— Эрниль… держись от Али подальше! — снова предупредил Элвэ.
— У-у-у, как все запущено! — протянул брюнет, — помнится раньше ты был менее эгоистичен.
— Я не изменился, но от этой девушки держись подальше.
— Неужели чувство? И у кого? У эленмарца! Элвэ, тебе о будущем думать надо, подбирать себе хозяйку, а ты на землянок заглядываешься. Сколько тебе осталось? Лет двадцать?
— Я решил не связывать себя обрядом.
— Не дури! Это ведь смерть! — обеспокоенно воскликнул шаендарец.
— Лучше двадцать лет рядом с любимой, чем долгое существование с другой, — уверенно ответил эленмарец.
— Землянка вскружила тебе голову, друг! — печально ответил Эрниль, — я не хочу, чтобы ты закончил так же, как те недочеловеки в вашем храме. Очнись, подбери себе фаэру из благородного дома, пусть твоя энфина подсуетится. Помнится, ты имел успех среди ваших женщин.
— Все в прошлом, Эрниль, — улыбнулся Элвэ, — ты сам меня поймешь, когда встретишь свою женщину, а другие просто перестанут существовать для тебя. Когда ты улетаешь?
— Хотел сегодня, чтобы вернуться к переговорам, но теперь пожалуй останусь.
— Зачем? — удивился эленмарец.
— Чтобы доказать, что твоя земляночка ничем не лучше остальных. Запомни, друг, все женщины жадные, коварные, алчные, эгоистичные и меркантильные. Ни одна из них не стоит таких жертв.
— Держись от нее подальше! — в бирюзовых глазах застыл лед.
— Не проси. Я сделаю это ради тебя!
— Не смей! — крикнул эленмарец, но Эрниль тер Куина уже вошел на платформу телепорта.
— Еще увидимся, друг!
Пространство вокруг шаендарца заискрило и вскоре посреди улицы Дарин остался один.
— Я никому тебя не отдам. Пока живу… Пока дышу…
Глава 3
Академия встретила привычным шумом и суетой. Выйдя из лифта на своем этаже наткнулась на Фингорма.
— Аля, — кажется эльф был чем-то очень-очень озабочен, — мне нужно с тобой поговорить.
— Сейчас? — я с тоской посмотрела за его широкую спину, где меня ждала дверь в наш с Хунькой блок, а за нею вожделенная кровать. События этого дня порядком утомили и очень хотелось, пусть ненадолго, пристроить свою пятую точку, которой на сегодня уже хватило всевозможных приключений.
— Это не займет много времени, — вид у эленмарского красавчика был, прямо скажем, не очень — он был какой-то весь дерганный, волосы всклокоченные и ни секунды не стоял на месте.
— Валяй, — вяло отозвалась, — только по быстрому.
— В общем, я извиниться хотел и за себя и за сестру…
— Ну ты, на мой взгляд, ни в чем не виноват, а Анвен просто плохо воспитана, — улыбнулась эленмарцу, — хотя это по земным меркам, у вас могут быть другие критерии оценки ее поведения.
— Нет, — покачал головой эльф, — она вела себя непростительно, особенно в присутствии мудрой, пожилой фаэры. И еще… Аля, я предупредить хочу…
— О чем? — усталость взяла свое и мне пришлось присесть прямо на низкий подоконник.
— Энфина нашего рода… Ее не стоит сбрасывать со счетов. Энель Беллим всегда добивается своего, во что бы то ни стало, а особенно рьяно добивается, если чего-то хочет Анвен. Ведь она надежда и будущее нашего рода.
— И чего же хочет Анвен?
— Скорее кого. Анвен хочет Дарина Элвэ.
— Пусть попробует его получить, — криво усмехнулась, глядя на эльфа.
— От мужчин такой выбор не зависит… — как бы извиняясь ответил он.
— Фин, как вы это все допустили? — не выдержала я.
— А что нам оставалось? Ты просто никогда не видела, как умирает воин, не нашедший своей пары, — он склонил голову, а мне стало чертовски жаль эленмарских мужчин… всех… и даже Фингорма Беллима. Нет, его особенно. Потому что прожить всю жизнь в террариуме среди ядовитых змей и змеек это, знаете ли, дорогого стоит. При этом, кажется, он не растерял самого главного — порядочности и доброты.
