Однако небо спокойно молчало…, видно такая картина ему была совершенно привычна…
Задумавшись, Сергей чуть было не пропустил приход Александра, который, тихо прикрыв калитку, мягко ступая, подошел к нему. «Видно, осторожность у них в крови, — подумал Сергей, наблюдая за ним. — Что он, что отец — оба как кошки идут! Ни черта не слышно! Да, и приготовился вон как…».
Сашка, действительно, был тепло одет: июньские ночи, особенно если проводить их около леса, совсем не располагали к шортам и гавайским рубахам. Рядом с его ногами удобно пристроился огромных размеров рюкзак, размеру которого наводили на мысль о патологической предусмотрительности святого отца.
— Мне что-нибудь брать? Или уже поздно? — с улыбкой кивая на мешок, спросил Сергей.
— Я все уже прихватил, — ответил он. — Так что собирайся и пойдем место присмотрим, немного освоимся…
По тону было видно, что он ни чуть не обижается и воспринимает все, как дружескую шутку.
«Ну что ж, парень имеет чувство юмора, — подумал Сергей. — Это очень хорошо и в дороге не помешает».
Намеченное отцом Анатолием место, действительно, было идеальным наблюдательным пунктом. Небольшая возвышенность, густо поросшая молодыми березами, располагалась в стороне от интересующей их дороги, однако именно отсюда она далеко просматривалась…
Парень присел к березе и начал деловито разгружать свой рюкзак. Из него, словно из сундука волшебника, начали вылазить вещи, о необходимости которых в таком мероприятии Сергей бы никогда не догадался. Вначале, прямо на земле был расстелен большой плед, куда сразу же и улегся Сергей (скромность он всегда считал не очень хорошим качеством — прим. автора). Потом друг за другом появились небольшой, немного похожий не театральный, бинокль, пакет с бутербродами, потертый термос литра на 2 и небольшой нож.
Первое время Сергей лежал, вслушиваясь чуть ли не в каждый шорох; ему все казалось, что к ним кто-то осторожно подкрадывается. Он часто нервно дергался и начинал напряженно осматриваться. Опускавшаяся на лес темнота помогала создавать его воображению фантастические фигуры из окружавших их кустов орешника. «Вон тот куст, — подумалось ему, — просто зверски похож не присевшего человека… А рядом, похоже пристроился лось с огромными рогами… Черт, еще немного и можно ждать в гости «деда Кондрата». Наконец, Сергей успокоился и стал находить в этом занятии даже определенное удовольствие: в его воображении одна фантастическая фигура медленно сменялась другой и потом снова и снова…
Вскоре он настолько освоился, что даже немного задремал. Вдруг кто-то осторожно тронул его за плечо; Сергей мгновенно проснулся и дернулся было «открыть рот», но наткнулся на предупреждавший взгляд Александра. Его напарник кивнул головой в сторону дороги…
Сергей осторожно высунулся… и в том месте, где дорога поворачивала в сторону деревни, заметил несколько склонившихся фигур. Три человека, закрывшись от деревни кустами, что-то оживленно обсуждали. Один из них сильно жестикулировал, держа при этом какой-то странный продолговатый предмет. Сергей внимательно следил за ним, но темнота скрывала свои секреты очень хорошо…
— Это кажется автомат… — заметив его бесплодные попытки, прошептал Сашка. — Только почему-то я остальных не вижу… Их же должно быть больше. Нужно все рассказать отцу.
Они молча наблюдали за незнакомцами: за полчаса никто из них не произнес не слова… Наконец, Сергей не выдержал:
— Надо что-то делать. Кто знает, что им сейчас в голову взбредет… Давай двинем в деревню и поднимем на ноги милицию…
— Нет… — немедленно отозвался Сашка. — Отсюда уходить нельзя… По крайней мере обоим. Нужно, чтобы кто-нибудь остался здесь и продолжал за ними следить — вдруг они решат прямо сейчас идти в деревню…
— Пожалуй, ты прав… — согласился Сергей. — Я останусь и буду присматривать. Если что, то сразу же рвану к вам…
Однако у Александра, как оказалось, было совершенно иное мнение, которое он шепотом и озвучил:
— Иди лучше ты… Я лучше вечером вижу… Да и смогу дворами в темноте спокойно пробраться, если что… А сейчас ты не заблудишься. Прямо к отцу иди…
Сергей подумав, согласился с ним и начал потихоньку отползать в сторону деревни. Дойдя до пруда, он уже не скрываясь понесся к дому священника.
