Алекс создан возбуждать, приводить в экстаз одним лишь только своим видом. Его создатель – некто талантливейший и имеющий исключительное понятие о красоте, настолько полное, что способное удовлетворить разнообразные вкусы и многоликие субъективные желания в одном лишь только безупречном Творении… Из ста женщин, разных вкусов, возрастов, национальностей, уровней и способов воспитания, сто выберут Алекса из ста самых красивых и сексуальных мужских тел в мире…
Француженки потрясены обе, обе застыли в оцепенении, но с Амбр происходило именно то, что когда-то случилось со мной… Её неудержимо тянуло к нему, и не только в сексуальном смысле, он явно нравился ей весь, вместе со своей душой и жизнью, и это тяготение вылилось в то, что её рука сама собой поднялась и потянулась заворожено к дереву, вытатуированному под левой грудью этого невыносимо желанного самца, потянулась так же, как когда то потянулась моя рука…
Господи, сколько женских рук трогали это священное дерево? Мне стало так тошно, больно, противно… Бедная Амбр, она не осознавала, что делает… Некоторые вещи впечатляют вас так, что эмоции берут верх над разумом, и вы совершаете странноватые, непредсказуемые жесты, ведёте себя неадекватно… Есть просто вещи и явления, которым человеческая психика не в состоянии противостоять, и красота Алекса – одно из таких явлений…
Что говорить об Амбр, если я, которая уже со счёта сбилась в количестве совокуплений с этим самцом за несколько дней, ублажённая ночью три раза и один раз утром, я, которая отнюдь не самая горячая женщина на планете, усилием воли приказываю утихнуть тянущей сексуальной боли в моём животе, мгновенно рождающейся при одном лишь взгляде на него, я постоянно требую от себя спокойствия и сдержанности, уговариваю своё тело потерпеть до вечера или хотя бы пару часов до обеда…
В тот момент, когда рука Амбр почти коснулась смуглой кожи, Алекс также интуитивно, как и она, совершенно неосознанно, но по велению каких-то своих инстинктов, резко подался назад своим животом, не дав ей коснуться, а затем и сделал пол шага назад.
И снова, бедная Амбр! Страшно представить себе, как это должно было быть обидно и унизительно для неё… На ней лица нет, вернее, оно приняло такой вид, будто она сейчас расплачется крокодильими слезами…
Алекс шипит на Марка… Они отошли в сторону, но недовольство и злость Алекса не могут скрыть их разговора:
-Зачем ты притащил их сюда??? Я сказал, я хочу побыть с ней наедине! Какого чёрта ты не в офисе?
-А ты почему не в офисе?
-Потому что я в отпуске! А ты отгулял свой в прошлом месяце, и в позапрошлом тоже!
– Ладно, ладно, пусть пару раз прокатятся, и я заберу их.
Алекс подходит ко мне:
– Лер, я пойду оденусь, отведи их пока за наш столик, они побудут немного и уйдут.
-Ты собираешься отдыхать в аквапарке в свитере?
Алекс на некоторое время зависает в раздумьях… Похоже, он отлично знает все особенности магического воздействия своего тела на женщин.
-Посмотрим.
Я веду нашу компанию в уютный уголок у борта самого большого бассейна, где мы с Алексом облюбовали для себя просторный столик и мягкие кресла. Девочки уходят переодеваться, а я обращаюсь к Марку:
– Марк, что с ним?
– С кем?
– С Алексом. Почему он так странно ведёт себя, даже агрессивно? Отпрыгнул от Амбр так, словно она прокажённая!
– Я не знаю.
-Да ладно тебе! Скажи, мне нужно знать это! Он просит меня об очень серьёзных вещах!
– Я в курсе, – отвечает Марк, не глядя на меня.
– Ну и?
-У него раньше было больше девочек, чем одна…
-Тоже мне открытие! Спасибо, очень ценная информация!
-Сейчас он хочет только одну. Хочет семью. Говорит, что устал. Вообще он раньше другим был, потом что-то перевернулось в его голове…
-Давно это случилось?
Я ожидала что-то вроде «Когда встретил тебя», то есть год назад, но он ответил:
– Где-то два года назад.
-Скажи-ка, Алекс понимает что-то на французском?
