За первые сутки сержант ощутимо пошел на поправку — все же магия сильная штука, прям таки, чудеса творит. Проспал Худ почти все время, зато, когда поднялся утром — был как огурчик. Разбудил его аромат кулеша. Плотно откушав из солдатского котла, он сразу вызвал Вирета на доклад, заодно и меня кликнул, писарь я илигде? Капрал роль новика в событиях замалчивать не стал, но и выделять не захотел. Получилось, с его слов, просто: ударили, прикрыли, вышли. Впрочем, про тавров он все же упомянул парой слов. Историю с неисполнением приказа рядовым Каржасом он не озвучил, вероятно, считая, что произошла она до того, как он формально принял командование отрядом. И то хлеб. Отпустив Вирета, сержант приказал и мне доложиться по событиям. Ответил как можно короче, но все равно вышло многословно.
— Господин сержант, вчера утром во время обхода участка, выделенного нам со старшим рядовым Асто, мы обнаружили стоянку охотников. И пока вели наблюдение, стали свидетелями нападения на них большого отряда. Одному из охотников удалось вырваться из кольца врагов, он выбежал прямо на меня. За ним была погоня — сервит и двое наемников. Врагу удалось обездвижить тавра. Господин сержант, они собирались его зарезать у меня на глазах. Я принял решение и атаковал. Уничтожил всех трех холодным оружием, освободил пленника. Затем мы отступили под командованием старшего Асто. Когда вышли к нашему лагерю — поступили в распоряжение капрала Вирета. Выяснилось, что те с поляны и напавшие на нас — явно из одной банды. Тавр сообщил, что каким-то образом ощущает еще одну охотничью партию своих сородичей неподалеку. Я доложил об этом капралу, он приказал нам отправиться к ним за подкреплением. Отыскал. Удалось убедить присоединиться. Вернулись. Господин капрал передал шестерых тавров под мою команду и выставил на правом фланге — ближе к лагерю противника. Я увидел волшбу черных, понял, что надо срочно действовать и атаковал сервитов. Удалось всех перебить и отсечь их головы. В ходе боя также были уничтожены не меньше шестнадцати наемников. Были захвачено оружие и боеприпасы. Дальше мы стали нагонять вас. Так как были в арьергарде — устроили отсечную засаду на головной отряд врага. Удалось поймать их в мешок, полностью уничтожить еще дюжину. В моем подразделении потерь не было. После этого тавры ушли в свое поселение, судя по всему, оно на юге в горах. Я оставил им все винтовки. Затем присоединился к отряду. Все.
— Что ж, Каржас. Приказ ты нарушил. За то тебя надо наказать. Но и пользу принес немалую. За это тебя надо наградить. Так что я тебя и награжу, и накажу разом.
Худ окликнул крутившегося поблизости Саша и приказал привести личный состав тылового дозора, который вчера остался без командира. Хочет меня передать к ним? Вобщем, логично. Одного из старших легионеров произведет в капралы и получится полный состав. Только в тыловом и головном дозорах новики не служат по штату, только полные легионеры. Значит, меня ожидает перевод из новиков? Да, такая резвость в карьере мне любви товарищей по оружию не прибавит.
— Вот ваш новый командир.
И он указал на… меня. Занавес. Сказать, что я растерялся, потрясен. Не скажу. Скорее оглушен.
— Капрал Каржас Драконобоец, принять командование над тыловым дозором! Как поняли меня, капрал? — Худ требовательно посмотрел на меня.
Оставалось только вытянуться и ответить:
— Есть, принять тыловой дозор!
— Так-то лучше. Свободен.
Только я собрался развернуться и отойти в сторонку, чтобы переварить случившееся, как меня настиг голос командира.
— А от должности писаря я тебя не освобождаю. Садись, пиши.
И он принялся, как ни в чем не бывало диктовать доклад по событиям последних суток. В его версии.
Трое моих новоявленных подчиненных все были из числа ветеранов. Они явно не понимали, что произошло и отчего мне такие милости от начальства. Потому и слушались с явной неохотой, отвечали грубо, смотрели непочтительно и даже зло. Ну, я не девица, чтобы растаять от таких мелочей. То, что требовалось для дела — исполняется, остальное не важно. Да и уставали все очень.
