Она проторчала в женском туалете в Риджентс-парке не меньше получаса, когда наконец туда деловито вошла Долли и принялась поправлять перед зеркалом макияж.
– Вам удалось улизнуть? – спросила Ширли, имея в виду постоянный полицейский эскорт Долли.
– Нет, – ответила Долли, накладывая свежий слой помады на растянутые губы. – Констебль Эндрюс снаружи, присматривает за Вулфом.
Закончив с макияжем, Долли достала из сумки увесистый конверт и протянула Ширли, которая все еще сомневалась, не розыгрыш ли все это.
– Тут с лихвой хватит на несколько взносов по ипотеке. Ты будешь получать столько же каждый месяц. Встречаемся снова в следующий вторник, сразу после «Мисс Паддингтон». Все подробности в конверте.
– Долли, я… – залепетала Ширли. – Я не знаю, смогу ли… Ведь надо будет стрелять, да?
– Не переживай. Давай договоримся так: если ты не придешь во вторник, это будет означать, что ты не в деле. Хорошо?
Ширли сжала пальцами конверт. Там прощупывалась пачка купюр.
– Просто вернешь мне деньги, вот и все. – Долли понимающе улыбнулась, после чего без лишних слов ушла.
Когда Ширли наконец посмела выглянуть из туалета, то заметила вдалеке мужчину, – судя по всему, он возвращался к своему автомобилю. Перед тем как сесть в машину, незнакомец оглянулся на Долли, удаляющуюся в противоположном направлении с Вулфом под мышкой. «У этой женщины стальные нервы, – восхитилась про себя Ширли. – И вряд ли в отчете полицейского будет этот эпизод с туалетом».
Линда допивала вторую чашку чая, когда они с Долли услышали стук в главные ворота гаража. Появилась Ширли. Она ковыляла на высоких каблуках по неровному полу, задевая об углы чемоданом и извиняясь за опоздание.
– Черт побери, ну и прикид! – воскликнула Линда. – Долли, гляньте, как она вырядилась. И что это у тебя – накладные ресницы, что ли?
Ширли уронила чемодан прямо в маслянистую лужу, и свеженький автозагар на ее ногах покрылся рябью брызг. Девушка отпрыгнула, сломала каблук и, потеряв равновесие, плюхнулась на капот самой грязной машины в помещении. На глазах у Ширли немедленно выступили слезы.
– У меня восьмое место! Я выставила себя полной идиоткой, еще и маме нагрубила!
Линда попыталась утешить подругу:
– Восьмая – так не последняя же, Ширл. Сколько всего вас там было?
– Десять… – жалобно всхлипнула девушка, и Линде пришлось поскорее отвернуться, чтобы спрятать улыбку.
Ширли поднялась с капота и попыталась отряхнуть сзади свое пальто. Нащупав на ткани что-то липкое, она посмотрела на ладонь – оказалось, машинное масло. Бедняжке страшно было подумать, как теперь выглядит ее прекрасное бежевое пальто. Последней каплей стало открытие, что при падении она сломала ноготь. Утирая слезы, Ширли сказала:
– Я не собиралась приходить.
– Тебя кто-нибудь видел? – спросила Долли, втайне довольная появлением Ширли: всегда приятно, когда все идет по плану.
– Нет. Я вышла перед вокзалом, как вы велели.
– А ты сама кого-нибудь видела?
– Ну разумеется, видела! Это же, черт возьми, вокзал в час пик! – вспылила Ширли, но быстро взяла себя в руки.
Долли попыталась успокоить девушку и принялась поглаживать ее по голове – точь-в-точь как Вулфа, а Линду отправила делать кофе.
– Стоило переться сюда через весь город, чтобы бесплатно поработать официанткой, – бурчала Линда, ставя чайник.
Десять минут спустя три женщины, запасшись чаем, кофе и печеньем с кремом, сидели вокруг большого ящика и рассматривали карты и схемы, которые принесла Долли. Линда жевала сласти, Ширли обкусывала обломанный ноготь, стараясь придать ему приемлемую форму, и отмахивалась от дыма сигареты, которую курила Долли, склонившись над планами и методично записывая в ежедневник то, что требовалось купить, сделать, изучить.
– Главная проблема – как все это нести на себе отсюда… – Долли дополнила свою схему туннеля под Стрэндом аккуратной линией, – в то место, где у нас будет припаркована машина. На ней мы скроемся от преследования. Бежать до нее ярдов пятьдесят.
