Сержант Хок шел по стене звездного форта. В инфракрасном спектре пробоины и следы ударов на броне ветерана, оставшиеся после разведывательной вылазки, выделялись особенно четко. Воин двигался от одного космодесантника к другому, каждому выражая одобрение или высказывая замечания касательно занятых ими позиций, состояния оружия и выправки. С почти отеческой любовью и бранью сержант раздавал своим бойцам подзатыльники и тыкал в темноту заключенными в керамит пальцами.
По воксу Тейн слушал, как технодесантники читают литании, заклиная духи машины пробудиться ради войны и разить врага без осечки. Наконец первый капитан Гартас дал приказ открыть огонь. Зубчатые блоки, горгульи и статуи, в которых скрывались мегаболтеры и многоствольные бластеры, разразились оглушительным грохотом пальбы. Вспышки огня окрасили ложные цвета брони сержанта Хока и остальных десантников Второй роты в оттенки красного. Сквозь линзы тепловизора казалось, что стволы их орудий пылают ярким пламенем божественного гнева.
Капитан Тейн окинул взглядом черные дюны. Багряные силуэты, угловатые и несуразные, постепенно формировали сплошную стену, надвигающуюся на их позиции. Мускулистые великаны украсили броню шипами и зубцами, а очертания грубо высверленных стволов, чудовищных тесаков и механических клешней предвещали жестокую бойню. Тейн с радостью ощутил, как весь его организм вибрирует в такт орудийным залпам крепости, и с немалым удовольствием проследил за тем, как очередь из мегаболтера врезалась в ряды наступающих врагов, разрывая чудовищ на куски горячей плоти и превращая первые шеренги в кровавый туман. Чудовища гибли, по мере того как залпы автоматических пушек вгрызались все глубже и глубже в их ряды.
А затем капитан почувствовал, что пушки одна за другой начинают замолкать, вхолостую щелкая опустевшими обоймами. Почти сразу началась процедура перезарядки. Но за несколько секунд тишины, пока эхо выстрелов все еще разносилось над пустыней, Тейн успел разглядеть, как восстанавливается строй ксеносов. Прорехи в рядах авангарда быстро затягивались, звери чуть ли не дрались друг с другом за право бежать впереди всей орды. Они топтали ногами искалеченные останки павших сородичей и ревели — радостно и издевательски. Спустя всего несколько секунд не осталось никаких следов орудийного залпа.
— Ну разве не замечательно? — заметил Реох.
— Ты это видишь? — Максимус Тейн открыл канал связи с тактическим ораторием.
— Вижу, — мрачно ответил первый капитан Гартас. Тейн услышал, как он обращается к одному из своих офицеров: — Запускайте корабли.
Как только мегаболтеры и бластеры снова принялись за не приносящее никаких результатов выполнение заложенных в них протоколов обороны, датчики силовой брони Тейна зафиксировали тепловой выброс от реактивных двигателей: «Громовые ястребы» и «Грозовые орлы» вырвались из распахнувшихся за спинами космодесантников пусковых шахт. Когда корабли с яростным воем пролетели над головами защитников стены, знамя в руках брата Аквино затрепетало и забилось в поднятом ими воздушном потоке. Тейн наблюдал за тем, как эскадрильи Кулаков Образцовых, отливая оттенками ярко-голубого на фоне иссиня-черных небес Эйдолики, заходят на врага для атаки. Их тройные двигатели пылали белым, словно звезды, и оставляли за собой светящийся в инфракрасном спектре след выхлопа.
Корабли сменили построение: загруженные бомбами «Громовые ястребы» поднялись вверх, а «Грозовые орлы» перешли на бреющий полет, готовясь к атаке. Этот танец был встречен радостной пальбой со стороны дикарей. Они не могли видеть эскадрильи, но вполне хорошо их слышали. Выпуская в небо снаряды из своих грубых пушек, орки яростно рычали в сторону источника рева.
Заходящие на атаку «Грозовые орлы» ответили им залпами носовых мультимелт и лазерных турелей на крыльях, испарив тысячи монстров. Как только штурмовики, качнув крыльями, разлетелись в стороны, «Громовые ястребы» сбросили свой смертоносный груз — зажигательны бомбы. Ночь на пустынной планете отступила перед яркими вспышками взрывов, превративших орды жутких ксеносов в горы трупов.
