- Все правильно, сержант.
- Да нифига не правильно! – вздохнул Скотти. – Где-то я прокололся! Подставил нас.
- Ты не прокололся, просто нас искали, - Жан повернулся к нему и протянул стаканчик, где на дне плескалось несколько капель крепкого напитка, - скорее всего, эти типы из бара были предупреждены, что мы явимся.
Скотти шумно дышал, разглядывая пятна на камуфляжной куртке Жана.
- Простите, сэр, но вы здесь из-за меня.
- Конечно, из-за тебя, - подтвердил Веньяр с долей пьяного ехидства, - если бы не полез целоваться, до сих пор бы рубились.
- У нас патроны кончаются, - с укоризной глянул Скотти, - нас с вами уже бы замочили. Конечно, был риск, что вас узнают по форме, но тут на Ходхольме так ненавидят педиков, что они даже не посмотрели на ваши нашивки.
Надо срезать эти нашивки. Завтра. И Скотти одеть, найти ему броню, вооружить. Хватит парню налегке бегать, скачет, как тушкан, так что Жан за ним едва успевает.
Это было совершенно не его дело, но полковник не смог сдержать любопытство.
- А раньше ты целовал мужиков?
Скотти отодвинулся от него, сел подальше.
- Это личное, сэр, - ответил он тихо, - я не обязан отвечать.
- Да ладно, я просто спросил, - неловко оправдался Жан, понимая, что Забияка обиделся. Его бы самого заподозрили в таком, тоже б, наверно, не очень обрадовался.
- Можно, я первым спать лягу? – спросил Скотти, не глядя ему в глаза.
Хотя это Веньяр должен был стыдиться неуместного интереса.
- Ложись, я покараулю, - Жан сдвинулся на бетонный пол, оставляя куртку Райану.
Тот настороженно покосился на него и медленно, аккуратно лег, подтянув ноги к груди и пряча лицо в сгибе руки.
- Спасибо, сэр, - прошептал он.
Веньяр протянул руку и легонько похлопал его по плечу. Устроился поудобнее, подтянув поближе заряженную винтовку, откинул голову на стену.
- Это был Стикер, - вдруг глухо проронил Скотти.
- Я так и думал, - помедлив, отозвался Жан. Надо было видеть глаза Забияки, когда он привел его в чувство после «расстрела» в Генштабе. Честное слово, первым порывом Веньяра было отвезти парня в надежную психиатрическую клинику, такой пустой у него был взгляд. Растерянный и… разочарованный, что ли. Скотти искренне не понимал, зачем его оставили в живых, будто жить ему было совсем незачем.
- Ничего такого, - сказал Райан, - Джон поцеловал меня, чтобы не стонал. Меня ранили в ногу, было очень больно. Вот и все.
- Скотти…
- Можно, я посплю, сэр?
- Можно, - вздохнул Веньяр. Голова шла кругом. Он отложил винтовку и снова наполнил стаканчик коньяком. Коньяк был вкусным, добротным таким, мысли прочищал, что надо. А прочистить мысли требовалось незамедлительно.
========== 8. ==========
Сердце бухало под грудиной, будто ему было там до ужаса тесно. Скотти старался не шевелиться и дышать ровно, но ни одного шанса успокоиться у сержанта не было. Он поцеловал командира. Поцеловал. Нахер надо было делать это? Чтобы сейчас трястись от нервного возбуждения, облизывая губы и вспоминать вкус чужого, мужского, рта, ощущение коротких мягких волос под кончиками пальцев, натянутых мускулов шеи, горячего после бега дыхания на щеке?
Притворяться спящим было невыносимо, но в противном случае пришлось бы сидеть рядом с полковником и отвечать на его вопросы. Кто его просил спрашивать? Разве нельзя трепаться о чем-то другом? Раньше они всегда находили общие темы для разговоров: политика, футбол, бабы. Никто никогда не спрашивал Скотти о его жизни. Кому это вообще интересно? Командиры не задают солдатам вопросов, им все равно, кто ты такой и что с тобой было, лишь бы ты выполнил приказ. Для командира ты – инструмент, оружие, функция. Зачем ему знать о твоей семье, о том, как ты жил, что делал, кого целовал? Скотти никому не рассказывал о своем прошлом. Потому что это никому нахрен не было надо. Кроме, разве что, следователя и вербовщика.