Долли оторвала глаза от схемы и увидела, что Линда поглощена слизыванием крема с печенья.
– Ты слушаешь? – поинтересовалась женщина.
Линда бойко повторила все, что говорила Долли:
– В туннеле краденый грузовик перегораживает дорогу машине инкассаторов спереди. Еще один краденый фургон блокирует ее сзади. Один стрелок держит под контролем водителей остальных авто. Второй стрелок заставляет инкассаторов открыть дверцы их машины. Затем набиваем рюкзаки деньгами.
– Очень тяжелыми деньгами, – уточнила Ширли.
– Очень тяжелыми деньгами, – согласно повторила Линда. – Пятьдесят ярдов бегом до третьей машины, чтобы скрыться от полиции. – Она явно гордилась собой.
«Строптивая сучка», – подумала Долли. Пока она решила закрыть глаза на дерзость Линды, но сделала мысленную пометку о том, что надо будет заняться ее укрощением.
– Кому-то из нас предстоит научиться пользоваться бензопилой, и вот это по-настоящему тяжелая штука, – продолжила Долли.
– В руках у меня совершенно нет силы, – заметила Ширли. – А вот ноги довольно крепкие, так что рюкзак с деньгами не должен стать проблемой.
– Тебе уже доводилось носить за спиной треть миллиона мелкими купюрами? – сухо спросила Долли.
Ширли сникла. Она слишком устала, чтобы подсчитывать, сколько весит эта мифическая треть миллиона в купюрах, поэтому сменила тему:
– Что будет, если на нас набросятся люди из машин в туннеле?
Ей ответила Линда:
– Ты что, не слышала? Я же только что сказала: один стрелок держит под контролем водителей остальных авто. Стрелок – это я. И пусть твоя хорошенькая головка не тревожится: в мою смену геройствовать никто не осмелится. – Линда ухватила еще одно печенье. – А что насчет взрывчатки?
Долли смерила Линду долгим холодным взглядом, после которого никаких слов уже не требовалось. «Если бы взгляды убивали, я бы давно валялась на полу», – подумала Линда.
– Извиняюсь, – сказала она и потянулась, чтобы утешительно похлопать Долли, но женщина отдернула руку и избежала ненужных сантиментов.
– Скоро я встречусь с осведомителем. Судя по записям Гарри, машина инкассаторов всегда проезжает через этот туннель, но время и маршрут могут различаться. Примерно раз в месяц они перевозят особо крупную сумму, и наша цель – именно такая перевозка, ориентировочно – через четыре месяца. Осведомитель должен назвать точную дату и путь следования, после чего нам нельзя будет терять ни минуты.
Долли наклонилась, доставая что-то из сумки, и Линда с Ширли, переглянувшись, закатили глаза. Два месяца, четыре или шесть – она что, всерьез полагает, будто они сумеют совершить вооруженное ограбление?
Когда Долли выпрямилась, в ее руке было два больших коричневых конверта.
– Найдите себе по машине, – велела Долли, раздавая конверты. – Заплатите наличными и убедитесь, что все налоги на машину оплачены и техосмотр пройден. После дела мы от них избавимся.
Линда открыла конверт и чуть не ахнула. У нее заблестели глаза и по коже побежали мурашки: да тут штуки две, не меньше! Заканчивая собрание, Долли раздала девушкам ключи от гаража, и Линда приняла их с улыбкой до ушей.
– Итак, теперь этот ангар будет нашим штабом, – сказала Долли, завершая встречу. – Приходим и уходим с максимальной осторожностью. – Второй комплект ключей она протянула Ширли. – Вот он, твой шанс, милочка. Ты с нами или нет?
Ширли прижала к себе конверт с деньгами, взглянула на Линду – та ободряюще закивала – и взяла ключи.
Долли поднялась, вполне удовлетворенная тем, чего удалось достичь за вечер.
– На сегодня всё, – объявила она. – Наиглавнейшее правило: ни одна из вас не должна звонить мне или приходить ко мне домой, я сама свяжусь с вами, когда будет нужно. Кроме денег, в этих конвертах вы найдете список дел. Действовать будем поэтапно. Перво-наперво решите вопрос с машинами, а ты, Ширли, купи одежду – какую именно, указано в твоем конверте.
