Казак оказался коренастым темноволосым мужчиной лет тридцати, с добродушным лицом и внимательными глазами. Этакий свой парень, если бы не взгляд — проницательный, умный, смотрит как сквозь прицеп снайперской винтовки. Одет он был безлично. Серые брюки, голубая рубашка с коротким рукавом, кобура через плечо. На спинке стула висела кожаная куртка.
— Садись, — бросил он. — Кофе будешь?
— Да, — благодарно кивнула Регина.
Казак подвинул ей пластиковый стаканчик с черным кофе, а себе папку с надписью «Регина Торессо».
— А теперь я хочу услышать все с самого начала.
— Прочтите в деле.
— Я прочел, и у меня возникло много вопросов, особенно в той части, когда ты осталась наедине с мастером города и принцем Темного Дола. В деле об этом ничего нет.
Регина почувствовала, как стало жарко щекам и болезненно заныло сердце.
— Там же написано, что Лоренцо меня почти осушил.
— Но ведь это не вся правда? — внимательно глядя на нее, поинтересовался полицейский.
— Не вся. — Регина, опустив взгляд в стол, грела руки о горячий стаканчик. — Они меня изнасиловали.
— Следы остались? — живо поинтересовался полицейский.
Регина почувствовала такой стыд, что готова был провалиться сквозь землю.
— Меня лечили, — прошептала она.
— Знаешь, я давно хочу прижать Игоря Славинского, но его хозяйке всегда удавалось его отмазать. Если в этот раз нам удастся доказать его причастность к похищению, я все же добьюсь ареста и суда.
— Они меня шантажировали жизнью брата.
— Я уже связался с коллегами из твоего города, отправил им твои фото. Они подтвердили, что человек на фотографии и есть Регина Торессо, и обещали присмотреть за твоей семьей.
— Большое спасибо, — искренне поблагодарила Регина, чувствуя, как с души сняли часть кирпичной кладки, которая появилась там, когда она встретила «котика».
— А теперь вспомни свой день поминутно. Кто сможет подтвердить твою историю?
Регина честно еще раз все рассказала, уже без купюр, только утаила, что Лоренцо предлагал стать своей Тенью. Отчего-то Регине казалось, что об этом лучше вслух не говорить, хотя Казак и внушал доверие. Он не смотрел презрительно или снисходительно, он искренне хотел помочь, и это давало надежду. Но после вчерашнего разговора она боялась кому-нибудь верить.
— Да, Регина, скажу сразу: доказать что-либо будет сложно, — в конце разговора сделал выводы полицейский. — Метка борделя с тебя исчезла, свидетели все как один утверждают, что насилия и похищения не было. Твое слово против слова Ани Рет ничего не значит. Хороший адвокат, а других у вампиров нет, разобьет тебя в щепу. Ты могла прийти сюда и рассказать эту историю по приказу своего господина.
— Зачем это ему? — Регина чуть не плакала от обиды, хотя и понимала, что ее история для полиции звучит неубедительно.
— Ни для кого не секрет, что между Ани и Лоренцо идет война. Тебя могли использовать.
— Меня и использовали, — буркнула девушка, и полицейский согласно кивнул. — Только я не знаю, как.
— Скорее всего, Игорь с тобой свяжется с требованием выполнить для них что-то. Вот тогда мы его и прихватим.
— Не буду я ничего для них делать! Я хочу вернуться домой. Хватит, попробовала изменить жизнь.
Перед глазами встало красивое лицо и тихий шепот: «Никуда не отпущу». Она тряхнула головой, отгоняя наваждение. Нет, ни за что!
Казак встал, подошел к кофеварке и заговорил только тогда, когда в стакан вылилась порция горячего, ароматного кофе.
— Боюсь, у тебя ничего не получится.
— Почему?
— Метка.
— Откуда вы знаете?
— Прежде чем я пришел работать в полицию, я убивал вампиров и их Теней, — Казак вернулся за стол, подул на кофе и сделал глоток. — Я вижу такие вещи.
— Он не успел, — Регина с тоской посмотрела в забранное решеткой окно, разговор начинал тяготить ее.
— Любой сильный вампир может завершить начатое мастером города, Регина. И не забывай о сидхе. Он тоже будет за тобой охотиться.
— Полиция мне не поможет? — Регина знала, что ответит Казак, но ей было необходимо это услышать.