Село казалось вымершим — свет в окнах горел редкими маячками, собаки тихо дремали, будто никакой опасности и в помине не было… Упав несколько раз по дороге, Сергей рванул на себя калитку и столкнулся лицом к лицу с отцом Анатолием. Тот сразу же повел его в дом и, усадив, спросил:
— Значит, они здесь!?
Дождавшись утвердительного кивка, он продолжил:
— Сколько человек? Оружие?
Вопросы были по военному короткими и емкими. Священник пытался ухватить самую суть и опасался, что уже поздно, что-то предпринимать.
Торопясь все выложить и немного сбиваясь, Сергей начал рассказывать:
— Мы видели троих… Машину не заметили… Оружие кажется у одного было! И еще, спорили они о чем-то сильно. Только не слышно было ничего.
Отец Анатолий хмыкнул, и коротко бросил:
— Вон, возьми воды. На столе крынка… Я пока пойду позвоню.
Сергей перевел дыхание и, дотянувшись до воды, начал медленно пить. «Оказалось, обычная вода может быть удивительно вкусной, — почему то подумал он. — Черт побери, о чем я думаю?».
Из соседней комнаты доносился приглушенный голос священника. Он говорил спокойно, словно все происходило именно так, как он и задумывал.
— … Тогда, звоните… и закройтесь дома… Да! Двери, окна — все на замки! А мы пока посмотрим за ними…
Вскоре, он вышел… и Сергея очень удивило выражение его лица. Священник плакал…:
— Что же с нами такое случилось, Боже? Страх…, страх…, везде один страх… в глазах, в голосе… Что же мы за люди такие?
Он тяжело сел, руки положил перед собой и, замолчав, напряженно уставился в стену…
Сергей негромко позвал его, чувствуя что время неумолимо убегает:
— Отец Анатолий!.. Там Сашка одни остался. Надо что-то предпринять. Вдруг ему помощь нужна.
Священник посмотрел на него…, потом медленно поднялся. В его голосе «прозвучал метал», чувствовалось, что он все решил:
— В милицию звонят… Но пока никто из деревенских на улицу носа не высунет… Говорят, не наше дело урок гонять. Бери ружье! Вон у порога. Пойдем, посмотрим на них!
До места им добраться не удалось… У поворота к пруду им в спину ударил резкий звук выстрела… Сергей, вздрогнув, чуть втянул голову в плечи. Священник, оглянувшись, быстро сориентировался и прошептал:
— Похоже началось… Думаю у нашего председателя они… Господи прости их… Господи прости нас… Давай потихоньку ты к сараю, а я к воротам — там у них свет должен быть… Осторожно, смотри, не лезь на рожон!
Сергей почти на ощупь добрался до сарая и прислушался… Во дворе было тихо… Он осторожно подтянулся и заглянул…
— Похоже никого… — прошептал он.
Сквозь не зашторенные окна было хорошо видно, как около обеденного стола металась женская фигура. Спиной к Сергею сидел какой-то высоченный мужик: он что-то говорил, то и дело поднимая руку в характерном жесте. В отдаление просматривался еще один человек… Словом, ничего не говорило о том, что здесь совсем недавно стреляли. Разве только… около крыльца валялось что-то странное мешковатое, похожее на мешок набитый тряпьем.
Вдруг раздавшийся шорох привлек внимание Сергея: со стороны ворот метнулась какая-то тень и затаилась около собачьей конуры… Только сейчас он заметил, что около конуры валяется ее хозяин с растекающимся вокруг пятном крови (скорее всего это была именно кровь — прим. автора). Собака валялась, смешно раскинув лапы…
В доме раздались шаги и резко открылась входная дверь. Высокий силуэт заполнил собой весь дверной проем.
— Как там этот щенок? — прозвучал хрипловатый голос. Сердце Сергея пронзила боль; он осторожно разжал руки и сполз вниз. Обхватив голову, он попытался вжаться в доски забора — ему казалось, что за этими шершавыми и досками его никто не достанет.
