– Малышка, а ты мне так и не ответила, у тебя кто-то был или нет?
– Какая разница? – спросила я.
– Большая. Одно дело, если ты невинная, а другое дело если нет.
– Ты же сам говорил, что у меня сердце разбито. – напомнила я.
– Так я знаю, что ты кого-то любила. По нему плакала. Черныш нашептал. А вот спала ты с ним или нет, он не в курсе. Слышал, что Марина тебе в любовницы к твоему милому пойти советовала. Вот и все, что мне известно.
– Да.
– Что да?
– Я встречалась с одним колдуном и у нас все было. Я его любила. А он меня «учил целоваться». – Я зло начала натираться мочалкой. Ощущение грязи не проходило. Казалось, что она впиталась в меня.
– Ты злишься, поэтому ощущение грязи не проходит. Оно только будет больше распространяться. – сказал Саша.
– Откуда ты знаешь?
– Я чувствую твои эмоции. А с этой гадостью сталкивался. Темная магия. – он отодвинул занавеску. Без рубашки, в одних штанах. Голубые глаза смотрели внимательно и спокойно. – Давай я помогу снять эту темноту. Поверь. – он взял у меня мочалку и как следует ее намылил. – Не бойся. Я не причиню вреда.
– Я и не боюсь.
– А в голосе неуверенность. – он улыбнулся. Стоило ему коснуться мочалкой до тела, как ощущение грязи стало проходить.
– Магия?
– Немного. Значит целоваться тебя научили.
– Лучше бы не учили. – отводя глаза, ответила я.
– Да ладно, может так будет даже проще познакомиться поближе. – ответил он. Тепло. От его рук все время исходило это тепло. Такое приятное и успокаивающее. – Легче или еще осталось?
– Нет. Спасибо. Можешь хоть отвернуться?
– Зачем? – он удивленно посмотрел на меня. – Теперь-то стесняться глупо.
– Одно дело помощь, а другое просто так пялиться.
– А мне нравится пялиться на тебя. Ты симпатичная. – он прислонился к раковине и сложил на груди руки. Я все же задернула перед его носом занавеску. – Стесняешься?
– Боюсь вода накапает. – ответила я.
– Малышка, я тебя хочу.
– Рада за тебя.
– Так ты согласишься со мной переспать или нет? – он сунул свой нос за занавеску.
– Я понимаю, что ты меня считаешь уроком. Но хоть не говорил бы это вслух. А то выглядит отвратительно. – То как, он это сказал, так неприятно поразили, что я даже разозлиться не смогла.
– В смысле?
– Ты каждой девушке прямо говоришь что хочешь с ней переспать или это только мне так повезло?
– Что тебе не понравилось? Я спросил не получу ли в лоб, если будет что-то больше поцелуев? Но тебе почему-то мои слова неприятны. – он нахмурился и похоже растерялся, раз вставил в речь слова с рычащими буквами. Так он их старался избегать.
– Ты не понимаешь?
– Нет.
– Должно же быть хоть какое-то ухаживание. Ты сам сказал, что надо узнать друг друга лучше и так далее. Сейчас твои слова напоминают, давай дело сделаем и разбежимся. – одеваясь, ответила я. – А если учесть, что я еще от нападения Карла не отошла. Как ты о чем-то другом можешь думать, когда...
Я не успела договорить. Он накрыл мои губы своими. Интересный способ прекращать спор. Отвечать ему не хотелось, как и целоваться. Но его настойчивость в итоге затронула какие-то струны внутри. Вначале робко, потом все больше и больше вовлекаясь в его игру, что он предложил. Поцелуй становился глубже, горячее. Его ладони блуждали по моей спине под футболкой, заставляя прижиматься к нему еще ближе. От такой близости кружилась голова. И опять этот поцелуй, который я терпеть не могла, который поднял вихрь эмоций. Саша заставлял забыть обо всем, раствориться в эмоциях и ощущениях. Хотелось отвечать ему тем же.
– Ничего не перебьет желание тебя целовать. – ответил он, с легкой улыбкой. Глаза потемнели и стали еще внимательнее. – К остальному не привыкать.
– Так спор заканчивать неправильно.
– По мне, так самое то. – касаясь моих губ, ответил Саша. – Пойдем обедать?
– Да. – нужно было отойти от такого поцелуя. Слишком много эмоций были подняты.
