– Он мне не поверил, разумеется, пока я не сказал ему, кто моя мать, – ответил Джереми. – Впрочем, что толку, если до сих пор относится ко мне как к мальчишке.
– Да, мало приятного в том, чтобы расти в таверне, – заметила Жаклин. – По крайней мере, так было, пока он не нашел тебя.
– Ну, на самом деле ничего особенного, хотя я, конечно, предпочел бы плавать с ним по морям. И ведь так оно и было вплоть до той злосчастной морской битвы с Ником! А потом отцу пришлось купить плантацию на Ямайке, чтобы у меня было место где жить. Но хорошо, что он хотя бы взял меня с собой в Англию, когда собрался плыть туда, чтобы посчитаться с Ником. И вы помните, конечно, какой был сюрприз, когда Ник женился на нашей кузине Риджайне! Тогда отец оставил меня с дядей Тони, а сам вернулся на Карибы, чтобы продать эту плантацию. Разумеется, если бы события не повернулись таким образом, ты, Жак, не появилась бы на свет.
– Я до сих пор удивляюсь, что ваш отец был настоящим пиратом, – сказала Дэнни.
– Благородным пиратом, – хором произнесли Джереми и Жаклин и рассмеялись.
Джереми продолжил:
– Для него это была просто игра, одолеть в бою любое судно, которое способно бросить ему вызов. Его первый помощник, Конни, сказал мне, что единственной причиной того, что отец отправился в море как пират, было то, что ему настолько опостылела жизнь в Лондоне, где он был самым знаменитым повесой, что ничто уже не могло взбудоражить его эмоции, даже дуэли.
– Итак, потребовалось целых десять лет, чтобы к нему вернулась чувствительность? – спросила Дэнни.
– Нет, он проплавал так долго потому, что его братья от него официально отказались. И в то же время его плавания его спасли. Отец был счастлив и никогда бы не вернулся, если бы не нашел меня.
– Решение твоего отца вернуться в Англию лежало в основе нескольких браков, – заметила Дэнни. – Его собственного, моего и Эмминого. Даже трое из дядей Джеймса не встретили бы своих нынешних жен, если бы ваш отец не привез в Англию их сестру. Его примирение с братьями принесло счастье не только ему, но и всем нам и, как следствие, тебе. Так что нам пора уже начать называть его Купидоном.
– Прикуси язык! – Жаклин даже поперхнулась.
– Черт побери, Дэнни, ты оскорбляешь моего отца! – простонал Джереми.
– Я пошутила. – Дэнни подмигнула Жаклин. – А кстати, кто это пару минут назад рассказывал, как хотел его разозлить, прячась от него? Что ты на это скажешь?
Джереми промолчал, но было видно, что внутри он кипит.
В этот момент их карета подъехала к особняку Глэдис Маршалл, хозяйки сегодняшнего вечера.
На этом приеме все было по высшему разряду, играл оркестр, и все желающие могли перекусить в буфете. Но тут не было незнакомца Жаклин. Может, он прятался? Во всяком случае, оглядев находящихся в зале мужчин, девушка поняла, что все они ей известны.
Жаклин стала раздумывать о причинах, которые могли побудить его отступить. Например, он не аристократ и не получил приглашения. Он трус и по здравом размышлении решил не связываться с девушкой, у которой такой опасный отец. Его не устраивали дружеские отношения, предложенные Жаклин. Однако все ее поклонники получили такое же предупреждение, и только малая их часть отступила. Остальные были совершенно уверены, что заставят ее передумать.
Никто не сплетничал о незнакомце, хотя несколько дебютанток заметили его на маскараде и спрашивали Жаклин, кто это был. Но даже эти дебютантки больше интересовались слухами о ее отце, который все еще оставался главной темой светских сплетен.
Первым к ней подошел Джайлс. Это был молодой аристократ из числа ее поклонников, Жаклин ценила его ум и чувство юмора. Она даже иногда думала, что было бы неплохо, если бы он остался свободен и был в числе ее поклонников в будущем году, когда она приступит к выбору мужа. И скорее всего, так и будет, потому что он считал себя истинным донжуаном.
– Готова ли ты выйти за меня замуж? – прошептал Джайлс так, чтобы не услышал Джереми.
