— Постой. — Остановил голос Могана у самой двери. Обернулся, жду. Раст несколько секунд колебался продолжать или нет, но потом решился. — Диц хочет видеть тебя. Зайди к нему перед отъездом.
Вот даже как? Они уже за меня все решили? Значит, перед отъездом? Злость хлестнула по сердцу чернотой. Не пойду я ни к кому. Хватит с меня «гостеприимства» Моганов. Быстро соберусь и уеду. Хотя парень то здесь при чем? Нет, с ним обязательно надо встретиться.
Вещи и оружие убитых врагов оказались упакованы в большой узел. В придачу к ним обнаружился еще и конь. Оказалось, что вчера обыскивая участок, стражники нашли вороного, привязанного к ветке черешни неподалеку. По следам и прочим приметам поняли, что она принадлежала убитому сервиту. К слову, мерин отличный, точь в точь, как у других магослуг, которых мы покрошили в лесу. Не везет черным со мной. Определенно. Уже три стычки и всякий раз им потери, мне прибыток. Было бы ума больше, оставили Кайдана Дуффа в покое. Но не судьба. Зацепил узел за луку седла и повел вороного в сторону «Белуги». Надо позавтракать, собраться, скинуть лишнее и можно отчаливать.
Сержант Худ. Крепость на горе Митра. Нимфей.
— Заходи, присаживайся, сержант. — Комендант крепости Митра, оберст Людвиг Шолец, демонстрируя гостеприимство и свое расположение к новоприбывшему командиру егерей Родни Худу, даже улыбнулся едва заметно, уголком рта. Истый аристократ и служака, всегда предпочитал придерживаться самых изысканных манер.
— Я прочел твой доклад. Исчерпывающе изложено. Да, история вышла неожиданная и прескверная. Но и не в таких заварушках бывали, верно, Худ?
— Так точно. — Вытянувшись по стойке смирно и поедая преданно глазами, рявкнул сержант и неожиданно добавил, — Ваше высокоблагородие, разрешите обратиться?
Оберст с некоторым удивлением, скорее изображенным с мастерством опытного патриция и царедворца, некоторое время молча смотрел на егеря, который продолжая держаться предельно собранно, ждал ответа.
— Дозволяю, говори, чего хотел.
— Вот прошение от меня и всей команды. — И сержант положил перед комендантом лист бумаги. — Просим отправить нас на Восточный фронт. Желаем биться с демонами.
— Вот даже как? Ты ведь знаешь, Худ, что в таком запросе я отказать не могу. Императорский рескрипт — все добровольцы без помех должны направляться в распоряжение командования. Но отдать лучшую группу разведки в моем и так сложном положении…
— Так точно, ваше высокоблагородие. Все понимаю, но прошу подписать прошение.
Он помолчал, словно взвешивая все «за и против». Или просто давал возможность сержанту одуматься и забрать прошение, к которому Шолец даже так и не притронулся.
— Что ж, раз твое решение твердо, так и быть. — И он росчерком пера завизировал документ. — Завтра утром в столицу отправится очередной пароход, привезший новую партию колонистов. Отправляйтесь на нем.
— Есть, отправляться!
— Подожди. Твое решение по рядовому Каржасу — и производство в капралы, и отпуск — я утвердил, но указал, чтобы по истечении отпуска его уволить в запас по состоянию здоровья.
— Очень верное решение, ваше высокоблагородие.
— Отлично, рад, что мы друг друга понимаем. И вот еще что, Родни. Не официально, в частном порядке. Я сожалею, что так подставил тебя с этим заданием. Кто знал…
— Все это прошлое, ваше высокоблагородие господин оберст. Я и мои парни — мы благодарны вам за все.
— Хорошо. Худ, я не могу толком тебя наградить сейчас, но вот приказ — в столице, думаю, сумеешь получить премиальные. — И он протянул быстро набросанную собственноручно бумагу. Распределишь по своему разумению.
— Премного вам благодарен, ваше высокоблагородие.
— Прощай, сержант.
Оберст поднялся из-за стола и, подняв к груди сжатый кулак торжественно произнес:
— Вперед легионы!
Худ повторил его жест и ответил истово и твердо:
— Во славу Империи!