Я поднялась, подошла к ничего не подразумевающему эленмарцу, который стоял ко мне спиной и… обняла его. Фингорм итак был неподвижен, а ощутив мое прикосновение застыл, как соляной столб, напрягся весь.
— Это я не тебя сейчас обнимаю… — чуть слышно прошептала, не разжимая объятий.
— А кого? — опешил он.
— Всех мужчин вашей многострадальной планеты. Жалею я вас, вот что.
Послышался странный звук, а затем кашель. Поперхнулся он что ли? И чего так трясется… Ржет! Да, он просто надо мной ржет! Объятья разжались тут же, а в душе… там уже зрел план мести несчастным эленмарцам от не в меру сердобольных землянок.
— Прости, Аль, — отсмеявшись просипел Фингорм, — вы — землянки…
— Что мы? — зло посмотрела на эльфа, который все еще улыбался, глядя на меня.
— Вы, землянки, ни на кого не похожи! Вы непредсказуемые, вас просчитать нереально.
— Все земляне такие, не только землянки. Такова уж наша природа, — вздохнула я, запихав мысли о мести отдельным представителям Эленмара поглубже, а жалось, наоборот, вытащила поближе. Вдруг пригодится.
— Землянами не интересовался, мне землянки больше нравятся, — улыбнулся Фингорм, ослепив меня своей улыбкой, — кстати не мне одному.
— Кому-то еще? — почему-то сердце тревожно стучало в ожидании, что сейчас он поведает мне о чувствах Элвэ, но случилось нечто неожиданное.
— Паренька из моей четверки помнишь, Туррина? — спросил эльф, разрушая мои ожидания.
— Да-а… — протянула я, вспоминая рослого, молодого мужчину с пронзительно зелеными глазами.
— Так вот запал он на земляночку вашу, кажется София ее зовут, а она ответила ему взаимностью. Пропал парень.
София действительно была. В четверке, которую отобрали с Европы были две девушки — высокая брюнетка Стелла и очень милая, рыженькая София. Девчонки держались особняком и мы мало общались.
— Почему пропал? — поинтересовалась я.
— Да он намного старше меня. Туррину до критического возраста осталось совсем немного, а он, как рыжую землянку увидел, об обряде и слышать не хочет, хотя энфина нашла ему достойную фаэру.
— И место пятого мужа? — не удержавшись съехидничала я.
— Седьмого, — невозмутимо поправил меня Фингорм.
— А вот ты сам кого бы выбрал — неизвестную фаэру и должность ее седьмого мужа или… скажем, Хуню? — ну знала, что бью ниже пояса, знала…
Эленмарец завис. Он как-то судорожно вздохнул и низко склонил голову, но упорно молчал.
— Я задала слишком трудный для тебя вопрос? — продолжала настаивать.
— Аля, Фархунда на меня смотрит, лишь как на двойника своего андроида.
— Дурак ты Фингорм, — в сердцах ответила я, — как все эленмарцы — дальше своего носа не видишь…
На этом беседу можно было считать оконченной, эльф погрузился в свои мысли, а я удрала на встречу с вожделенной кроватью. Следовало о многом подумать, да и, честно говоря, очень хотелось наябедничать Фархунде на эленмарцев, а заодно и на шаендарцев и, вообще, посплетничать. А что? Что позор для воина, не пристало курсанту, то вполне сойдет для двух давних подруг.
Войдя в нашу спальню, сразу поняла, что ни одной моей мечте не суждено сбыться. Кровать была занята, на ней удобно развалился Погодин. Рядом восседал Жоффрей и с сосредоточенным видом что-то настраивал в комме. Хунька, расположившись на своем ложе, расчесывала Феклуше волосы, заплетая их в затейливые косы, похожие часто носил Фингорм. Между делом, она поглаживала острые кончики ушей андроида и млела от удовольствия.
— А где остальные члены нашей тусовки? — спросила я, бесцеремонно сгоняя Стаса со своей кровати.
— До чего же ты деспотичная особа, Верник, — огрызнулся он, пересаживаясь к Селедкину.
— Какая есть — такую и любить будете! — не осталась в долгу.
— Да я хоть сейчас! — не унимался Погодин, но натолкнувшись на мой взгляд, полный негодования, замолчал.
— Айа выгуливает бабу Симу, а баба Сима выгуливает козу Машку, — без заикания поведал Жорик, не отрываясь от компа.
