Солдат пытался перекричать сканирующую толпу. Но это было бесполезно. Десятки тысяч людей хором выкрикивали “Принц Хаджар”. Никто не знал, кто стал первым провокатором. Может, кто-нибудь из молодых солдат не выдержал и обнажил клинок. Может, кто-нибудь из толпы, от злобы и бессилия, кинул камень.
Но, так или иначе, в тот день на площади вспыхнуло восстание. Далеко не первое и явно не последнее. Оно было подавлено прямо там, на площади — залив мостовую реками крови. Но даже это не удержало простой народ от распространения легенды.
Из уст в уста они передавали весть о том, что Принц собирает где-то далеко на севере свое войско. И уже совсем скоро он приступом возьмет столицу, разрушит рудник и освободит свой народ от тирании цареубийцы.
И никто из них не знал, что на самом деле Хаджар, потупив взгляд, сбежал с площади еще до того, как меч лишил мальчишку жизни.
Он, кутаясь в черные одежды, вернулся в бордель, где просидел в своей комнатке вплоть до самого вечера.
Вечером к нему зашла дочь хозяйки. Они, распространяя аромат цветочного луга и горного ручья, села перед ним на колени.
— Дай руку, Хаджар, — попросила Эйне.
— Я могу и сам, — возразил калека. — Ты не обязана…
— Мне не сложно, — улыбка у девушки была такой, что могла растопить даже ледник.
Хаджар откинул в сторону край своей накидки. При виде струпьев и гнойников Эйне не вздрогнула, как остальные. Она лишь с печалью опустила мягкую ткань в специальный раствор. Ею она аккуратно смазывала кожу пальцев и запястья Хаджара.
— Спасибо, — поблагодарил Хаджар.
— Не стоит, — произнесла Эйне. — Я должна была Стефе услугу.
Хаджар посмотрел в окно.
Вечерело.
Уже зажгли фонари и во внутренний двор стекались разодетые чиновники и просто богатые жители.
— Вряд ли это такая большая услуга, что ты уже пять лет за мной ухаживаешь.
Эйне улыбнулась. Порой Хаджару казалось, что ради одной лишь улыбки этой девушки он готов пересечь даже неприступные Вечные Горы, но найти лекарство. Лишь чтобы никогда ужасы большого мира не коснулись беззаботного лика Эйне.
Он не был в неё влюблен.
Нет, любовь была для него недосягаемым чувством.
Но он испытывал благодарность по отношению к Эйне.
Хаджар, за десять лет скитаний, придумал себе простой кодекс жизни. Тем, кто дарил ему тепло и добро, он отплатит в сто раз больше. А тем, кто причинил ему зло, он отплатит в сто раз хуже.
Увы, в первую категорию попадало не так много людей.
— А если я скажу, что меня попросила мать? — она выжала ткань и достала из маленького медицинского сундучка бинты.
Ими она бережно оплела руки Хаджара, а затем сама надела ему перчатки.
— Не поверю.
Они некоторое время смотрели друг на друга. Прекрасная девушка, мать которой берегла её как зеницу ока. Несмотря на то, что Элейн с детства жила в борделе — она еще не была близка ни с одним мужчиной.
Мало кто хотел ссориться с Сентой. Слишком много секретов она знала, слишком многие люди ей были должны. Да и не стоит забывать, что и сама хозяйка Чистого Луга находилась на стадии Формирования.
Неожиданной Эйне спросила:
— А правда, что если тебя взаимно полюбят, то ты превратишься в прекрасного зверя?
Хаджар лишь засмеялся.
— Это старая история, которую я выдумал, чтобы есть на ужин мясо.
Девушка тоже рассмеялась. Мерно и забавно звенел её зеленой кулон в форме листа, прикрепленной к ошейнику того же цвета. Хаджар машинально потер шею. Вряд ли он теперь когда-нибудь и что-нибудь сможет надеть на шею, чтобы не проснуться от кошмара. От ощущения, будто вернулись годы проведенные в рабстве.
— Я так и думала, — сказал Эйне.
Она помогла Хаджару подняться и протянула ему инструмент.
— Матушка просила тебя сегодня явиться на этаж Грез?
