Контрсанкции, т.е. меры, касающиеся самоограничения импорта продовольствия, которые были введены вначале против ряда стран, также не слишком сильно влияют на экономику. Импортозамещения запрещенных позиций (т.е. пропорционального роста производства точных их аналогов в России) не произошло как минимум потому, что в результате девальвации рубля существенно сократилось потребление – потеря объема запрещенного импорта оказалась по сравнению с этим незначительной. Товары импортозамещения подорожали сильнее, чем в среднем товары каждодневного спроса. Однако из-за упавшего спроса и тотального снижения качества отечественных аналогов (переход на суррогатные ингредиенты, отказ от выдерживания технологии с целью снизить себестоимость и ускорить производственный процесс) не появилось ни излишков производства, ни дефицита.
Зависимость России от экономически развитых стран наблюдается в ряде важнейших сфер, обеспечивающих страну стратегически важными товарами: лекарствами, продовольствием, технологиями, комплектующими для машин и оборудования и т.п. [Кравченко Л., 2014].
Газодобыча России практически полностью ориентирована на страны Европы и СНГ: в Европу поступает 64,7% российского газа, в страны постсоветского пространства – 27,85%, оставшаяся доля – в Азию в виде сжиженного природного газа. Отечественные сырьевые компании полностью зависимы от европейского газового рынка, в то время как доля российского газа в структуре европейского импорта составляет 34,46%. США активно осваивают сланцевые месторождения и заинтересованы в том, чтобы Европа постепенно стала переходить на американский сланцевый газ.
В торговом балансе России главными партнерами остаются страны ЕС (42,2% импорта и 53,8% всего экспорта), АТЭС (34,3% импорта и 18,9% экспорта) и СНГ (13% импорта и 14% экспорта), крупнейшими из них являются Китай и Германия. Так, доля импортных лекарств на внутреннем рынке превышает 70%. [Кравченко Л., 2014].
Инвестиции и инновации. Угрозу экономической безопасности России В. Буров связывает с недостаточностью инвестирования7. Зарубежные инвесторы анализируют инвестиционные риски по таким показателям, как: аннулирование контрактов; экспроприация собственности; индекс верховенства закона; индекс качества бюрократии; индекс ограничений исполнительной власти; индекс коррупции. По этим показателям инвестиционные риски в России слишком велики. Хотя процесс инвестирования в России пользуется мощной государственной поддержкой, тем не менее недостаточное инвестирование продолжает оставаться проблемой, в результате чего замедляется процесс обновления производственных фондов и модернизации производства, что снижает показатели обеспечения экономической безопасности отдельно взятых предприятий и отраслей в целом [Буров В.Ю., 2008, с. 69].
Важный инструмент инновационного развития представляет формирование венчурных фондов, финансовые ресурсы которых используются для реализации рисковых, но коммерчески выгодных инновационных проектов. Практикой использования средств фондов «Сколково» и «Роснано» выявлены проблемы с оказанием поддержки отечественным изобретателям и разработчикам. Зачастую разработки в перспективные и значимые бизнес-проекты не перерастают. Улучшение процесса управления инновационной деятельностью, активное участие государства в формировании инновационного спроса, оказание ощутимой господдержки предприятиям, использующим инновации, и контроль, каким образом используются предоставленные ресурсы, будут способствовать увеличению темпов отечественного экономического роста, обеспечат необходимый уровень экономической безопасности и повысят уровень благосостояния граждан.
Инновационное развитие определяется также и уровнем существующего образования. Осуществляемые реформы школьного обучения и высшего образования не привели к желаемому результату, а лишь породили множество новых вопросов и проблем. К примеру, невозможно добиться увеличения притока в научную сферу молодых специалистов без увеличения стипендий студентов и аспирантов и заработной платы преподавателей вузов. В то же время намеченный уровень оплаты труда нереален, что подтверждает существующая практика распределения финансовых средств в вузах.
Весомым фактором в повышении уровня инновационной активности выступает уровень государственной поддержки предприятий, которые осуществляют исследования и разработки, способные повысить в целом уровень экономической безопасности. Российские предприятия пользуются такими инструментами поддержки, как вычеты по налогу на прибыль, инвестиционный налоговый кредит, для резидентов ОЭЗ и участников ИЦ особый режим налогообложения, льготы по земельному налогу и налогу на имущество, льготы по НДС. Практики применения льгот разнообразны и в разной степени эффективны, но только стабильность и адекватный уровень развития экономики может послужить базой прямой и косвенной поддержки для инновационно-активных предприятий [Россия в ВТО: Проблемы, задачи, перспективы].
Спрос на инновации необходимо формировать как на внутреннем, так и на внешнем рынке. Вопрос продвижения технологий решается международной торговлей лицензиями. Но для российских исследователей и это составляет проблему, поскольку количество российских патентов, регистрируемых в развитых зарубежных странах, составляет около 70 штук в год, в то время как для проникновения на мировые рынки нужны тысячи.