Но полковник Веньяр за эту ночь завалил его тысячей и одним вопросом, как какая-то Шахерезада, блядь! И слушал ведь, внимательно, как следователь, но, в отличие от того, без брезгливого равнодушия.
Скотти не хотел, но против воли ощущал острую, невыносимую, разъедающую изнутри благодарность к своему командиру. За то, что Жану не все равно. За то, что спас. Что не считает функцией. Внутри, в душе, происходила какая-то катастрофа… Или нет, катарсис.
Все это заставляло делать глупости.
Они искали тварь на пустынных улицах враждебного мира. Райан думал о том, что командир подставился из-за него. Нервы словно кто-то наматывал на кулак. Скотти лихорадочно искал выход, а дела шли все хуже и хуже.
Когда он вошел в тот бар, сразу было понятно, что они с Веньяром попали в переделку. Ну, один бар, ну, два, а потом он неизменно должен был вызвать подозрения. Это же Лок, маленький городок, где бармены наверняка знают в лицо всех местных забулдыг. Так что встретили Забияку неприветливые дула двух обрезов. Пришлось их успокоить. Скотти даже патроны тратить не стал, два быдловатых охранника легли, как миленькие: один от удара табуретом, другой с ножом в животе. Но после этого пришлось, прихватив обрез, удирать на первой космической.
А дальше смешались в кучу люди, кони… На их поиски отправили не меньше взвода и черт знает сколько техники, они с командиром мчались, считать было некогда. Думать некогда, чувствовать что-то, знай себе беги и стреляй. Ан нет, адреналин что-то там закоротил в центральном процессоре, и Скотти всю дорогу пытался прикрыть командира, вывести из зоны поражения, не дать врагу его подстрелить.
Райан не был трусом, но и героем тоже не был. Того, кто вот так подставится под врага, без брони и с одним рожком для винтовки, иначе, чем идиотом, он бы и не назвал. Но тут творилось что-то немыслимое, мир словно замедлился, кровь кипела и стучала в висках, Скотти видел и замечал все вокруг, словно внезапно обрел обзор на 360 градусов. Он опережал врага, стреляя с таким хладнокровием, словно лежал в укрытии и его жизни ничто не угрожало.
Адреналин перекипел, и начался отходняк. Такой, что поднять руки казалось титаническим трудом. Он, конечно, не показывал это командиру, держался, но когда полковник обнял его, отчитывая за самодеятельность и одновременно вжимая лицом себе в плечо, хотелось привалиться к нему, обхватить за шею и так стоять. Очень долго. Пока перед глазами не перестанут мелькать алые и зеленые круги. От полковника пахло боем – потом, порохом и морозом, хорошо пахло. Смутное неясное, но пугающе сильное чувство не отпускало всю дорогу, изводило, мучило. А потом Скотти поцеловал своего командира.
Когда они оторвались, у Райана уже был план. Весьма самонадеянный и наглый, но в случае, если он выгорит, они с Веньяром могли оказаться в шоколаде. Пока первая часть плана прошла на ура. Они сидели в тепле и относительной безопасности. В конце концов, у них был коньяк, что особенно важно для уставших и промерзших до костей мужиков. Еще бы еды, нормальной, а не гребанного шоколада. Но тут уж как повезет. Если сработает вторая часть плана, будет у них и еда, и укрытие, и, возможно, даже оружие.
Скотти вздохнул, крепче втираясь лицом в сгиб локтя. Он, хоть и лежал на куртке Веньяра, своими несчастными ребрами чувствовал каждую щербинку пола.
Тут на макушку ему легла рука. Легонько так, осторожно. Погладила кончиками пальцев, как маленького котенка.
- Тшшш, спи, - шепотом сказал Веньяр.
Скотти пару секунд соображал, что делать – то ли дальше притворяться спящим, то ли сделать вид, что «уже проснулся». Потом вспомнил чей-то, кажется, Стикера, совет не врать без особой на то причины.
- Не спится, - признался он, переворачиваясь на спину.
Жан потрогал его лоб – собрал ладонь лодочкой и просто положил.
- Все еще болит? – с сочувствием спросил он. – У меня еще есть ибупрофен.
- Ага, а запивать я его буду коньяком?
