— Спасибо, — цветок так и не взяла, и вообще отвернулась от супруга, вернув свое внимание озеру и закатному небу. — Оставьте себе, а лучше выбросите. Мне ваши подарки не нужны, лойр.
Внешне Эйнер никак не отреагировал на мои слова, лишь цветок же поднес к лицу, с явным удовольствием вдохнул его аромат, потрогал бутон, теребя и раскрывая нежные лепестки. При всем при том, Эйнер хитро на меня поглядывал. Ну да, цветок же со мной ассоциируется.
— Знаете, эурелисспангитум, или, в народе просто эуру, я выбрасывать не стану, с редким цветком было бы глупо так поступать. Пожалуй, чуть позже, высажу его черенок, только не в оранжерее, а на открытом пространстве, и постараюсь получить богатое обильное потомство.
У меня мороз по коже пошел.
— Вы серьезно?
— Да, как считаете, удастся этому цветку акклиматизироваться и привыкнуть к местной почве? Эура прекрасно будет смотреться перед домом. Хотелось бы сделать настоящий цветник из ее потомков.
Это на что сейчас Эйнер намекает?
— В своих планах на цветок вы все еще продолжаете меня с ним сравнивать?
Супруг весело хмыкнул, но ничего не ответил.
— Я просто к тому, что у вас в оранжерее наверняка целая коллекция прекрасных благородных цветов, которые прекрасно приживутся в почве перед замком. Зачем мучится с этим? Вы потратите на него много сил и времени, и скорее всего впустую.
— Меня не пугают трудности. Люблю сложные интересные задачи.
— Скажите, а почему вы сейчас здесь? — решила я уйти от темы с цветами. — Ваши жены говорили, что вы человек весьма занятой, а тут вдруг на травке сидите, со мной болтаете. Неужели я вас так заинтересовала?
— Когда мне то и дело приходят сообщения от охраны по поводу необычного поведения новой жены, с просьбами отдать указания, как же охране поступать в том или ином случае? Какая уж тут работа.
— А что такого? С деревом понятно. Но сейчас? Лежу я на берегу, и что?
— Как правило, женщины бояться открытой воды, у меня в поместье озеро чистое, но вот в целом, в нашей стране, водоемы особой чистотой не отличаются, и, скорее по привычке и с детства усвоенным правилам, ни одна из моих жен близко к озеру не подходит, не говоря уже о том, чтобы опустить в воду ноги.
— Да? Надо же. Вода действительно в городской речке не особо чистая, но кожу не разъедает, монстров в ней нет.
— Вы пробовали купаться в городской речке? — Эйнер смотрит на меня с жалостью.
— А что такое?
— Вы могли получить серьезное отравление или подцепить заразу.
— Может и так, но лучше уж купаться в речке, чем в канализационном стоке.
— Все время забываю, где вы обитали… возможно стоит съездить в клинику и сдать все анализы, проверив ваше здоровье. А как вы в речке плавали?
— Не надо меня проверять. Перед торгами уже всё проверили. Чувствую себя великолепно. И в смысле, как я плавала? — провокационно улыбнулась. Сейчас шокирую своего чопорного мужа. — Голышом.
— Серьезно? — Эйнер смотрит на меня с усмешкой, при этом нисколько не шокированный, а жаль. — Я вообще то интересовался, умеете вы плавать, или нет.
— Ну… а что?
— Ответьте на мой вопрос, и я отвечу на ваш.
— Не-е-ет, — умею, конечно, но чую подвох, а потому поостерегусь. В этом мире ведь женщины вообще мало чего могут.
— И не побоялись лезть в речку, не умея плавать?
— Да вы речку эту видели? Там воды по колено.
— Это да. Вы так уверенно говорили, что плавали, и мне показалось, что действительно именно плавали, а это в принципе для девушки весьма необычный навык. Некоторых девочек обучают плаванию, если это рекомендуется для здоровья, но только в богатых домах, где есть свой бассейн.
— А у вас есть бассейн?
— Нет.
— Что так? Мне начало казаться, что в этом поместье есть всё для долгой жизни, без необходимости выходить в большой мир.
— Зачем мне бассейн, если есть озеро?
Логично.
— Погода не всегда жаркая, есть же сезон…
— На территории поместья всегда тепло, даже если пойдет дождь.
Вот тут я загорелась.
— Как вам это удалось?
