Ох. Теперь я действительно очень разозлилась.
— Мне кажется, что тебе стоит отойти от меня на шаг назад, и мне кажется, лучше тебе вообще уйти, — ответила я ему.
— Думаю, тебе стоит еще раз сказать, чтобы я ушел, и я уйду.
— Хорошо, я понятно изъясняюсь сейчас... уходи, — выпалила я в ответ.
Он не сдвинулся ни на шаг, его черные глаза не открываясь смотрели на меня.
Поэтому я воскликнула:
— Эй? Я сказала тебе, ты можешь уходить.
Вдруг его взгляд стал более теплым, и он прошелся пальцами по моим щекам.
И нежно произнес:
— Ты злишься.
Он, что реально настоящий?
— Ну... да, — согласилась я.
— Не злись, — велел он.
Нет, на самом деле, он не мог быть настоящим.
— Ты не можешь мне указывать злиться мне или нет.
— Детка, ты думаешь мне не чем заняться сейчас, нежели как быть рядом с тобой? — спросил он.
Ох, Боже мой.
Интересно действительно ли может взорваться голова от мыслей? Потому что в данный момент я была почти уверена, что моя голова готова взорваться.
— Тогда, может быть, тебе следует поспешить туда, где ты должен быть, — предположила я резко.
— Но вопрос в том, что я нахожусь здесь.
— Ну, мне не нравится разрывать с тобой связь, но у тебя запланированы другие визиты, которые очень могут тебе понравится.
Он улыбнулся, и мое сердце перестало биться.
Никогда, ни разу, даже в нашу первую ночь, я не видела его улыбку, но его обворожительная улыбка ввела меня прямо в ступор.
Но Господи ты Боже мой, у этого мужчины еще появились две ямочки на щеках.
Две.
— Ты не понимаешь, почему я злюсь на тебя? — спросил он мягко, по-прежнему улыбаясь.
— Нет, не понимаю, и у меня нет никакого оправдания, что я веду себя, как дурочка, поэтому если ты так занят, пожалуйста, не трать на меня свое время, просто иди.
— Ты сильно облажалась сегодня, Гвен, — сказал он.
— Мне кажется, ты дал мне ясно это понять, малыш, — выстрелила я в ответ.
Почему-то теплота в его глазах стала темнее, и он прошептал предупреждая:
— Не называй меня малыш, когда ты злишься, Душистый Горошек.
— Не называй меня постоянно Душистым Горошком, малыш, — парировала я.
— Ты называешь меня малышом, когда я тебя трахаю, — заявил он, и я так и не почувствовала, то ли это было требование, то ли его воспоминания, скорее всего и то и другое.
— Ну, не жди, что это случится снова.
Теплота в его глазах становилась все сильнее, жарче, и его пальцы снова прошлись по моему подбородку. Я попыталась отстранить лицо, но он удерживал меня намертво, я перестала сопротивляться.
— Ты не должна подвергать себя опасности, с которой не сможешь справиться, — посоветовал он, произнося слова все еще мягко.
— Сколько раз я должна повторить тебе, чтобы ты уходил? — спросила я.
Он опять проигнорировал меня, заявляя:
— Я решу эту проблему.
Он серьезно был реальным?
— Мне кажется не плохо привнести в жизнь какие-то изменения, освежить, так сказать, и почувствовать адреналин, — сообщила я ему.
— Не вляпывайся в это дерьмо, Гвендолин, — предупредил он. — Тебе явно не понравятся последствия.
— А как тебя зовут? — вдруг спросила я.
Он ответил:
— Ты называешь меня малышом.
— А твое настоящее имя? — уже более настойчивее повторила я.
— Иногда очаровашка…, — продолжил он.
— А как на самом деле тебя... зовут? — спросила я.
— …я предпочитаю малыш.
Я закатила глаза к потолку и отрезала:
— Господи! — и со злостью топнула ногой, но при этом поняла через секунду, что обнимала его за талию, поэтому отошла в сторону.
Он не сдвинулся с места ни на дюйм.
Я отвела от него взгляд, и поняла свою оплошность, его губы тут же очутились у меня на шеи, передвигаясь вверх к уху, а потом он прошелся языком, оставляя дорожку поцелуев.
Само по себе мое тело задрожало от головы до кончиков пальцев.
