«Это хорошо, — отметил Матвей, готовясь выстрелить. — Есть возможность агрить по одному».
В следующее мгновение арбалет тихо щелкнул, отправляя болт в цель. Тот с тихим чавком пронзил бок ближайшего кошака, и тварь, вздрогнув и заурчав, поднялась на дыбы. Матвей выстрелил вновь — на этот раз попав под подбородок. Кот пришел в бешенство и с яростным мявом кинулся на обидчика. К счастью, один.
Климов уже готов был встретить его саблями. Увернувшись от атаки когтистыми лапами, он зашел коту сбоку и нанес несколько ударов, укоротив его полосу здоровья больше чем на треть.
«Не так уж вы и страшны», — подумал он, отскакивая от моба, который снова вознамерился атаковать.
Сражение происходило в двух шагах от края плато, биться в таких условиях — все равно что в смирительной рубашке, но это было меньшим злом. Матвей знал, что радиус агра у кошаков очень солидный, и против нескольких зверюг сразу у него попросту не оставалось шансов. Так что уж лучше в смирительной рубашке…
Однако с одной тварью Климов справлялся вполне достойно. Вскоре Дикий Кот издал предсмертный хрип, медленно завалился на бок и исчез, оставив пять медяков, две хилки и собственный глаз — ценный ингредиент для разных зелий. А Матвей, собрав лут, сагрил следующего зверя.
Не меньше получаса ему потребовалось, чтобы очистить местность от мобов. Правда, с каждым разом дело шло все легче. Во-первых, Климов приноровился к атакам тварей, а во-вторых, чем меньше оставалось кошаков, тем больше у роги Серого оказывалось пространства для маневров.
Последние три зверя охраняли завалившийся на плато небоскреб, который был единственной дорогой дальше. Но Матвей не спешил спускаться и сперва тщательно пошерстил верхнюю часть здания. Усилия принесли плоды: в хаосе обломков, раскуроченной офисной мебели, обрывков бумаг и погибшей оргтехники, среди мумифицированных трупов Климов нашел несколько тайников с ценными плюшками. Так он стал счастливым обладателем сапог Лихого Роббера, дающих плюс три к ловкости, пары свитков с бафами на стамину, Змеиное кольцо, на один пункт повышающее резист к ядам, и небольших запасов съестного. До респауна Диких Котов оставалось не больше двух минут, бодаться с ними заново Матвей совершенно не хотел, а потому поспешил скрыться в темном нутре обрушившегося небоскреба и начать спуск.
Еще на магическом заводе Климов понял, что разработчики «Новадэйз Фэнтези» любят испытывать терпение игроков в плане поиска правильной дороги, и сейчас, грубо говоря, настало время для «второго акта». Путешествие к первому этажу полуразрушенного небоскреба стало не меньшим испытанием, чем битва с мобами. Лифты, разумеется, не работали, однако несколько отрезков пути Матвей все же преодолел именно в шахтах, спускаясь по тросам или металлическим лестницам. Лестницы обычные имелись, но лишь эпизодически — большая их часть превратилась в груду обломков, и для разбойника Серого каждая возможность просто поперебирать ногами ступени была настоящим подарком. Чаще всего ему приходилось блуждать по помещениям, выискивая в царящем там бардаке дыру в полу, через которую он спрыгивал на следующий этаж. А пару раз Матвей был вынужден спускаться по стене снаружи небоскреба. Высота на тот момент оставалась более чем приличная, от каждого взгляда вниз, на разбитую дорогу, сквозь которую прорастали великаны-дубы, захватывало дух, а опору создавали лишь выбоины в бетонных плитах, да гнутые металлоконструкции.