Молча поклонился и, выполнив по-строевому четкий разворот, печатая шаг, вышел из кабинета. Впереди егерей ждала война и демоны, но черный маг это угроза куда весомее, потому даже обсуждать варианты им не приходило в головы.
Уже стоя на широкой, отделанной замысловатой резьбой и золочением транцевой корме парохода под сенью имперского штандарта, полощущегося на флагштоке, Худ смотрел на уходящий с каждым ударом сердца все дальше берег. Почему-то вспомнился «бунтовщик» ардайл. Сам себе мастер-сержант мог честно признаться, что совесть его перед горцем почти чиста. Он, Родни Худ сделал для так и не ставшего частью их отряда непонятного чужака, практически всё, что мог и даже чуть больше. К слову, может потому и вспомнился Каржас, что теперь егерям предстоит воевать с демонами, а в такой войне горец явно разбирался лучше их всех вместе взятых. Но прошлого не вернуть.
Многоопытный и цинично-расчетливый наемник неторопливо попивал крепкий моряцкий ром из оловянной кружки, мысли неспешно ворочались в его голове.
«Вот только десять к одному, что настырного ардайла уже нет в живых. Что ж, он сам выбрал свой путь. А за все надо платить».
Магик Алезиус. Нимфей.
Бакалавр магии Алезиус, не дождавшись в нужный срок подопытного, не сразу смог принять меры по розыску строптивого дикаря. Его отвлекли срочные дела в клинике, куда доставили нескольких новых больных, а затем и совещание у старшего мага Нимфея, магистра Монтуса, плавно перетекшее в ужин с полудюжиной бутылок отличного вина. Так что в тот день магик так и не озаботился поисками. На следующий день с утра его закружили привычные дела, и только когда в назначенный час ардайл опять не явился, Алезиуса разобрал гнев. Отправив слугу на бойню, он дождался прихода старшего рубщика и задал ему животрепещущий вопрос: «Где, демоны его побери, треклятый горец?». На что получил исчерпывающий ответ. Скрывать Халейфу Страгге было нечего, потому он четко изложил обстоятельства вчерашнего дня.
— Так говоришь, принес неотработанную оплату и ушел?
— Все в точности так, ваше волшебство. — Низко склонился Хал перед магом. Его тяготил этот разговор, хотелось поскорее закончить и уйти, тем более что на бойне столько дел, а скоро еще и обед.
— Что сам думаешь? Куда он подался?
— Не могу знать, ваше волшебство. Не до того мне было. Распоряжений присматривать за калекой не было, на работу взял, как вы велели. Остальное — не моего ума дело.
— Верно. Ну, иди. И вот еще что, поспрашивай у своих работников, может, кто, что слышал, заметил? Я награжу! — И магик сунул Халу шиллинг в заскорузлую ладонь, впрочем, сделал это изящно и скорее уронил монету, чем положил, чтобы и краешком ногтя не коснуться грубого, пропахшего убоиной мужика.
Кланяясь и благодаря, рубщик, пятясь, вывалился из шатра. Выдохнул, хотел было сплюнуть, но спохватившись, лишь сквозь зубы прошептал нечто нелестное в адрес магов и зашагал прочь.
Маг не прекратил на этом поиски. Слишком много сил и средств оказалось вложено в экспериментальную работу, которая должна была стать его дипломом на соискание магистерской степени. Больше всего его заботила мысль-сомнение, как дикарь смог сорваться с, казалось, уже так надежно собранного «поводка» и не допустил ли он, бакалавр Алезиус, ошибку в рецептуре или составлении заклинания подчинения? Покрутив ее в голове на все лады так и не смог найти четкого ответа и остановился на решении, что надо будет все перепроверить и пересчитать. Обязательно.
Спустя несколько дней картина поисков сложилась и обрела полноту. Итак, ардайл каким-то образом умудрился в прибрежном кабаке познакомиться с егерями, попасть к ним в отряд и вскоре отбыл куда-то в пограничье. Заодно ушлый горец сменил имя на новое еще более дикарски звучащее прозвище, которое, к слову, доставило магику немало хлопот, прежде чем удалось увязать некого новобранца Каржаса и колониста-калеку Кайдана Дуффа. Отправляться за ним Алезиус, конечно, не собирался. Достаточно просто подождать возвращения блудного горца и тогда он узнает, что значит неподчинение воле мага!
