На следующее утро я двинулась в путь, поставив моторные функции экзокостюма на накопительный режим и, вооружилась палкой. Если честно, я не верила, что эксперимент с черным ящиком удастся. Эбиус мог солгать на счет женщины-майора, чтобы поднять нам боевой дух, а потеря брата легла на душу слишком тяжким бременем. Я совершенно не думала о том, что придется делать, оказавшись на Новой Земле, когда осуществлялся скачок и теперь, вышагивая среди дикой местности и рефлектируя о том, как же все не так, как представлялось, я испытывала сильное внутреннее замешательство. Конечно, всегда был маршрут следования, но ведь прыжок совершался не только через пространство, но и время. Мы могли вынырнуть в совершенно разных его отрезках, в разных местах. Ученые не стали заморачиваться, им это было даже на руку, с их планом о разбавлении местного населения. Я могла остаться не только одна на этой планете (это было не так уж и страшно), но и в окружении неизвестных носителей сторонней культуры, которые, возможно, ели нежданных гостей. Да и кто сказал, что я на Новой Земле, а не где-то ещё?
- Есть кто?
Я шла вперёд, а разумной жизни не было. По окончанию четвертой недели джунгли кончились. За это время мне встретились всего несколько безобидных представителей фауны в виде насекомых, мелких грызунов и нескольких отрядов птиц. В небольшом озере я набрала достаточно воды во второстепенные секции экзокостюма и смастерила корзину из срезанных прутьев для еды. Дальше следовала степь выжженной травы, уходящей за самый горизонт. Впервые за все путешествие я позволила себе снять шлем. Летний цикл подходил к концу.
Слабо верилось, что на таком прекрасном, нетронутом клочке земли уже не развелось нечто конкурентоспособное. Надеяться на координаты и "встречу выпускников" я считала глупым и по вечерам моим умом овладевал вопрос, когда я столкнуть с неизвестным и смогу ли выжить. Разумеется, нам дали оружие, но то, что находилось у меня в руках в момент скачка, самое мощное и эффективное, погрязло в трясине.
На третьем месяце пути я взобралась на свою первую в жизни гору и на какое-то время мысли о других цивилизациях меня покинули. У гор здесь была занятная особенность, при крутых и обрывистых склонах, они имели совершенно плоские вершины, обосновавшись на которой, я в течении недели имела честь лицезреть рассветы, закаты и изумительные в своем блеске звёзды. Мне казалось, что я, по меньшей мере, плыву в открытом космосе.
Помнится, став активными членами организации, я и мои отважные братья часто встречались, чтобы поделиться впечатлениями о том, что видели под куполами. После первого выезда Густав, наш старший, долго трепался о звёздах, облаках и механизме фильтрации воздуха. Уверял, что за купол все же можно выйти и подышать и что некоторые из "верхних" так и делают (избалованная молодежь). Ким, средний брат, опровергал его слова, возвышая безопасную архитектуру и плодоносящие деревья в ботаническом саду. Он нашёл себе девушку и планировал всё ей рассказать, после чего - начать жизнь сначала. Оба брата были потрясены и очарованы миром верхнего уровня, но огонь несправедливости с каждым годом выжигал их сердца все основательней. Смотря в небо Новой Земли сейчас и понимая, что это не те звезды, о которых любимые спорили, я ощущала, будто заново их теряю. Мои старшие братья умерли давно и воспоминания о них каждый раз утягивали меня на дно безвыходности и нищеты. Деррик был не таким. Он не помнил ничего и от этого терять его было в разы больнее.
А что если он был жив? Или ещё будет? Место встречи оставалось неизменным для всех посланных сюда групп. В скрытом кармане экзокостюма каждый испытуемый хранил жетон с инициалами. Если брат был там, то должен был оставить свой. Утопическая надежда не грела, но поддерживала во мне желание идти дальше. Навигатор подтвердил, что моховая тундра, простирающаяся за горами, будет окружать меня на протяжении ещё двух месяцев ходьбы в течении которых на эти земли упадёт первый снег. Потушив костёр, я продолжила путь.
Зимние месяцы были очень унылы. День - будто весь в тумане, а ночь и вовсе затканная тьмой. В дикой метели, к стеклу шлема часто прилипал снег, ноги все глубже уходили в сугробы. Моторика экзокостюма не помогала (да и заряжать его было не от чего) и максимум, что я могла сделать это пройти несколько километров в сутки, после чего, пасть жертвой усталости до следующего утра.
