Сапунов правильно понял многозначительный взгляд Никиты.
* * *
– Значит, говоришь, облом.
– И по полной программе. Эта сучка Лизка все офоршмачила. Тварь подзаборная! Надо было ей на карман клиента делать…
– Тварь… – легко согласился Шалман.
– За жабры ее взяли. Савина она сдала…
– А Савин сдал нас, так?
– Сдал… – кивнул Артюх, правая рука Шалмана. – Так он же лох! Его любой расколоть мог.
Шалман и Артюх разговаривали на привычном для них языке. С виду они респектабельные бизнесмены. А в душе – обожженные зоной бандиты. Они сидели в офисе Шалмана, в комфортабельном кабинете, за закрытыми дверями. Им не было смысла прятать свое уголовное нутро за внешним лоском белых воротничков.
– Где сейчас Лизка? – спросил Шалман.
– На галерах, – хмыкнул Артюх. – Ее Чусь на три месяца дальнобойщикам продал. Пусть «плечевой» задарма поработает, на вафлях и воде посидит…
– Идиотка!..
«Слишком мягкое наказание для этой твари.
Такую работу с Савиным провели. Крепко лоха в оборот взяли, красиво развели, заставили на себя работать. Свой человек в тылу врага всегда нужен. Через него пошли в отель девочки – сначала одна, затем вторая, третья… А на десятой засыпались. Сучка в карман к клиенту полезла. И спалилась. Теперь все, закрыт путь в «Эсперанто»…»
– Отель процветает, – самому себе сказал Шалман. – Все там на мази. Бабки немереные крутятся…
– Да не вопрос, отель крутой, – кивнул Артюх. – Иностранцам там как медом намазано. Сплошь и рядом америкосы с пузатыми лопатниками…
– А нам на их бабки остается только облизываться.
– Так у этого Брата завязки крутые на всех уровнях…
«Это так. Владелец отеля – пацан крутой. Сам по себе не лох. Очень серьезная служба безопасности. Мало того, этот мэн знакомство с самим Королем водит. И не важно, что сейчас этот именитый „законник“ мотает срок. С ментами из РУБОПа этот Брат дружит. И чуть что не так – с цепи сорвется группа захвата из ОМОНа. А это очень вредно для почек и других жизненно важных органов. Но то еще ладно, а ведь могут и „ствол“ подкинуть при задержании или пакетик с героином. Попробуй потом отмажься…
А еще мэрия столичная свою долю в отеле имеет. Это тоже немаловажный факт».
Размышления Шалмана оборвал голос секретарши.
– Валерий Николаевич, к вам посетители, – передала она через интерком.
– Кто? – небрежно спросил он.
– Начальник службы безопасности отеля «Эсперанто».
Брови Шалмана взметнулись вверх. Да, он был удивлен. И не скрывал этого. Никак не ждал, что Сапунов сам к нему пожалует.
– Я сейчас занят. Пусть обождет.
Он мог бы принять столь важного гостя прямо сейчас. Но решил потянуть резину.
– А может, его того? – спросил Артюх.
И провел ладонью поперек горла.
Шалман только вздохнул. Да, соблазнительно грохнуть Сапунова. Верный «пес» своего хозяина. Ни при каком раскладе не предаст его. Таких не переманивают, таких уничтожают…
Но, во-первых, в офисе легальной фирмы этого делать нельзя. Во-вторых, Сапунов далеко не дурак. И принял необходимые меры предосторожности.
Шалман посмотрел на часы. Сапунов ждет его в приемной ровно десять минут. Пожалуй, хватит его мариновать.
Он связался с секретаршей и велел пропустить посетителя. Но Сапунов в его кабинет вошел также ровно через десять минут после этого.
– Какие люди! – с пренебрежительной ухмылкой, не поднимаясь со своего места, протянул Шалман.
А вообще-то его подмывало встать. Уж больно грозным казался этот крупногабаритный мэн. Из бывших ментов дядя. Натуральный ментозавр. Сколько Шалман натерпелся в своей жизни от таких, как он…
– Наше вам с кисточкой! – так же небрежно бросил в знак приветствия Сапунов.
И, не спрашивая разрешения, занял свободное место.
– Я вас слушаю, господин подполковник, – осклабился Шалман.
Этим он давал понять, что знает про Сапунова немало.
– Это похвально, господин Шалманов, что вы в курсе, кем я был раньше, – снисходительно усмехнулся тот. И добавил: – Но еще лучше вы знаете, кем я работаю сейчас.