Однако все это было лишь половиной беды. Небоскреб лишь казался необитаемым, а на самом деле служил пристанищем для призраков погибших при обрушении. Тонкие завывающие фигуры, окутанные синим туманом словно лохмотьями, встречались едва ли не на каждом третьем этаже. Они медленно плыли по воздуху, оглядывая все вокруг желтыми светящимися глазами, протягивая вперед серые костлявые руки. Воевать с ними не имело смысла, привидения служили испытанием на стелс. Невероятно глазастые и слухастые, они перемещались из коридора в коридор, из комнаты в комнату, плавно огибая горы мусора и перевернутую мебель, в поисках тех, кому повезло выжить. Таких счастливчиков левитирующие обитатели небоскреба ненавидели больше всего, и если игроки попадались им на глаза, призраки мгновенно устремлялись в атаку. Со скоростью хищной птицы они налетали на жертву, проходили сквозь ее тело, снося не меньше семидесяти процентов хитпоинтов, после чего на некоторое время исчезали. Благодаря «природной» разбойничьей скрытности Серый успешно избегал встреч с привидениями, а вот какому-нибудь тяжу, бряцающему доспехами и оружием, можно было только посочувствовать.
Впрочем, именно медленное продвижение помогло Матвею еще больше обогатиться за счет припасенных тайников. К моменту, когда он добрался до первого этажа, в кошельке у него приятно позвякивало около сотни медяков, двадцать серебряных и семь золотых монет. Коллекция амулетов пополнилась еще несколькими экземплярами, для роги, к сожалению, бесполезными, но вполне перспективными в плане продажи. Но особенно Климова порадовала последняя находка — набор пистонов, которые можно закрепить на арбалетных болтах. При попадании они взрывались, нанося дополнительный урон и оглушая.
«Вот это отличная вещь», — Матвей довольно кивнул, убирая ништяк в инвентарь.
Но долго радоваться ему не позволили. Оказавшись на первом этаже, Климов искренне надеялся, что возня с паркуром, наконец, закончится. Не тут-то было: он шерстил по всем коридорам и помещениям не меньше десяти минут, но так и не нашел лазейки наружу. А несколько провалов в полу прозрачно намекали, что дальнейший путь лежит через подземную парковку.
«Ладно, может, хоть там такого бардака не будет», — Матвей в последний раз с досадой оглядел некогда роскошный, а сейчас погруженный в разруху вестибюль и прыгнул вниз.
Парковке досталось ничуть не меньше. Асфальт вздымался огромными пластами, кое-где темнели провалы, а глядя на машины, любой автостраховщик напихал бы себе под язык с полкило валидола. Сгоревшие, покореженные, перевернутые — одним словом, металлолом.
Матвей опасался, что пробираться придется по темноте, однако на парковке оказалось неожиданно светло — благодаря плавающим в воздухе полупрозрачным оранжевым сферам. Возможно, кто-нибудь обрадовался бы, посчитав это подспорьем, но вот Климова наличие светящихся пузырей только напрягло. Они были верным признаком того, что впереди враги.
«А может и босс, — размышлял Матвей. Он изучал местность, присев между вставшим почти вертикально куском асфальта и перевернутым, некогда сине-белым фургоном. Когда ведьма рассказывала о задании, многих моментов она касалась лишь поверхностно, и путешествие вниз по небоскребу было как раз одним из них. Так что Климов понятия не имел, что ждет дальше. — Все-таки давненько никого, кроме рядовых врагов не было. На месте разрабов я бы срочно исправлял ситуацию».
Понаблюдав за обстановкой еще пару минут, Матвей встал и медленно, держа сабли наготове, двинулся в сторону выезда с парковки. Предчувствие, что скоро здесь станет жарко, крепло с каждым шагом.
Он преодолел метров десять, прежде чем услышал впереди шепоток. Замер, обводя взглядом каждое из множества возможных мест для засады.
Перешептывалось явно не меньше пяти тварей. Успели ли они заметить Матвея? Тот не знал. Был шанс, что обитателям парковки пока не известно о непрошеном госте, и это давало определенные преимущества.
Пригнувшись, Климов на цыпочках приблизился к очередной машине — завалившемуся на бок и покрытому вмятинами темно-зеленому седану, и в этот момент шепоток сменился мерзким и очень свирепым визгом.
Матвей тут же отскочил, держа сабли наготове, а решившие больше не таиться твари повыскакивали из укрытий. Семеро зеленокожих кряжистых Подземных Троллей с большими горбатыми носами, горящими красным точками глаз и широкими пастями стали медленно приближаться, образуя вокруг Климова полукольцо. Тот попятился, готовясь отразить атаку.