Тут Марк смеётся:
-Не то, что понимает, он свободно говорит на нём! В него в детстве вкладывали очень много, не то, что в меня! Я из обычной американской семьи среднего класса, он – потомок русских дворян, богатых дворян! И его воспитание, как и образование, сильно отличается от нашего, поверь!
-Какие ещё языки он знает?
-Немецкий знает отлично, немного китайский и японский. Но испанский не знает! Совсем! Говорит, что выучит обязательно. У него же мать испанка, ты знала?
-Да, знала, он говорил.
Вдруг вижу Алекса, на нём футболка нежно-голубого цвета, недоумеваю, где он взял её:
-Купил в ларьке с сувенирами, – отвечает он, уже улыбаясь, настроение у него уже получше.
Amy Winehouse – Love Is A Losing Game
Мы заказываем напитки и еду у подошедшего официанта, Ванесса и Амбр возвращаются в открытых купальниках. Я слежу за Алексом – улыбка медленно, но уверенно сходит с его лица, уступая своё место той самой маске, которую я впервые увидела на нём во время игры в карты…
Амбр садится в кресло напротив Алекса. Неловкость и натянутость висят в воздухе. Марк отчаянно пытается разрядить атмосферу, шутит, Ванесса смеётся, давящая тишина больше не гнетёт, и всем становится легче. Я стараюсь внести свою лепту, натянуто реагирую на шутки небольшим смехом, пытаюсь шутить в ответ. Алекс и Амбр молчат. Наконец, приносят напитки, но Алекс использует свой не по назначению – это точка опоры его взгляда. Он ведёт себя настолько неестественно, что мне делается не по себе, я чувствую себя одиноко, потому что Алекса больше нет, совсем нет! Есть какой-то незнакомый мне неадекватный мужчина в новой голубой футболке, молчаливый, с каменным лицом, почти не живой… Алкоголь расслабляет нас троих ещё больше, мы продолжаем усердно исправлять ситуацию, но Амбр и Алекс упорно молчат.
И я вижу, как Амбр, отчаянно борясь со своими желаниями, проигрывает свою волю влечению и поднимает глаза на Алекса, в это же мгновение и он тоже устремляет свой взор на неё, их глаза встречаются, и я вижу, и понимаю, что это та самая химия… Между ними влечение, невиданное по силе, стойкое, настолько сильное, что кажется, его можно будет пощупать и ощутить, если осмелиться встать между ними… Это зрелище завораживает, потрясает своей магией… И это видят все: вижу я, видит Марк, видит Ванесса. Это уже не игра в карты на раздевание с последующим пьяным свинг-сексом, это нечто гораздо более серьёзное… Повисает тишина, но даже эта перемена в общем фоне окружающего мира не может нарушить происходящего между двумя людьми разных полов, находящихся сейчас в коконе своего собственного мира, мира только для них двоих… Я ощущаю острую боль внутри себя, в меня словно вонзили нож, большущий резак мясника и проворачивают его внутри меня. Я понимаю, что сегодня у меня секса не будет уже при любом раскладе, а может его не будет уже вообще …
Алекс чувствует мой взгляд и тут же его глаза встречаются с моими, и я вижу, как его лицо меняется: сексуально-отрешённая маска влечения сменяется испугом и … болью… Его зрачки расширяются, он понимает, что произошло и продолжает происходить, его мимика меняется настолько быстро, что я едва успеваю осознавать её, и в эту секунду мне уже кажется, что он готов расплакаться, но, конечно же, не делает этого. Он вскакивает, подбегает ко мне и тянет за руку идти кататься, и мы катаемся, только молча и без поцелуев. Он каменный, и я тоже…
Марк сидит за столиком один, спокойно потягивает коктейль. Алекс предлагает мне вернуться выпить и поесть, но я отправляю его одного, говорю, что хочу ещё покататься, мы ведь за этим сюда пришли, но на самом деле мне уже очень нужно побыть наедине с самой собой, мне нужно срочно обдумать то, что произошло.
Я скатываюсь в очередной раз с горки, но не чувствую ничего, ни единой эмоции, я погружена в себя, очень глубоко. Выныриваю и обнаруживаю прямо около себя Амбр. Она подплывает и говорит мне мягко:
– Можно мне поговорить с тобой?
-Да, конечно.