***
Это утро началось привычно. Маг выпил кофе с любимым медово-фисташковым бисквитом, побрился и как всегда щегольски облачился. Тончайшая льняная сорочка, алый парчовый жилет, затканный золотой нитью с золотыми же пуговицами, невесомая белоснежная пена брабантских кружев на жабо привычно заколотого брошью бакалавра магии, васильковый камзол, светлые бриджи и щегольские сапоги кожи алого молоха — волшебного ящера. Брошь привычно и раздражала, и наполняла законной гордостью. Но что-то он и, правда, засиделся в бакалаврах. Не о том мечталось и планировалось во время учебы в Треверской академии. И всему виной беглый дикарь. Если бы не эта предельно досадная история, магик уже гарантированно стал хозяином своего первого сервита и смог представить диссертацию на соискание степени магистра. Надо смотреть правде в глаза и не лгать самому себе. Пора озаботиться поиском новых кандидатов, даже если ардайл и найдется, вероятность его обращения в сервита определенно будет стремиться к нулю.
За месяцы работы через нимфейскую клинику прошли многие сотни, если не тысяча колонистов и все потенциально способные к магии скрупулёзно заносились Алезиусом в картотеку. Система — прежде всего, так учили его наставники — профессора в Академии. Пришло время отработать перспективных «кандидатов». И приступить к этой работе немедля. Следующие два часа, бросив слуге короткое: «Меня ни для кого нет», магик перебирал варианты, просчитывал комбинации необходимых зелий и заклинаний. Алезиус вдумчиво и подробно планировал свои действия по каждому, оценивая и сравнивая сроки, затраты и вероятный результат по каждому из «объектов» с тем, чтобы отобрать оптимальный вариант. Учитывал он и необходимость контроля над будущим сервитом, больше он не позволит случиться ошибке, допущенной с ардайлом. В итоге остановился на двух кандидатурах и, поразмыслив, принял решение отрабатывать обоих. Очевидно, что для бакалавра существовал риск «сломать» и даже убить объект воздействия. Все же это только эксперимент, учеба, проба пера, так сказать, в новой для Алезиуса теме. «Если получится, приобрету сразу двух магических слуг, а если нет, шансы вылепить хотя бы одного удвоятся».
Завершив расчеты, магик вызвал слугу. Захотелось немного подкрепить потраченные силы. Фрукты, шербет, немного орехов и рюмка ликера с легкой сигариллой под приятную, расслабляющую музыку. Да, жизнь прекрасна! Выдувая ароматный дым причудливыми кольцами, вновь вспомнил о «дикаре», но ничто уже не могло омрачить его настроение этим прекрасным утром. И все же про горца он не забудет. Ни в коем случае.
Спустя неделю отряд егерей прибыл в крепость, но среди легионеров ни Дуффа, ни Каржаса не оказалось. Магик набросал записку сержанту егерей с приглашением явиться для частной беседы, намекнув на вознаграждение за сведения, но тот лишь прислал ответ, уведомив «его волшебство», что срочно отбывает по новому поручению командования легиона и никак не может встретиться с глубокоуважаемым бакалавром магии. Пришлось Алезиусу снова искать подходы к офицерам легиона и выведывать через третьи руки сведения. Оказалось, что горец успел получить неведомым образом лычки капрала и одновременно убыл в длительный отпуск. И где его теперь искать не знает никто. На этом Алезиус решил остановиться. Маги живут долго и ничего не забывают, так что рано или поздно дикарь все равно попадет в его руки и тогда он спросит с него за все. И самое главное, узнает, как же удалось калеке вдруг стать совершенно здоровым и полным сил бойцом, способным выдерживать многодневные марши по горам и лесам, не отставая от матерых разведчиков-егерей.