– Не вопрос.
– Значит, догадываетесь, зачем я к вам пришел.
– Разбор чинить?
– Что-то в этом роде.
– Ну разбор так не чинят. Давайте стрелочку забьем, выедем в чисто поле…
Сапунов сморщился, как от нашатыря. Выставил перед собой раскрытую ладонь. Помахал ею.
– Ни в чисто поле. Ни чисто в поле. Ни-ку-да! Никаких стрелочек, господин Шалманов. И вообще, будьте добры, избавьте меня от ваших бандитских заморочек!
Шалман нахмурился, исподлобья направил на Сапунова тяжелый взгляд.
– Что ты хочешь? – грубо спросил он.
– Для начала хочу предупредить, чтобы ты не совал свое рыло в чужие дела…
И Сапунов забыл о вежливости.
– Не понял, о чем ты?
– Ни о чем. О ком. О девочках.
– Какие девочки?
– Те, которых ты через Савина к нам в отель запускал.
– Я?
– Ты!.. Короче, больше ни одна твоя девочка не появится в отеле.
– Хорошо. Будут только мальчики, – хмыкнул Шалман. – Я слышал, в «Эсперанто» немало старых, богатых и озабоченных теток. Да и педиков хватает…
– Если ты про Савина, то в отеле он больше не работает.
– Савин для меня не потеря. Таких Савиных у меня на каждом шагу. Надо будет, весть ваш сраный отель на меня пахать будет…
– Забудь об отеле. Совет это или предупреждение, думай, как хочешь. У меня все.
Сапунов поднялся со своего места. И деловито, с достоинством вынес из кабинета свое крупное тело. От него на душе остался тяжелый осадок.
– Козел! – процедил сквозь зубы Шалман, когда Сапунов исчез.
– Упертый козел, – добавил Артюх.
– Ничего, и не таким рога обламывали. Короче, этот отель будет моим! – Шалман со всей силой саданул кулаком по столу. – Рыба гниет с головы. Вот с головы и начнем.
Упоминание о рыбе разбудило аппетит.
– А не пора ли нам водочки под хорошую закусь тяпнуть? – поднимаясь со своего места, спросил он.
– Ну, это всегда пожалуйста! – кивнул Артюх.
К подъезду подали два джипа. Для него и для охраны. Шалман лично проследил за тем, чтобы его машину обследовали сканером. А вдруг она заминирована? Но все было чисто.
Шалман сел в джип. Водитель завел двигатель. И в это время что-то громко и протяжно завыло. Как будто авиационная бомба с большой высоты на машину падала. От ужаса кровь застыла в жилах.
– Что это? – выдавил из себя Шалман.
– Да это где-то под мотором… – сказал водитель, бледный как полотно.
Через несколько минут Шалман разглядывал муляж взрывного устройства. Его извлекли из-под машины. Все настоящее, только вместо взрывчатки обыкновенное мыло. А еще звуковой сигнал. Имитация взрыва…
– А могло рвануть, – сказал Шалману начальник его личной охраны.
Вид у него такой, словно он уже настроился сделать себе харакири. И неудивительно.
– Ты мне за это заплатишь! – Шалман готов был голову ему оторвать.
– Так я ж все как надо сделал. Только сканер не взял эту штуку.
– А как эту штуку под машину сунули?
– Прозевали, – начальник охраны обреченно вжал голову в плечи.
– Вот я тебе твое зевало и порву.
На начальнике охраны Шалман всего лишь срывал свою злость. А злился он на Сапунова. Понимал, от кого этот сюрприз.
Сапунов предупредил его не только словом. Он подкрепил свою угрозу делом. С таким же успехом он мог установить под машиной настоящую бомбу. Этот день мог стать последним в жизни Шалмана.
Да, противник у него серьезный. Очень серьезный. И есть ли смысл с ним связываться?
* * *
Мужик поплыл. Конкретно шифер набок съезжает. Глаза горят, руки трясутся, вот-вот пена на губах появится.
– Э-э, ты чо, в натуре, угомонись! – пытался осадить его Гиря.
Да только все без толку.
– Ну давай еще разок раскинем! – умолял он.
– Да тебе, дятел, и на кон нечего ставить.
Зимние вечера долгие. В бараке тепло, сухо, мухи не кусают. Вертухаев нет. Активисты, козлы хреновы, языки в задний проход засунули, в углы забились и сидят там молчком, как крысы. Блатные тоже в своем углу за перегородкой в «стиры» шпилятся от нечего делать да водку жрут.