Он оторвался от меня, внимательно посмотрев мне в глаза, опять приподняв мой подбородок и прошептал:
— Да.
Легко отодвинув меня от входной двери, через секунду он оказался на улице, а потом исчез.
Я посмотрела на закрытую дверь, подошла к окну, пытаясь его обнаружить, но его нигде не было, он словно испарился.
Прислонившись спиной к входной двери, я уставилась на беспорядок в гостиной.
И вдруг я четко осознала, что его тело тоже дрожало в унисон моему.
Глава 3
Крещение
Мой дом был старым фермерским домом, когда-то украшающий поля, но теперь находился в районе среди новых домов, построенных за последние пятьдесят лет на окраине Денвера.
Как только вы проходили через дверь с узкими потрясающими витражами, попадаете в гостиную, открывающуюся вашему взору. Справа от гостиной, за раздвижной стеклянной дверью, небольшой кабинет, но в данный момент я им не пользовалась. В данный момент это было пустая комната. Слева была свободная, крутящаяся дверь в большую кухню. Наверху — три спальни, одна маленькая, которую я превратила в свой кабинет и гигантская ванная комната.
Отец не разрешил мне переехать в этот дом, пока не поменял со своим приятелем Риком всю сантехнику. Он объяснил, что в ванной комнате в скором времени просто может провалиться пол. Мне казалось, что он несколько сгущал краски, поскольку ненавидел мой дом и до сих пор продолжает его также ненавидеть. Даже не знаю почему, отец никогда не был слишком уж впечатлительным мужчиной. Поэтому я совсем не удивилась, когда он с приятелем начал ремонтировать ванную комнату и ванная на самом деле провалилась, как он и говорил.
Так папа переделал всю мою ванную комнату, положил новый пол, и теперь сама ванная стояла на великолепных ножках, раковина была с тумбочкой, появился полотенцесушитель и многое другое. Он также переложил деревянные дощатые полы в спальне и в кабинете, по новой отштукатурил стены в обеих комнатах. Я вместе с Мередит нарисовала интерьер своей спальни, и Мередит сделала мне убийственные прямые шторы для спальни и для кабинета. Я со своей подругой Трейси покрасила стены в своем кабинете. Затем приступила к самому радостному этапу в ремонте: украшению. Папа тем временем перешел на кухню, над которой он работал вместе с Троем. Им потребовалось пять месяцев, потому что они оба занимались не только ремонтом моей кухни, у них имелась еще и своя собственная жизнь, а также им приходилось отвлекаться на починку крана под ванной, который нельзя было перекрыть, протекающую крышу, выключатель света в моей комнате, который сломался и обогреватель, вышедший из строя, и все в таком духе.
Но теперь кухня выглядела просто фантастически, шкафы поблескивали кремовым глянцем, большой сколоченный, прямоугольный деревенский стол стоял посередине с шестью стульями по бокам, кухонная стойка с разделочной столешницей, потрясающие электроприборы, которые папа приобрел по дешевке через свою строительную сеть, поскольку они были повреждены, но в каком месте и где, обнаружить мне так и не удалось. Я оформила кухню в деревенском стиле, с шармом, внеся чуть-чуть причудливую изюминку. Я ни в коем случае, не была провинциалкой, но сама кухня принадлежала старому фермерскому дому, поэтому здесь требовался деревенский подход, и я смогла проявить свои чудачества.
После ухода ЗМ, я отправилась на кухню, достала тесто печенья с шоколадной крошкой , выложила в миску, взяла ложку и чашку кофе, и села за стол, схватив телефон.
Подложив под себя ногу, я долго смотрела на экран телефона.
Мне следовало позвонить Камилле. Камилла была болтушкой, но честной и… умной. Она была приземленной, но обладала трезвым умом. Камилла жила с Лео, полицейским, вместе уже пять лет. У них были хорошие отношения, построенные на любви, трудностях, но интересные, поскольку Лео и Камилла были прямолинейно честными, сохраняя при этом полное спокойствие. Но если бы они когда-нибудь расстались, как Голди Хоун и Курт Рассел, это было бы скорее доказательством того, что мир рушится.
Камилла, однако, знала о ЗМ и думала, что я немного свихнулась, разрешив ему приходить ко мне в середине ночи, при этом даже не зная его имени. Она неоднократно советовала в следующий раз, во-первых, дать ему по яйцам, а, во-вторых, позвонить в полицию.