– Если ты не перестанешь задавать мне этот вопрос, – улыбаясь, притворно укорила его Жаклин, – то можешь потерять свою репутацию повесы.
– Клянусь, я все отдам за тебя, Жак! – Все же он огляделся вокруг, чтобы убедиться, что Джеймс не находится поблизости. – Я заметил вчера, что благодаря присутствию твоего отца ряды моих соперников поредели. Ты же видела, что я не сдался. На самом деле я даже подумывал о том, чтобы побоксировать с ним раунд-другой в Найтон-холле, дабы получше его узнать. Я слышал, что он посещает иногда это заведение.
– Можешь называть это и так. Но тебе придется подождать его возвращения в Лондон. Отец уехал на пару месяцев.
Джайлс мгновенно оживился и тут же повел ее танцевать. Жаклин хмыкнула. Надо было посоветовать ему сначала сходить посмотреть хотя бы один из боев отца, прежде чем вызывать его на поединок, если только Джайлс говорил всерьез.
* * *
На следующий день Жаклин опять выехала в Гайд-парк на прогулку в надежде, что там объявится незнакомец, но в этот раз пробыла в парке недолго. Поездив по аллеям около часа, она решила, что и так потратила слишком много времени на человека, которого не знала и скорее всего не узнает. Пора было забыть об этом странном инциденте и снова начать наслаждаться бальным сезоном.
Вернувшись домой, девушка обнаружила еще одну одинокую красную розу в прихожей. Рассмеявшись, Жаклин помчалась с розой наверх в спальню. Осторожно положив цветок на кровать, она быстро переоделась в домашние юбку и блузку, в которых собиралась проходить до вечера, пока ей снова не придется ехать на бал.
Жаклин открыла конверт и прочла: «Стечение обстоятельств продолжает препятствовать мне. Я должен покинуть Англию по семейным обстоятельствам и не знаю, когда вернусь, и следует ли мне возвращаться вообще. Только вы, Жаклин Мэлори, способны вернуть меня назад в Лондон. Я хотел бы иметь хотя бы крошечную надежду на то, что вы пожелаете снова увидеть меня здесь, и вы можете подарить ее мне, если придете со мной попрощаться. Мой корабль отплывает на закате с отливом. Он стоит на якоре в Лондонском порту на Темзе, в доках у Ваппинга. Я буду ждать вас в Ваппингском доке на трапе до последней минуты».
И снова послание было подписано просто: «Искренне Ваш». И слово «искренне» опять подчеркнуто. Жаклин улыбнулась. Разумеется, она поедет, и… И тут она осознала: порт?! В сумерках?!
Девушка несколько раз перечитала записку. Какого дьявола незнакомец предлагает встретиться в столь опасном месте? Эта записка была длиннее, и почерк ей показался смутно знакомым. Жаклин сравнила его с первой запиской… и все же тут было что-то еще, что-то такое, чего она никак не могла вспомнить. И вдруг ее осенило!
Жаклин снова улыбнулась. Она определенно собирается встретиться с незнакомцем в доках, только еще не решила, как именно это сделает.
Глава 8
– Итак, все готово, мы уже не можем остановиться, – сказал Джереми. – Нервничаешь?
– Нисколько, – ответила сидящая рядом с ним в кресле Жаклин и улыбнулась, показывая, что она и в самом деле спокойна.
– Я надеюсь, что ты не ошиблась, Жак.
– Я тоже, – кивнула она. – Но в любом случае мы готовы.
– Только представь, что скажут старшие, если это в самом деле тот мерзавец, который тебя похитил, и если мы его схватим! Тогда они поймут, что я способен справляться с опасными ситуациями не хуже отца. Спасибо, что ты предоставила мне эту возможность, сестричка!
– Всегда рада, – усмехнулась девушка.
До Ваппинга было неблизко. В Лондонском порту, да и вообще на берегу Темзы небезопасно и при ярком свете дня, не говоря уже о сумерках. Но они были хорошо вооружены. И они были не одни. Жаклин обернулась, чтобы убедиться, что все четверо ее мускулистых охранников скачут за ними.
Она не солгала Джереми – как она может нервничать, если у нее такое приподнятое настроение? Сегодня она найдет ответы на все вопросы, что бы ни случилось.