В голове раскаленной иглой сидела мысль — этот мешковатый предмет, который валялся во дворе, и есть Сашка, которого он оставил одного в лесу с бандитами. Не менее страшной была мысль и том, что он оказался слабаком, на которого нельзя положиться, которому нельзя доверять. Он всегда считал себя крепким парнем…, считал, что не струсит в нужный момент… Вся жизнь, что он уже прожил, оказалась не более чем прелюдией к этому моменту, к этому поступку… Все события, что с ним происходили, все чувства, которые он испытывал, рассеялись как туман. И на его месте оказалось пустое место: не было ни Сергея — военнослужащего, ни Сергея — забияки, ни Сергея — мужчины. Не было человека — осталось животное, которое обуял страх, которое хочет только одного — спрятаться как можно дальше, как можно глубже…
Все это пронеслось как в замедленном кино… Получилось, что больнее всего тебя может ранить именно твое слово. Сергей предстал перед собой полностью «раздетым», сбросив одежки, в которые его нарядило общество… Он всю свою жизнь строил по правилам, которые были придуманы другими и для других. Каждый свой шаг он сверял с чужим мнением, с чужими поступками. Только мнение одного человека было для него не важным, второстепенным — как это ни странно этим человеком был он сам…
Скрючившись под забором он дрожал…, но не от холода, а от стыда. Сергей сжал руки в кулаках и стал медленно подниматься.
— Это мой шанс хоть что-то изменить в своей жизни… Жить по настоящему… — шептал он, выглядывая из-за забора.
Во дворе разговаривали двое мужчин. У их ног лежало тело парня, похожее на изломанную куклу. Свет, падавший из-за незакрытой двери, освещал его очень бледное лицо и неестественно вывернутою ногу.
— Козел! — выругался один с характерным кавказским акцентом. — Падла, Коку укусил… Еле оттащили…
Второй стволом автомата попробовал перевернуть тело Мишки, но он вдруг застонал.
— Гляди! Живучий тварь! — удивленно воскликнул урка. Потом он добавил чуть тише: «Похоже Лютый стареет — раньше один удар и руби деревья на гробы. А тут молотили…».
Договорить он не успел; в дверях показался главарь (действительно, главарь до последнего момента находился в доме — прим. автора), который похоже прекрасно расслышал последнюю фразу.
— Хочешь проверить, гнидник? — с угрозой спросил он. В ответ не прозвучало ни слова, видно его авторитет оставался еще на высоте. Он не торопясь, спустился по лестнице, толкая впереди себя Марью Семеновну.
— Все амба! Менты скоро могут быть! Кончайте этого (кивок в сторону Сашки). Бабу с собой возьмем…
Сергей все это прекрасно видел и решил немного пошуметь, надеясь спугнуть их. Нащупав в траве какую-то железку он со всей дури ударил по забору — раздавшийся звук испугал его самого и он сломя голову понесся в сторону ворот.
Заглянув сквозь щель в заборе, он увидел сгрудившихся в центре двора бандитов. Немного взвинченный голос сказал:
— Уходим! Шмаляйте во все, что движется…
Произошедшее дальше Сергей отчетливо не разглядел — обзор был маловат, но зато он все прекрасно слышал…
Резкий хлопок и мощный вопль практически слились в одно целое. Потом длинными очередями захлестали автоматы… Кто-то безумным голосом все это время непрерывно орал:
— А-А-А-А-А-А-А.
— Заткнись! — раздался рев кавказца. Вопящий действительно, сразу же умолк; только вопль сменился каким-то странным хрипом, прерывавшимся булькающими звуками…
Сергей уже ничего не замечал; все смешалось — выстрелы, крики… Вдруг прямо об забор, за которым он прятался, что-то сильно ударилось и Сергея отбросило далеко в сторону.
Его куда-то несли. Носилки немного мотало, казалось еще одно неосторожное движение и его уронят. Руки привязаны, голова осторожно зафиксирована шинами. Глаза так не хотелось открывать… «И зачем? Здесь спокойно… Тепло… Темно… Там — страх и смерть… — мысли тяжелыми валунами медленно ворочались у него в мозгу». Наконец, его положили. Кто-то осторожно поправил повязку у него на лбу — пальцы были прохладные и почему-то был он уверен, что женские.
— Сергей… — его тихонько позвал очень знакомый голос. В нем было столько нежности и участия, что он не удержался и открыл глаза… Олеся! Огромные глаза, из которых непрерывно падали слезы, не отрываясь смотрели на него. Он снова тонул, тонул в этих чудесных глазах и на этот раз его уже никто не спасет…
— Больно? — спросила она.