Гиря со своими корешами тоже в одной куче. «Семья» у них конкретная. Спортсмены, рэкетиры. «Коренные» их «животными» за глаза называют. Только обижать не обижают. Понимают, что спортсмены – пацаны крепкие и друг за друга горой. Если вдруг что, ворам не поздоровится.
И у них тоже водочка есть. Привет с воли. И с картишками никаких проблем. «Очко», «сека», «бура»… На бабки играют, на шмотки, на харчи. Все тихо, спокойно, все чин-чинарем. Только вот мужик какой-то в их компании вдруг образовался. Его Лысый два часа уламывал. От не фига делать доставал его. Давай, мол, в картишки перекинемся. А тот ни в какую. А Лысый не унимался. И достал-таки мужика.
Думали, мужик пару раз сыгранет и отвалит. Да нет. Разошелся мужик, вожжа ему под хвост попала. Бешеный какой-то стал. Проиграл все подчистую. И никак остановиться не может.
– Ты, мурло, тебе же на кон ставить нечего, – еще раз повторил Гиря.
– Есть!
– Что, свою задницу?
– Я не пидер.
– Так станешь…
– Нет, я жизнь свою на кон ставлю.
Совсем мужику башню снесло.
– А что, пусть играет, – послышался чей-то голос.
Гиря повернул голову вправо. И увидел Ватника. Блатной пацан, в авторитете. Две ходки за ним, все по серьезным статьям. Уважают его «коренные». Да и спортсмены с ним считаются. Уж больно опасно с ним связываться. Сначала заточку под ребро сунет, а потом ответ спросит…
– Пусть играет, – подхватили пацаны.
Ватник впился в мужика хищным и насмешливым взглядом.
– А ты, фраерок, хоть врубаешь, как это жизнь на кон ставить? – спросил он.
– Да, наслышан… Если он выиграет, – взглядом показал тот на Гирю, – он может меня грохнуть.
– А на кой хрен ему это нужно?
– Не знаю.
– На хрен ты ему сдался. А вот показать он тебе на кого-нибудь может… Эй, Гиря, у тебя есть враги?
– А у кого их нет?
– Вот видишь, фраерок, есть у Гири враги. И, если вдруг что, спустит он тебя с цепи. Замочишь кого-нибудь…
– И замочу.
– А сможешь?
– Смогу!
А мужик непростой. Настырный. И где-то в глубине глаз могильная чернота. Кстати, он за убийство срок мотает. Чистой воды мокрушник. Ни за понюх табака кому-то череп монтировкой проломил.
Ватник испытующе посмотрел на Гирю.
– Ну что?
Отступать западло. Да к тому же собственную жизнь на кон ему ставить без надобности. Достаточно того добра, которое он выиграл у мужика. Пусть отыгрывается. Ценой собственной жизни.
– Вот, эти бабки и его шмотье выставляю, – показал Гиря свою ставку.
– Ну чо, фраерок? – спросил Ватник у мужика.
Тот кивнул.
Гиря смахнул со стола колоду карт, начал тасовать.
– Нет, постой, – остановил его Ватник. – Сначала условия.
– Так мы ж это, типа договорились.
– Условия – это не только ставки.
Он посмотрел на мужика.
– Как тебя кличут?
– Скипидар.
– Ну так вот, Скипидар, ты мне скажи, кого ты можешь грохнуть, а кого нет.
– Да мне без разницы.
– Что, и «хозяина» грохнуть можешь?
– Могу.
– И «кума»?
– И «кума».
– А бабу?
– Тоже.
– И пацаненка малого?
– Могу…
В воздухе повисла гнетущая тишина. Даже среди тех, кто мотал сроки за убийства, откровенность мужика резала слух. Сам Ватник был шокирован.
– Тогда какой базар?
Он с презрением глянул на мужика. А затем перевел взгляд на Гирю.
– Никаких тормозов! – отрезал он.
И исчез. Будто ему было противно стоять рядом с таким отморозком, как Скипидар.
Гиря бросил карты. Ему выпало «два лба». Два туза, двадцать два очка – это неплохо. Но есть карта и посильней.
У Скипидара на руках оказалось две карты одной масти. Десятка и туз. Мало… Гиря облегченно перевел дух.
– Не везет тебе, братуха! – ощерился он.
– Суки!!! – заорал как резаный Скипидар.
И, дико вращая глазами, набросился на Гирю. Двумя руками сжал его горло. Только куда ему, задохлику. Гиря сбил его с себя одним ударом, опрокинул на пол.