Вивьен, все такая же бледная, с рыжими косами и в черном балахоне, смотрела на нее и грустно улыбалась. Чуть позади, справа и слева зависли в воздухе птичьи скелеты.
— Все, как я и говорила: боль, унижения, презрение, страх, ненависть. Прожить даже месяц, когда тебя окружает лишь это, невероятно трудно, а ты существуешь так уже долгие годы. Ты привыкла, а потому сама не понимаешь, насколько устала быть изгоем. Я же, — улыбка исчезла, Вивьен всхлипнула, — прекрасно вижу это со стороны, и мне безумно жаль тебя.
Кларисса лишь опустила голову, не зная, что ответить.
— Но еще больше боли мне доставляет осознание того, что мы могли прекратить твои мучения много раньше, — продолжила Вивьен. — Если бы ты тогда пошла со мной… Но в тот раз ты была маленьким ребенком и руководствовалась исключительно своими желаниями, не задумываясь о том, что будет правильным. Сейчас ты повзрослела, поумнела, похорошела и убедилась, что я была права. И поэтому я даю тебе еще один шанс и предлагаю: пойдем со мной. Эта возможность будет последней.
«Что же делать?..» — слова Вивьен не стали для Клариссы неожиданностью. Да и сама встреча не вызвала особого удивления — возможно, потому что в душе девушки царила пустота. А может быть потому, что юная ведьма ждала ее…
Она по-прежнему не поднимала головы, поскольку боялась, что, встретившись взглядом с зелеными, чуть навыкате, глазами, попросту разрыдается. Следы подступали, душили, рвались наружу, кипели и обжигали. Кларисса видела Вивьен всего второй раз в жизни, но та была для нее самым родным, после Миерруана, человеком.
— Я прекрасно вижу все, что ты чувствуешь, — снова заговорила ведьма. — Ты очень хочешь пойти со мной, но боишься. Отринь страх. Иногда это союзник, не позволяющий совершить ошибку, но сейчас страх — твой смертельный враг. И если он победит, для тебя все будет кончено, причем очень скоро.
Кларисса, наконец, посмотрела на Вивьен — с непониманием. Та покачала головой, с тоской и болью в глазах.
— Позволь, я расскажу, что тебя ждет в самое ближайшее время. Через три недели тебе исполнится четырнадцать лет, и проклятый инквизиторский Кодекс больше не будет ограничивать власть Руандэлла Корда над тобой. Если бы не законы охотников на ведьм, он уничтожил бы тебя давным-давно. Твою жизнь спас один-единственный пункт из этой книги, в котором говорится, что инквизиторы не имеют права делать что-либо с детьми, обладающими магическим даром, пока тем не исполнится четырнадцать лет. Однако через три недели ты станешь беззащитна.
«Он… убьет меня…» — перед мысленным взором Клариссы появилось лицо господина Руандэлла, на котором одновременно читались ярость и торжество. Наконец-то он дождался…
— Нет, смерть, на мой взгляд, не так плоха, как то, что с тобой сделают, — Вивьен, догадавшаяся, о чем думала Кларисса, качнула головой и нахмурилась. — На следующий день после твоего четырнадцатилетия тебя отвезут в одно очень страшное место и подвергнут так называемому Обряду Отлучения. Эта адская процедура навсегда изменит тебя. Проводит ее специально обученный инквизитор-целитель. Тебя свяжут, уложат на кушетку, затем оттянут верхние веки и сквозь глазницы длинным и острым инструментом доберутся до твоего мозга и пронзят лобные доли, поскольку именно они отвечают за магические способности. Всего несколько движений, и ты окажешься навсегда отрезана от своего дара.
Кларисса похолодела. А спустя пару секунд ощутила, как заныли глаза и лоб. Ей стало дурно, закружилась голова, в горле встал противный ком.