Как и говорил раньше, все егеря в отряде кроме меня — из северных имперских провинций. А Вирет и сам Худ в прошлом и вовсе столичные жители. Ардайл для них — варварская страна, чего они и не скрывали. Горцы в Империи считались злобными, жестокими и жадными дикарями. Их не любили и старались не пропускать наверх. В армии начальниками почти всегда оказывались имперцы, даже в ардайлских стрелках. Не удивительно, как говорится, своим мест не хватает. Так что мое назначение явно стало поводом для еще большей неприязни. А того больше, судя по косым взглядам и недомолвкам, егеря посчитали, что мой приход в отряд стал для них источником несчастий и неудач. Большие потери, провал боевой задачи и никакого прибытка. Так что настрой в мой адрес у них был натурально злой. Но служба есть служба и пока что открыто нарушать порядок или устраивать склоки никто не решился. Да и некогда.
Логично предположив, что просто так нас теперь не отпустят, Худ выбрал вариант быстрого отступления. Иногда отступить не значит проиграть. Тем более в разведке. Ввязываться в серьезную драку, когда даже силы врага оставались неизвестны не самое удачное решение. Он, конечно, рисковал. Если придется вступить в бой, уставшие бойцы вряд ли проявят себя наилучшим образом. Но раз командир приказал, дело солдатское, выполняй. Надо еще понимать, что егеря ни разу не рукопашники. Стрелять, устраивать засады, бегать по лесам, искать следы, вести наблюдение — это их дело. А вот в бою накоротке они слабоваты. Даже штыков для винтовок у них нет, только короткие тесаки. Так что в ближний бой егеря ввязываться не любят. Не их это дело.
Задача «моего» дозора оставалась прежней — «держать» тылы, прикрывая отряд. Периодически замечали наблюдателей, но те близко к нам не подходили, оставаясь на почтительном расстоянии. Урок с засадой пошел впрок. Но и оторваться от них не получалось. Доложил сержанту. Пусть думает. Пару раз пытался устроить засаду, но в итоге чуть сам не угодил в ловушку, после чего зарекся от лишней самодеятельности.
Последняя ночевка оказалась сильно сокращенной. Подняли нас до рассвета и в темпе погнали вперед. Худ торопился, словно предчувствуя беду. И все равно закаленные в походах егеря шагали бодро. Я старался быть как все и не показывать свои новые способности. Незачем создавать нездоровый ажиотаж вокруг моей персоны. Вроде бы получалось нормально.
Ближе к полудню отряд вышел на очередной перевал, с которого и открылся вид на синий, сливающийся с небом простор океана. Вдалеке отлично просматривался городок, стоящий на полуострове меж двух глубоких заливов. Над городом возвышался холм или даже гора, надежно прикрывая его с материка. Почти идеальная позиция для обороны, что и говорить.
Здесь же на перевале заканчивались густые леса, к которым мы так привыкли за эти недели. Идти придется у всех на виду. На месте наших врагов я бы устроил засаду как раз в этих краях — прямо у города. Прятаться тут просто негде. А шагать нам еще несколько часов. Худ, вида не подавал, но по напряженному взгляду, которым он внимательно осматривал густо поросшие травой склоны, можно было понять, что и он такой вариант не исключает. Теперь, на спуске идти стало легче, тропа сама так и стелилась нам под ноги. Сами не заметили, как вышли на равнину.
Уже начали попадаться первые постройки, отдельные хутора и фермы, как бойцы моего тылового дозора подали сигнал опасности. Сержант остановился и приник к оптике. Я тоже успел бросить взгляд. В нашу сторону летел конный отряд в полсотни сабель. Не меньше. Но до них было еще далеко.
— Ускорить шаг. Давай, егеря, ходу! — Прокричал Худ.
И мы прибавили. И еще прибавили. Потом побежали. Мой дозор шел замыкающим, как и положено. Так что если догонят, нам и принимать бой, давая время остальным укрыться за стенами. Не пришлось — успели.
Вот так и влетели в городские ворота, которые сразу же закрылись, стоило мне, как замыкающему, проскочить через створ. Городок был окружен то ли полуразрушенными, то ли наполовину восстановленными стенами. Ворота в башне со следами свежей кладки и еще не потемневшего раствора по швам. Здесь нас поджидали несколько десятков до зубов вооруженных людей. Вид они имели самый разбойный. Или пиратский. У всех ружья, пистоли, ножи, абордажные сабли, тесаки, топорики и даже несколько легких алебард, вот уж чего не ожидал увидеть, если честно. Одеты цветасто, ярко и кто во что горазд. Во главе этой шайки стоял огромный бородатый мужик, на полголовы выше и почти вдвое шире меня, при том, что на рост не жалуюсь. Два тяжелых пистолета за поясом, в руке массивный чекан, который, хоть и размером с кирку, все равно смотрелся в его лапах игрушкой. Худ сразу подошел к нему, и они принялись вполголоса о чем-то переговариваться.