Нужно приготовить обед. Из комнаты Марины доноситься спорящие голоса. Зачем она так сделала? Надо потом спросить. Я чего-то готовила. Чисто машинально. Саша сидел рядом, подперев кулаками подборок, и наблюдал за мной. Мы с ним не разговаривали. Пока варился суп из копченых ребрышек, я решила чаю выпить.
– Ты чай будешь?
– Теплую воду и немного молока. Я молоко пью или воду. Морс можно. Но не сладкий. Не люблю сладкие напитки. Компот, но все равно больше вода с молоком нравится.
– Странные вкусы.
– Угу. Раньше все подряд молотил. И газировку пил. Пиво с ребятами попробовали. А потом, когда дух появился, все как отрезало. Резко все поменялось: вкусы, привычки, жизнь. До сих пор не могу понять, радоваться этому или огорчаться.
– Когда жизнь делает резкие повороты всегда сложно привыкнуть. – ставя кружки и подсаживаясь рядом, ответила я.
– Это точно. Но порой мне эти повороты нравятся. – Саша коснулся моей руки. Вроде обычное прикосновение, а по телу отозвалось током. – Ты с сестрой живешь. А родители есть?
– Нет. Вначале думала, что мама при родах умерла. Потом выяснилось, что это случилось, когда мне три года было. Про отца я ничего не знаю. Мама плетящей была. Я же получаюсь полукровкой, которую спрятали ото всех в городке у бабушки, которой не стало, когда мне восемнадцать исполнилось. Пока за ней ухаживала, решила, что надо выучиться на медсестру. – ответила я.
– А я так и не решил, кем хотел быть. В четырнадцать лет паспорт получил и свалил из детского дома. После этого и бродяжничаю. С родителями пожил пару месяцев. Я их не понял. Поэтому ушел. Я уже привык один жить. А по чьей-то указке уже не могу. Не люблю когда мною командуют. Отец настаивал, чтоб я на мага выучился. Вроде взялся меня обучать, да не по способностям мне его обучение. Мама же все на самотек пустила. Сам всему научусь. И получилось, что отец за мной носился, как командир в армии, а мама почти не замечала. А еще ссоры. Живут как кошка с собакой. Это невозможно слушать. До битья посуды, каких-то упреков. Я все это послушал и ушел с духом. Не люблю ссоры, не люблю, когда меня учат жизнь. Мне самому надо ошибку сделать и понять, что это ошибка, а не выслушать кучу советов.
– Я тоже не люблю ссоры.
– Еще я не люблю, когда меня пилят и читают нотации. – сказал Саша. – Я могу в любой момент сорваться с места и ничего не объяснять. Потому что объяснять долго, да и не все тебе нужно знать. Могу попросить твоей помощи. Если не будешь меня пытаться под каблук загнать, то жить на равных будем. Обещаю не применять к тебе внушение. Я могу заставить человека сделать то, что нужно мне. Но не люблю так делать.
– Вот только что, когда мы целовались – это было твое внушение?
– Нет. – он улыбнулся. – Я его использовал к тебе пару раз, когда ты была на грани истерики, чтоб успокоить. А заставить тебя хотеть быть рядом со мной, мне интересно самому, без магии.
– Интересно, я когда-нибудь ко всему этому привыкну? Например, к твоей прямолинейности?
– Зачем ходить кругами, когда проще все сразу расставить по своим местам. – он посмотрел в сторону плиты. – Оставь мне супа. Я потом приду, поем. А пока нужно идти.
Он допил залпом свою воду. Ушел в комнату, где надел свитер. Я вышла в коридор. Смотрела, как он одевается.
– Карточку я тебе возвращаю. Больше шести тысяч не снимал. Во сколько вернусь – не знаю. Но вернусь. – сказал он, надевая куртку. Он поцеловал меня на прощание. Только почему-то не хотелось прерывать этот поцелуй. И отпускать его никуда не хотелось. – Я еще приду. Не бойся.
За ним закрылась дверь. Я пошла доваривать суп. Сразу стало как-то пусто и одиноко. Неуверенность смешивалась с растерянностью и ощущением правильности всего происходящего. Прибравшись на кухне, я вернулась в комнату. Надо было вымыть пол. Потом перестелить кровать. Открыть форточку. А потом я села на кровать и не могла понять, что нужно было еще сделать. Хлопнула дверь. Я подумала, что вернулся Саша, но коридор был пуст. Можно было посмотреть кино. Тоже дело. Взяла ноутбук и задумалась.
