— Может, лучше омлетика? — видя голодный взгляд девушки, предложила Кларк. Она ощущала себя немного виноватой, ведь она была до жути уставшая, как и Лекса после нескольких смен подряд, — на Рождество у горожан находятся приключения на их жопочки — как и Лекса, которую мотали совсем по разным частям штата вместе с ее отрядом. Собственно, они обе сразу же завалились спать, как только переоделись в домашнюю одежду.
— А ты что будешь? —Лекса повернулась к девушке, продолжая нарезать сыр очень уж ровными и одинаковыми кусочками.
— Эй, я первая спросила! — шутливо возмутилась девушка, проходя в кухню в сопровождении лениво мурлыкающего Зейна. Она уже привыкла за эти два года, что Лекса может отвечать вопросом на вопрос. — Давай я все сделаю. Лучше разложи диван, я быстро приготовлю тебе завтрак, — Кларк нагло выпихнула девушку с кухни, чтобы не дразнить Лексу вкусными запахами.
Брюнетка лишь покорно пошла в гостиную, сразу подготовив ноутбук, столик и разложив диван. Лекса как раз пошла в комнату за пледом, когда Кларк вышла в зал. Они устроились на диване, укутавшись пледом и крепко обнявшись.
Лекса не поняла, в какой момент Кларк задремала, но Лекса аккуратно отложила ноутбук в сторону, мельком посмотрев на время. Уходить через два часа. Лекса удобнее расположилась на диване, пока Кларк сонно прижалась сильнее, положив голову ей на грудь. Собственно, Кларк почти лежала на ней, закинув на нее руку и ногу. Лекса только нежным взглядом прошлась по любимому лицу и прикрыла глаза, расслабилась. Ей было немного не по себе от того, что они настолько мало времени проводили вместе.
Она невесомо поглаживала ее плечо, мысли Лексы метались в голове, ни за одну зацепиться не выходило. Наверное, вот такие вот моменты были для нее ценнее самых знаменательных. Такой момент, который может не значит ничего, но важен и бесценен. Лекса чуть улыбнулась. Наверное, ей даже с матерью не было так уютно, как здесь, с этой девушкой. Шум дождя за окном убаюкивал, но ей нельзя засыпать. Иначе на работе она будет как чумная. А это не есть хорошо. Поэтому Лекса взбодрилась и случайно пнула рукой Зейна, который лишь рыкнул, ведь слишком был ленивым для того, чтобы покусать ее.
Она должна быть бодрой, ведь сегодня у них зачистка наркопритона, которая планировалась целый месяц. Руководство, вопреки просьбам лейтенантов, лишь приказало делать эту зачистку ночью, когда, по словам барыги, которого они схватили совершенно случайно, там «пик активности». Ни для кого не секрет, что в притоне наркоши могут буквально жить. И именно ночью туда приходят большинство завсегдатаев.
Лекса нахмурилась, вспомнив лицо Барри Хейла, барыги, которого они поймали. Темные круги под глазами, бледная кожа, осунувшееся лицо, выпирающие скулы и острые уши. А глаза, неестественно ярко-зеленые и большие, уставшие, в них безумный блеск, жажда. Лекса ощутила тогда укол жалости, один единственный. Но после его слов эта жалость пропала бесследно.
Брюнетка никогда не могла понять, почему кто-то обкалывается этой херью, нюхает ее, а после страдает от ломки, убивает себя. Ее настоящие родители сами были наркоманами, Лекса видела, как они постоянно дрались, иногда срывались на ней, когда пытались «бросить». Лекса искренне была рада, что Анна с помощью суда получила право на опеку над Лексой и просто увезла ее из России, подальше от них.
Но Лекса мигом подскочила с места, когда услышала на кухне глухой звук, словно что-то упало. Чему там упасть? Лекса же точно помнит, что там падать просто нечему, она сразу же разложила все по местам, в силу своей педантичности.
Лекса посмотрела на Зейна, который даже поднял голову с ноги Лексы и навострил уши. Брюнетка прислушалась, но ничего кроме тишины не услышала, даже шума дождя. Мурашки пробежались по ее спине. Блядь... это же очередной глюк, верно? Но звук действительно был словно настоящий. Лекса осторожно выползла из-под Кларк, радуйся, что она не проснулась. Это давало надежду на то, что это все-таки был глюк.