Спустя пару минут здоровяк махнул рукой, его бойцы расступились, освобождая дорогу, и егеря пошли по улице в сторону порта. Впереди шагали двое, выделенных главарем проводника или сопровождающих… А вся остальная банда осталась у ворот. Видимо, им еще предстоял разговор с нашими преследователями. В этот момент мне в голову пришла мысль. А что если бы мы чуть припозднились и черные успели в город раньше нас? Ведь не хватило им всего ничего — пары часов. А в чистом поле драка семнадцати егерей с полусотней всадников, вероятно еще и с магической поддержкой это сразу смерть. Стреляют егеря метко, спору нет, но когда почти трое на одного, а вооружение равное… Про магию просто молчу.
Но все хорошо, что хорошо кончается.
Довели нас до таверны с намалеванной над входом здоровенной рыбиной и надписью «Белуга». Поднялись на второй этаж, там разместили в двух больших комнатах по восемь человек в каждой. По стенкам тянулись грубо сколоченные из досок узкие топчаны в два этажа. Даже набитых соломой матрасов не было. Вообще ничего. Только топчаны и пара таких же простейших лавок. Да, не богато, чего уж там. Но бойцам и это показалось за сказку. Разбрелись по местам, и повались без сил, бросив на доски свои одеяла и укрывшись куртками. Уже через минуту народ спал. А у меня сна ни в одном глазу. Хотелось поесть и помыться. Бельишко бы простирнуть. В баньку сходить. Выставлять пост команды не было, так что засунул свой ранец под топчан и спустился в нижний зал заказать еды.
На стене зала висела огромная — в две сажени белужья туша, точнее, чучело огромной золотистой рыбины-великана. Высокая деревянная стойка, за ней пивные бочонки и большие бутыли с водкой и прочим. Напротив входа — широченный камин, в таком, пожалуй, и оленя целиком на вертеле запекать можно. Впрочем, сейчас, по летнему теплу, дрова в нем не горели, а лежали ровной поленницей.
Готовили здесь вкусно и сытно. Накладывали полные миски мяса. Ешь, сколько влезет. Я выбрал мясную похлебку, кусок копченой рыбы, лепешку и зелень. Пинта легкого пива — за выпивку не считается, так что правила походные не нарушу. Ложка уже скребла по дну, когда заметил спускающегося по лестнице сержанта. Почти одновременно в таверну зашел и здоровяк-главарь, виденный у ворот. Они уселись неподалеку и принялись о чем-то переговариваться. Жаль не слышно. В зале играла музычка, шумели голоса, стучали кружки, ложки и ножи. Вокруг много и густо дымили табаком из трубок. Большая часть здешних гостей оказались завзятыми курильщиками, так что дышать лично мне с каждой минутой становилось все труднее. А еще отовсюду слышалось чавканье, перемежаемое с сытой отрыжкой и громким пусканием ветров, проще говоря, пердежом, всякий раз вызывавшем смех окружающих. Народ отдыхал и отъедался. По-простому, без затей и изысков.
Доев и расплатившись, вышел на крыльцо подышать свежим воздухом, а заодно толком осмотреться и разузнать насчет помывки. Не прошло и пары минут, как на крыльце появился здоровяк, а следом за ним и Худ. Видимо, переговоры завершились. Местный главный сразу двинул по своим делам, а сержант еще некоторое время стоял, задумчиво потягивая трубку и пуская кольца дыма. Посмотрел на меня и подозвал к себе.
— У меня к тебе разговор, Каржас. Удачно вышло, что не спишь. Пойдем, поднимемся в мою комнату.
У сержанта оказалась своя, отдельная каморка. В остальном все то же самое, что иу нас, разве что сундук в углу стоял.