В реальность происходящего было трудно поверить. Но и отрицать очевидное было глупостью. Надо было принять новую для себя реальность. Впустить в свою жизнь постороннего человека. Подстроиться под сложный характер. Был момент, когда я действительно переживала о том, что моя жизнь была скучной и однообразной. Как-то увлечения мальчишками и все подростковые похождения прошли мимо меня. Получилось так, что дожив до восемнадцати лет, я ни разу не с кем не целовалась. Даже на свидания не ходила. А потом в моей жизни появился Коля. Я чувствовала себя окрыленной. Новые чувства, волнения, переживания и тоска, которая присутствовала чуть не каждый день. Я чувствовала себя живой только рядом с ним. Жизнь была от свидания к свиданию. Это походило на болезнь, наркотическую зависимость, от которой меня излечили ушатом холодной воды. Но до сих пор вспоминая Колю, я не могла избавиться от улыбки и томления в предвкушении чего-то волшебного и приятного.
С Сашей все было по-другому. Я старалась его понять, старалась думать в первую очередь головой. И чувства здесь были другие. Более спокойные. Хотя от поцелуев голова кружилась даже сильнее, чем с Колей. Но он мальчишка. Хотя вел себя вполне уверенно для своего возраста. Всегда считала, что мужчина должен быть старше женщины, а тут шесть лет разницы и в минус. Я обняла подушку. И ведь ничего не поделаешь. В дверь постучали.
– Да.
– Это я. – раздался голос Марины.
– Заходи.
– Логод ушел?
– Да. Я одна. Что с твоим лицом? – спросила я. Марина держала пакет с куриной грудкой около глаза.
– Этот урод меня ударил! – возмутилась она.
– Карл?
– А кто еще? Я ему жизнь спасаю, а он руки распускает. Ничего. Я его еще научу хорошим манерам! Он у меня попляшет. – она так это сказала, что я невольно поежилась.
– Марин, теперь это ведь на всю жизнь?
– Да. У нас с ним времени много. Еще успеем общий язык найти. Зато он больше тебя точно не тронет. И никого больше. Я и не таких перевоспитывала. – она легла рядом. – Никаких манер. Отвратительный человек.
– Самое что плохое, на вид приличный.
– Они все приличные, но как начнут свое лицо показывать... – Марина посмотрела на меня. – А у тебя как дела?
– Не знаю. Но пока держусь.
– А твой Сашка молодец. Я думала не справиться. Высшей магии сложно противостоять. Он же смог. Чуть подрастет, неплохим бойцом станет. И осторожны, знает, что кому сказать. Мне он начинает нравиться. Неплохой парнишка. Интересно, кто его тебе сосватал? Я бы спасибо сказала.
– Больше не будет разговоров о Коле?
– Не будет. Ты на меня злишься? Коля сказал, что тебе все рассказал.
– Не злюсь. Ты же знаешь, что я не могу долго обижаться. – ответила я.
– Эту черту характера я никогда не понимала, но сейчас она мне даже нравится. Рита, я хотела как лучше. Тогда другого варианта не было.
– Я понимаю. Только прошу, больше не надо вмешиваться в мою жизнь. Или со мной посоветуйся.
– Я постараюсь. Добрый ты человек, Ритка. Я бы себя на твоем место точно поколотила. – она отняла куриную грудку. – Сильный фингал?
– Сильный. Тебе и без меня досталось.
– Плохо, что сильный. Ничего. И на моей улице будет праздник. – она зловеще усмехнулась. Я Карлу не завидовала. Марина умела мстить.
Глава 14.
Стоило открыть глаза, как я увидела Сашу. Когда он вернулся, я не знала. Уже спала к тому времени, а он меня будить не стал. Это было странно и непривычно просыпаться с кем-то рядом. У Коли я никогда не оставалась ночевать. Всегда потом уезжала домой. А тут проснуться в одной кровати, столкнуться с чьей-то головой, которая почему-то забралась на мою подушку, было ново. Он крепко спал. Даже не думая просыпаться. Отросшая челка закрывала глаза. Подстричься бы ему. Или скоро будет походить на любителя рока. Вроде они так ходят или ходили. Сейчас почти не встретишь на улицах города парней с длинными волосами.
Замужем. Не знаю, когда я привыкну к этой мысли и привыкну ли когда-нибудь. Чего мне только с этим «мужем» делать?