-У тебя есть обручальное кольцо на пальце, а у него нет… Прости меня за вопрос, пожалуйста, какие у вас отношения с Алексом?
В это мгновение я осознаю свою бесконечную глупость: это же надо приехать к любовнику и не снять кольцо с пальца! Но оно уже столько лет не снималось, что я вообще забыла о его существовании, оно уже давно стало частью меня, как и мой муж Артём, очевидно, тоже… А Амбр продолжает:
– Он очень мне нравится, и у него очень болезненный взгляд… Если он тебе не нужен, отойди, я могу сделать его счастливым…
Kings of leon – I want you
Я поражена такой прямолинейностью и искренностью одновременно, но она ведь права… Он не нужен мне для главного, как нужен ей, я просто использую его… Эгоистично, подло, мерзко использую для своих удовольствий…
Я не знаю, что ей отвечать, но это уже и не нужно, потому что в бассейн на всей скорости прыгает нечто и стремительно несётся кролем к нам, это Алекс:
-Проблемы? – вопрошает он жёстко по-английски, обращаясь скорее к Амбр, нежели ко мне.
Амбр обращает на него свои полные желания и, кажется, уже почти любви огромные янтарные глаза, и я вижу, как Алекс снова перерождается в кого-то незнакомого мне…
Я отвечаю ему на французском жёстко, так, словно хлещу его плетью:
– Почему бы тебе не говорить на том языке, который более доступен для понимания девушки?
С этими словами быстро удаляюсь в направлении нашего столика, обдумывая по пути, во сколько мне обойдётся обратный билет, если я куплю его сегодня перед вылетом, ведь до моего отъезда остался ещё один целый невыносимый день…
Сажусь за столик, обдумывая последовательность шагов по своему побегу. Вдруг Марк, совершенно уже нетрезвый, обращается ко мне, указывая пальцем на долго беседующих в воде Алекса и Амбр:
-Тактическая ошибка! Не надо было оставлять их наедине!
-Что, он настолько не контролирует себя?
– Случается…
-А что нужно было? Встать между ними и слушать, о чём говорят эти двое влюблённых?
– Влюблённых??? Ты в своём уме? Он влюблён в тебя!
-А там что происходит? Марк, у нас с ним нет будущего, мы все это знаем. Что если, это как раз та самая встреча, которая поведёт их по единственно верному для обоих пути, что если я могу помешать им в этом? Они соединены уже, это всем очевидно! Вдруг это и есть та девушка, которую он ищет?
-Ты ошибаешься. Свою девушку он уже нашёл. А таких как Амбр знаешь, сколько у него было? Всего твоего незаурядного ума не достанет, чтобы осознать! И они не кончаются никогда – бесконечный поток!
– Ему нужен кто-то красивее и женственнее меня. Посмотри, как они смотрятся вместе, невозможно глаз оторвать!
– Ты красивее, чем Амбр, – Марк вдруг заглядывает мне в глаза с непонятным оттенком, и я перестаю окончательно понимать, что происходит. Мне делается тошно и отчаянно хочется домой, я чувствую, что вот-вот расплачусь, что ненавижу этого Алекса, ворвавшегося в мою жизнь, что нет никого лучше и чище моего Артёма…
Алекс и Амбр говорят очень долго, больше – Алекс, он будто что-то объясняет ей, а она смотрит на него неотрывно своим прекрасным янтарным взглядом…
Наконец, он направляется к нам, подходит, с голубой футболки стекает вода, а у самого невыносимо жалкий вид. Берёт меня за руку и заглядывает мне в глаза, будто ищет в них что-то, и у меня немного отлегает от сердца, он вернулся, он тот же, что и всегда, только неимоверно расстроен чем-то.
– Марк, мы уезжаем, – говорит он другу спокойно и мягко.
Pixies – Where is my Mind (Fight Club Soundtrack) HQ
И мы уехали. Сидя в машине, я лихорадочно обдумываю, как сказать ему, чтобы отвёз меня в аэропорт, но сделать это трудно, ведь ничего, ровным счётом ничего, оправдывающего мой побег не произошло. Взгляды и долгий разговор – недостаточная причина для таких выпадов, мы с ним не влюблённые и не муж и жена, чтобы предъявлять друг другу какие-либо претензии. Но возвращаться в его квартиру я не хочу, не хочу, чтоб он прикасался ко мне. Как объяснить ему, что я чувствую, что я всё понимаю? Что мне надоела эта каша из человеческих желаний, влечений, слабостей, неопределённостей…
– Можешь отвезти меня в аэропорт?