Этаж Грез? Место не просто для элитных клиентов, а для элиты среди элит. Только верхушка пищевой цепи имела возможность подняться на этаж Грез. Самому Хаджару еще не доводилось там играть.
— А как же Лейла?
— Она повредила горло, — вздохнула Эйне, скорбя о подруге.
Хаджар не хотел знать, каким именно образом певица (и по совместительству — работница борделя) повредила горло. Но, благодаря такой своеобразной удаче, Хаджару повезло сегодня играть для элиты. Может так он сможет хоть что-нибудь узнать о лекарстве или способах восстановить его узлы и меридианы.
— А ты сегодня расскажешь мне новую историю? — спросила убирающая снадобья рыжая красавица.
— Конечно, — машинально ответил Хаджар.
Он часто пересказывал ей сказки и истории Земли. Переделанные на местный лад, конечно. Хоть так он мог отблагодарить её за доброту.
Поднимаясь наверх, Хаджар не заметил, как несколько печально смотрит ему в спину Эйне.
Глава 19
Хаджар, отказавшись от помощи Эйне, с трудом, но сам поднялся по лестнице. Оказавшись перед вратами в “мир Грез”, он на секунду задышал дыхание. Успокоил бешено колотящееся сердце.
В прошлом мире он не знал проблем переходного периода, потому что просто не чувствовал тела. Да, печально, но намного “проще”, чем сейчас. Обитая в борделе, он каждый день видел и слышал, то, чего довольно сильно желал, но не мог себе этого позволить.
Даже если бы у него было в сто раз больше накоплений и он вдруг решил бы спустить их на утехи — ни одна работница бы не согласилась.
Когда же открылись двери, Хаджар был уже спокоен. Но даже сквозь это спокойствие, он почувствовал острый приступ желания.
По периметру огромного зала стояли чаны с водой. В них танцевали девушки в мокрых, полупрозрачных шелковых накидках. Словом одежда их язык не поворачивался называть.
Изящные, как молодые березы и соблазнительные словно прерванный страстный сон. Они не были обнажены, но намокшая ткань, прилипшая к телу, будоражила фантазию и оттого они выглядели даже более шокирующее, нежели если были бы голыми.
С потолка свисали ветки разных фруктовых деревьев. Достаточно было просто поднять руку и сорвать сочный, сладкий плод. Их соком иные девушки, благоухающие ароматами цветов и полей — смазывали губы полу дурманных гостей. Здесь были чиновники высочайших рангов. Среди них Хаджар даже заметил детей первых военных и торговых лиц.
Те обнимали сразу нескольких “фей”, залезая руками им под одежды и заставляя издавать томные, сладкие вздохи.
По углам некоторые чиновники, не вытерпев и уже не будучи способными думать, накрывались плотными тканями и прямо там исполняли то, зачем пришли в знаменитый Чистый Луг.
Кто-то ел, вокруг ходили полуобнаженные леди и одаривали всех едва заметными, будоражащими кровь касаниями губ.
Хаджар прикрыл глаза и вздохнул глубже.
Он пытался успокоить жар, поднявшийся чуть ниже пояса.
— Вот, достопочтенный ученый Вечный Ручей, — внезапно перед столами появилась Сента.
Одетая в красные, просторные одежды, она потрясала своей холодной, неприступной красотой. Ни у кого и мысли не возникало, чтобы даже коснуться её, не то что начать лапать как остальных работниц.
— Это и есть ваш лучший музыкант?
Хаджар не мог поверить, что небеса, наконец, смилостивились перед ним и послали такого известного ученого. Слава Вечного Ручья за последние шесть лет успела прогреметь на все Королевство.
Никто не знал истории жизни этого мужа, но говорили, будто он был наследником какого-то известного клана. Отправился в странствия, чтобы лучше узнать мир и его таинства.
Говорили, он мог приготовить лекарства от тысячи болезней и знал ответы на все вопросы.
Выглядел же он весьма обычно — зеленые одежды, подпоясанные простым кожанным ремешком. Спокойный взгляд серых глаз — чистый и ясный, несмотря на обстановку.
На лице ни единого следа бороды, а густые волосы стянуты в тугой хвост.
Он выглядел молодо, но возраст в этом мире был на удивление обманчив.
— Все верно.
— И как же зовут, этого музыканта?