Меня что-то щекотало. Ползло по ноге. Все выше и выше. Я осторожно откинула одеяло. Здоровый черный паук, похожий на тарантула полз по моей ноге. Сказать, что я испугалась, это ничего не сказать. Хотелось закричать, скинуть эту гадость с ноги, но останавливала одна мысль, что он мог быть ядовитым. Откуда в моей квартире тарантулы? Может сбежал у кого-нибудь любителя экзотической живности? Никогда не понимал этих любитель пауков и тараканов. Я толкнула локтем Сашу, потому что с перепугу забыла как разговаривать. Он сонно посмотрел на меня.
– Доброе утро. Ты всегда так грубо будешь? – спросил Саша. Я кивнула в сторону паука. Саша спокойно взял его за туловище и подкинул в воздухе. От паука остался лишь дымок и горстка пепла, которая оказалась у меня на кровати. – С собой принес.
– Что?
– Вчера с собой принес. Не заметил как. – он потянулся и посмотрел на меня.
– И часто ты такую гадость приносишь? – Я села.
– Не бойся. Он почти безобидный. – Саша улыбнулся. Провел рукой по моей косе. – У тебя красивые волосы.
– Зубы мне не заговаривай.
– Даже не думал. Тяжелая коса, как канат.
– Отстань от моих волос.
– Не злись. Это из-за паукашки. Он плохими эмоциями питается. Вот и заставляет злиться. Сейчас раздражение пройдет. Иди лучше ко мне. Еще немного поваляемся. Бежать никуда не надо. – довольно сказал он. – Люблю такие моменты, когда теплая постель, мягкая подушка, а еще и ты.
– Я сегодня испугалась.
– И что? Это повод от меня убегать? – Его синие глаза лениво смотрели на меня из-под полуопущенных ресниц. И почему у ребят такие длинные ресницы? Вот девчонкам бы такие. И красить не пришлось бы. Как загипнотизировал меня. Я вернулась на подушку. Ленивая довольная улыбка. Острый нос.
– Считаешь, что это в порядке вещей?
– Да. Ничего такого не вижу. – ответил он. А пальцы у него длинные, как у музыканта. Такими хорошо на пианино играть. Он коснулся моей щеки, отводя в сторону небольшую прядь, что выбилась из косы. По телу прошел словно ток. Секунду и мы с ним уже целовались. Ласковый поцелуй, простое касание губ, а голова от этого кругом. Его пальцы прошлись по моей руке, скользнули вниз, под футболку.
– Не надо.
– Почему? Чего ломаться? Вместе ведь. – спросил он. – Тебе нравятся со мной целоваться. Значит и дальше пойдет все по душе.
– Как будто все так просто.
– А ты не усложняй. – посоветовал он, возвращаясь к моим губам.
Сомнения не оставляли. С одной стороны, принять и смириться, а с другой, но ведь можно же все было по-другому сделать. Не нахрапом так брать. Странно, что я отвечала ему на эти поцелуи. Да и ладно, может пусть будь что будет.
– Это что такое? – голос Марины разнесся по все квартире. Еще немного и его тональность перешла бы на визг. – Рита! Иди сюда!
Я вылетела из кровати. Вся кухня напоминала живое море из черных пауков, тараканов и... Клопов?
– Саша! Что это за гадость? – Если его имя я смогла сказать громко, то на последних словах голос пропал.
– М? – он выглянул из комнаты по дороге натягивая футболку. – Это моя вина. Сейчас все уберу.
– Будь другом, очисти мою квартиру от этой грязи. – попросила его Марина, хотя в тоне явно были угрожающие нотки.
– Одну минуту. – он коснулся пола. Свет, как от луча солнца, прошелся по нему. Как только свет касался тушек насекомых, они лопались и оседали пеплом на полу. В итоге вся кухня покрылась черной сажей.
– Молодец. А теперь тряпку в руки и отмывать кухню. Чтоб через час все блестело. – велела Марина, уходя к себе. Из комнаты донеслось ее чихание.
– Поможешь? – спросил он меня.
В моих планах не было отмывать кухню, но что еще было делать? Пришлось доставать тряпки и моющее средство. Хорошая зарядка с утра пораньше. Настроение все больше и больше портилось. К концу уборке Саша меня начал раздражать так сильно, что хотелось его выгнать. Чтоб он убрался с моих глаз и унес вместе с собой все проблемы. Надоело. И...