Толпа уже готова была добить Скипидара. Слишком борзой оказался. Но Гиря не позволил.
– А ну отвали! – рыкнул он.
И сгреб мужика в охапку. Вернул его на место. Пару раз сделал ему «наушники». Ладонями ударил по ушам. Мужик успокоился.
– Я знаю, мурло, кого ты грохнешь…
– Ну?..
– Завтра скажу.
В эту ночь Гиря долго не мог заснуть. Прокручивал в голове годы, которые провел за решеткой.
Уже скоро семь лет, как он здесь. А еще ему мотать целых четыре года. Одиннадцать лет отмерил ему суд за убийство одной соски. Он должен был грохнуть эту тварь. Слишком много она узнала.
А узнала она, что это Гиря, а не кто-то другой, оказался стукачом. Это он сдал своих боссов – Кэпа и Горбыля. Это он подставил Никиту Брата…
Никита Брат. Боец из их боевой «бригады». Гиря его невзлюбил с первого дня. Слишком много брал на себя этот недоносок. Поэтому он с удовольствием отправил его под ментовский пресс. Возможность такая представилась. Менты сделали так, что вышло, будто это Никита сдал им Кэпа и Горбыля.
Но этот гад выкрутился. Добрался до Гири. Выбил из него показания. А потом сам натравил на него ментов. Его взяли как раз в тот момент, когда он закапывал труп девчонки.
Все беды из-за него, из-за этого ублюдка Никиты Брата. Он обставил Гирю по всем статьям. Упек его за решетку. А сам живет себе припеваючи. Недавно с воли весточка пришла. Говорят, у этого гада свой потрясный отель. Миллионами козел ворочает. Как сыр в масле катается. А Гиря из-за него здесь, на зоне, тухнет.
Пора сводить с Никитой счеты. Давно пора. Вот на него и пойдет «торпеда» с прикольной кликухой Скипидар…
Не так просто к Никите подобраться. Наверняка у него есть телохранители. Но вдруг у Скипидара что-нибудь да получится?
Да, надо было узнать, когда у этого урода срок заканчивается…
Нестерпимо захотелось покурить. Гиря встал, сунул ноги в тапочки, дотопал до умывальника. И нос к носу столкнулся с Ватником.
– Не спится? – с усмешкой спросил блатарь.
В зубах у него дымилась папироса.
– Да курнуть надо…
Гиря достал из-за уха сигарету. Закурил.
– Не нравится мне Скипидар, – будто между прочим сказал Ватник. – Какой-то левый он…
– Ага, дебил, в натуре…
– Может, и дебил. А может, и нет. Не нравится мне он. Надо его убирать…
– Э-э, ты чего? – напрягся Гиря. – Он же мой должник!
– Ну вот пусть должок и отработает… Только вопрос у меня: где должок, здесь или на воле?
– На воле. Козел мне один конкретно задолжал.
– Это даже хорошо, что на воле. Пусть убирается отсюда к чертям собачьим.
Гиря напрягся еще больше. Как это, пусть Скипидар убирается? Не может же он взять да выйти за ворота КПП.
– Завтра спрошу, когда у него «звонок».
– Не надо ждать «звонка», – покачал головой Ватник.
– Как это не надо?
– А мы ему путевку на волю выпишем.
– Как?
– Очень просто… Или ты думаешь, так трудно ноги отсюда сделать?
– А что, нет?
– Запомни, если за дело берется Ватник, то нет ничего невозможного.
– А ты что, возьмешься?
– Может быть…
– Зачем тебе это?
– Я же сказал, не нравится мне этот Скипидар. Трупами от него смердит.
Можно подумать, Ватник – кисейная барышня. Да на нем самом крови достаточно. А от Скипидара он хочет избавиться, потому что тот отморожен по полной программе. Ватник уберет его, и тем самым авторитет его среди братвы еще больше возрастет. Ему ведь воровская корона нужна, спит и видит, как бы ее заиметь…
Может, Гиря в чем-то и заблуждался. Может, у Ватника были другие причины избавиться от Скипидара. Но какая разница? Главное – Скипидар вырвется на волю. И очень даже может быть, доберется до Никиты…
* * *
Нечистоты с бульканьем перемешивались в цистерне. Фекалии, моча, всякая блевотина – все это вперемешку лезло в рот, глаза, забивало уши. И лицо не утрешь. Все руки в дерьме. От невыносимой вони мутнело сознание. Но Скипидар терпел. Терпел на пределе всех своих сил.