Когда начались леса, я уже не помню - плохо соображала из-за голода. Последний заряд навигатора ушёл на определение съедобной растительности под покровом снега, добыв которую я впала в спячку под сводом небольшой пещеры. Снег обернулся дождями. Заканчивалась зима. Под куполом никогда не было осадков. Стояло не то лето, не то осень - в среднем градусов двадцать, чтобы люди могли носить лёгкую верхнюю одежду и как-то разнообразить гардероб. Что такое осень, зима и весна, мы, конечно, знали по книгам, кино (в нашем веке воспроизводящем кадры посредству всех органов чувств) и прочей мультимедийной информации. Но чтобы самому оказаться в центре событий и понимать, что - не имитация, а настоящее... Это дорого стоило.
Придя в себя, я вылезла из пещеры и ещё несколько недель заряжала экзокостюм, изучая местную растительность. Мне довелось увидеть несколько странных травоядных размером с руку. Они были почти лысыми и молниеносно исчезали в земле, прокапывая ямы. Я бы предпочла зажарить одного из них, но побоялась, что в одно прекрасное утро меня окружит целая стая. Продвигалась я небрежно - впереди ещё сотни километров.
За одним из деревьев лес резко кончился. Навигатор отчитался, что пшеничный луг имел ровную, прямоугольную форму и какое-то квадратное строение в самом центре. Вооружившись ножом, я двинулась к нему про себя моля высшие силы о самой примитивной ступени развития аборигенов. К моему сожалению, в сердцевине поля находилась небольшая глиняная постройка с соломенной крышей во дворе которой кто-то колол дрова. Подкравшись максимально близко, я разглядела чернокожую женщину в длинном, тряпичном платье. Она была выше меня ростом и не имела характерных негроидной расе людей черт лица. Волосы её были прямы и собраны в косу, ноги босы. Крепкими руками она ловко управлялась с топором, пока в доме позади неё раздавался праздный гул. У дверей хижины, на горке из досок сидел мальчик лет семи. Рядом с ним, туго привязанный верёвкой к деревянному столбу, бородатый мужик чистил картошку.
Молча пройдя мимо и выйдя из колосьев, я активировала функции экзокостюма и невзирая на слякоть, буквально понеслась вперед, подальше от обжитого места.
Последующие несколько недель, система помогала мне с повторами предполагаемого варианта местного языка. Впереди снова начинались поля - огромные разноцветные блоки. Обойти их просто так было невозможно, да и не к чему - там росли плодоносящие деревья. Крадучись и запасаясь едой, я старалась мысленно себя успокоить. Все-таки тут были развитые люди. Не охотники, не собиратели... Пшеничное поле это ведь не лёгкое мотыжное производство, да и глинные дома - не пещеры. У таких вместо охотничьих обществ могли быть военизированные группы. Свои законы, свои устои, кто знает, насколько человечные. Проходя через луга и плантации, мне уже не второй и не третий раз встречались хижины. И это было бы не так страшно, если бы у каждой двери, подобно сторожевой собаке, на веревке не сидел один, а бывало и двое мужчин. Иногда они делали что-то по хозяйству, но чем дальше я продвигалась, тем бессмысленней становилось их времяпровождение. Последний вовсе спал на земле, пока женщина в поту косила траву.
От поедания яблока меня отвлёк сторонний шум. Черная тень промелькнула между деревьев у реки. Бросив еду, я надела шлем и спряталась за камень. Система зафиксировала учащенное сердцебиение, быстрые шаги и последующие брызги. С кашлем войдя в воду, неизвестный дико заорал. Решив, что тот в опасности, я выглянула из-за камня, но, не увидев никаких внешних признаков врага, снова спряталась. Наверное, лежащего на боку гуманоида попросту сжирали пираньи на мелководье (хотя мне не показалось, что в ручье водилась рыба). Это был мой шанс, пусть не препарировать иноземца, но хотя бы изучить структуру его тела. Просканировав ближайшие сто метров, я немного успокоилась и покинула укрытие, когда крики прекратились. Гуманоид лежал без сознания, рукой прикрывая лицо. Торопливый ручей бил ему в спину. Как я и предполагала, никакие рыбы в сцене не участвовали, он просто залетел в воду с изодранными в кровь ступнями и повалился, теребя другие свежие раны. Полоска аллергена дала отрицательный результат на заболевания, но и дураку было понятно, что иноземец скоро отойдёт на тот свет. На запястьях и шее следы от зажимов уже гноились, голова была пробита, в боку торчала стрела. Её вид на секунду вызвал приятные ассоциации - на Новой Земле ещё не изобрели стрелковое оружие.