И хотя в эпицентре даже самые громадные из их представителей превратились в пар, многие сотни врагов просто вспыхнули, словно спички. Эффект усилился за счет прометия, разлившегося повсюду из разрушенных колодцев. Вскоре черные пески стали сплошным костром, настолько ярким, что в его языках тяжело было разглядеть силуэты орков.
Переключившись обратно на обычный спектр, Максимус Тейн увидел полночно-черные дюны, возвышающиеся в океане пожарища. Подобный тактический прием мог переломить ход битвы с практически любым соперником. Очень немногие виды в Галактике имели способность успешно противостоять экстремальным изменениям температуры. Большая часть известных органических форм жизни сгорела бы в пламени битвы, и, по идее, орки тоже должны были входить в этот список. Однако, глядя на то, как захватчики продолжают бежать к стенам, освещенные огненными языками, змеящимися по пластинам их грубой брони и по грубой коже, Тейн решил, что они, вероятно, все же стоят особняком от других.
Помимо размера, зеленокожие мало чем отличались от других видов диких племенных варваров, с которыми доводилось сражаться капитану. Возможно, все дело именно в габаритах, подумалось Тейну. Не исключено, что данный вид — громадные мускулистые чудовища с толстой кожей и крепкими костями — не нуждался в сложной нервной системе и мозге, способном осознать агонизирующую боль, которую испытывало сжигаемое заживо тело.
Пробежав сквозь пламя, враги продолжили атаку. Страх не сковал их движения. На клыкастых мордах не было видно ни следа паники. Концепция смерти не воспринималась примитивным разумом этих созданий. Они шли толпой на штурм «Альказар Астры». Над пустыней разносились рев огня и вопли зеленокожих. Космическая крепость отвечала стрекотом многоствольных бластеров. Среди безудержного хаоса битвы, возле изогнувшихся при падении шпилей крепости-монастыря, высоко над кольцом пламени в море зеленой плоти второй капитан Максимус Тейн и его Кулаки Образцовые стояли молча, неподвижно и спокойно, точь-в-точь как декоративные горгульи над их головами. Однако статуи не смогут помочь в сегодняшней обороне против зла, атаковавшего «Альказар Астру».
— Ты изучал физиологию ксеносов. Советы будут? — спросил Тейн старого друга. — Я открываю общий канал.
Апотекарий склонил набок голову в белом шлеме.
— Если надо, — ответил он, явно не испытывая восторга от выполнения этой своей обязанности.
— Вторая рота! — объявил Тейн по открытому каналу. — Всем прослушать рекомендации апотекария!
— В среднем, — начал Реох, — эти враги выглядят больше, чем те дикари из их вида, которых мы уничтожили на Мире Борка. И орки на Конраксе смотрелись сущими детьми по сравнению с теми, что противостоят нам сейчас.
— И?.. — спросил капитан, чувствуя, что желание Реоха продолжать речь тает с каждой секундой.
— Они смогут довольно эффективно сопротивляться повреждениям, которые наше оружие способно нанести, — предупредил апотекарий, — однако я сомневаюсь, что увеличенная толщина черепа позволит костям остановить благословленный полет болта.
— То есть выстрелы в голову становятся приоритетными на сегодняшний день, — кивнул Тейн.
— И ночь, — задумчиво пробормотал апотекарий, глядя в далекое небо.
— А в ближнем бою? — надавил капитан.
— Эти крупные гуманоиды имеют слабые места у горла и в районе живота, — сообщил Второй роте Реох, — но не пытайтесь атаковать их бедра. Лучше обратить внимание на то, что ниже колена. После потери нижних конечностей и падения на песок особи предложат вам куда больше возможностей их уничтожить. Это все, что у меня есть.
Апотекарий отключился.
Тейн посмотрел на Реоха, но лицевая пластина шлема скрыла выражение его лица. Капитан отключил канал. Апотекарий также развернулся к другу.
— Это твои люди, — заявил Реох, глядя своими оптическими имплантатами куда-то за спину товарищу, сквозь сержанта Хока и выстроенную им линию обороны, туда, где по черному песку на них катилась зеленая волна, почему-то заставляющая подумать об орде яростно щелкающих автоматических молотилок с сельскохозяйственных миров. — Поговори с ними… пока можешь.