— Хаджар, достопочтенный Вечный Ручей.
Лицо ученого тут же омрачила тень скуки.
— Какое простое имя, для лучшего музыканта, — вялым тоном произнес он.
Никто не стал напоминать о том, что так звали (ну или зовут) принца Королевства. Никто не хотел навлечь на себя гнев местного генерала, чей сын сейчас обжимал несколько самых желанных женщин, которых Хаджар видел в своей жизни. А учитывая то, что в прошлом своем мире он смотрел на мир через окно интернета, то это о многом говорит.
— Можешь ли ты сыграть Песнь о Хлерде? — спросил ученый.
Хаджар хорошо знал это произведение. Его часто просили сыграть его мужчины с разбитыми сердцами. Песня была сложной, но Хаджар хорошо играл.
— Могу, — кивнул он.
— А Летний День?
Еще более сложное сочинение, которое не каждый талантливый музыкант рискнул бы играть без длинной репетиции.
— Могу.
— А Шесть Мгновений до Жизни?
В зале стало чуть тише.
Шесть Мгновений до Жизни — легенда о том, как зародился мир. О том, как древние боги, устав от одиночества, выдохнули свои шесть жизней в бескрайнюю пустоту создав этот величественный мир. Они пожертвовали своими жизнями, чтобы дать возможность жить другим.
Не найти в мире (во всяком случае — в Королевстве) музыкального произведения более сложного, чем это. И в то же время, для Хаджара это было самым простым заданием из всех.
И самым печальным.
Его мать пела играла эту песню каждый вечер перед сном. Он помнил каждую ноту Мгновений, каждый аккорд, но каждый раз дотрагиваясь до струн — вспоминал улыбку Королева. Её запах. Её теплые, нежные руки.
— Могу, — вздохнул Хаджар.
Многие приняли этот вздох за обреченность. Наверное, и сам ученый так считал.
— Сыграй, — повелительно взмахнул он рукой, откидываясь на подушки.
И Хаджар заиграл, и с каждой новой нотой жар в его сердце сменялся на холод ночной пустыни. Его больше не интересовали ни танцы девушек, ни плотоядный, жадный смех посетителей. Все, что для него существовало в этот момент, это песня и воспоминания о матери.
О том, как она смеялась, как бегала за ним по саду, как они сами раскрашивали колыбельную Элейн.
Что же теперь с его сестрой? На какие ужасы обрек её Примус?
И чем дольше играл Хаджар, тем тише становилось на этаже Грез. Народ отвлекался от своих занятий, погружаясь в грустную музыку, полную надежды на новый рассвет. Они слушали, но слушали недолго.
Вскоре все вновь начали смеяться, разговаривать и даже кричать. Им стал неинтересен музыкант и лишь ученый продолжал вслушиваться в музыку, будто искал в ней ответы на какие-то свои, сокрытые от остальных вопросы.
— Вам понравилось, достопочтенный ученый? — низко поклонилась хозяйка борделя.
— Я доволен, — кивнул Вечный Ручей. — Я давно уже не слышал именно такого исполнения этой вещи. Слишком давно… Могу ли я попросить у вас комнату, чтобы переговорить наедине с Хаджаром?
— Мой музыкант не является работником этого заведения, достопочтенный ученый. Но если вы ищите…
— А я не являюсь поклонником мужчин, уважаемая Сента.
Сента тут же поклонилась.
— Прошу прощения!
Ученый лишь небрежно отмахнулся.
— Я хочу наградить этого музыканта, но для этого я должен узнать его желание. Так у вас найдется свободная комната?
Вот теперь заинтересованы были многие. Они завидовали удачи Хаджара. Получить награду из рук самого известного ученого последних лет — что за невероятная удача должно быть у человека для такого события.
— Конечно, конечно, — закивала хозяйка. — Позвольте проводить вас.
И она отвела их на нижний этаж. Открыла двери вполне себе просторного помещения. Несколько ширм, на полу лежали матрасы и шелковое постельное белье. Ничего лишнего, но с достаточно расслабляющей атмосферой чтобы без всяких препятствий предаваться усладам.
Сента, бросив быстрый взгляд на музыканта, вышла и закрыла за собой створки.
Хаджар, не раздумывая, рухнул на колени перед ученым и прижал лоб к полу.
