Я лишь обреченно вздохнул, и покорно зашагал следом. А Овлиос молча развернулся и пошел в другую сторону.
- Я еще раз вас спрашиваю: вы карточки к оплате принимаете? – уже раздраженно спрашивала Алиса парикмахера (смуглого парня, примерно моего возраста; в стираных отбельных джинсах, и клетчатой рубашки с короткими рукавами).
Тот, лишь в который раз, молча, пожал плечами и замотал головой, будто бы ничего не понимает.
- Нет, ну ничего не соображает, - всплеснула руками Алиса. – Глеб, ну хоть ты ему скажи, а?
Я же решил посидеть и подождать ее в сторонке, почитывая журналы. Или скорее просматривая. Все что было в них написано, хоть и на известном мне языке, носило исключительно сухие новости (судя по всему это галвианийский язык. Ну, или его аналог. И хоть это на первый взгляд простой слоговый язык (все слова состоят буквально из двух букв), для неподготовленного человека понять, что означает то или иное слово довольно сложно. Но на нем я тоже чуть-чуть умею разговаривать, поэтому это меня не испугало. Разочаровало только то, что это оказался не мой мир). Скукотень, даже анекдотов в конце и то не оказалось.
- Глеб, ты меня слышишь? - отвлекла меня от разглядывания статей Алиса. – Хоть ты ему обрисуй ситуацию. Скажи, что у меня нет наличности, и платить буду картой.
- А ты ему на пальцах объясни, - продолжая изучать прессу, ответил я. – Авось поймет.
- Ах ты… - возмутилась она и занесла надо мной сумочку для удара.
- Понял, понял. Сейчас все объясню, чего ты так волнуешься, - затараторил в спешке я, чтобы не схлопотать лишний раз по голове. После чего обратился к парикмахеру, на его родном (как мне казалось) языке. - Ип эп ог. Ра ет го ол эс ки? (Простите, сэр. Вы принимаете к оплате кредитные карты?)
На что паренек улыбнулся и молча кивнул. Я же с облегчением вдохнул. Значит я правильно понял. Это все-таки галвианийский. Что ж это уже радует. Теперь лишь бы все понять, что мне будут отвечать.
- Ас то га? (Как желаете стричься?) – спросил он меня.
- Чего он сказал? – поинтересовалась Алиса.
- Как стричься будешь, спрашивает? - перевел для нее я.
- Ну как, как. Обычно. Как всегда: спереди чуть подравнять, сзади укоротить, завивку и укладку сделать, - начала перечислять она.
- Се, де, пе, (стрижка, завивка, укладка), - перевел пареньку я.
Тот снова молча кивнул и жестом пригласил Алису сесть в кресло, а мне сказал:
- Мо ав. Па ра оц уч ац йи эл. Аш ра. (Не переживайте. С вашей женой все будет в полном порядке. Уверяю вас)
- Что он сейчас сказал? - снова поинтересовалась она.
- Сказал, что у тебя глаза красивые, - соврал ей я.
- Правда? – умилилась она. – Спасибо. Так приятно, когда тебе говорят комплименты. Хоть и на какой-то неизвестной тарабарщине.
Спустя три с половиной часа ожидания, шесть выпитых чашек кофе и пересмотрев все журналы по тридцать раз, я уже начал подумывать, а не уйти ли мне из этой парикмахерской. А что? Алиса не маленькая. Однако некто сидящий в моей голове, по имени совесть, призывал одуматься и твердил, что стоит еще немного потерпеть. Вот мне и приходилось терпеть.
- Давно ждете? – неожиданно спросил меня незнакомый голос.
- Не переживай, мы с Овлиосом тебе поможем, так ведь? – обратился я к нему.
- Так, так, - печально вздохнул он. – Эх-хо-хо. Хотелось, как лучше, а получилось как всегда. Ладно, убедил. Шпингалет, так шпингалет. Уж он то, я надеюсь, не взорвется.