Глава 8. Отступление, а не бегство
Сортировка хабара много времени не отняла. Особо порадовали зелья. И хоть эликсиров в этот раз не досталось, видно это было редкостное везение, зато три лечилки — одна средняя и две малых, зелье выносливости и ночного зрения — оказались законной моей добычей. Сбросил все шмотки и алхимию, кроме лечебных зелий, тем же торговцам, что и накануне. В конных рядах продал коня и упряжь. Мерин хороший, но мне не нужен. Да и приметный. А хуже всего — не знаю, какие могут быть в него закладки магом сделаны, животное — не артефакт, по-простому не разберешься…
Закупил припасы, особо уделив внимание специям, кофе, небольшое количество кускового сахара, а что, иногда надо себя баловать. Подобрал новые ботинки и ноговицы. Старые уже почти развалились, да и с деньгами теперь все куда свободнее. По лесам бегать самое то. Егерскую куртку и кепи тоже сменил на привычную для местных охотников одежду. Незачем выделяться. Полный комплект, включая куртку, жилет, две пары штанов, сорочки, дождевик и даже перчатки. Экономить не стал, порядком потратился, зато приобрел все отличного качества. Свои бывшие вещи продал старьевщику кроме куртки. Много места не займет, пригодится еще.
Заодно разжился парой гранат. Карманная артиллерия точно не помешает. В итоге все равно остался с прибытком в полсотни империалов, правда, это с учетом кошеля, отданного городским головой. К слову, в нем лежали исключительно золотые монеты. Удобно.
Тут же нанял и артель строителей. Задача работягам поставлена простая. Очистить двор и весь участок от хлама, целые тесаные камни собрать, почистить от раствора и сложить стопками рядом с руинами дома. Поправить забор, почистить и вернуть к жизни колодец с цистерной, к которой надо наладить водостоки — своя вода большая ценность в городе. И что самое главное — отремонтировать и восстановить флигель или летнюю кухню, не знаю, что там было раньше. Теперь от небольшого здания сажени — три на четыре остался разве что фундамент и полу обвалившийся пустой подвал. В домике устроить камин и печку для готовки. Для артели этот вроде длинный список дел — работы на неделю, самое большее.
Жаль, что сам не могу за всем проследить. Внес им половину оплаты — по кроне на каждого и сразу же вместе с артельным старшиной закупили все, что надо для стройки. Местные наладились делать черепицу и кирпич, добывая отличную глину в старых, времен до Бури, карьерах. Делового леса тут тем более хватает да еще какого — кедр, дуб, лиственница — доска, брус, бревно сушеные, строганые, горбыль по дешевке, в общем, на любой вкус и кошелек выбор богатейший. Наняли телеги для доставки на место. Так что дело закрутилось. На все про все ушло не так и много. Едва три десятка крон. Но ведь и большой дом с хозяйственными постройками я трогать пока не стал. А ведь для него еще и мебель, отделка, посуда и много прочегонужны будут — это совсем другие суммы получатся.
К слову, со всеми старался расплачиваться серебром, оставляя золото себе. Навьючивать на себя полпуда драгметалла — это совсем не смешно и не умно. Так что с учетом оставшегося серебра получилось примерно три фунта приятной тяжести. Это куда лучше и удобней. Вот ведь человек парадоксальное существо. Еще недавно я и мечтать не мог заиметь такие богатства, а теперь другая проблема, как их таскать на себе и куда девать. Тут ведь и вопрос безопасности встает. Местные головорезы если узнают, сколько на мне денег и награды просить у черного не станут…
Раскидавшись с усадьбой и нарезав план работ артельным мужикам, переключился на третью задачу. В кабаках посмотрел на бойцов, готовых к найму. Здесь в Вольном, они кучковались у рынка, просиживая штаны в ожидании подрядчика. Поговорил с несколькими. Потом долго думал, прикидывал и все же не рискнул. Черные все равно окажутся сильнее, а нанимать целое войско у меня кошелек не потянет. Проще в одного, тем более, с новыми способностями. А эти, кто знает, могут и ножом по горлу полоснуть, пока сплю. Уж больно рожи бандитские, доверять таким можно либо от отчаяния, либо от наивности.
Ближе к вечеру удалось повидаться с Дицем. В глазах у ни страха, ни обиды, зато проглянула благодарность за спасение. А в целом — бодр и весел, словно и не случилось ничего, только с кровати вставать пока запрещают, это с его-то непоседливостью — чистое наказание. О чем он и пожаловался первым делом возмущенно-громким шепотом. Мол, безобразие какое: здорового и полного сил человека заставляют лежать, как больного слабака! Но вроде обещают завтра уже отменить постельный режим. Кто знает, может и специально держат, чтобы еще чего не учудил… Рассказал ему о «Пяти Орехах» и начале строительных работ. Объяснил, что задерживаться в городе никак не могу, потому предлагаю ему присмотреть за стройкой, за плату, само собой.