Когда они встретились, ее поразила произошедшая с Андреем перемена. Был он весь дерганый, неухоженный, с первого взгляда чувствовалось, его гнетут какие-то заботы. У Наташи защемило сердце: так жалко на него смотреть. Очень несправедливо обошлась с ним судьба.
Андрей сказал, что в сентябре хозяева его квартиры, как и было договорено с самого начала, возвращаются в Москву. Нужно подыскивать новое жилище.
Квартира Валерия Антоновича в Звездном городке пустовала. Почему бы Андрею какое-то время не пожить там? Правда, просить разрешения у мужа бесполезно. Зная его характер, Наташа понимала, что тот не согласится. Не станет приводить убедительные доводы, а просто не согласится. Он даже не любит, когда приходят гости. А уж о том, чтобы в его квартире жили посторонние, и речи быть не может. Но ведь его можно даже не предупреждать или, по крайней мере, не говорить всю правду. Скажет, что разрешила пожить подруге с женихом, у которых было безвыходное положение. С этим Валерий Антонович еще как-нибудь смирится.
Ключи от квартиры в Звездном у Наташи были. Она отвезла туда Андрея, улучив момент, когда муж уехал в командировку в Тольятти. Как разжалобить Валерия Антоновича, она прекрасно знала. В день возвращения тот плотно поужинал и с вожделением смотрел на жену. Если его лишить супружеской ласки, он сойдет с ума. Поэтому можно не опасаться ссоры.
— Валерочка, — подойдя сзади, Наташа обняла разомлевшего мужа за шею и потерлась носом о его ухо, — я совершила тут семейное преступление.
Шаргородский, думая, что сейчас услышит об очередной дорогой покупке, и заранее готовый смилостивиться, спросил:
— Тяжкое?
— Это тебе судить. Понимаешь, мне позвонила одна девушка из нашего музучилища, Янина Муромцева, очень талантливая певица. Она снимала квартиру, а хозяева неожиданно ее турнули. Сказали, что-то у них там изменилось, пусть выметается. Она буквально оказалась на улице.
— Хочешь, чтобы она пожила у нас? — промурлыкал Валерий Антонович.
— Это, конечно, невозможно, — притворно ужаснулась Наташа. — Я поступила гадко и без твоего ведома разрешила им переселиться в твою квартиру в Звездном.
— Им?
— Ну, у нее есть жених, он же ее продюсер. Он тоже из Перми, я его знаю.
Пришлось рассказать про несчастную судьбу талантливого певца, который в Москве подрабатывает журналистикой и организует концерты.
— Это на несколько дней, они надеются снять квартиру в Москве. У них уже что-то есть на примете.
— Ну, ничего страшного, — сказал Валерий Антонович, целуя ее. Если пожурить, то она способна вспылить, а сегодня ему никак не обойтись без ее ласки. — Только почему ты не позвонила мне?
— Звонила, но у тебя был отключен мобильник. А все делалось в такой спешке.
Глава 45
ДТП НА КАВАЛЕРИЙСКОЙ УЛИЦЕ
В хорошую погоду, то есть когда не было дождя, снега или ураганного ветра, мать вывозила Сергея во двор, нужно же больному подышать свежим воздухом. Это только так говорится — двор. На самом деле двора возле их дома не было. Улица расположена близко, между ней и подъездами имеется небольшой участок, посередине которого проложена асфальтовая дорожка. На ней, по обеим сторонам, стоят несколько скамеек, есть и ограниченная кирпичным бордюрчиком клумба, но жители забыли, когда видели на ней последний раз цветы.
Прогулка совершалась по давно устоявшемуся ритуалу. Вывезя коляску, Матрена Васильевна оставляла сына на тянувшихся вдоль фасада дома асфальтовых дорожках, а сама отправлялась в поход по близлежащим магазинам. Их вокруг открылось очень много, особенно коммерческих, нужно во все заглянуть, посмотреть, где какие продукты стоят дешевле. Сергей тем временем передвигается возле дома. Иногда поболтает с кем-нибудь из соседей. Не встретит знакомых — просто снует вдоль дома, туда и обратно. Это разминка для рук, ему нравится, что есть хоть такая возможность подвигаться, кого-то увидеть. Вернется мать из магазинов — занесет покупки домой, потом спустится за сыном. Иногда еще устроит себе легкую передышку — постоит рядом с ним. Она ведь тоже света белого не видит, крутится с раннего утра и до позднего вечера: плита, аптека, магазин, стирка, уборка…
Однако, вернувшись в этот раз, Матрена Васильевна не увидела сына возле дома. Разумеется, тот мог отъехать к соседнему, такое случалось. Кто-нибудь из знакомых шел на автобусную остановку, Сергей увлекся разговором и потянулся следом, сейчас вернется.