Согласия своих сообщниц Долли не ждала – она в нем не нуждалась. Ширли и Линда взяли у нее деньги и ключи. Теперь они были одной командой, и главной здесь была она, Долли. Девушки исполнят все, что она им велит, – так же, как Джо и Терри делали все, что им велел Гарри.
– Уходите поодиночке – как из спа-салона. Последняя закрывает. – И Долли ушла, а верный Вулф потрусил за ней следом.
Линда и Ширли остались сидеть перед ящиком с конвертами в руках. Они слышали, как удаляются за воротами шаги Долли и как зашлась в лае злобная овчарка, потом все стихло.
Ширли заговорила первой:
– Линда, тебе страшно?
– Если бы я поверила, что все это правда, то обделалась бы от страха, дорогуша, – засмеялась Линда и вынула из конверта деньги, чтобы пересчитать их.
С этим Ширли была согласна, но ее беспокоило состояние Долли.
– Она слегка того, да?
– Да она как следует того! Послушай, Ширл, я не знаю, почему Долли все это затеяла, но ей как будто бы легче от всех этих дел. И должна признаться, от этих разговоров я тоже чувствую себя лучше, у меня вон мурашки по всему телу.
– Ты просто будешь делать, что она велит, и все?
– Я не гордая. И мне нужны деньги. Джо оставил меня нищей, и у тебя с Терри то же самое. Долли в конце концов придет в себя, и мы все вернемся к нашей прежней жизни, но пока я не намерена отказываться от денег. Ну а Долли пусть живет в своей маленькой фантазии, мы просто составим ей компанию. – Линда видела, что решение подыграть Долли не дается Ширли так легко, как ей. – Мы делаем ей одолжение, Ширл. Благодаря нам она под присмотром, у нее есть чем себя занять… Без нас она, того и гляди, станет голышом разгуливать по Трафальгарской площади с дорожным конусом на голове.
Для пущей убедительности Линда похлопала Ширли по руке, и та заметила, что на пальце у подруги больше нет обручального кольца. Потом Ширли перевела взгляд на свои длинные тонкие пальцы. Они подрагивали, и от этого ее обручальное кольцо сверкало в тусклом свете гаража. Никакого душевного подъема или, как выразилась Линда, мурашек по всему телу она не ощущала. Если Долли таким способом пытается справиться со своим горем, то смеяться над ней очень стыдно. А если они, три вдовы, взаправду планируют совершить вооруженное ограбление, задуманное их покойными мужьями, то одна мысль об этом приводила Ширли в ужас. Однако конверт с деньгами стал для нее спасательным кругом. Без него она потеряла бы квартиру.
– Ладно, – сказала Линда, помогая Ширли встать на ноги. – Пора по домам.
Шагая по улице к отелю «Дорчестер», Долли отыскала взглядом машину Эндрюса, припаркованную неподалеку. Он был до скуки предсказуем, этот туповатый вояка. Проходя мимо опущенного окошка его машины, женщина не смогла удержаться от насмешливой улыбки. Гостиничному швейцару достались щедрые чаевые, когда он подогнал ей «мерседес», и затем Долли отправилась домой – с видом кошки, наевшейся сливок.
Приехав, Долли заперла гараж, подождала, пока Вулф не сделает свои дела в палисаднике, и наконец вошла в дом. Обычно она пользовалась проходом из гаража в кухню, но сегодня ей хотелось подразнить Эндрюса. Доставая из сумочки ключи от главного входа и отпирая дверь, Долли с гордостью припоминала, с какой ловкостью избавилась сегодня от хвоста. Но едва она вошла в прихожую, самодовольная улыбка сползла с ее лица, с головы до пят ее окатила ледяная волна шока, а глаза обожгли гневные слезы. В ее идеальном доме все было перевернуто вверх дном: ковры в передней сорваны, вазы и статуэтки сброшены на пол, обивка на мебели распорота, растения вытряхнуты из горшков вместе с землей.
Через приоткрытую дверь гостиной лился свет, и Долли неслышно пошла на него, на цыпочках обходя осколки керамики и фарфора. Однако она замерла на месте, услышав звук, с которым пластинка касается проигрывателя. Потом тишину нарушили слова ее любимой песни: «Что мне жизнь без тебя? Что мне жизнь, если ты мертв…» Долли стала медленно открывать дверь – и зажала рот рукой. Комната была разгромлена. Из ее прекрасного дивана торчали пружины, рамки с фотографиями были сброшены на пол и растоптаны. Долли только-только привела дом в порядок после обысков полиции, а теперь это! Ее охватило бешенство, и Долли пнула дверь так, что створка с грохотом ударилась о стоящий у стены комод.