— Что именно удалось?
— Изменить климат.
— С чего вы взяли, что я его изменил?
— Но вы ведь сами сказали!
— Что? Я сказал, что на территории поместья всегда тепло, и все.
— Но ведь так не бывает. Чтобы везде холодно, а у вас тепло.
— Правда? — Эйнер не скрывает насмешливую улыбку.
— Вы не скажете, — понимаю я.
— Ну, если вы подробно расскажете о себе и о том, из какого вы мира, то и я вам расскажу много чего интересного.
— Ну, и… не особо то и хотелось, — поднялась с травы, только сейчас осознав, что сидела с супругом бок о бок, касаясь его своим плечом, и даже почти мирно общалась. К вечеру чуть похолодало, еще и от озера так свежо в округе. Поежилась. Бл
Глава 10
Муж встал вслед за мной. Быстро пошла в сторону леса, и Эйнер рядом. Яйца тухлого кабукра! Не хочу, чтобы супруг шел со мной. Это слишком напоминает свидание. И надо как можно меньше говорить с мужем, он слишком наблюдательный и догадливый. Эйнер наверняка уже полностью уверен, что я не из этого мира.
Остановилась. Эйнер тут же повторил мое действие и повернулся ко мне, вопросительно подняв бровь.
— Вы идите, а я еще погуляю.
— Так вы и так гуляете. В сторону дома. Идемте. Через час выпустят собак, и одной гулять здесь будет небезопасно.
— Я не боюсь собак.
Эйнер тяжко так вздохнул. Не прониклась. Это я еще хорошо себя веду.
— Вы такая… — ну, какая же? — Своевольная.
— Спасибо.
— Даже так? — муж взял меня под руку.
— Пустите! — выдираю руку, но без особого успеха, она надежно прижата к теплому боку супруга. А Эйнер силен. Пожалуй, слишком.
— Нет. Я отпущу вас только тогда, когда мы окажемся в доме. Сейчас у вас есть выбор — либо мы будем стоять здесь, причем столько, сколько пожелаете, либо мы идем домой.
Между мной и мужем происходит настоящая битва взглядов. Увы, эту битву я проиграла первой. Лучше все-таки дойти быстрее до дома, чем вот так стоять с Эйнером, в непосредственной близости, еще и в стремительно надвигающейся темноте. Но это только битва. Не война. Можно раз за разом себе это повторять, но главное, чтобы поражение во всех этих битвах не вошло в привычку.
Эйнер задает темп нашей прогулке. Нарочито неспешный, жутко раздражающий меня темп. Супруг наверняка знает, как бесит меня эта совместная прогулка, наслаждается этим и специально растягивает «удовольствие».
Наконец мы с супругом дошли до поместья, и в холле Эйнер отпустил мою руку, перед этим поймав мою ладонь и запечатлев легкий поцелуй на костяшках пальцев.
Вырвала ладонь из рук мужчины. Хотя… было приятно.
— Спасибо за чудесную прогулку.
Как будто у меня был выбор. Недовольно фыркнула и поспешила прочь от Эйнера.
— Айра, — окликнул муж. — А вы куда? Спальни в другой стороне.
— Я что, обязана лечь спать? Или запереться у себя и… что там обычно у вас супруги за закрытыми дверями делают?
— Нет, не обязаны. Я просто удивился. Так куда вы, если не секрет?
— Поужинать.
— Столовая уже закрыта. Слуги могут принести ужин к вам в комнату.
— Полагаю, что кухня еще открыта. Не хочу никого утруждать, — поймала себя на том, что с Эйнером все чаще говорю, как девушка из высшего общества. Сделала себе мысленное внушение. — Пойду на кухне еды попрошу. Мне много не надо.
— Как интересно. Пожалуй, я с вами.
— Куда, на кухню? — настал мой черед удивляться.
— Да. Сколько здесь живу, а до кухни ни разу не добрался, — огорошил муж.
— Тогда без меня, — резко сменила курс и чуть ли не побежала в спальню. Придется все-таки слуг напрягать. Дальнейшего общения с супругом я больше не выдержу.
Поднявшись по лестнице на второй этаж, не выдержав, обернлась — уж очень чесались лопатки во время подъема от чужого почти осязаемого взгляда.