Гуманоид был не совсем таким, как люди с плантаций. Рыжеволосый, менее крепкий, без бороды и с железной серьгой в левом ухе. Скорее мулат, чем чернокожий. Мне вспомнился Деррик после его первой неудачной вылазки - загорелое лицо всмятку, грудь в крови, руки трясутся. Да, по сути, чужеземец выглядел как обычный человек после нападения. Перевернув на спину, я задрала его тряпки, обмотанные вокруг талии. Открыла рот, чтобы рассмотреть зубы. Приподняла веки. Такие могли жить под куполом в каком-нибудь другом городе.
- Ну, и ну, - поднялась с колен.
Никак раб беглый. Дожил до тридцати на верёвке и решил попытать счастье в лесах. Его можно было понять. Если здесь царил матриархат, о котором нас предупреждали, мужикам приходилось несладко. Когда я развернулась, чтобы продолжить путь, мужчина неожиданно схватил меня за голень.
- "Стой", - прохрипел на своем языке.
Я замерла, повернув голову на голос. Гуманоид смотрел на мой шлем во все глаза, игнорируя ярко палящее в его сторону солнце. Железная серьга мерцала среди его волос подобно драгоценному камню. Со лба, заливая глаз, текла кровь.
- "Стой", - повторил.
Не было повода волноваться. Экзокостюм мог выдержать не один рукопашный удар, а снять его у аборигена мозгов не хватит. Экипировка обхватывала слой кожи пятисантиметровым панцирем, снаружи я больше походила на робота, чем человека.
Я развернулась, соглашаясь на контакт, но это было все, что человек хотел мне сказать. Попытавшись охватить мою ногу сильнее, он пискнул и забился в судорогах. При каждом гортанном вопле мышцы его живота сильно сокращались. Не жить ему, как не посмотри.
Вернувшись на берег, я подобрала яблоко и некоторое время держала его в руке. Сложно уйти, когда знаешь, что человек не желает тебе зла. Что он - жертва. Но какое право я имела вмешиваться в местные события? Было ли это разумно, помогать случайному встречному, умирающему в лесу? Снова придя в себя, мужчина что-то бормотал, пока я возилась с медпаком. Лицо у него блестело от пота, на висках пульсировали вены. Но даже если бы он был трижды при смерти, я бы смогла вернуть ему жизнь.
Когда я достала инъектор, гуманоид внезапно затих. Закрыл глаза и усмехнулся, кривовато и облегченно. Получив укол, немного помолчал, но совсем скоро вскрикнул, дернувшись от прокатившегося по организму транквилизатора. Смотря на меня, он скалился, шипел, сжимал кулаки, как какое-то дикое животное, но то и дело падал щекой на мель, ведь мышцы всего тела потихоньку расслаблялись. Почти беспомощного, я оттащила его на траву и начала обрабатывать раны. Гуманоид шумно дышал, будто испытывал боль, но я-то знала - это все из-за неизвестности. Вскоре мужчина вырубился сам.
Бросать пациента в таком состоянии мне не хотелось, наверное, потому что я до сих пор сомневалась, правильно ли поступила, потратив ценный запас. Просканировав округу, я припала к камню и принялась ждать. Задремала. Наутро гуманоида след простыл.
Последние двадцать миль до точки меня преследовало странное чувство, будто впереди ждёт опасность. Весна заканчивалась, на землю снова ударила жара. Луга встречались почти постоянно и все чаще были связаны друг с другом протоптанными дорожками. Глиняные хижины заменялись двухэтажными домами. Навигатор подтвердил, что впереди плотность жилых участков будет только расти. Играя с ножом, я шла вперёд, напевая народные песни.