Джереми правил своей легкой двуколкой, предназначенной для одного пассажира, но на ее широком сиденье умещались и двое. Обычно он разъезжал на ней по Лондону, когда был без жены и детей, так как не слишком любил верховую езду. А сегодня Джереми выбрал ее потому, что они с Жаклин вполне в ней умещались и с ее высокого сиденья открывался хороший обзор, что пригодится им в доках.
– Ты согласна, что если бы незнакомец был обычным твоим поклонником, он нашел бы возможность попрощаться с тобой в гораздо более комфортной обстановке, – заметил Джереми чуть позже.
– Я не пускаю поклонников на порог, так что он не мог прийти к нам домой. Может, незнакомец и пытался и тогда-то и оставил записку.
– Ты никого не принимаешь дома?! Черт побери, Жак, я-то думал, что ты проводишь обычный бальный сезон. Такое поведение не совсем типично.
– Да, я пыталась, но…
– Неважно, потому что и количество поклонников у тебя нетипичное. Ты загонишь Арти и Генри в гроб, если им придется то и дело хлопать дверьми.
– Ерунда, эти два старикана обожают хлопать дверьми, особенно кого-то выпроваживая! Что им не нравится, так это открывать двери перед поклонниками!
– Вот никогда бы не подумал, Жак, что ты настолько отличаешься от прочих женщин и что у тебя возникнут проблемы с кавалерами, за которых ты не собираешься выходить замуж. Хотя ты никогда не славилась тонкостью обращения.
– У меня нет проблем с ними, я их всех честно предупредила, что это не мой год. Но они такие упрямые! Я не виновата, если они считают, что я бросаю слова на ветер. А потом становится уже поздно.
– Извини, я, наверное, что-то не то сказал? Ты нервничаешь?
– Вовсе нет. Вот, кстати, скажи мне, почему мужчины так уверены, что они могут заставить женщину изменить свое решение лишь потому, что проявляют упрямство?
– Ты, наверное, шутишь? Меня никогда не обескураживали отказы, они лишь заставляли быть еще убедительнее.
– Значит, мужчинам просто нравится преследовать? А может быть, их волнует конкуренция?
– Наверное, и то и другое, но главное, это ты, дорогая. Ты – лучший приз сезона. Может быть, даже века. Кто же умудрится жениться на дочери Джеймса Мэлори и остаться целым и невредимым?
– Вот это верно, – рассмеялась Жаклин.
– Но что, если ты все-таки ошиблась и нас ожидает просто еще один слишком упрямый кавалер? Ты и в самом деле ценишь его больше, чем остальных?
– Я тебе уже говорила, – ухмыльнулась она, – он меня заинтриговал своей загадочностью, тем, что хотел на мне жениться, но не сказал даже, как его зовут. И я бы желала разрешить эту загадку перед тем, как он покинет Англию.
– Черт возьми, Жак! – Джереми изумленно посмотрел на нее и покачал головой. – Тебя же элементарно раскрутили. Я бы тоже придумал что-нибудь в этом роде, если бы решил волочиться за юбками. Он преуспел и действительно оказался вверху твоего списка, разве нет? Его план сработал. Ну, если только он и в самом деле разыграл все это лишь для того, чтобы заманить тебя в доки одну, тогда я просто устрою из него боксерскую грушу. Наверное, этот парень хотел добиться твоего поцелуя.
Брат явно разозлился.
– Конечно, все они пытаются добиться поцелуя, – фыркнула Жаклин. – Но нет уж, меня это не интересует. Мне даже пришлось за такую попытку пару недель назад ударить по лицу лорда Джайлса. Он заработал хороший фингал под глазом и на следующий день извинился. Когда я созрею для поцелуев, я сама буду их добиваться, так что не волнуйся.
– О да, теперь у меня просто камень с души свалился! – Джереми иронически закатил глаза, но не стал развивать тему дальше.
Глава 9
Портовые доки Ваппинга были прикрыты со стороны города высокими стенами. Чтобы достичь складов, где, к слову сказать, хранились только самые лучшие товары, судам необходимо было пройти по Темзе через систему шлюзов. Во время прилива не так-то легко найти виляющую тропинку, ведущую по берегу реки вдоль высоких стен складов к улице Ваппинг. Сама улица, чтобы ее не заливало во время приливов, была проложена по вершине холма, так что с нее открывались прекрасные виды на реку и на стоящие в гавани или уже движущиеся по направлению к каналу корабли.