— И это только полбеды, — с беспощадными нотками в голосе продолжала Вивьен. — Обряд Отлучения повредит и твой рассудок. Ты многое забудешь, станешь покорной, утратишь способность ясно мыслить. Превратишься в тихую юродивую, которая навсегда останется в одной из инквизиторских тюрем в качестве прислуги. Хороший подарок на день рождения, не правда ли?..
— Не хочу… — прошептала Кларисса, чувствуя, что щеки стали мокрыми от слез. Она очень боялась крови и боли — с тех пор, как, не сумев справиться с собственным даром, обрекла на страдания несколько живых существ, в том числе енота и карпа кои.
— Этой участи заслуживают только те, кто приложил руку к осуществлению Обряда Отлучения, — твердо произнесла Вивьен, продолжая хмуриться. — Но никак не девочка-подросток, видевшая в жизни ничтожно мало добра. Однако, к сожалению, реальность и справедливость часто стоят по разные стороны баррикад, и сейчас как раз такой случай. То, что тебя ждет Обряд Отлучения, неизбежно. Единственный способ спастись от этого — пойти со мной. Я и мои друзья сможем надежно укрыть тебя и научить многим чудесным вещам. Не думай, будто я не наблюдала за тобой все эти годы. Это не так, и мне очень грустно от того, что ты перестала использовать свой дар. В тебе скрыт огромный потенциал, ты можешь стать очень могущественной ведьмой, но это требует каждодневного кропотливого труда. И наверстать все, что ты упустила за восемь прошедших лет, будет невероятно трудно. Я понимаю, что магические способности не доставили тебе ничего, кроме горя, но здесь нет твоей вины. Ты с радостью отдала бы их в обмен на обычную жизнь. Вполне объяснимое желание, учитывая все, что тебе пришлось пережить. Но сейчас у тебя есть возможность взглянуть на свой талант не как на проклятие, а как на дар, чем, собственно, он и является. Высшие силы вручили тебе настоящую награду.
Кларисса молчала. Она по-прежнему не знала, что отвечать и, самое главное, как поступить. У нее не было причин не верить Вивьен, а это значило, что скоро в ее жизни все станет еще хуже. И девушка даже боялась представить — насколько. Однако ведьма предлагала решение — одномоментное, но требующее невероятной смелости.
«Хватит ли мне решимости?.. — Кларисса колебалась, чувствуя, что в душе бушует настоящая буря. — Это ведь так просто — согласиться… И в то же время так сложно…»
— Твоей маме хуже с каждым днем, — неожиданно сказала Вивьен. — Ты понимаешь, что ей осталось недолго.
Слова ведьмы подействовали на Клариссу, словно ведро холодной воды. Она вздрогнула, отвлекаясь от раздумий. Вивьен была права, Джулайна умирала.
Все началось три года назад, когда мама девочки-служанки стала мучиться от болей в животе. Недуг становился сильнее, не давал жертве спать, не позволял есть, за каждый прием пищи наказывая жестокой рвотой. Женщина начала худеть и сейчас представляла собой едва переставляющий ноги скелет, обтянутый желтой кожей. Беспрерывные страдания источили не только ее тело, но и душу. Джулайна озлобилась, и единственным человеком, на ком она могла отыграться, оказалась Кларисса. Мать еще до болезни воспринимала ее как обузу, а сейчас — попросту возненавидела. Девушка же одновременно и любила ее, и боялась. А еще понимала: конец близок.
— Ты права, — заговорила Вивьен. Она либо прекрасно понимала Клариссу, либо читала ее мысли, — очень скоро вам предстоит попрощаться. Джулайне остались считанные дни. Смерть твоей матери будет тяжела и страшна — и для нее, и для тебя, если откажешься пойти со мной. Беда действительно никогда не приходит одна. Теперь ты знаешь, что ждет тебя на четырнадцатилетие. Правда жестока, она будет мучить тебя и днем, и ночью, а кошмары, которые придут после того, как умрет Джулайна, многократно усилят муку. Но первый удар ждет тебя уже завтра, когда Миерруан отправится в инквизиторскую академию.
Кларисса слушала ведьму и словно тонула в трясине отчаяния. Прощание с Миерруаном… Смерть матери… Обряд Отлучения… За что ей столько пыток?..