Растерянно потоптавшись несколько минут на одном месте, Матрена Васильевна прошла к соседнему, Г-образному, дому. Та сторона, куда выходили подъезды, напоминала настоящий двор. Тут было тихо и уютно, на каждом шагу стояли удобные деревянные скамейки со спинками, по всему периметру тянулась ограда из металлической сетки. Однако Сергея здесь не оказалось, и три молодые мамаши, прогуливавшие своих детей, инвалида в коляске не видели.
Матрена Васильевна провела большую часть жизни в тревожном состоянии. Когда сын был здоров, она постоянно боялась, что он явится домой пьяный или избитый. Хорошо еще, если сам явится. Могут и милиционеры привести. Но могут и не привести, а оставить его на ночь в каталажке, что тоже не прибавляло матери спокойствия. Нужно учесть, что и муж в молодости тоже был хорошим башибузуком.
Когда Сергей стал инвалидом, тревога вообще не покидала ее. Это стало для нее нормой. Так бывает, когда долго болеющий человек настолько привыкает к своему новому состоянию, что считает его нормальным — лишь бы хуже не стало. Матрена Васильевна испытывала тревоги разной степени — от легкой, не-прекращающейся, до отчаянно разрастающейся по разным причинам. Сейчас она была очень взволнована отсутствием сына. Материнское чутье подсказывало Матрене Васильевне, что ничего хорошего эта непривычность ей не сулит.
Она завернула на тыльную сторону своего дома — заросшую чахлыми кустами, тщетно скрывающими ряды металлических гаражей. Здесь было совершенно безлюдно. Пройдя по заскорузлой дорожке вдоль всего дома, чертыхаясь из-за бившей по ноге тяжелой сумки с продуктами, Матрена Васильевна повернула налево и тут увидела на улице, возле проезжей части, толпу людей, окруживших грузовик-цементовоз с медленно вращавшейся полосатой «мельницей». Значит, что-то случилось, и сын отправился поглазеть на происшествие.
Матрена Васильевна торопливо подошла к тому месту и увидела лежавшую возле правого колеса грузовика коляску, возле которой хлопотали люди. Сергей, упираясь обеими руками в асфальт и морщась от боли, нечленораздельно мычал. Прохожие подняли его, надели шапку, уже вызвали «скорую помощь», а также милицию. Матрена Васильевна обхватила голову Сергея, прижала к груди. Все поняли, что эта изможденная женщина мать инвалида, хотели приободрить. Какой-то старичок пытался внушить ей, что бывают случаи, когда минус на минус дает плюс. «Я лично знал одного парализованного, — с жаром говорил он явную выдумку, — который нечаянно свалился с кровати и после этого снова стал двигаться».
Слова доносились до Матрены Васильевны глухо и тихо, будто сквозь толстую стену. Она была в невменяемом состоянии.
Первыми на место происшествия приехали гаишники.
Водитель цементовоза, мужчина средних лет, темпераментно оправдывался перед милиционером, обращаясь сразу и к нему, и к окружившим их обоих прохожим:
— Да я ползком крался, словно черепаха. Километров тридцать от силы. Нешто это скорость? Да и куда спешить — я же не от погони спасался! Коляску на краю тротуара видел. Мне даже сперва показалось, кто-то ее держал. Во всяком случае, люди рядом стояли. А когда я с ней поравнялся, она вдруг — фырк! — и прямо под колеса. Но я все-таки успел затормозить. Если бы я быстрее ехал, черта лысого мне тогда остановиться. Попробуй останови такую махину, когда у тебя скорость за шестьдесят…
В это время приехала «скорая». Сергея увезли в больницу, туда же, так и не успев занести покупки домой, поехала убитая горем мать. Он был без сознания, его сразу отправили в реанимацию. Потом врач успокаивал Матрену Васильевну, сказал, что через несколько дней сын обязательно придет в себя. Все будет, как и прежде.