Эштон неслышными шагами пробирается на кухню, слыша, как Зейн странно запищал. Странно слышать такой звук от кота. Но Лекса, почему-то, не обратила на это никакого внимания, спокойно зайдя на кухню. Но ее сердце падает в пятки, когда она видит возле кухонного стола рамку с фотографией, на которой они с Кларк были на фоне Адского прохода в Таиланде. По лицу Лексы прошлась трещина, ведя в самое сердце, пока на лице Кларк трещина проходила через глаз, спускаясь на ключицы.
Лекса не поняла, почему, но сейчас ей стало не по себе. Она и раньше разбивала пару рамок, но сейчас это почему-то казалось... словно предчувствием, а сам факт падения рамки с места, откуда она просто не могла упасть, предвестием. Вот только предвестием чего?
Но Лекса готова была сквозь землю провалиться, когда посмотрела на столешницу на кухне, увидев абсолютно целую рамку. Сама же в руках она держала другую, также совершенно целую. Лекса сглотнула, поспешно поставив рамку на ее место.
Похоже, она действительно сходит с ума.
Лекса остановила машину возле госпиталя, в котором трудилась ее ненаглядная непоседа, и посмотрела на Кларк. В отличии от Лексы, она выглядела выспавшейся, сама же Лекса не могла и глаз сомкнуть после произошедшего. Как рамка могла упасть, если она была прислонена к стене, далеко от края столешницы? Думать о том, что кто-то помог ей упасть, не хотелось, да и поведение Зейна было странным. Лекса никогда не слышала, чтобы кот издавал такие жалобные звуки. Все хорошее настроение улетело в трубу, но она надеялась на жаркую схватку с наркоторговцами, чтобы хоть как-то поднять свое настроение.
— Ну, удачи тебе, малыш, — Лекса только удивленно посмотрела на Кларк, которой она не решилась сказать. Она не понимала ничего совершенно.
— Малыш? — Лекса удивленно посмотрела на Кларк, которая чмокнула ее в щеку. Лекса быстро почувствовала, как беспокойство и напряжение уходят из нее. Желание отпускать девушку и ехать куда-либо самой падало с невероятной скоростью. Да и настроение быстро поднялось с уровня плинтуса.
— Ага, — Кларк улыбнулась, пока Лекса едва ли не плавилась от непривычной ей нежности. — Жду тебя утром.
Лекса ощутила сильное тепло в груди, когда услышала в голосе возлюбленной нотки грусти. Кларк тоже не хотела уходить. Лекса всегда мечтала о месте, куда хочется возвращаться, и сейчас она не про дом Анны, который, как и сама его хозяйка, с распростертыми объятьями встречали бы ее в любое время дня и ночи. И вот она обрела его.
— Я заеду, как только мы там закончим, — Лекса отстегнула ремень, и потянулась к девушке, которая сама уже примкнула к любимым устам.
Лекса зарылась ладонью в светлых волосах, не желая отдавать лидирующую позицию. Она мягко целовала желанные губы, покусывая их, невесомо, так нежно, как только может. Выразить словами свои чувства она не могла, Лекса никогда не считала слова такими уж и надежными. Она больше предпочитала действовать, вместо того, чтобы разбрасываться ими. Поцелуй для нее — очень сокровенное, личное и интимное прикосновение, поэтому Лекса никогда бы не позволила кому-то чужомузнакомому поцеловать себя даже в щеку. Она никого близко к себе не подпускала даже для того, чтобы просто заговорить с ней, не говоря уже о касаниях. Кларк первая, кому она позволяет касаться себя так... интимно, со всей любовью и трепетность, ведь знает, что ее чувства взаимны.
— Я буду ждать тебя, — Кларк шепчет ей в губы, невесомо касаясь их своими. Лекса закрывает глаза, позволяя словам проникнуть в самую суть ее холодной души, пока сердце билось в груди так сильно, что казалось, что вот-вот оно просто вырвется на свободу из костяной клетки. Настолько слова были искренни и наполнены действительно чувством радостного ожидания и нетерпения. — Будь осторожна.
— Обещаю. Вернусь сразу, как мы закончим.
Комментарий к День первый. Глава первая *Отравляющее вещество.