Ох.
Я также могла позвонить Трейси. Трейси была романтической натурой. Трейси не относилась к честным болтушкам. Трейси готова была перенести ужасные пытки, нежели сказать тебе то, что заставит почувствовать тебя неудобно или как-то заденет твои чувства. Трейси встречалась с тремя парнями, и все они были придурками, но удерживала их рядом с собой, не желая с ними расставаться, несмотря на то, что они были придурки. Пока они ей окончательно не наскучат, и она не начнет двигаться дальше, что Трейси делала неоднократно, она мирилась с ними, поскольку на работе Трэйси и так хватало дерьма, у моей дорогой Трейси не было хребта, она была очень безотказной.
Трейси нравилась мысль о ЗМ, и она была убеждена, что в один прекрасный день он протянет руку, включит электрический свет, увидит мое лицо, возьмет его в ладони и скажет, что солнце взошло и встало на небосклоне для него только благодаря мне, сделает мне предложение, мы сыграем сказочную свадьбу, и он будет относится ко мне как к принцессе до конца своих дней. Даже после полутора лет, она четко верила, что такое может произойти, и она ни разу не поколебалась в своем решение. Последний визит ЗМ, скорее всего, заставит ее танцевать от восторга. Она даже не может себе представить, что он оказывается может быть резким, навязчивым и в высшей степени раздражающим.
Я не могла позвонить Трою, особенно после того, что сказал о нем ЗМ, я была в шоке. Трой всегда был для меня — просто Трой. Трой все время находился рядом со мной, еще до того, как мы стали подругами с Камиллой и Трейси. Трой был рядом, когда я познакомилась со Скоттом Лейтоном и когда вышла замуж за Скотта Лейтона, и Трой был рядом, когда Скотт Лейтон разбил мне сердце. Трой был для меня другом, и я никогда не думала, что он хотел залезть мне в трусики, но посмотрев на него с совершенно другой стороны, это напугало меня едва ли не больше, чем все случившееся за день.
Я вперилась взглядом в свой телефон и засунула ложку с печеньем в рот.
Я положила ложку на столешницу, подняла трубку и приняла первое разумное решение за весь день, с той минуты, как рука ЗМ скользила у меня по пояснице прошлой ночью.
Я набрала номер, сглотнула и приложила трубку к уху.
— Что случилось, подруга? — тут же ответила Камилла.
— Прошлой ночью ко мне приходил Потрясающий ЗМ.
На том конце провода воцарилась тишина, полная тишина.
Но потом она произнесла:
— Подруга...
И снова тишина.
— Но он также вернулся сегодня днем, когда я пришла домой, сделав кое-какие дела, и ушел всего лишь двадцать минут назад.
Опять воцарилась тишина, похожая словно все звуки мира, попали, засасываясь в этот вакуум.
— Кэм? — позвала я.
— Он ушел всего лишь двадцать минут назад? — переспросила она.
— Да, — ответила я.
— Он появился перед тобой днем? — опять спросила она.
— Да, — также ответила я.
— И он не воспламенился от этого и ничего такого не произошло? — задала она очередной вопрос.
— Нет, — ответила я с улыбкой.
— Тогда что случилось?
Именно тогда я и начала ей рассказывать про его вчерашний визит, про Дарлу, про Дога и Тэка, и про совершенно неожиданный визит Потрясающего ЗМ, который оказывается умел говорить, даже называл меня «любимой» и про момент выяснения наших отношений.
Когда я закончила, она пробормотала единственное слово:
— Дерьмо.
— Черт, что? — переспросила я.
— Подруга, я знаю кто такой Кейн Аллен, а вернее Тэк, большая шишка в «Хаосе» МС. И я также знаю, что ты не захочешь вступать в этот клуб. По слухам, он отмотал свой срок, пытаясь очистить клуб, ему это удалось с некоторым успехом, но само слово «очистить» для этих парней не несет такого же значения, как для остальной части населения Штатов. Они не просто так называют себя «Хаосом», эти парни совершенно не похожи на других. Байкеры его клуба не умеют себя вести, как все остальные люди, они далеки от цивилизованных людей. Они не только не существуют в мире закона и порядка, скорее они существуют в своем мире, пытаясь выжить, доверяя только инстинктам. Они животные, Гвен. И это чертовски не смешно.
