Он все-таки шагнул вперед и сгреб в объятия, словно боясь, что она исчезнет.
— Прошу тебя. Не усложняй.
— Ответь на вопрос, Генрих.
— Нет. Я просто был не в себе, увидев тебя с другим.
Лорд Реллер сказал это сухо и отчетливо.
— Скажи еще, что тебя околдовали.
По тому, как он вздрогнул, Агнесса догадалась, что лорд Реллер собирался ей соврать. Может быть, даже готовился к этому. Но…
— Нет, — прорычал он. — Это был мой собственный порыв.
Замер на мгновение и прошептал:
— Агнесса прекрати. Это… Просто глупое недоразумение. Ты же меня любишь. И…
— Что? — Агнесса вырвалась.
Не то, чтобы она была не согласна с подобным утверждением… Любовь действительно поселилась в ее сердце, и разрешения, как это ни странно, не спросила. Дело не в этом. А в том, с какой наглой самоуверенностью заявляет…
— Ты любишь меня.
— Уверен?
— Ты узнала меня под личиной.
— О! Надо же, как романтично. Веришь в сказки?
— Верю, — совершенно серьезно ответил тайный советник короля.
— Скажи, — Агнесса с трудом сдерживала злые слезы. — А ты… ты сам…
Она все-таки не смогла задать вопрос впрямую, понимая, что отрицательный ответ ее просто уничтожит:
- Узнал бы под личиной меня?
— Тебе прекрасно известен ответ. Хочешь — пойдем, проверим.
Сердце сжалось, Агнесса выскочила и понеслась прочь.
— Любопытно, — хмыкнул король. — Ладно, госпожа Пресци. Думаю, на сегодня достаточно.
— Благодарю вас, ваше величество.
Агнесса подняла толстенную папку со списками ведьм Лидора. Кто-то забрал ее с брусчатки внутреннего двора, отряхнул, собрал разлетевшиеся страницы. Маги, что прятались под личинами, явно сочувствовали ей. Это было… приятно. Она попрощалась и направилась к выходу из черного замка.
— Агнесса. Подожди.
Генрих догнал ее. Положил руку на плечо и развернул к себе.
— Нам надо поговорить.
Агнесса подняла глаза. Личина растаяла. Перед ней стоял он. Оказывается, так еще больнее. По большому счету разницы нет, но вот так… Просто невыносимо!
— Нет, — ответила, и с удивлением поняла, что голос у нее хриплый и тихий.
— Агнесса.
— Оставь это. Не за чем.
— Я… — лорд подхватил женщину на руки вместе с неподъемной папкой и тяжелыми мыслями.
— Отпусти.
— Нет.
Он широкими шагами пересек двор. Агнесса не вырывалась. Из окон кабинета их могли увидеть. На сегодня спектаклей достаточно.
Они очутились в каком-то помещении первого этажа, грохнула дверь, отрезая от всего остального мира. Полетела в сторону многострадальная папка, сумка Агнессы. Генрих, задыхаясь, прижал женщину к себе, шепча:
— Прости. Прости меня.
Он обрушился на нее поцелуем, не давая что-либо ответить, как-то отреагировать на его слова, покорял, околдовывал, тащил за собой в сладкую, манящую блаженством пучину, откуда было уже не выбраться.
У Агнессы кружилась голова, она жадно пила его прикосновения, распалялась от неуемных рук мужчины, что совершенно потерял голову — и ждал от нее того же, словно между ними ничего и не произошло…
О, черные ведьмы! Как же ей хотелось отдаться во власть нахлынувших эмоций! Снова ощутить себя единым целым с ним, оказаться в самом сердце бури…
Но, неожиданно для самой себя, она выдохнула:
— Нет, Генрих. Отпусти!
Маг замер.