— А ты где была? — Хунька подняла на меня глаза, отвлекаясь от своего увлекательного занятия.
— Гуляла, — не стала скрывать, тем более — это была чистая правда, — я что-то пропустила?
— Да, уж! Наш тангир был великолепен. Анвен до сих пор, наверное, на весь мир злится, — и мне показали запись на комме, а там…
В общем, там «леденец» молчать не стал, несмотря на весь свод эленмарских законов и правил. И мне стало так… легко, все обиды отступила на задний план, и захотелось немедленно взглянуть в бирюзовые с золотыми искрами глаза. Правда последнее желание пришлось отложить до лучших времен. Разговор с ребятами откладывать больше нельзя.
— У меня две новости и обе они хорошие, даже не смотря на некоторые спорные нюансы, — огласила я, и все уставились на меня.
Долгая театральная пауза обычно мне удавалась. В сценическом мастерстве я поднаторела еще в школе, посещая литературную студию, где иногда ставились спектакли по произведениям классиков древности.
— Верник, не томи! — как всегда первый не выдержал Погодин.
— Правда, Аль, выкладывай! — поддержала его Хунька.
— Послезавтра мы летим на Лорну в качестве охраны археологической экспедиции. Они будут исследовать постройки, оставшиеся со времен апаньяр!
— Офигеть… — выдохнул Селедкин.
Погодин присвистнул, а Хунька напряглась.
— И на какие спорные нюансы не смотря? — спросила она. Вот всегда зрит в корень! Даже когда не очень надо.
— Командиром назначен Элвэ. Кроме «Полкана» летят еще два корабля — «Друг» и «Принцесса».
— «Друг»????? — зашипела Хунька.
— «Принцесса»? — удивленно воскликнул Стас.
— Да, вы все поняли верно. Семейка Беллимов наш крест в этой Академии, — подтвердила я под дружный стон друзей.
— Ты говорила про две новости, — напомнил Погодин.
— Да, — кивнула в ответ, — после завершения этого задания, примерно через месяц, мы все летим на Эленмар!
— Да, ладно… — удивленно выдохнули Стас с Фархундой.
— Эх, я не могу… — расстроился Жоффрей.
— Если из-за бабы Симы и Айи, то они приглашены тоже и даже коза Машка. Куда уж без рогатой животинки…
Не успела я договорить, как раздалось оглушающее: «Ураааааааааа!!!!». Меня обняли и закружили сразу три пары рук. Мы радовались безмятежно, как дети, не зная, что нам преподнесет судьба в самом ближайшем будущем.
Остаток первого выходного дня прошел тихо. Стас и Жоффрей скоро ушли, а у нас с Хуней выдалась редкая в последнее время возможность посплетничать.
— Колись, Верник, где гуляют курсанты Академии в свободное от тангира Элвэ время? — ехидно спросила подруга.
— В городе, — вздохнула я, — думала пройтись, привести в порядок мысли…
— Думала? Значит не получилось?
— Не получилось, — мысли путались, хотелось рассказать Хуне так много, и в то же время мои мысли были столь интимны, что многие из них я не могла доверить даже самой близкой подруге.
— Не получилось, и?.. — подзадоривала меня Фархунда, — Феклушенька, а принеси нам с Аленькой клюквяночки бабы Симы.
Андроид послушно вышел в гостиную.
— Я пить не буду, мне еще ужинать с бабушкой Пелагеей. Надо же узнать, что за волшебный треугольник мы раздобыли на Медриксе. Интуиция подсказывает, что это очень загадочный предмет. Да и письмена на стенах может быть расшифровали, все-таки целая лаборатория над ним работала.
— Ой, Верник, — отмахнулась Хунька, — не верю я этим коалиционным лабораториям. Их ученые апаньярские кораблики за век вдоль и поперек изучили, а полетели они только у тебя. Вот в кого я верю, так это в Пелагею Джоновну и в тебя. А, вообще, не заговаривай мне зубы! О прогулке рассказывай.
— У прогулки предыстория есть, — улыбнулась я.
— Не понимаю, почему Погодин меня считает вредной, а тебя ангелом?! — воскликнула подруга, закатив глаза.
— Ладно, ладно! — примирительно ответила и вздохнула, — сегодня утром, когда меня к себе вызвал легар…
— Дед, — поправила меня Хунька.