Адский проход (Hellfire Pass)- участок железной дороги, так называемой Дороги Смерти, которая соединяет Таиланд и Бирму, построенная во время Второй мировой, когда японцы вторглись в Бирму через Таиланд. Он в буквальном смысле слова высечен из скалы. Его максимальная высота- 24 метра. Военнопленные тайцы, да и не только, под палящим солнцем или ливнями, во время сезона дождей, рыли этот участок днями без перерыва, что привело к огромным количествам жертв. Сейчас там расположен мемориал, посвященный памяти этих рабочих. Сама железная дорога не сохранилась полностью до наших дней.
========== Глава вторая. ==========
22:00, Великобритания, Лондон.
Фургон то и дело трясло во все стороны, все вещи слишком быстро оказывались на полу, поэтому Лекса заранее предпочла все запасные обоймы засунуть в надлежащие карманы в бронежилете, в который были одеты все? кроме Гарольда Финча, который был техником и связующим. Ну и Беара, верного спутника команды. Лекса осмотрела ребят, которые ехали с ней. Рут едва подавляла свое недовольство, шипя как кошка, когда ее снова бросило в стену с глухим стуком, Самин флегматично жевала какой-то не очень-то и тонкий бутерброд, делясь им с собакой, пока Финч неодобрительно хмурился на это действие, а Риз собирал оружие в довольно-таки компрометирующей позе, что мужчину совершенно не смущало. А сидящий за рулем Фаско, детектив убойного отдела, который вообще не должен здесь быть, вез их к зданию, которое они должны зачистить. М-да, компания… разносортная, но все удивительно дружны, легко могут полезть под пули ради других, уж Лекса знала это наверняка.
— Слушай, Фаско, ты везешь нас в такую задницу, где не знают, что такое дорога? — Шоу все-таки не выдержала после нескольких часов пути. Она устроилась удобнее, пока Рут на всякий случай отобрала у нее автомат. Уж Рут точно знала, что ее девушка может пристрелить любого, даже не моргнув и глазом. Хотя сейчас было все равно, что отобрать у ребенка конфету, именно так отреагировала Шоу на это действие. Она смешно надула щеки, отвернувшись в сторону.
— Тот дом находится на самом краю Лондона, — Фаско усмехнулся, видя, как Рут ей строит глазки, взглядом так и прося не дуться, но Самин морозится, игнорирует.
— И почему мы узнаем об этом только сейчас? — Риз поднял голову с пола, на который упал, когда машина снова подскочила на очередной выбоине. Лекса хмыкнула.
— Не знаю. Мое дело вас отвезти, — Фаско снова свернул. Честно, Лекса уже не знала, сколько таких поворотов они уже проехали, она просто запуталась, сколько их уже было.
Джон Риз только пробормотал что-то, сев на свое место рядом с Финчем. Они дружат, наверное, более десяти лет, сколько они работали в наркоотделе. Лекса только щурится, посмотрев на девушек. Лекса точно уверена, что Финч с Беаром останутся в машине, Феско и Джон будут обходить дом парой, пока Лексе придется «наслаждаться» обществом этой сумасшедшей парочки. Точнее, терпеть ненавязчивую болтовню Рут, пока Самин лишь глухо рыкнет, просто игнорируя ее, ведь ей болтовни Рут хватает дома.
— Да ладно, Лео, мы же знаем, что ты пойдешь с нами, — Лекса ухмыльнулась, видя, как детектив смутился, снова вернув свой взгляд на дорогу.
Лекса поправила воротник черной рубашки, пока ее едва не бросило в противоположную стену большого фургончика. Здесь помещалось все оборудование Финча, спальное место Беара, который сейчас лежал на боку, дремая, и все обмундирование штурмового отряда. Брюнетка легко вытолкнула тяжелый ящик из-под своего кресла и оперлась на него ногами, расслабившись. Она надеялась, что ехать осталось не долго. Хотелось побыстрее вернуться к Кларк.
Девушка нахмурила брови, ведь внезапно в голову пришла мысль о тех рамках. Лекса никогда не была суеверной, не верила в приметы, но сейчас ей почему-то было жутко. Девушка посмотрела в окно фургона и встала со своего места, идя в сторону водительской кабинки. Лекса села на соседнее место, пока Фаско с опаской посмотрел на нее. Такое опасливое отношение Лексу не удивило, ведь она могла вспомнить во всех подробностях их «знакомство», после которого Лайонел несколько дней не мог двигать правой рукой.