- Нда, - согласился с его доводом полковник, - так и без печени остаться недолго. Пойду, поищу тебе воды.
Он убрал руку со лба Скотти и встал. Сержант, лежа на полу, наблюдал за ним, разглядывая своего начальника с необычного ракурса. Сквозь окна под крышей в цех проникал утренний неяркий свет, и все вокруг казалось сценой из какого-то сюрреалистического фильма – офицер оримской разведки с винтовкой на фоне бочек и бочонков.
Веньяр наклонился к нему, опираясь о ствол винтовки, и ободряюще улыбнулся.
- Все будет нормально, сержант.
Полковника даже спьяну сложно было назвать красавчиком. Простоватое курносое лицо, широкие брови, вечно, как ее ни приглаживай, торчащая вверх русая челка – ничего общего с классическим понятием о красоте. Но Скотти хотелось на него пялиться, что он и делал с жадностью и смущением одновременно. Отдавал себе отчет, что творится какая-то фигня, но не мог отвести глаз.
Жан выпрямился и, сунув винтовку под мышку, отправился рыскать по цеху, а Скотти прикрыл глаза. Да что за чертовщина! Неужели его опять накроет, как тогда, после поцелуя Джона? Они чуть не поубивали друг друга, ей-богу, пока Райан пытался выяснить, что все это значило. Да так и не определившись, бросил попытки, а потом его товарищ погиб, и спрашивать стало не у кого.
Услышав шум в дальнем углу цеха, Забияка подскочил и рванул на голоса.
- Оружие брось! На колени! На колени, живо!
- Руки за голову!
- Эй-эй, спокойно, не дергайся!
Распахнутые ворота цеха светились, как вход в рай, в проеме мелькали фигуры, но после полумрака различить, кто есть кто, было невозможно. Скотти увидел стоящего на коленях командира и чуваков с «винтарсами», тычущих в него стволами своих пукалок.
- Тише, тише, мужики! – Райан подошел с поднятыми руками. Форма на чуваках была черная, без нашивок, значит, охрана хозяина пожаловала.
- Ты кто такой? – дуло «винтарса» уставилось ему в грудь.
- Забияка Скотти! – раздавшийся голос заставил Райана облегченно выдохнуть.
Охрана тут же опустила оружие и почтительно посторонилась, пропуская хозяина.
- Мистер Уорд, - Скотти сделал шаг к мужику средних лет в дорогом костюме. Тот мгновение разглядывал его, словно за пару лет позабыл, как Райан выглядит, а потом раскрыл руки, и они обнялись.
Ребра отозвались искрами боли, но, к счастью, объятья были недолгими.
- А я еще засомневался, - насмешливо глядя на него, сказал Уорд – хозяин этого самого завода, куда Скотти привел командира, - сам просмотрел записи с камер. Но увидел неприличный жест…
- Мой фирменный жест, - засмеялся Райан.
- Да уж помню, Забияка Скотти! Это кто с тобой?
- Мой командир, полковник разведуправления Оримы Жан Веньяр. Полковник, сэр, это мистер Уорд, хозяин сего гостеприимного места.
Жан оглядел Уорда подозрительно сощуренными глазами, не опуская рук из-за головы.
- Вставайте, полковник! – мистер Уорд протянул руку. Командир бросил на Скотти беспокойный взгляд, но поднялся на ноги и протянутую руку пожал.
- Ну и с чем к нам пожаловала оримская разведка? – Уорд сделал жест, приглашая выйти из помещения на улицу. Там располагалась внушительных размеров парковка. Хозяин завода повел их с командиром к своему лимузину.
- У нас задание, - ответил Скотти, не дождавшись от Веньяра ни слова. Полковник будто воды в рот набрал, что было совсем на него не похоже.
- Так это из-за вас ночью был такой шум? – расхохотался мистер Уорд. Чувство юмора ходхольмского бизнесмена осталось прежним.
- Вроде того.
- А теперь вам нужно надежное укрытие, правильно я понял, Забияка Скотти?
- Вы как всегда зрите в корень, сэр, - смущенно согласился Райан.
- Все, что угодно для моего золотого гения! – торжественно провозгласил Уорд. Веньяр покосился на него непонятным взглядом.
Скотти неловко пожал плечами.