— Но вызвал он меня как легар! — настояла я на своем, — у него в кабинете находился тангир Элвэ. О чем был разговор ты уже знаешь, но там упоминалось еще одно событие — мирные переговоры с Темным Кругом, на которые должен прибыть лорд-префект Шаендара.
— Это тот синеокий красавчик с обучающего файла? — оживилась Фархунда и мне пришлось кивнуть в ответ.
— Будешь все время меня перебивать — вообще не буду рассказывать!
— Молчу-молчу! — послушно затихла она.
— Так вот, «синеглазка» и «леденец» когда-то вместе учились здесь же и были лучшими друзьями-приятелями.
— Да, ладно?!! — ошарашенно прошептала подруга и тут же испуганно прикрыла ладошкой рот.
— Именно! — продолжила я, словно и не заметила прозвучавшей реплики, — легар так и сказал, что им даже женщины нравились одни и те же.
— Тогда ты попала, Верник! — все же не выдержала Хунька, — тангир с тебя глаз не сводит.
— Да с чего ты взяла?
— Да, потому что! Сама посуди, эти эленмарцы в туалет не ходят без разрешения своих энфин, а он невесте отказал при свидетелях, да еще которую главы двух домов ему выбрали. Учись читать между строк, а то так и умрешь простушкой, а это стыдно. Его поступок сродни признанию в любви, — доводы которые она приводила, казались мне убедительными. И почему я сама об этом не подумала. Мои тягостные раздумья, наконец, окончательно развеялись.
— Сейчас не об этом речь, — поспешила переменить тему разговора. Совсем не о своих чувствах к «леденцу» я собиралась сейчас говорить, — дело в том, что в городе я столкнулась с «синеглазкой»!
— Ничего себе! — воскликнула подруга, — с тобой происходят такие удивительные приключения, а я, как сиротинушка, обо всем узнаю последней…
Фархунда театрально всхлипнула, смахнув с глаз несуществующие слезы.
— Первая ты узнаешь, первая! Это случилось, практически, только что!
— Ну? — Хунька мне подмигнула.
— Что ну-то? — не поняла ее намеков я.
— Ну как он?
— Кто?
— Шаендарец синеглазый!
— Красивый, высокий…
— Ах… — умильно вздохнула Хуня, приложив ладонь к сердцу.
— … заносчивый, эгоистичный сноб, который привык, что к его ногам падают все женщины этой вселенной.
— Так я и знала! — зло прищурилась подруга, мгновенно убрав с лица все последствия предыдущего восхищения, — у него на роже смазливой написано — «бабник».
— Нет, Хуня. Бабник — это несчастный, слабый мужчина, который не может отказать ни одной женщине, а «синеглазка» он… как бы это сказать…
— Сволочь! — вынесла вердикт Хунька и я была с ней согласна. Вот было в нем что-то такое, что заставляло держаться от него подальше.
Мы еще какое-то время посидели, рассказывая друг другу все, что случилось накануне. Появлению Элвэ подруга совсем не удивилась, посчитав, что само проведение направило эльфа на мою защиту. Кому как не тентурийской ведьме с узбекскими корнями верить в магию судеб и карму. Моя встреча с Фингормом Хуньку скорее огорчила. Она сразу как-то замкнулась и ушла в свои мысли, лишь изредка отвечая мне, в большинстве случаев невпопад. Когда на очередной свой вопрос я получила односложный ответ, то решила оставить ее в покое и просто сбежала в отсек легара, тем более приближалось время ужина.
Дед и бабушка Пелагея прибывали в хорошем расположении духа. За столом уделяли мне повышенное внимание, но друг на друга кидали такие взгляды, что я невольно чувствовала себя лишней. Чтобы как-то сгладить неловкость, принялась расспрашивать про треугольник.
— Понимаешь, Аленька, — растерянно сообщила бабушка, подкладывая мне в тарелку салат, — само существование этого артефакта противоречит всем законам физики.
— Почему? — удивилась я.
— Потому что материал из которого он изготовлен очень напоминает металл, а на самом деле… В общем в природе не существует подобных соединений, потому что это невозможно.
— Бабушка, если существует этот треугольник, значит возможно. Кроме того, там на стенах храма были изображены еще два точно таких же. И что-то мне подсказывает, чтобы нам разгадать эту загадку, нужно собрать все три, — не удержавшись, поделилась своими мыслями я.