— В Законе нет статьи, запрещающей нелюдям вербовать сторонников. Мы не лезем в их дела, пока они не нарушают закон. Вот если тебя убьют…
— Ну хоть за это спасибо, — саркастически усмехнулась девушка. — И что мне делать?
— Попробуем прижать Игоря Славинского, а через него добраться до его хозяйки.
— А что делать с иском Рет против меня? — вспомнила Регина.
— Она не подавала заявления о краже, поэтому дело проиграет. Хотя тебе придется пока посидеть у нас, в целях твоей же безопасности, пока я не придумаю, как защитить тебя. И еще, вот, — он полез в стол, достал визитку и на ее обороте написал несколько слов. — У меня остались друзья среди охотников за головами. Это, конечно, незаконно, но если сильно прижмет…
Регина кивнула, она поняла. Если сильно прижмет, она воспользуется предложением Казака.
— Долго мне быть в заключении?
— Пока суд не примет решения или кто-нибудь не внесет за тебя залог. Я поищу свидетелей твоего похищения и попробую найти компромат. И еще, хорошо бы, чтобы тебя осмотрел наш врач.
Регина смущенно кивнула. Если это поможет, то она вытерпит унизительную процедуру.
— Мой совет, продолжай жить, устройся на работу, сними жилье. Быть Тенью мастера города не самая плохая участь.
Регина почувствовала, как к горлу подступает тошнота. Они не понимают, что она чувствует, не понимают, что она видеть не может Лоренцо, не то что жить рядом с ним. Да и как им это понять? Не их ведь насиловали два извращенца.
— Спасибо.
В дверь постучали, она распахнулась, и Регина сжалась от дурного предчувствия и страха, забыв дышать. Ей показалось, что сейчас зайдет Лоренцо — элегантный и уверенный, и уведет ее к себе, запрет, посадит на цепь… Но затем она вспомнила, что сейчас утро, а значит, вампир спит, и шумно выдохнула.
В дверях стоял улыбающийся Дик, за его спиной маячил полицейский в форме.
— Привет! Собирайся, мы идем домой. Ко мне домой, — быстро добавил оборотень, увидев на лице Регины панику. — Я внес за тебя залог. Вот квитанция.
— Быстро сработали, — добродушно ухмыльнулся Казак. — Ну что же, будь на связи, Регина. И… удачи.
— Я могу рассчитывать на… ваше молчание? — требовательно глядя в глаза лейтенанту, спросила Регина. Ей не хотелось, чтобы за ней началась охота. То, что она носит метку Лоренцо, было слишком опасной тайной.
— Конечно.
— Спасибо за все.
— До встречи. Я буду следить за тобой, — сказал Казак Регине, но взгляд его был направлен на Дика.
— Лейтенант! — воскликнул Дик, прижимая руку к груди. — Вы всегда сможете найти ее по адресу указанному в квитанции. Пока она не найдет работу, Регина будет жить у меня.
— Это хорошо, Дик Ровен. Следи за ней.
— Вы можете на меня положиться! — пафосно заявил оборотень и подмигнул Регине.
Дик принес белье, штаны и рубашку и Регина наконец-то смогла одеться. Через полчаса, подписав кучу бумаг и пройдя освидетельствование у полицейского врача, после которого она вылетела из кабинета пунцовой, словно час просидела в парилке, они, наконец, покинули здание полиции.
— Поедем с ветерком, — Дик махнул рукой на мощный мотоцикл, припаркованный между двумя полицейскими машинами. — Если не забоишься, конечно.
Регина только фыркнула на это заявление.
— Твой?
— Если бы! Вожак одолжил, — Дик протянул черный шлем. — Неуютно я себя чувствую рядом с полицией, — то ли пожаловался, то ли просто сообщил он.
— Кто тебе прислал? Лоренцо? — Регина ни на секунду не сомневалась, что Дик прибыл сюда не по своей воле, а еще, помня, кто он для мастера города…
— Нет, Мэтью. Ну что, поехали? Держись за меня нежно, — томным голосом произнес оборотень, оседлывая байк.
— А ты с ним справишься? — Регина с опаской села сзади.
— Я волк, девочка, — снисходительно сообщил оборотень. — Ты не смотри на мое хрупкое телосложение.
— Ты больше на кота похож, — буркнула Регина, обхватывая его за талию.