А мистер Уорд то и дело пытался по-отечески приобнять его, похлопать по спине, сжать плечо. Он достал коммуникатор и позвонил кому-то, требуя приготовить хату «по высшему разряду».
- Садитесь в машину, господа разведчики, - с улыбкой пригласил он. Безмолвная охрана открыла для них с Жаном дверцы.
- Мы не разведчики, мы «антитеррор», - поправил Скотти просто из принципа. – Отдел «М».
- Ого, ясно, - с уважением протянул мистер Уорд.
Они все втроем с удобством разместились в теплом кожаном салоне лимузина. Из-за затемненных окон казалось, что снова наступила ночь. Скотти откинулся на мягкую спинку, едва сдержав блаженный стон. Спустя несколько секунд один из охранников приоткрыл дверцу и вернул полковнику его куртку и разгрузочный жилет, оставленные на заводе. Шофер тут же тронул лимузин, ворота открылись, и машина покатила их по сонным утренним улицам на какую-то загадочную “хату”.
Мистер Уорд ехал лицом к ним, закинув ногу на ногу и покачивая начищенным до блеска ботинком в такт льющейся из невидимых колонок музыки в непопулярном стиле фолк. Командир все так же настороженно молчал, и Скотти приходилось отдуваться за двоих. Впрочем, Уорд не был назойлив, прекрасно понимая, что расспрашивать о подробностях секретного задания антитеррористической группы неуместно и даже опасно. Поэтому разговоры в основном вращались вокруг погоды, цен на нефть и политики.
- Так значит, ты теперь в управлении, Забияка Скотти?
- Ну, типа да…
- Отличная карьера, - похвалил Уорд, - а я думал, отчего ты так упорно отказывал мне. Вам повезло, сэр, - обратился он к Веньяру, - у этого парнишки золотая голова.
- Я в курсе, - отрезал полковник, - других не держим.
- Не обижайтесь, - рассмеялся Уорд, - просто я упорно предлагал Забияке Скотти работать на меня, а он так же упорно отказывался. Вот, думаю, может, на этот раз мне удастся его уговорить?
- Не удастся!
Скотти показалось, что сейчас полковник поднимет винтовку и примется стрелять, так нервно его руки сжались на стволе оружия. Ехавший впереди охранник беспокойно оглянулся, оценил ситуацию и, Скотти догадался по дернувшемуся плечу, потянулся к наплечной кобуре.
- Что ж, - непринужденно пожал плечами мистер Уорд, - нет, так нет. В любом случае, вы мои гости, и у вас будет все, что потребуется.
- Денег и счастья, будьте любезны, - съязвил Веньяр.
Скотти зажмурился, так от него фонило злостью. А Уорд будто нарочно его подначивал:
- И то, и другое едет с вами рядом, господин полковник.
Командир шумно выдохнул, ничего не ответив на это провокационное заявление. Если бы это не было полнейшим абсурдом, Райан мог бы подумать, что полковник его ревнует к мистеру Уорду. По крайней мере, других причин такого явного недружелюбия к незнакомому человеку сержант не видел. Что за хрень тут творится?
Скотти отвернулся и посмотрел в окно, за которым проплывали пустынные улицы. Лимузин – не гоночная тачка, он плавно покачивался, будто большой корабль, которому не страшны никакие шторма.
В какой-то момент машину качнуло на повороте, полковник придвинулся к нему, прижался своим плечом к плечу Райана, которое еще помнило, как его пытались вывернуть наизнанку. Скотти вздрогнул от боли и… увидел суморфа за окном лимузина. Твою же мать! Среди бела дня, на улице Лока - суморф!
Он обернулся, до предела выворачивая шею.
- Что такое? Ты кого-то увидел?
Но они уже отъехали довольно далеко, лимузин повернул, лишив Скотти возможности убедиться, что ему не показалось. Останавливать машину и бежать за суперморфоидом было глупо и опасно, и Забияка покачал головой, принимая прежнее положение.
- Ничего, просто показалось.
Лимузин остановился возле роскошного кондоминиума. Ворота за машиной замкнулись, двое вооруженных охранников встали по обе стороны от ворот. Выбравшись из теплого салона, Скотти зябко передернул плечами и огляделся. Высоченные здания серого, синего и голубого цветов напоминали огромный муравейник, кругом торчали камеры, показывая, что охрана элитного жилого комплекса поставлена на высоком уровне.