Глава 46
ПОХОЖДЕНИЯ ЧАСТНОГО ДЕТЕКТИВА
— М-да, час от часу не легче, — сказал Турецкий, выслушав пересказанный ему Володей отчет о срочном звонке пермского лейтенанта милиции Урусова. — Интересно, случайно или не случайно? Мог Дергач отправиться на ту строну улицы по собственному желанию или кто-то нарочно толкнул его под машину?
— Слишком уж кровожадный вариант. — Представив эту картину, Галина даже поежилась. — Да и кому он способен помешать?
— Теоретически мог. Давайте думать кому. Во-первых, кто-то же сделал его инвалидом. Но, возможно, задача тогда осталась не выполненной до конца, если, скажем, собирались убить.
— За эти пять лет сто раз могли сделать.
— Возможно. Поэтому такая версия вряд ли будет стоять во главе угла. Во-вторых, Дергач был завязан с какими-то неожиданными деньгами. Передал кому-то в Москву аванс, чтобы расправились с Серебровым. От кого-то он эти деньги получил. Кто дал их ему? Может, после того как Дергач отправил их в Москву, он стал для того человека нежелательным свидетелем. Это нужно проверить в первую очередь.
— Может быть, все-таки просто несчастный случай, — предположил Яковлев.
— Не исключено. Эти две версии равноценны. Насчет серебровской мести маловероятно. А те две очень даже реальны. Что сказали врачи?
— Выживет. Но поговорить с ним можно будет не скоро.
— Что значит — не скоро?
— Недели через две.
— Полмесяца, — присвистнул Турецкий. — Круто. Вот ведь какая закавыка получается. Давай, Володя, навостри лыжи, дерзай.
— Что? — не понял тот.
— Лети в Пермь. Тебе и так предстояла эта поездка, а сейчас и подавно. Выясни, кто там отвалил ему этот аванс. Он все-таки был малоподвижен. Определи круг людей, которые навещали Дергача в последнее время.
— Может, мне тоже поехать? — спросила Галина.
— Рано. Если слишком много подозреваемых придется проверять, тогда другое дело. Тогда и я поеду. А так… Там есть Урусов, есть другие оперативники. Уверен, они во всем разберутся. А вот с исчезнувшим Шаргородским, кроме тебя, разобраться никому не под силу. Ты, кажется, намеревалась заскочить к нему домой прямо сегодня?
— Обязательно подъеду.
— Не надо. Нам ведь только нужно узнать, где сейчас Шаргородский, что с ним. Я попрошу съездить Дениса. И он сразу тебе обо всем сообщит.
Турецкий знал, что пресс-центр ГУВД просил Галину спешно подготовить для них материалы по одному из недавно завершенных дел. Поэтому ей сегодня пришлось явиться на работу ни свет ни заря. А владелец «Глории» совсем не загружен и охотно возьмется выполнять любой заказ.
Это была легкая, но противная работа. На массивных дверях установлен кодовый замок. Как назло, долгое время никто не входил, не выходил. Наконец, появился старичок, впустивший Дениса Грязнова в подъезд. Консьержки в таком солидном доме не оказалось.
— У нас все наоборот, — прошамкал старик. — До перестройки здесь сидела вахтерша, что для того времени — редкость. Сейчас же, когда обзаводятся дежурными, у нашего домкома на них не хватает денег.
Грязнов поднялся на седьмой этаж. На дверях каждой квартиры имеется узкое горизонтальное отверстие, прикрытое изнутри латунной пластиной с надписью «Для писем и газет». Значит, если хозяева отсутствуют, насчет корреспонденции можно никого не предупреждать. Дверца ящика оставляется открытой, и газеты беспрепятственно падают внутрь. Остается надеяться на требующие поливки цветы. А если хозяева увлекаются кактусами, которые подолгу могут обходиться без воды?.. На всякий случай Денис позвонил в квартиру Шаргородского, вдруг там есть приходящая домработница. Никто не отозвался. Приглушенные голоса доносились из соседней квартиры, и он позвонил Туда. Дверь открыла девушка студенческого возраста. Она сказала, что у нее с соседями шапочное знакомство.
— Кажется, они контачат с профессором Орленевым, зайдите к ним.