После того как, все отмыли, приняли душ по очереди, нормально пообедали и закончили все остальные дела, мы решили, что неплохо бы немного прогуляться на свежем воздухе. И чтобы просто прогуливаться, а не убегать от кого-нибудь или чего-нибудь сверкая пятками, мы единодушно выбрали мир, который окажется за первой дверью. Потому как именно за первой дверью появляются в основном безобидные и относительно нормальные миры. Но никто из нас тогда даже и предположить не мог, с чем нам (а в основном мне) придется столкнуться на этот раз…
- Ну и где мы? - укрываясь от начинающегося дождя, поинтересовались у Овлиоса я и Алиса.
- Пока не знаю, - пожал плечами хранитель рубежа. – Но судя по влажному климату, плотности застройки домов и хмурому виду людей, можно предположить, что данный мир вполне безобиден. А это в нашем деле, как вы помните – главное.
- Блин, знала бы что тут такая погода, зонтик захватила, - буркнула себе под нос Алиса.
- Ничего страшного, - поспешил успокоить нас Овлиос. – Обычно такие дожди весьма непродолжительные, так что буквально через десять секунд… - и действительно, по истечению этого времени, дождь моментально прекратился, тучи развеялись, а появившееся солнце (или даже солнца) вмиг все вокруг высушило (или высушили) (и нас в том числе).
- Хм. Знаете, а мне здесь уже начинает нравиться, - задумчиво хмыкнул я, прощупывая одежду, на наличие влаги. – Стирка, да еще и сушка заодно.
- Ага, хорошо бы еще, глажка и завивка была. А то у меня, сами видите, что с волосами твориться, если их резко высушить, - причитала Алиса пытаясь разгладить свою новую прическу в стиле «Афро».
Мы с Овлиосом переглянулись и тихонько хихикнули.
- И что же в этом смешного? – раздраженно спросила она.
- Нет, нет. Ничего, - пытался заверить ее Овлиос.
- Совершенно ничего, - поддержал его я. – Кстати, тебе так идет.
- Ха-ха. Очень смешно, клоуны, - съязвила она, оставив все попытки привести себя в порядок. – Ладно, пошли уже. Может здесь найдется даже, что-то вроде парикмахерской.
Прогуливаясь по городу, я впервые за много месяцев бесцельного путешествия, ощутил себя словно в одном из европейских городков моего мира: небольшие пяти-шестиэтажные однотипные домики, с белыми стенами и красными крышами; дороги, вымощенные тротуарной плиткой; а по этим дорогам туда сюда шли и ездили люди… именно люди. Не гуманоиды, какие-нибудь там трехрукие, шестиногие. Обыкновенные люди. Причем некоторые были даже славянской внешности. Неужели я вернулся домой (в смысле в свой мир)? Но даже если и так, что это меняет? Ни дома, ни семьи у меня все равно не было. Так что назад возвращаться просто некуда. Разве что начать все сначала, с чистого листа. Как будто ничего и не было. А как же Алиса? Вряд ли она захочет со мной остаться. А если и захочет, то Овлиаса я уж точно не смогу оставить. Ведь он мой лучший и единственный настоящий друг. А друзей как известно не бросают.
- Я зайду в местный музей и библиотеку, если никто не против. Узнаю, куда нас забросило, - оповестил нас с Алисой Овлиос, отвлекая меня от навязчивых мыслей. - Ну а вы можете тоже прогуляться, только не очень далеко.
- Ладно. Встретимся вечером, - сказали мы с Алисой одновременно.
- Вот и хорошо, - улыбнулся хранитель. – Только смотрите без глупостей тут. Мы еще не разобрались, с каким миром имеем дело. Так что…
- Да-да-да. Хорошо. Мы все поняли. А теперь пошли, - затараторила Алиса тянув меня за собой следом. – Мне безумно хочется все тут осмотреть. Может тут даже салон красоты есть. Давненько я педикюр не делала.
Я лишь обреченно вздохнул, и покорно зашагал следом. А Овлиос молча развернулся и пошел в другую сторону.
- Я еще раз вас спрашиваю: вы карточки к оплате принимаете? – уже раздраженно спрашивала Алиса парикмахера (смуглого парня, примерно моего возраста; в стираных отбельных джинсах, и клетчатой рубашки с короткими рукавами).
Тот, лишь в который раз, молча, пожал плечами и замотал головой, будто бы ничего не понимает.