***
Это было что-то невероятное и мало чем отличалось от Земли в период позднего средневековья, подумала я, наблюдая из-за кустов за тем как идущий с плантаций караван, тянется в сторону огромного поселения. Город находился в долине, на свежем воздухе, но простирался далеко-далеко вперёд, будто идущий следом лес был его парковой зоной. По видимому периметру отсутствовали укрепления, вдали постройки скрывал туман. Чернокожие люди шныряли по дороге почти ежечасно. Не было ни единого шанса пройти средь бела дня в экзокостюме, так что, вооружившись электромагнитным пистолетом, я вошла под покровом ночи. Туманные, грязные улицы с отдельно стоящими трех-двухэтажными домишками тянулись в бесконечность. Подсвечиваемые фонарями вывески и плакаты теребил теплый ветер. Полупустые бочки с водой в тени узких проходов пахли плесенью. Это была какая-то первобытная, искаженная Земля. Подходя к тому или иному элементу окружения, мне казалось, что я имею полное представление о том, что это такое, но каждый раз ошибалась. После первого поворота мне вовсе причудилось, будто все это - декорации, а я снимаюсь в фильме. У них были даже "лошади". Стояли в специальных загонах, вытягивая за ограждение длинные, чешуйчатые головы. Пришлось переключить костюм в скрытный режим, чтобы не выдать себя свечением энергоблоков. Повезло, что люди в это время суток сидели по домам.
Я шла вперёд всю ночь, хотя могла обойти поселение, ведь точка находилась куда дальше. Мне было интересно узнать, что из себя представляют враги, если таковыми их можно было назвать. Город оказался большим и чем дальше я продвигалась, тем больше он разрастался, увеличивая и размер своих построек. Конечно, не обошлось без сюрпризов. В очередной раз поворачивая, я чуть не наткнулась на сидящих на улице мужиков. Недовольные или попросту сонные, они сидели рядом со столбами к которым были прикованы железными цепями и смотрели на землю. Если приглядеться, такой столб был у каждого дома.
С рассветом я едва успела спрятаться среди ящиков рядом с расчищенной площадью. За какие-то полчаса на рынок сбежались сотни людей. Темнокожие, реже - мулаты. Продавалось буквально все, от еды до одежды и наколенных дров. Ближе к полудню полная женщина вышла на помост посреди площади и закричала, призывая всех приблизиться. Вслед за ней поднялись несколько голых мужчин и юношей, обхваченные за пояса верёвками. Торговка уговаривала людей купить их и стоили они, за исключением юного светловолосого мулата, столько же, сколько глиняная ваза.
Когда настала ночь, я снова двинулась дальше. Город был огромен и вскоре надо мной нависли каменные постройки. В этой части поселения дома стояли на более значимом расстоянии друг от друга, будто огороженные личным пространством. Навигатор подсказывал, что некоторые из них ещё и укрыты деревьями. Элитный спальный район, сказал бы житель купола, но здесь это, наверняка, было нормой... Впереди раздался хлопок. В полутьме я разглядела маленькую фигурку, перебегающую из дома в дом. Мне в ноги покатились фрукты.
- "Земнерин"! - заорал женский голосок, хозяйка которого уже била в дверь, - "Земнерин"!
Я побежала закоулками. Ужасный крик девочки, походивший на ультразвук, быстро подхватили. То тут, то там зажигались огни, на улицу вывалились люди со свечами. Прикованные к столбам мужики рвались из цепей, как бешеные собаки. Огромный город мне показался до жути маленьким для игр в прятки. Наплевав на всё, я активировала моторику и дала дёру по главной улице. Будь крыши крепкими, могла бы поскакать по ним, энергозатратно, но все же вариант. К сожалению, местные покрытия наверняка не выдержали бы веса меня вместе с экипировкой.
- "Земнерин"!
Сначала мне показалось, что они кричат "землянин", но система знала лучше. В смешанной толпе женщин было больше, чем мужчин и некоторые из них держали на весу странные приспособления, вроде огромного сачка. Пыхтя и выкрикивая какие-то слова, они пытались обрушить на меня эти устройства и совсем скоро, я почувствовала, что терпения, чтобы обежать их всех, у меня не хватит.
- Чёрт, - один из них все-таки пригвоздил меня к земле.
Гул вокруг был бесподобен. Меня ударили несколько раз чем-то очень тяжелым. Наверное, бревном. И не поднимая сачок, потащили внутрь одного из домов. Система слегка барахлила, пытаясь сопоставить лица всех присутствующих с членами моей группы. Прихожая здесь напоминала дом старой избы, но в ней мы не задержались. Едва сачок отлетел в сторону, поверх экзокостюма была обмотана толстая верёвка. Меня потянула в спальню какая-то женщина.