Сейчас движение было оживленное, корабли сновали в обе стороны.
– Ты все еще думаешь, что мы поступаем правильно, а, Жак? – спросил Джереми.
– Надеюсь, что так.
Да, если Жаклин удастся снова увидеть ублюдка и наконец-то ему отомстить, ее заветная мечта сбудется. Если бы она не распознала его почерк на второй, более длинной записке, то бы никогда не догадалась, что все это подстроено им. В свое время Жаклин настояла на том, чтобы отец показал ей записку с требованием выкупа, полученную Андерсонами по почте в ту ночь, когда ее похитили в Бриджпорте. Конечно, самой записки у девушки сейчас не было, но она практически не сомневалась, что почерк был тот же. Именно это «практически» и заставило ее приготовиться к встрече так, чтобы поменяться с негодяем ролями, если это все-таки он.
Жаклин все еще была вне себя от того, что ему удалось провести ее с помощью светлого парика и приглушенного маской голоса. Надо думать, ублюдок брал уроки светского этикета, иначе откуда у него взялись благородные манеры, которые помогли ее провести.
Если это и в самом деле он, то Жаклин предпочла бы просто его пристрелить. Но Джереми убедил ее, что ублюдок может пригодиться как источник информации о своем хозяине, а эта информация способна помочь отцу. Они могут послать ее на Карибы срочной почтой. Джереми собирается сначала допросить ублюдка – Жаклин надеялась, что не обойдется без избиения, – а затем отправить в тюрьму, после чего его ждут суд и виселица.
Но что, если это не он? Черт, неужели она действительно надеется, что ее загадочный незнакомец вовсе не обычный кавалер? Да, похоже, сегодня ей гораздо больше хочется отомстить.
Они миновали крутой спуск к берегу. У подножия ступеней стояли две женщины и ребенок, кажется, они ожидали прибытия своего багажа и наверняка надеялись найти карету. Однако это место, где к берегу подступали доки, было отнюдь не самым удобным для высадки. Большинство пассажирских судов, если им нужно было выгрузить пассажиров перед тем, как пришвартоваться к порту, делали это ближе к верфям, потому что там легче найти транспорт. Похоже, из-за того, что движение на реке было столь оживленным, капитанам не всегда удавалось пристать в удобном месте.
Следующая лестница вниз располагалась чуть дальше, и когда они приблизились к ней, то увидели стоявшего на углу мужчину. Таблички с названием спуска еще не было видно. За ними следовал еще один экипаж, его возница торопился и оказался между двуколкой Джереми и четырьмя охранниками. Экипаж явно готовился обогнать коляску Джереми, но не мог этого сделать, так как чуть впереди, на другой стороне дороги, стояла еще одна коляска. Джереми начал тормозить и махнул рукой, чтобы экипаж наконец объехал их сзади.
– Отлично, Перси не подвел, – ухмыльнулся Джереми, наблюдая за тем, как экипаж останавливается чуть дальше, за стоящим на углу спиной к ним одиноким мужчиной.
– А ты сомневался?
– Ну, я это придумал в последнюю минуту. А Перси известен тем, что часто все путает.
– Часто? Я думала, это случается каждый раз, – хмыкнула Жак. – Впрочем, видимо, он исправился? Иначе бы ты не обратился к нему за помощью?
– Да, сейчас Перси следует инструкциям неукоснительно. Он даже их записывает!
Перси был послан в Найтон-холл нанять всех уличных бойцов, которых только сумеет найти, и если их будет недостаточно, чтобы заполнить большую карету, продолжить поиски на других рингах. Одинокий мужчина смотрел в сторону, он даже не обернулся на шум. Кажется, он наблюдал за Перси и его кучером, которые притворялись, что осматривают колесо.
– Момент истины настал, – сказал Джереми.
– Ростом он похож на незнакомца, – произнесла Жаклин. – И волосы такие же, хотя мне казалось, они были короче. – И правда, длинные светлые волосы этого мужчины ниспадали ему на спину. – Но ублюдок – брюнет, так что если на балу был он, то сейчас на нем светлый парик.