Боксер Дэвис подпрыгнул и уронил рамку с фотографией Гарри, которую держал в руках. Костюм и волосы верзилы были обсыпаны клочками наполнителя из выпотрошенного дивана. Он выглядел настолько нелепо, что страх Долли тут же улетучился. Ни слова не говоря, она подошла к проигрывателю и сняла с пластинки иглу. В наступившей тишине заскулил Вулф. Не понимая, что делать, он бегал по комнате и застревал в разорванных подушках.
– Это не я, Куколка, честное слово, – трусливо заныл Боксер.
Долли обернулась к нему и заорала:
– Не смей меня так называть!
Боксер со слезами на глазах умолял Долли выслушать его.
– Я ничего не мог поделать. Он как с цепи сорвался. Если бы ты была здесь, Долли, он бы и тебя разорвал на куски. Клянусь! Я так рад, что тебя не было! Я и правда ужасно этому рад!
– Кто это сделал? – спросила Долли сквозь стиснутые зубы.
– Тони Фишер. Он считает, что ты знаешь, где Гарри спрятал свои тетради.
– А ты просто стоял рядом и молча смотрел, как он разносит мой дом?
Боксер топтался вокруг Долли, едва не плача от стыда за то, что произошло, и снова и снова повторял, что сам он ничего не трогал.
– Я пытаюсь помочь тебе, Долли. Беспокоюсь за тебя. Они больше не предлагают денег. Им нужны эти тетради.
Долли присела на распоротое бархатное кресло, и Вулф тут же пристроился рядом.
– Я же сказала тебе, что не знаю, где Гарри спрятал свои тетради. Я сказала это тебе и копам.
– Но они не верят. Зато я верю, Долли, верю, что ты не знаешь. Но все равно эти тетради ведь где-то есть, так? Может, нам стоит поискать их вместе? А Тони Фишер хочет еще наведаться к остальным вдовам.
Долли почувствовала, как внутри у нее все сжалось.
– Какого черта ему от них надо? Если я ничего не знаю, то откуда им знать?
– Тони так не думает, Долли. То есть он вообще не думает, а просто мучает кого-нибудь до тех пор, пока не получит желаемого.
Зажав голову руками, Долли отчаянно пыталась сообразить, мог ли Тони узнать о ее встречах с Линдой и Ширли. Действовала она всегда с крайней осторожностью, но все равно переживала.
Боксер опустился перед женщиной на корточки и принялся похлопывать ее по колену, часто моргая, – вылитый орангутан. Долли боролась с желанием ударить его. Противостоять Фишерам, не имея четкого плана, было чистым безумием, а обратиться за помощью не к кому. Значит, во-первых, ей нужно время, чтобы все обдумать, а во-вторых, надо как-то уберечь от Тони других вдов. У Долли закружилась голова.
– Как Фишер попал в мой дом? – спросила она.
Боксер заулыбался, вытащил из кармана пиджака старую пластиковую карточку и поднял ее повыше, чтобы Долли могла разглядеть.
– Ты что, не знаешь, что за мной и моим домом следят? – подняв глаза на Боксера, спросила вдова.
– Но… ты же меня не выдашь, Куколка? – заблеял тот, явно нервничая.
Выходит, про полицию он не знал и теперь распереживался, что его арестуют за вторжение в чужой дом.
– Перестань меня так называть! По-моему, у тебя и без меня неприятностей хватает: зря ты переметнулся к Фишерам, Боксер, это может быть опасно. Они, в отличие от моего Гарри, не слишком умны. Сам посуди: если копы обыскали мой дом сверху донизу и не нашли эти тетради, то с чего Тони Фишер взял, будто он их отыщет?
Боксер покачивался на пятках и безмолвно смотрел на Долли в ожидании подсказки. Его бедного мозга не хватало на то, чтобы одновременно соображать и говорить.
– А сейчас оставь меня в покое, Боксер. Приходи лучше завтра с утра, поможешь прибраться, и мы вместе с тобой посмотрим, нет ли где тайников, не замеченных копами и Тони.