— Сколько нам осталось ехать? — Лекса смотрела в лобовое стекло, видя, что их окружает густой лес. Лекса хмурится, ведь она не видела раньше, чтобы это место настолько заросло. Хотя, Лекса не была здесь уже почти десять лет, понятно, что все изменилось.
— Мы уже на месте. Дальше на машине не пробраться, идти полкилометра максимум, — Фаско заглушил двигатель.
Лекса кивнула, выйдя в салон фургона, где остальные поднялись со своих мест. Финч открыл кейс, внутри которого был его ноутбук, Риз передернул затвор автомата, Беар всполошился, бодро поскакав к водительскому месту, на которое он зарился уже давно, пока Рут странно поежилась, первая выйдя наружу. Лекса вышла следом, не дожидаясь остальных. Брюнетка осмотрелась, подмечая, что уже довольно-таки прилично стемнело. Лекса закинула ремень от автомата на плечо, пройдя немного вперед и прислушиваясь. Ничего, это место словно мертво, уж больно жуткая тишина стояла здесь.
Брюнетка дала жестом понять, чтобы остальные следовали за ней. Зная, что рядом люди, Лекса смелее пошла вперед, пробираясь сквозь густые заросли. Вообще, Лекса не понимала, чему тут можно разрастись настолько, чтобы они не могли видеть дальше собственного носа.
— Джон, может, останешься с Гарри? — Рут чуть шикнула, на что все обратили внимание. На ее щеке красовалась длинная царапина, а судя по ее растерянному взгляду, она не понимала сама, откуда она взялась.
— С ним Беар, тем более, Финч терпеть не может, когда у него над душой кто-то стоит, — Риз остановился. Их окружали лишь зеленые стены из кустов, судя по царапине Рут, очень даже острых, и еще деревьев, которые возвышаются над ними, словно укрывая от всего мира. Лексе стало не по себе от этой тишины. Даже чертового шелеста листьев нет, хотя Лекса чувствовала легкий ветерок, когда они стояли возле машины.
Девушка уже привычно хмурится, проследив взглядом за Шоу, которая подошла к Рут и повернула без всяких прелюдий голову девушки в бок, осматривая рану. Им в некоторой степени повезло, что Самин — бывший врач, хотя убивать у нее получается лучше. Все-таки Шоу заботится о ней, как бы она сама не отрицала этого. Судя по замешательству на лице обычно словно отмороженной Самин, которое Лекса могла увидеть даже в такой темнотище, что-то явно было не так.
— Ну? — Рут не выдержала молчания, что так и повисло в воздухе.
— Выглядит так, как будто тебя топором поцарапали, — Шоу говорила как всегда спокойно, но сейчас Лекса явно могла расслышать напряжение девушки. Видимо, она тоже ощущала себя не так в этом месте.
Лекса резко повернула голову к окружающей их зелени, когда отчетливо услышала хрип оттуда. Конечно, воображение может играть с ней в злую шутку, но Лекса точно уверена, что это было на самом деле, судя по побледневшему лицу Фаско. Лекса героически держала себя в руках, крепче сжимая во внезапно задрожавших руках автомат. Что за чертовщина тут творится? Лекса надеялась, что это не те сумасшедшие предположения, которые лезут ей в голову. Ночь, лес, вокруг них слышны непонятные скрипы… Лекса мотнула головой, напрягая все свои чувства.
— Замрите, — шепотом попросила она остальных, на что все даже на несколько секунд перестали дышать, видя, как Лекса прислушивается.
Брюнетка хмурится, уловив хрип. Не так уж и далеко от них. Брюнетка медленно идет вперед. Она разумом понимала, что там может быть что угодно, учитывая ее глюки, но почему-то ноги настойчиво несли ее в сторону зарослей. Она крепче сжала автомат до побелевших костяшек, она даже не поняла, что затаила дыхание, боясь, что ее кто-то может услышать…или, скорее всего, что-то… Лекса, уже тише шагая по зелени под ногами, то и дело хрустела.
Хрипы все ближе и ближе, и Лекса уже напряглась, готовая схватить шутника. Но она едва не выронила автомат, когда заросли резко расступились, и что-то пробежало между ними. Настолько быстро, что никто понять ничего не смог. Лекса сглотнула, когда ощутила холодное касание, словно от северного ветра… ну, она хотела думать, что это ветер. Хрипы прекратились сразу же, это место словно ожило, шелест листьев словно пробился через пелену, которая его окружала, угукание филина немного расслабило. Место действительно ожило…