Тейн мрачно склонил голову. Он смотрел на сержанта Хока. За спиной ветерана охваченные огнем громадные фигуры с топотом неслись к замершим в ожидании Кулакам Образцовым. Грубое оружие — обожженные заточенные обрезки листов металла — торчало вверх, словно зазубренный лес, предвещающий гибель. Неказистые пушки с огромными стволами выпускали свои смертоносные заряды в сторону «Альказар Астры». Эти выстрелы делались навскидку и со слишком большого расстояния. Какое-то время снаряды падали в песок или разрывались в воздухе. Однако на последнем этапе штурма атакующие монстры уже не могли совладать со своей кипящей яростью, и металлические пули забарабанили по пустотной броне звездного форта, бессильно отскакивая от обшивки. Время от времени случайный выстрел, один из многих, оставлял отметину на броне укрывшихся между зубцами Кулаков, но по большей части ликующий грохот орочьих орудий был просто надоедливой и шумной помехой.
— Рота может зарядить оружие, сержант, — произнес Тейн.
— Вторая рота! Заряжай! — отдал приказ Хок по открытому каналу.
Космодесантники сняли с магнитных зажимов на поясе изогнутые магазины и вставили их в болтеры модели «Умбра».
— Максимус, — снова заговорил Мендель Реох неожиданно мягким, но по-прежнему искусственным голосом, — поговори с ними.
Максимус Тейн позволил своим мыслям вернуться на Чарнассику. В тот день он впервые ступил на трап «Громового ястреба» и отправился по пропитанному кровью пути бесконечных завоеваний. Он вспомнил, как изменялась его юная плоть, какие силы и возможности были ему дарованы. Вспомнил ощущения, когда к недавно имплантированному черному панцирю впервые подключают силовую броню, и то, как импульс боли прокатывается по телу от интерфейсных разъемов. Он вновь, как впервые, почувствовал присутствие Императора в своих сердцах, близость врага и неотвратимость первого убийства, холодную красоту войны, на которую его отправили. Тогда он был полноценным боевым братом Кулаков Образцовых всего несколько дней, однако при этом все равно ощущал себя живым и дышащим инструментом воли Императора. Ему было дано все необходимое для исполнения этой воли на поле битвы на Чарнассике, но он бы все равно многое отдал в тот день за несколько теплых слов, прозвучавших в динамиках, сказанных просто так, ради укрепления уверенности в душе воина.
— Вторая рота, говорит ваш капитан, — произнес Тейн в вокс-микрофон шлема. Пока он говорил, атакующие монстры подходили все ближе, позволяя лучше оценить их размеры и бурлящую внутри ярость. — Нам предстоит столкнуться с опасным врагом. Мы — безрассудные воины, вставшие на пути несметных полчищ. Не сомневайтесь в реальности исходящей от них угрозы. Не обнадеживайте себя прошлым опытом в борьбе с зеленой чумой. Эти твари — армия зверей, и с подобной мы не сталкивались ни разу. Они овладели технологиями, о которых раньше не могли и мечтать.
Раздался грохот шагов по металлу — ксеносы-захватчики ступили на обшивку звездного форта там, где крепость-монастырь Кулаков Образцовых погрузилась в черные пески Эйдолики.
— Верьте в своих командиров. В свое обучение. В броню на ваших плечах и в оружие, зажатое в руках. Помните благородную историю своего легиона и заветы примарх а. Знайте, что именно его мудрость привела нас — братство, орден, самых достойных представителей нашего рода — сюда. Знайте, что я стою здесь, рядом, так же как и первый капитан Гартас. Знайте, что духи магистров Аламеды и Данталиона, избранных Дорном, будут биться плечом к плечу с вами.
Орды тварей подошли на оптимальное расстояние для стрельбы. Теперь резня могла начаться в любой момент. Тейн почувствовал, как его бойцы прильнули к прицелам болтеров. Как они выбирают первые цели. Ощутил единый порыв сотни сверхлюдей, их несокрушимую веру, гордость за свою судьбу и яростную ненависть к ксеносам.