Экономическая политика. Непоследовательная и нелогичная политика в области экономики и предпринимательства создает имидж страны, как ненадежной и враждебно настроенной по отношению к предпринимателям. Реакцией на это стал отказ от инвестиций в Россию и бегство местных предпринимателей и инвесторов за границу. За последние 16 лет доля частного бизнеса в ВВП сократилась до 30%. Из-за стагнации инвестирования объем внешнего долга упал до уровня ниже 50% ВВП, что говорит об отсутствии в российской экономике инвестиционных и предпринимательских ресурсов. Такое положение сохранится как минимум до тех пор, пока не произойдет радикальная смена управленческой парадигмы.
Безопасность агропромышленной и продовольственной сферы
Введенные западными странами санкции на поставку продовольствия привели к кризису в снабжении населения экономически доступным продовольствием, отмечает А. Алтухов. Даже с учетом крупномасштабного импорта продовольствия и сельхозсырья потребление населением пищевых веществ остается ниже рациональной нормы потребления. При этом импорт продовольственных товаров составляет около 30% от стоимости произведенной в сельском хозяйстве продукции, а доля потребления импортного продовольствия в структуре пищевого рациона населения превышает 33%. Такая ситуация не укладывается в рамки действующей национальной аграрной политики и не способствует задачам обеспечения продовольственной безопасности страны [Алтухов А.И., 2016, c. 255].
Введя в отношении США и Европы продовольственные антисанкции, Россия скорее ударила по себе, чем по Европе, поскольку на антисанкционные страны приходится около половины продовольственного импорта страны. Импорт продовольствия в Россию составляет около 36% его розничного товарооборота, а на импорт из стран, попавших под антисанкции, – около 18%.
Устойчивое развитие аграрной сферы экономики и обеспечение продовольственной безопасности может быть достигнуто лишь на базе новой парадигмы научно-технического развития, основанной на инновационной и социально ориентированной экономике. Даже с учетом крупномасштабного импорта продовольствия и сельхозсырья потребление населением пищевых веществ остается ниже рациональной нормы потребления.
В этих условиях обеспечение продовольственной безопасности, по мнению автора, в первую очередь связано с рациональным использованием инновационного потенциала, который реализуется лишь на 4–5%, а также активизацией инвестиционной деятельности в сфере АПК. В качестве стратегических целей развития агропромышленной сферы предлагается:
– насыщение внутреннего агропродовольственного рынка отечественными продовольственными продуктами с учетом актуализированной Доктрины продовольственной безопасности РФ, прежде всего путем ускоренного внедрения и освоения достижений НТП, позволяющих повышать эффективность и конкурентоспособность сельхозпродукции;
– обеспечение доходности и финансовой устойчивости сельхозпроизводителей, достаточных для не только простого, но и расширенного воспроизводства, а также сохранения природного и аграрного потенциала;
– устойчивое развитие сельских территорий и повышение качества жизни сельского населения, особенно в депрессивных и трудоизбыточных регионах, районах Крайнего Севера, Дальневосточном федеральном округе, а также снижение уровня социально-экономического неравенства между регионами страны [Алтухов А.И., с. 258].
Для реализации этих целей необходимо, чтобы приоритет сельского хозяйства стал для государства общей стратегией его развития, преимущественно опережающего вне зависимости от внутренних и внешних экономических и политических факторов и угроз. При этих условиях сельское хозяйство перестанет быть «черной дырой» в экономике и продовольственная сфера страны станет надежной и независимой от крупномасштабных импортных поставок продовольствия.
Криминализация экономики. В докладе, подготовленном международным агентством «Statistics Group» [Современная Россия. Прогнозы и оценки, 2012], отмечается, что основными факторами, снижающими экономическую безопасность России, являются теневая экономика, государственная коррупция, криминализация общества.
Лидером криминализации является топливно-энергетический комплекс (ТЭК) России. По данным департамента экономической безопасности только в 2005 г. в ТЭКе украдено 2% российского ВВП. Экономические преступления в сфере машиностроения лишь на 30% меньше, чем в сфере ТЭК, в сфере оборота драгоценных камней и металлов и финансово-кредитной сфере на четверть ниже, чем в сфере ТЭК. Высокая криминализация нефтяного бизнеса связана с тем, что нефтяная отрасль контролировалась девятью вертикально-интегрированными компаниями – государственным ОАО НК «Роснефть», контролируемыми региональными администрациями ОАО «Башнефть» и ОАО «Татнефть», экс-советскими структурами ОАО НК «ЛУКойл» и ОАО «Сургутнефтегаз», а также новыми финансово-промышленными группами ОАО «Сибнефть», ОАО «ТНК-ВР», ОАО НК «Славнефть» и ОАО НК «ЮКОС». В 2007 г. их число сократилось до восьми, поскольку активы ликвидированного ЮКОСа, в основном, перешли к «Роснефти». На долю этих гигантов приходится более 90% добычи, 85% переработки и 80% экспорта углеводородного сырья. В газовой индустрии концентрация еще выше: до 90% отрасли контролируется ОАО «Газпром», которое фактически является абсолютным российским монополистом по добыче и транспортировке газа.