Эйнер стоит внизу и смотрит на меня. Внимательно, серьезно, задумчиво. Когда наши с мужем взгляды встретились, мужчина чуть улыбнулся, повернулся и пошел… в сторону кухни.
В своей комнате первым делом, не раздеваясь, упала на постель. Настроение такое, что хочется чего-нибудь разбить. Но не буду. Это детство.
Чтобы такое сотворить ужасное?
Пока размышляла, в дверь вежливо постучали.
— Войдите, — кто там по мне уже соскучился?
В комнату вошел слуга с подносом, накрытым круглой крышкой.
— Ваш ужин, лойра, — пояснил мужчина, уже ставя поднос на столик.
Вскоре слуга испарился.
Подхожу к столику, поднимаю крышку, а там… изящный расписной чайник с маленькой чашечкой и блюдцем, потрясающей красоты пироженное и пышные булочки. А еще цветок. Тот самый, светло-сиреневый.
Ха, а что, с планами пересадки на местную почву покончено?
О, записка.
Раскрываю белую бумажку, попутно отмечая, что у Эйнера очень красивый почерк. Я вот пишу не очень красиво и совсем неаккуратно — всегда тороплюсь куда-то. Мама меня всегда за почерк ругала…
“Не волнуйтесь, дорогая жена, у меня есть семена. Приятного аппетита”.
Он меня просчитывает и… издевается. Смяла бумажку.
И главное, мне везде чудятся намеки и двусмысленности в речах Эйнера.
С пирожным расправилась быстро, выпила чай, съела булочку… две. Видимо, я не из тех, кто будет голодать и чахнуть в неволе.
Легла спать. Надеюсь, в этот раз кошмары с ожившими мертвецами меня минуют. Без Лойки плохо. Часто спали с мальчишкой в обнимку, и тогда я нормально высыпалась, не мучимая видениями прошлого, а вот сейчас тяжко.
Самое интересное, что цветок не поднялась рука выкинуть или испортить, он еще и так потрясающе пахнет, оказывается. Поставила подарок в вазочку возле кровати, перед тем как лечь, тонкий приятный запах цветка оказался ненавязчивым, но все равно ощутимым. И что удивительно, кошмары мне сегодня так и не приснились. Вообще ничего. И я этому очень рада.
Следующим утром все повторилось. Завтрак. Приставание жен к мужу со всякими просьбами. А потом все расходятся по своим делам. Правда, в этот раз предупредили, что через полтора часа занятие по истории, а после обеда придет учитель танцев. Кстати, вот на местные танцы будет любопытно взглянуть, ни разу не видела, это закрытая часть жизни, в общественных местах только такие как я танцуют.
Что я делала свободные полтора часа? Конечно же вынюхивала все. Обошла дом, попыталась узнать, сколько у Эйнера в поместье работников. Сумела пока узнать, после навязчивых расспросов выловленного мной дворецкого, про численность слуг именно в доме. Количество охраны, их смены и прочее Бенару не известно, а даже если бы и было… дворецкий и так постоянно смотрит на меня шокированным взглядом, если добавиться еще и подозрительность, будет совсем плохо.
Бенар же и проводил мне до класса. Помещение, где проводятся все уроки, я уже мельком видела. Светлая просторная комната с окнами вовсю стену и очень приятной энергетикой. В таком классе только учиться и учиться, причем с большим удовольствием. Сам класс обствлен весьма интересно — одна стена полностью зеркальная, другую стена пустая поскольку паноамные окна практически и является этой стеной, третья стена уставлена шкафами с книгами и всякими ученическими принадлежностями, в четвертую стену вмонтирована конструкция, чем-то напоминающая трибуну для зрителей на спортивных мероприятиях в моем мире — получаются четыре длинных больших ступени вдоль стены, устеленных матрасами и сотнями маленьких подушек. С подушками, на мой взгляд, погорячились. Если урок окажется скучным, я точно там прилягу и усну.
Посредине просторная комната абсолютно пуста.
Забралась на самый верх — отсюда лучше всего будет за всеми наблюдать.
Подтянулись остальные жены. На удивление, появились все одиннадцать моих новых “родственниц”. На лицах большинства девушек недовольство, но, тем не менее, все расселись по рядам.
Ко мне подсела вполне веселая Аниль и… Фелис. Надо же. Мне показалось, что с Фелис мы вообще интересами не сходимся, но ведь подсела “старшая жена”, причем, как по очередности приобретения, так и по возрасту — эту информацию мне Аниль нашептала.