— И прежде всего — знайте, что в ваших венах течет кровь Самого Императора, и он не даст вам потерпеть неудачу. Эйдолика — Его владения. Это имперская земля и песок. Пускай они невелики, но принадлежат человечеству, и Кулаки Образцовые не имеют права уступать ксеносам. Я знаю, что вы будете биться изо всех сил. Я знаю, что вы заставите ваш орден и Императора гордиться вами. Отдайте все, что у вас есть, во имя Него, ибо это Он дал нам все, что мы имеем. Пусть ваши генетические улучшения, таланты и умения помогут вам в этой битве. Сраститесь со своим доспехом. Будьте одним целым со своим оружием. Братья мои, мы должны выполнить то, ради чего нас создали.
Одним мягким движением Тейн загнал изогнутый магазин в собственный болтер. Модель «Умбра» пользовалась большим уважением, однако считалась грубоватой и устаревшей, пережитком мрачных лет Ереси. Тейн же полагал, что «Умбра» — удивительно надежный и покрытый славой болтер. Настоящая рабочая лошадка в арсенале ордена.
— Говорит Максимус Тейн, капитан Второй роты ордена Кулаков Образцовых. Приказываю…
Тейн поднял оружие и выбрал зеленокожего, которому не повезло стать первой жертвой на его счету: бледное чудище, покрытое жуткими шрамами и увешанное звенящими друг о друга кольцами, шаманскими побрякушками и пирсингом.
— …открыть огонь!
Глава 6
Терра — Императорский Дворец
В Праздник Освобождения Сенаторум обычно собирался только по наиболее срочным делам Империума. Весь Дворец был наполнен звуками вечерних песнопений, в жаровнях жгли фимиам, а стражам из числа Астартес и Адептус Кустодес пришлось облачиться в парадные доспехи. Сводчатые залы и коридоры были увешаны гобеленами с вышитыми на них благочестивыми образами, а целые стаи крылатых херувимов зачитывали бесконечные списки дворян и просителей, желавших быть помянутыми во время службы. Молитвы и благословения лились нескончаемым потоком. Многочисленную армию послов с различных планет разбили на группы и запускали в ритуальные залы по очереди, позволяя им увидеть совершающееся в тишине таинство богослужения. Полк Черных Люциферов в парадных мундирах выполнял функцию почетного караула и давал торжественный залп каждый раз, когда заканчивалась очередная церемония.
Помимо срочных дел в рамках индивидуальной сферы ответственности каждого из Верховных лордов Терры, время от времени им приходилось прерывать уединенные размышления или шумные вечеринки и собираться по вопросам особой важности. Таковыми являлись, к примеру, эпидемия чумы в улье Самаркан или восстание в Зиракузах. После события, получившего название «Кошмар на Ардамантуа», утомительные и незапланированные встречи совета стали привычной помехой в графиках членов Сенаторума.
Сегодняшний вопрос касался потери храмовых миров в кластере Иеронима Федоры, а также истинной жемчужины и образца набожности — кардинальского мира Флер-де-Фиде. Сообщения о каких-нибудь ужасных событиях где-то на задворках Империума приходили каждый день. Они уже начинали казаться чем-то обыденным. Подобные новости, стань они известны широким массам, погрузили бы миллиарды жителей Терры в состояние паники и заставили бы активизироваться сотни различных группировок, стремящихся расширить сферу влияния на планете или преследовавших какие-то иные цели.
Было принято решение, что подобное развитие ситуации не отвечает интересам Империума, поэтому вся информация об этих кошмарах не покидала пределов комнат, в которых собирались мудрые и уравновешенные Верховные лорды. Это были неформальные совещания между Двенадцатью, и именно на них величайшие и благороднейшие люди Терры решали, какие меры предпринять в этой связи.
— Это действительно большая трагедия…
— По-моему, мой исповедник посещал кафедральный колледж на Флер-де-Фиде.
— Прекрасный был мир. Большая потеря для Империума.
— Кардиналу Крейцфельдту, похоже, придется искать новое место работы.
— А разве Гильберзия не входит в скопление Федора? Нет, подождите… Точно, я перепутал его с Внешними Тройками.
— Ужасные дела творятся…