— Садись. Слушай внимательно. Сегодня к вечеру мы уходим отсюда на шаланде. Наш тендер по плану должен только через неделю прибыть, ждать его не будем. А вот ты, Каржас, остаешься. Пойми меня правильно. Боец ты справный, хоть и самовольный. И капрал из тебя вышел бы толковый. Но отряд тебя не принял, впрочем, ты и не старался быть принятым. Мои егеря народ простой, рано или поздно тебя просто убьют или ты кого убьешь… А мне это не нужно. Знаю, чем лично тебе обязан, как и все мы. Потому решил так. Вот твой приказ на капральство. Я как мастер-сержант и командир отдельной егерской команды вольных стрелков-федератов Первого батальона Пятого Молниеносного Легиона в условиях похода имею право производства нижних чинов при наличии срочных вакансий. Будь мы на базе, это решение должен был бы утвердить командир нашего батальона. Но в походе я полностью правомочен. Собственноручно его заполнил, чтобы исключить любые вопросы в дальнейшем для тебя. Держи. И вот нашивки. Заслужил. А вот второй приказ. Отпуск на половинном окладе на полгода. Писарем тебе больше не быть. Но у капрала егерской команды оклад семь крон. Так что три с половиной кроны тебе причитаются за каждый месяц. Итого двадцать одна крона. Держи золото, — он высыпал мне на ладонь пригоршню империалов.
— Еще вот возьми, пригодится. — Худ выложил на столешницу ребристое тело гранаты. — Через полгода можешь явиться в крепость и продолжить службу в другом отряде. Но не советую. Наши порядки явно не про тебя писаны. А вот если свою команду соберешь, сможешь сам в федераты записаться. Но лучше всего просто пришли рапорт на увольнение. Спишут без вопросов. Это все, что я могу сделать для тебя, сынок. И теперь мы в расчете.
— И вот еще что. Только выяснилось. На днях была задержана шаланда из Вольного. Нашими. Теперь, так называемый, местный «городской голова», ты его видел, тот самый здоровяк, требует гарантий, что то же самое не случится и со второй его посудиной. Моего слова ему недостаточно. Поэтому ты побудешь тут, пока шаланда не вернется. И все. Свободен как ветер.
— А если не вернется?
— Все будет в порядке. — Жестко перебил меня сержант. — Я даже до порта доходить не буду, высадимся в паре верст — заранее. И пусть идут назад. Дня три — самое большее. Все, разговор закончен. К вечеру уходим, ты переберешься сюда и будешь ждать лодку. Удачи тебе, Каржас. Да, с командования дозором я тебя снимаю. Иди, отдыхай.
— Есть, идти отдыхать. — Вроде бы и все как я хотел, так и случилось, но отчего же на душе так погано? Сам же хотел с ними развязаться, но не так… Не пришелся я ко двору егерям. Ладно, будем дальше жить. Зашел в комнату и улегся на топчан. Сам удивился, как быстро заснул.
А когда открыл глаза, вокруг было пусто. Спустился вниз и сразу меня окликнул корчмарь.
— Эй, легионер, дело до тебя у господина городского головы. Отправляйся немедля в управу, там отыщешь самого господина Савву Могана, он тебе дожидается.
— А куда идти?
— Да вот по улице направо, дойдешь до перекрестка с постаментом, там налево и через три дома будет управа. Спросишь, если что. Любой тебе подскажет.
Надо значит надо. Идти и в самом деле оказалось совсем не далеко. Город некогда обширный, сегодня заполнялся людьми едва на пятую часть. Здание управы — большой двухэтажный дом с колоннадой перед высокими, массивными дверями и узкими, словно бойницы окнами. Перед входом стояли двое с короткими алебардами и ружьями за спиной. Назвался, сказал, что к начальству, пропустили без лишних вопросов. Подниматься на второй этаж не пришлось. Городской голова сам куда-то спешил, мы почти столкнулись у лестницы, ведущей наверх.
— А, капрал, хорошо, что явился. Слушай меня внимательно. Повторять не буду. Отлучаться из города тебе до возвращения шаланды запрещено. Один шаг за стены, сразу в колодки и в подвал. Имущества тоже лишишься. Учти. Внутри города не ограничиваю, но смотри, не бузи и не задирайся ни с кем. А чтобы на тебя первого не нападали, дам провожатого. Эй, — обернулся он к стоящим рядом, — кликните Дица, куда этот постреленок усвистать успел? Ааа, вот и он. — В зал вбежал мальчишка лет тринадцати-четырнадцати, худой и шустрый, с выгоревшими на солнце светлыми волосами и темной от загара кожей. — Вот, будешь с ним повсюду ходить. Мне этот легионер живым нужен, следи, что ничего лишнего не случилось.
И ни слова больше не добавив, быстрым шагом вышел на улицу. Там его уже ждал оседланный конь и несколько бойцов охраны.
— Пойдем, что ли? Я, Диц Моган, а ты кто таков?
— Капрал Кайдан Дуфф из Ардайла.