Рыжая бестия сразу улеглась на сидение, кинув одну подушку мне на колени и положив на нее голову.
— Погладишь мне голову? — томно попросила Аниль. — Мне так не хватает ласки. Последние ночи лойр и думать обо мне забыл. Не зовет к себе в спальню.
Погладила, мне не трудно. У Аниль шикарные волосы, а их цветом можно любоваться и любоваться.
Девушка тихо что-то мурлычет от удовольствия. С других рядов на нас с Аниль оборачиваются возмущенные женские мордашки, в глазах большинства лойр осуждение, а мне как-то всё равно, да и Аниль тоже.
В класс, шаркая ногами вошел сгорьленный сухопарый старичок.
Вот, видимо, и преподаватель.
Учитель встал в центре комнаты, поздоровался с “прекрасными лойнами” и начал урок.
Я уже на второй минуты монолога преподавателя поняла, почему его уроки не пользуются популярностью. Информацию дедушка дает может, и интересную, но слушать совершенно невозможно. Монотонная тихая речь дедушки убаюкивает только так. У меня в академии тоже были такого типа преподаватели, так вот на их лекциях мы всегда прекрасно высыпались после загульных студенческих ночей.
Теперь точно понятно, зачем тут столько подушек.
Я честно крепилась почти все время отведенное на урок, и слушала дедушку, в надежде узнать для себя что-то ценное. Не узнала. А сон сморил.
— Аниль, отстань, — сквозь сон пытаюсь смахнуть руку девушки с моего лица. Рыжая совсем обнаглела — гладит кончиками пальцев по моей щеке, иногда щекоча и шею. Судя по моему положению в пространстве, уже я лежу у девушки на коленях.
Распахнула глаза и увидела над собой лицо Эйнера.
Так, что-то тут не то. Огляделась. Я все еще в классе, только в пустом. Помимо меня и лойра тут никого нет.
До меня, наконец дошло.
— Лойр! — мой возмущенный крик эхом пронесся по классу.
— Не вижу причин для столь бурной реакции, — произнес Эйнер невозмутимо, с интересом наблюдая за тем, как я подскакиваю и отсаживаюсь от него подальше. — Я ваш муж. Привыкайте постепенно к моим прикосновениям.
Ну, конечно. Не собираюсь я ни к чему такому привыкать. У нас же договор — Эйнер меня ни к чему не склоняет, а я сижу в этой комфортабельной тюрьме. Пока не одумаюсь и не стану послушной лойной.
— Знаете, а я вот не планировала привыкать к вашим прикосновениям.
Эйнер вздернул бровь.
— То есть, вы хотите всю оставшуюся долгую жизнь просидеть в поместье?
— Не такую уж долгую, — не смогла удержать злорадного комментария, за что мысленно настучала себе по голове. Я слишком болтлива — мы с драконом всегда очень много общались ментально, иногда даже когда я спала. Именно дракон и приучил меня много общаться, будучи сам весьма болтливым, сейчас мне этого самого родного и близкого собеседника очень не хватает, а с излишне умным мужем, как и с Лойки, поговорить интересно, но с Эйнером общение выходит еще и с перчинкой — все время хожу по краю, и опасаюсь супруга. Это лойр до поры, возможно, такой терпимый, пока ему хочется поиграть, но ведь может и надоесть ожидание.
Теперь муж нахмурился.
— Что это значит? Вы хотите совершить самоубийство?
— Нет, — покачала головой. — Я не подумав сказала. Убить себя я ни за что не смогу.
И это правда. Хотелось бы, но это трудно, и есть Лойки… а вот от старости и естественной смерти через несколько десятков лет, не отвертишься.
— Тогда что все-таки означала ваша фраза?
— Ни-че-го, — по слогам произнесла я и повернулась к мужу… спиной, намереваясь уходить.
— Айра! — Эйнер быстро меня настиг и преградил дорогу. — Я вас не отпускал. — И что? Поставите меня за это в угол? Или запрете еще где-нибудь?
— Зачем мне вас ставить в угол?
— Вас что, в угол никогда родители не ставили? Такой послушный ребенок были?
— Мои родители умерли в результате несчастного случая, когда я был маленьким. Меня воспитывал дед.
— А-а… извините.
— Ничего. Та зачем все-таки в угол? И какой именно?