— Умоляю, достопочтенный ученый, расскажите мне существует ли лекарство, способное восстановить разрушенные меридианы и узлы в теле человека.
Секунды потянулись словно годы. Но в ответом Хаджару служила лишь тишина, разбавленная отголосками вечного праздника Чистого Луга.
Внезапно, Хаджар услышал точно такой же звук, какой пару секунд назад издал его собственный лоб.
— Разве вы забыли мою присказку? — прозвучал плачущий голос. — Разве вы забыли то, чему я вас учил, ваше высочество?!
Хаджар медленно понимал взгляд.
Он увидел надменного ученого, склонившегося перед ним в низменном поклоне и принявшем ту же позу, что и сам Хаджар недавно.
— Я так долго искал вас, мой принц… так долго искал… — всхлипывал ученый.
— Присказку… — повторил Хаджар.
Перед его глазами пронеслась далекая сцена из детства. В ней строгий старик часто повторял — “Южные ветра обдувают вечные ручьи принося с собой холодные зимы”.
Этим первый королевский ученый именовал вечный круговорот жизни в мире. Смерть одного, всегда дает рождение другому.
— Учитель?!
Глава 20
— Мой принц, — повторил Южный Ветер, сменивший имя на Вечный Ручей.
— На как? — спрашивал Хаджар, делая неуклюжие попытки поднять своего наставника.
Наконец, обнявшись, они сели на длинную, тонкую скамью. Никто из них не хотел думать, для чего её поставили рядом с кроватью и какие кульбиты обычно на ней исполняли.
— Я должен рассказать вам одну историю, мой принц, — и Южный Ветер начал свой рассказ. — В день переворота, мне удалось сбежать. Полгода я странствовал с торговым караваном. Мы ушли к Жаркой Долине…
Хаджар лишь широко открыл глаза. Жаркая Долина — это не просто далеко, а безумно далеко. Как туда было возможно добраться всего за полгода? Видимо Южному Ветру повезло, и он наткнулся на весьма богатый торговый караван с сильными и хорошими ездовыми животными. Возможно даже не совсем лошадьми.
— А что с няней и Мастером?
— Этого я не знаю, — с грустью ответил ученый. — но слушайте дальше. Нас настигла ужасная буря. Караван практически полностью уничтожило, но некоторым счастливчикам, в том числе и мне, удалось укрыться в пещере. Увы, выход полностью заблокировало, и мы пошли вглубь. Мы шли почти месяц, еды и воды и уже почти не оставалось, как мы наткнулись на целый город.
Целый месяц они шли по подземным переходам?! Как же глубоко уходила эта пещера. И чтобы целый город?
— Не буду рассказывать всех подробностей, но мне удалось попасть в ученики к великому ученому. Адепту стадии Повелитель.
— Повелитель? — спросил Хаджар. — Что это такое?
— Это та стадия, о которой могут лишь мечтать большинство имперских адептов. Уровень воистину почти волшебный. Посмотрите сюда, мой принц.
Ученый достал из кармана прямоугольный кусочек желтой бумаги. Красными чернилами на нем были начертаны неизвестный Хаджару символы.
Южный Ветер зажал его между указательным и средним пальцем, и начал что-то бурчать. В какой-то момент талисман вспыхнул и над их головами закружилась призрачная золотая диаграмма.
— Что это?!
— Не бойтесь, мой принц — это лишь небольшое заклинание. Видите, даже мне, учитывая, что я все же пробился на стадию Трансформации, несложно использовать знания великого мудреца.
Заклинание? В этом мире существовали заклинания? Благо, что нейросеть успела все записать в мельчайших подробностях.
— Как видите, — Южный Ветер указал на свои крепкие, молодые руки и свежее лицо. — Даже омолодить другого не составляло для мудреца проблем. Он сделал это сразу, как принял меня в ученики. Но, увы, я талантлив лишь на фоне нашего королевства. Известная лягушка в небольшом пруду.
Ученый с легкой тоской посмотрел в сторону востока. Туда, где лежала бескрайняя пустыня.
— В большом же мире, мои способности даже ниже среднего. Я немногому смог научиться у мудреца, но даже этого хватило, чтобы стать — “достопочтенным Вечным Ручьем”.