В нефтегазовой отрасли используются следующие три наиболее типичных метода совершения налоговых и экономических преступлений.
1. Уклонение от уплаты налогов путем реализации готовой продукции под видом полуфабрикатов (товарной нефти – как скважинной жидкости, а добываемого газа – как газожидкостной смеси).
2. Добыча углеводородного сырья сверх предусмотренных федеральными лицензиями нормативов и, как следствие, теневой сбыт.
3. Применение вертикально-интегрированными компаниями подставных фирм и внутрикорпоративных (трансфертных) цен для минимизации налогообложения.
Поскольку бизнес в НГК сильно зависит от политических условий, рентоискательство препятствует технической модернизации оборудования в самом НГК. Фирмы-экспортеры получают от продажи ресурсов быстрые и достаточно легкие сверхдоходы, что увеличивает относительную норму отдачи от стратегии выведения активов (эта стратегия хорошо описывается простонародным российским выражением «хапнуть и убежать»). В результате власть закона теряет свою привлекательность для агентов, обогащающихся за счет применения стратегии выведения активов. Вместо того чтобы разрабатывать рассчитанные на длительную перспективу проекты модернизации отрасли, предприниматель разрабатывает схемы уклонения от уплаты налогов и вывода капитала за рубеж. Применением этой стратегии, требующей особых отношений с властью, активно занимается как бизнес-элита, тесно связанная с государством, так и непосредственно сама государственная элита, активно занимающаяся бизнесом.
Другим фактором, тормозящим экономическое развитие России, авторы доклада считают слияние власти с организованной преступностью (ОПГ). Государственная правоохранительная система пытается противостоять этому злу. Однако ОПГ показывают умение концентрировать ресурсы на главных направлениях. Члены ОПГ участвуют в политических выборах и выигрывают их, становясь губернаторами, мэрами городов, главами поселений, депутатами всех уровней.
На большей части России ОПГ с административным ресурсом полностью подменили систему местного самоуправления и являются наиболее простой бизнес-схемой в бюрократизированной стране. Создание ОПГ не требует инвестиций и начального капитала. ОПГ создается для улучшения жизни участников преступных сообществ и получения прибыли. В ОПГ действуют смелые, инициативные и умные люди, умеющие сделать быструю карьеру. Все происходит так же, как это происходило в других странах. В странах Запада это по объективным геополитическим причинам произошло значительно раньше. В России процесс задержался, но он идет.
С этим явлением следует бороться только комплексно, используя политические и экономические, законодательные и морально-нравственные методы (практика показала, что использование чисто административных методов дает обратный эффект). Необходимо также в интересах национальной безопасности России создать условия, исключающие для инвесторов в России политические риски в случае смены руководства власти путем предоставления им государственных гарантий в виде российской недвижимости за рубежом. В этом случае гипотетическая смена власти с последующими новыми национализациями, конфискациями, губительными для страны, привела бы к возмещению потерянной собственности инвесторов в России за счет российской недвижимости за рубежом [О национальной безопасности России.., 2010].
Экономическая безопасность регионов России
Проблема экономической безопасности регионов недостаточно изучена в силу следующих обстоятельств.
1. Экономическое развитие регионов России имеет свою собственную специфику, что требует учитывать специфику их развития и использовать показатели, характеризующие особенности экономической безопасности конкретных регионов.
2. Проблемы обеспечения экономической безопасности регионов РФ рассматриваются с разных методологических позиций, которые зачастую противоречат друг другу.
3. Недостаточно проработана проблема унификации региональных статистических данных, которые используются для оценки уровня региональной экономической безопасности. Все это, по мнению автора, затрудняет выработку общих принципов оценки уровня экономической безопасности.
Под экономической безопасностью региона автор понимает способность, возможность и готовность экономики (экономической системы) на основе эффективного управления обеспечить стабильность и устойчивый экономический рост, удовлетворение потребностей общества и защиту национальных интересов в различных сферах от внутренних и внешних угроз. При этом следует учесть связь экономической безопасности с понятиями устойчивого экономического роста и развития. В противном случае неизбежно резкое сокращение возможностей ее выживания, сопротивляемости к внутренним и внешним угрозам.
К внутренним угрозам экономической безопасности региона Н.М. Калинина относит:
1) высокую изношенность производственных фондов, что ведет к низкой конкурентоспособности на региональном и федеральном уровнях, невозможности замены устаревшего оборудования и высокой стоимости продукции вследствие больших затрат на амортизацию;
2) низкую рентабельность региональных предприятий, что ведет к вынужденному сокращению производства, вплоть до его полного сворачивания, росту безработицы и социальной напряженности;