-Нет.
-Почему?
-Сегодня нет твоего рейса.
Да, конечно, я об этом не подумала. Значит снова придётся ночевать в его квартире.
-А завтра есть?
-Твой рейс послезавтра, и ты об этом знаешь.
– Да, я знаю, но подумала, может получится пораньше…
-Почему? – он смотрит на меня, мы стоим на светофоре, долго не меняющем свой цвет с красного на зелёный.
-Просто мне захотелось домой уже.
И сдержанный Алекс проявляет несдержанность – с силой бьёт по рулю и отворачивается. Когда мы трогаемся, я снова вижу его лицо, но только в профиль и на нём выражение: «Я мужчина – поэтому я не плачу, но перестать быть человеком я не могу, и поэтому у меня всё надрывается внутри».
И я знаю, почему надрывается: есть нечто важное для него, видно действительно важное, раз уж он так расстроен, и об этом он с завидной регулярностью просит меня, всегда напоминает мне, не даёт забыть о своём желании.
Алекс умный мужчина, и в этот свой приезд я была уже несколько раз максимально близка к заветному «Да», потому что случались моменты, когда оно не казалось таким уж бестолковым и опрометчивым: когда лились слёзы из моих глаз в Нотр-Даме, когда мы занимались утренней любовью, и он впервые позволил мне ласкать свои волосы и показал, как хорошо ему от этого, когда мы гуляли вместе по Парижу, самые счастливые во всей Вселенной, когда неслись в голубом тоннеле целуясь…
Меня словно раскачивает на качелях, и когда толкает Алекс, я подлетаю максимально близко к отметке «Да» и всякий раз едва-едва не дотягиваю до неё, но когда с другой стороны толкает жизнь, я легко и непринужденно пролетаю с большим запасом отметку «Нет».
Mikky Ekko – Feels Like the End
Остаток дня я провела, гуляя в одиночестве по Парижу. Когда вернулась, Алекс работал, разложив на стеклянном столе кухни свои планшеты, ноутбуки, чертежи. Увидев меня, он обрадовался, подошёл, чтобы обнять, я не оттолкнула его, чего очень хотелось, но и ответить ему не смогла. Он понял это и отпустил меня, заглянув в глаза до одури больным взглядом…
Поздним вечером я слышала, как долго и много раз звонил его смартфон, но он не поднимал трубку. Я подумала, какая-то из его девиц звонит, а он не хочет говорить при мне, ведь все двери открыты, и всё слышно же… В конце концов, он не выдержал, принял звонок и со злостью буквально прокричал:
-Не звони мне и забудь вообще, что я существую, придурок!
После этого я услышала, как хороший дорогой телефон разлетелся, встретившись с полом или стеной…
Я поняла, что Алекс на грани…
Он слишком сложен для меня чтобы любить его, слишком красив и слишком сексуален, чтобы рискнуть назвать его своим мужем, но он человек с сердцем, и это сердце не выбирало свою оболочку. Поэтому я вхожу на кухню: на полу валяется разбитый и разлетевшийся смартфон, на серой стене белеет скол щикатурки, голова Алекса покоится лицом вниз на его скрещённых на столе руках. Я подхожу тихо и нежно обнимаю его сзади, кладу свою голову ему на спину, и чувствую, как из каменного его тело медленно становится мягким и податливым, как постепенно стекает в никуда его напряжение… Я чувствую его частое дыхание и ощущаю своими ладонями биение его сердца, спрятанного в горячей груди, и понимаю, как ему плохо сейчас, плохо от осознания безысходности, своего бессилия изменить что-либо…
Я говорю:
-Знаешь, есть две вещи, которые я не пробовала ни разу в жизни, и мне кажется, что сейчас самое время познать их.
Он долго молчит, но любопытство сильнее обиды, и, в конце концов, спрашивает:
-Что это?
-Я ни разу сильно не напивалась и не пробовала курить травку.
– Ни разу?
– Для этого нужна подходящая компания: человек, которому можно полностью и безоговорочно доверять, и который согласится на это.