночи, когда его собственный член взорвался белесыми искрами, пачкая живот и простыни. Том ощутил, как стенки ануса сжимаются, а в следующий момент Билл почти в бессознательном состоянии плюхнулся на простыни, сдаваясь перед силой любимого парня. Трюмпер кончил, отпуская это жгучее желание на свободу.
На некоторое время в комнате воцарилась полная тишина.
Билл охнул, переворачиваясь на спину, ощущая неприятную пустоту в заднем проходе. Он пытался отдышаться и не смотреть на рядом лежащего парня. Сколько же эмоций и чувств скрывал этот, на первый взгляд, спокойный человек. Юноша зажмурился, начиная осознавать то, что не мог понять до этого самого момента... И все его реплики по поводу «не хочу быть снизу, я ведь парень» и «я все решил и думаю, что мы не станем меняться местами» показались Каулитцу такой глупостью.