Ох.
— Ну, я точно не собираюсь идти с ним на свидание, — напомнила я ей.
— И не вздумай, никогда. Ты выходишь по делам, а потом прямиком домой. Ты поняла меня?
Упс.
— Он выглядел таким пугающим. Кэм, я не собираюсь с ним встречаться, — уверила я ее.
— Боже, я очень надеюсь, что нет, — сказала она как бы между прочим, что означало, что она до конца не поверила мне. Я познакомилась с ней во время моего развода, она естественно все знала о красавчике Скотте, который оказался полным мудаком. И она также знала о ЗМ, который также был горячим, очень сексуальным, гораздо более сексуальным, чем Скотти.
— Я поговорю с Лео, посмотрим, что я смогу узнать о твоей сестре, — сказала она. – Единственное, что могу сказать о ЗМ, он на самом деле дал тебе хороший совет. Тебе необходимо залечь на дно. Джинджер пусть идет своей дорогой, которая однозначно приведет ее к беде, но мне кажется, она уже ее нашла. — Я слушала, совершая глубокие вдохи, и совсем глубоко вдохнула от ее концовки. Она знала, что мне не понравятся ее слова, но Камилла всегда говорила правду, но это не означало, что у нее нет души. Она на самом деле была очень доброй. Поэтому, когда она решила продолжить, то попыталась сделать это более аккуратно.
— Я понимаю, что она твоя сестра, подруга, но Джинджер Кидд совершенно не волнует, что своим поведением она может навлечь неприятности на своих близких, она просто пользуется ими в качестве живого щита, способного защитить ее тощую, белую задницу. У нее очень серьезные проблемы, и она тут же решает прикрыться тобой, девочка моя, причем без колебаний.
То, что говорит Кэм, однозначно верно.
— Я в данный момент официально отреклась от нее и ее проблем, — заявила я.
— Наконец-то, — пробормотала Кэм.
— Позвони мне после разговора с Лео, — попросила я ее.
— Гвен? — опять позвала она.
— Да, детка, — произнесла я.
— Я также хотела бы с ним поговорить о ЗМ.
О нет. Черт побери, только не это. Даже мой отец и Мередит не знали о ЗМ. Трой не знал о ЗМ, и Леонард Фриман не знал о ЗМ. Единственно, кто знал о ЗМ были Камилла и Трейси, и я заставила их поклясться хранить это в тайне.
Скорее всего, потому что дело касалось лично меня, моих чувствах к ЗМ, а может быть из-за того, что я стыдилась того, что позволяла ему навещать меня столько времени. Все это попахивало отчаянием и проституцией с моей стороны, двумя направлениями, которыми настоящая девушка не должна следовать. Никогда. Я любила своего отца, Мередит, Троя и Лео. Я не хотела, чтобы эти люди подумали, что я шлюшка впавшая в отчаяние.
— Гвен…, — позвала Кэм.
— Нет, Кэм, нет. Прошу тебя, не говори Лео о Потрясающем ЗМ, — твердо заявила я.
— Послушай меня, подруга, — так же твердо заявила она. — Этот парень может проходить сквозь двери. У этого парня явно имеются средства сбора о тебе информации и слежки за тобой. Теперь благодаря тебе я знаю об этом точно, этот парень следит за твоими перемещениями, он действительно все время «держит руку на пульсе», и Лео может автоматически выяснить все про него и проследить.
— Возможно, но я не хочу, чтобы Лео следил за ним.
— Почему? — спросила она с нетерпением. — Он собрал о тебе всю информацию.
— Так-то оно так, но на сегодняшний день я официально отреклась от сестры и официально заканчиваю свой сумбур в отношениях с Потрясающим Загадочным Мужчиной. Все кончено. Окончательно.
Опять установилась тишина.
— Ты на полном серьезе?
— Я серьезно, Кэм! — воскликнула я. — Я рассказала тебе, как он со мной разговаривал. Я рассказала, как он говорил о наших отношениях. Он собирал обо мне информацию. Он знает обо мне все. Он сказал, что сам решит эту проблему. Но он так и не назвал мне своего имени. Эта ситуация и так утомляла, но сегодня я пришла к выводу, это уже перебор, он и так задел меня своим словами, поэтому у меня в мозгах прозвенел звонок — все кончено.