Профессорская квартира была на этом же этаже. Пожилая низенькая толстушка в халате, узнав, что интересует Грязнова, ответила:
— Наташа сейчас с театром на длительных гастролях, а Валерий Антонович улетел на неделю в Прагу. Он даже оставил нам ключи от своей квартиры, чтобы я заходила кормить их попугаев. При других условиях можно было перенести птиц к себе, но наш кот быстро с ними разделается.
— Когда он вернется?
— Кажется, в понедельник.
— Номер его мобильного вы знаете?
— Нет.
— А где работает Шаргородский?
— В какой-то автомобильной фирме возле метро «Ботанический сад». Если вы хотите узнать более точно, поднимитесь на восемнадцатый этаж, к Фаль-ковским. Анатолий Викторович недавно покупал там новую машину, он объяснит, где это.
На восемнадцатом этаже любезный Фальковский нарисовал подробную схему, как Денису добраться до нужного места.
Выйдя от Фальковских, Денис нерешительно потоптался в просторном холле. Сегодня пятница, сейчас половина восьмого. В подобного рода фирмах сплошь и рядом ненормированный рабочий день, иногда люди сидят там допоздна. Жаль, он не спросил у Фальков-ского, когда Валерий Антонович обычно возвращается домой. Хотя тот может и не знать, скорее близкие соседи могут быть в курсе дела.
Грязнов спустился на седьмой этаж и опять позвонил Орленевым. Дверь открыла та же женщина. Извинившись за беспокойство, Денис спросил:
— В какое время обычно Валерий Антонович возвращается с работы?
— По-моему, поздно. Не так, конечно, как Наташенька из театра, но все же не рано. В районе девяти.
«Подъеду-ка туда прямо сейчас, — решил Грязнов, еще после концерта в ночном клубе, где разыскивал Янину, смирившийся с тем, что этому делу сопутствуют поздние вылазки. — Если повезет, тогда можно будет не ехать в субботу».
Как всегда, вечером в сторону области скапливались утомительные пробки. Ехать Денису пришлось чуть ли не час. Наконец, он остановился у нового двухэтажного здания из стекла и бетона, причем в нижней половине преобладало стекло. Ближе к тротуару светилась выносная вывеска с логотипом «Шкоды». Холл мягко освещался утопленными в потолке светильниками. В глубине, словно рыбы в аквариуме, отсвечивали полировкой новенькие автомобили. На втором этаже ярко освещены два угловых окна.
На стук Грязнова сидевший за конторкой охранник в форме оторвал от журнала голову, его лицо выражало недоумение. В ответ Денис постарался мимически изобразить просьбу о том, чтобы ему открыли дверь. Видимо, грязновская жестикуляция оказалась удачной. Сидевший за конторкой обернулся ко второму охраннику, развалившемуся в кресле перед укрепленным на кронштейне телевизором, и что-то крикнул ему. Тот встал и без особого энтузиазма подошел к двери. Чертыхаясь, он снял с ручек металлическую скобу и спросил:
— Чего надо?
— Я сотрудник частного детективного агентства «Глория», работающего по заказу МУРа. Мне необходимо выяснить номер мобильного телефона вашего сотрудника Шар городского.
Денис старался придать своему голосу как можно больше солидности. Однако охранник прореагировал на его слова с полным равнодушием. При снятии скобы он проявил больше эмоций.
— Шаргородский? А что Шаргородский? Рабочий день кончился.
— Понятно. Но, может, на вахте у вас записаны контактные телефоны сотрудников?
— На кой они нам сдались?
— Ну, чего там? — глухо донесся голос второго охранника.
— Нужен телефон Шаргородского.
— Нам-то откуда знать!
— Может, вы дадите мне телефон вашего директора? — предложил Грязнов компромиссный вариант.
— Слушай, детектив, — сдерживая нарастающее раздражение, прошипел охранник. — У нас тут рядом недавно застрелили редактора американского журнала. Так что ты полегче на поворотах. Неровен час спровадим тебя куда следует.
Лишенную всякой логики речь Денис пропустил мимо ушей. Он посмотрел вокруг и обратил внимание, что неподалеку от входа поблескивает новенький джип «чероки». Вряд ли молодые охранники горазды приобретать такие навороченные драндулеты.