Смех Дика заглушил рев мощного двигателя.
Жил Дик в небольшой квартирке расположенной под крышей трехэтажного дома в шумном припортовом районе. Две спальни, гостиная и кухня. Везде царил металл и черный цвет, даже жалюзи на окнах были черные с серебряным рисунком.
— Твоя спальня, — радостно сообщил Дик, распахивая двери небольшой комнаты.
Белые стены, кровать с черным покрывалом, черный стол с металлическими ножками, офисное кресло, серый ковер на полу и шкаф с зеркальными дверцами. Ничего лишнего, ничего цветного, если не считать букета незабудок на столе.
— Оптимистичная обстановка, — усмехнулась Регина. — Но мне нравится.
— Пользуйся моей добротой, — великодушно махнул рукой Дик. — Мне надо исчезнуть на пару часов, ты пока располагайся. В холодильнике есть колбаса и сыр, но колбасу лучше не есть.
Однако Регина первым делом отправилась в ванну. Она долго нежилась в горячей воде, думая о том, как жить дальше, а потом, дав себе мысленную оплеуху, решила последовать совету Казака и жить так, как планировала до встречи с Ани и ее прислужником. Завтра же позвонит в редакцию и пойдет на собеседование. Приняв решение, она почувствовала облегчение.
Регина еще немного полежала в ванне, а затем принялась усердно тереть тело мочалкой, щедро облитой ароматным мылом, смывала и вновь намыливала. Ей хотелось смыть с себя прикосновения чужих рук. Жаль, что нельзя смыть воспоминания. Хотя стоило признаться самой себе, после разговора с Лоренцо воспоминания уже не причиняли такой боли, как раньше. Даже мысль о сексе не казалась отвратительной, как всего лишь вчера утром. Но если нельзя избавиться от памяти, то можно сделать кое-что другое…
— Ты зачем обрезала волосы? — В глазах Дика, входящего в кухню с коробкой в руках, мелькнул ужас. — Без них ты выглядишь взрослее.
— И отлично, — коротко буркнула Регина, не желая вдаваться в подробности. Она слишком хорошо помнила, как Лоренцо накручивает на кулак длинные пряди и запрокидывает ей голову назад, открывая шею…
— Мастеру это не понравится.
— Плевать.
— Ух, какая ты у нас бука, — широко усмехнулся оборотень. — Я привез пиццу и сок.
— Здорово! Я жутко голодна!
— Там есть мясо, и яйца, и еще что-то замороженное, — Дик поставил коробку с пиццей на стол, тем временем Регина с интересом рассматривала содержимое холодильника. — Осталось с тех времен, когда я жил не один. Сам я готовить не умею и не люблю.
— И давно ты жил не один? — Регина принюхалась к куску колбасы подозрительно зеленоватого оттенка.
— Да уже неделю, как очередная любовь меня покинула, но иногда они все ко мне возвращаются, — притворно вздохнул Дик и заржал. — Да выбрось ты ее, я даже отсюда чувствую, что она испортилась.
Ах, точно, он же оборотень.
— Слушай, Дик, а каково это — быть оборотнем? — спросила Регина, когда они расположись за столом в стерильно чистой кухне. (Стоит ли уточнять, что она тоже была черная с хромом?)
— Дисциплина, строгая иерархия в стае и боль, — пожал плечами Дик. — Но я не знаю другой жизни, поэтому мне сравнить не с чем.
— Звучит невесело.
— Мэтью жесткий вожак, — повел плечами Дик. — Он убивает за малейшее непослушание. Но иначе нельзя.
— Это ужасно, — ошеломленно пробормотала Регина. Не может быть, чтобы это было правдой! Хотя ощущения, которые исходили от Мэтью, нельзя было назвать добрыми.
— Мы звери, Регина. Наша настоящая сущность звериная, мы лишь кажемся людьми, кто из оборотней этого не понимает, долго не живет. Нельзя притворяться тем, кем не являешься. Рано или поздно, но зверь вырвется на волю, а если не контролировать его, может случиться много плохого. — Он впился зубами в пиццу. — Я занимаю в стае не самую высокую ступень. Если бы не покровительство Лоренцо… — он не стал договаривать.
— Я ничего не знаю об оборотнях.
— Многие из нас пытаются быть людьми, так проще найти работу, да и жить проще. У тебя большая семья?