«Какая к черту боль? — думал он. — Да, я в раю!». Но сказал он совершенно иное:
— Нормально. Ты скажи, что случилось то?
Вокруг был полнейший бедлам. Не смотря на ночь было светло как днем! Сверкали мигалки скорой помощи и милиции, горели мощные прожектора пожарки. Туда сюда носились люди в самой разнообразной форме: синей, красной, зеленой — у Сергея аж начинало рябить в глазах. Из ворот кого-то выносили на носилках, только лицо пострадавшего почему-то было закрыто покрывалом. Чуть ли не на каждом углу стояли солдаты с испуганными лицами. Один прислонился к забору и его ожесточенно рвало… Трое его товарищей осторожно ходили по двору и что собирали в черные пакеты… Не хватало лишь одного — отца Анатолия.
Сергей, бросив мотать головой, спросил скромно устроившуюся рядом Олесю:
— А отец Анатолий то где?
— Домой они с Сашкой пошли… Врач йодом помазал ему лицо и руку… Говорит, до свадьбы заживет… — ответила Олеся. Потом она наклонилась к нему и тихо спросила:
— Сереж, а что здесь случилось?
Он ожидал от неё какого угодно вопроса: о крове на лице, о бинтах на руках, пусть даже о личной жизни, но это… Знал ли он сам, что там случилось на самом деле? Что он слышал? Что он видел? Что он наконец может рассказать? Не было у него ответов ни на один из этих вопросов, но он, кажется знал, где, а точнее у кого, может их получить…
Оказалось, все эти вопросы беспокоят не только само Сергея, Олесю, но и милицию, а судя по форме и армию, в лице мордастого полковника. Вся компания, увидев, что Сергей очнулся, быстрым шагом направилась к нему. Но на встречу им разъяренной волчицей выскочила симпатичная докторша. Она яростно жестикулировала (он улавливал только некоторые, из доносившихся до него фраз — прим. автора), пытаясь донести до них, что именно сейчас пострадавшего беспокоить нельзя. Под таким напором они не устояли и на время оставили Сергея в покое… Женщина, что-то прокричав им вслед, победно подмигнула Сергею.
— Ну что парень? Как голова? — она посветила фонариком в глаза. — Хорошо… Немного бы посильнее и можно было бы заказывать памятник… А так отделался одними царапинами! Ладно, лечись (она вновь подмигнула, стрельнув глазами в сторону Олеси)!
— Доктор! — позвал Сергей. — А что с парнем было? Сильно его задело?
Она удивленно свела брови:
— Парень?! Это который со священником был что ли? Да что ему будет то? Через пару дней йод и зеленку отмоет, царапины слезут и хоть под венец!
Теперь настал черед Сергея удивляться — он был готов поклясться, что видел собственными глазами его страшно вывернутою ногу. «Пусть даже темно было! Но черт с ней с темнотой! Я же видел…, сам видел… Он бы еле живой, стонал».
— А нога? Рука? Что ни царапины?
— И нога, и рука — все на месте! — смеясь, подтвердила женщина. Чувствовалось, её жизнерадостность нельзя было ни чем поколебать…
«Ну разве может быть застрелиться прямо у нее на глазах?! Да и то, похоже, ей будет по барабану — хихихнет, утрется и бирку повесит на мешок».
Вдруг он почувствовал, что окончательно выдохся. Сил не оставалось даже, чтобы чихнуть… «Может попросить кого-нибудь об этом, — успел только подумать он, прежде чем вновь вырубился».
Глава 5
Сергей было тепло и уютно… Он уже почти проснулся, но глаза так и не раскрыл. Наслаждался покоем, запахами: пахло чистым бельем, сиренью… Он осторожно двинул рукой и наткнулся на что-то мягкое и пушистое. «Может кошка?… — вяло подумал Сергей». Пытаясь открыть глаза, он сразу же вновь зажмурился: прямо в лицо ударил яркий солнечный свет. Через пару минут глаза привыкли, и он увидел желтоватый с темными прожилками сосновый потолок. Скользнув с потолка, его глаза пробежали по стене и наткнулись на уткнувшуюся в подушку Олесю. Она уютно устроилась рядом с кроватью, волосы волной рассыпались по подушке…