— Нет, мать и брат, отец умер пять лет назад.
— А у меня большая, двадцать четыре волка. Моя семья — стая, я пришел в нее, когда мне было тринадцать лет. Меня Мэтью нашел.
Они замолчали. Регина пила сок из жестяной банки и искоса наблюдала за Диком. Интересно, как он ладит с Лоренцо? Добровольно пришел к нему или его тоже заставили? От воспоминаний о последней встрече с мастером города пересохло во рту, и показалось, что по телу провели большим пером.
— Ты знаешь Видальдаса?
— Кто его не знает? — шкодливо ухмыльнулся Дик и сверкнул глазами. — Скажи, настолько ли он хорош в сексе, как о нем говорят?
Регина поперхнулась соком и с негодованием воззрилась на Дика, но оборотень смотрел безмятежно и весело. Он что, не знает? Хотя откуда ему знать, вряд ли сидхе трепался о произошедшем на каждом углу.
— Не успела понять, — буркнула она и уткнулась в банку.
— Его сестра-близнец была любовницей Деймона.
— Почему «была»?
— Говорят, Деймон ее бросил ради другой женщины. Я бы хотел ее… — Дик медленно облизнулся и помахал рукой.
— Сожрать? — неверно трактовала Регина его жест.
— Переспать! — хохотнул Дик.
По спине скользнул неприятный холодок, и Регина передернула плечами.
— Ты не понимаешь, меня изнасиловали, — зачем-то сказала она, и слова прозвучали горько и отчаянно. — Лоренцо и Видальдас. Вместе. Это было… — Она скомкала банку и швырнула в мусорное ведро. — Это было больно и унизительно. И я ничего не могла сделать! Я даже сопротивляться не могла, потому что они убили бы меня. И теперь я себя за это ненавижу. За трусость, за желание выжить, за то, что позволила сделать это с собой. А… ладно! — Она потянулась к пицце. Ну вот зачем она это все сказала? Какое дело Дику до ее проблем?
— Я понимаю тебя. — Дик полез в верхний шкафчик и, пошарив по полке, достал маленький пакетик, принес к столу и высыпал три шоколадные конфеты. Одну сразу же развернул и засунул в рот. — Меня изнасиловали в тринадцать лет. Двое взрослых мужиков. Мне повезло, что Мэтью пробегал мимо. Одного он догнал, когда тот попытался убежать, а второго убил на мне, разорвав ему горло. Я захлебывался от чужой крови, которая лилась на лицо… — Он потянулся ко второй конфете. — А потом Мэтью заставил меня перекинуться, чтобы залечить раны. До этого я даже не знал, что я оборотень. — Он говорил об этом спокойно, с легкой улыбкой на губах. — Более сильный волк может заставить слабого перекинуться без его воли и согласия. Это безумно больно, но зато регенерация оборотня залечивает раны, и через сутки я был здоров. С тех пор живу в стае.
— И… после этого, ты можешь… э…
— Заниматься сексом? — ухмыльнулся Дик. — Я оборотень, детка. Секс у меня в крови. Я люблю это дело и умею делать его лучше всего. — Он самодовольно подмигнул девушке.
Регина развернула конфету и бездумно сунула ее в рот. С орехами. Какая гадость! Она скосилась на безмятежного Дика. Ей никогда не понять этих нелюдей!
— А как ты оказался у Лоренцо?
— Он владеет стаей, а я в ней живу, — пожал плечами Дик. — Вожак приказал, и я пошел. Я не силовик, не бизнесмен, не ученый. Я не приношу стае много денег, поэтому мной можно пожертвовать. Низший. Рорек.
— Рорек?
— Так презрительно называют таких, как я.
— Мне жаль.
— Глупости! — Дик весело рассмеялся. — Меня не обижает. Я такой, какой есть, и менять ничего не собираюсь.
— Я так не смогла бы.
— Мы живы, а это главное. Остальное решится само собой. Кстати, ты чем планируешь заниматься?
— Завтра попробую устроиться на работу, — впервые за весь разговор улыбнулась Регина и гордо добавила: — Я журналист.
— Ух ты! А я не стал никуда поступать, хотя Лоренцо и предлагал оплатить учебу в колледже. Но зачем мне это? Днем я работаю в охране банка, ночами подрабатываю в клубе. На жизнь хватает.