Империя, Ирабэ, 10 день каелу
Было темно. Руки задрали над головой, перехватив за запястья. По щеке легонько похлопали, приводя в чувство.
— Очнись.
Ева лишь сильнее зажмурилась: может, если она притворится спящей, от нее отстанут?
— Очнись! — новое похлопывание, потом легкое прикосновение к виску, нажатие пальца, и чужая воля открыла ее веки. Черные глаза напротив буквально вобрали ее душу в себя, но мягкий настойчивый голос не дал Еве утонуть: — Как тебя зовут?
— Ева Кузнецова…
— Сколько тебе лет?
— Семнадцать…
— Где ты находишься?
— У себя в комнате. К чему этот дурацкий допрос? И почему ты? — окончание фразы она проглотила. Никакая это не ее комната, и вообще все здесь принадлежит ему, и как только принцу надоест быть добрым…
— Ладно. Сиди здесь. Не двигайся. Не смотри.
Он отпустил ее руки и поднялся. Лисард Крито был в одних плавках, по его левому боку стекала кровь. Если он пришел в ее комнату и напал, почему у него кровь? Неужели Ева с ним справилась?
— Я же сказал — не смотри!
Она отвернулась и уставилась в стену. Серая. Стена была серой. В комнате, куда принц ее поселил, стены выкрашены в кремовый, она больше, светлее и уютнее. Эта же скорее напоминала подсобку. Если у принца хватило сил притащить сюда Еву, как он допустил, чтобы она его ранила? Чем она его ранила? На полу и на кровати рядом с ней ничего колюще-режущего не нашлось. Тогда как?
— Эй, — Лисард мягко повернул ее голову к себе.
Он уже был одет в штаны, на руке массивный черный браслет с активной панелью и множеством кнопок. Там, где недавно была кровоточащая рана, широкий пластырь телесного цвета.
— Как тебя зовут? — снова спросил он, и Ева поняла, что лучше отвечать.
— Ева Кузнецова.
— Сколько тебе лет?
— Семнадцать.
— Где ты находишься?
— На базе Его Высочества Лисарда Крито.
— Семнадцать.
— Где ты находишься?
— На базе Его Высочества Лисарда Крито.
— Хорошо, — он погладил ее по щеке, оставив ладонь прижатой к ее лицу, и постучал указательным пальцем по лбу Евы: — Давай прогуляемся сюда. Кажется, твой брат оставил там что-то важное, и, если я это не найду, ты меня точно убьешь. Хочешь убить меня, Ева?
Она быстро покачала головой, получив в ответ его улыбку. Мог ли плохой человек так по-доброму улыбаться? Мог. Но у нее не было выхода, кроме как согласиться с ним, потому Ева повторила вслух свое решение:
— Нет, не хочу.
— Тогда пойдем.
Мир растворился в его голосе, и черные глаза Лисарда все-таки вобрали душу Евы в себя. Потом стало ослепительно ярко, она зажмурилась — помогало плохо: свет проникал сквозь плотно сжатые веки, сквозь пальцы, их укрывающие. А потом Ева нашла на ощупь что-то, дающее тень, прижалась и ее обняли в ответ.
— Пришли.
Голос Лисарда двоился, и в эхо слышался громовой шум и потрескивание электрических разрядов. Тень была крылатой и простиралась до горизонта. Девушка посмотрела себе под ноги и обнаружила у своей тени похожие крылья. Проверять голос было страшно, потому она ограничилась кивком. И словно почувствовав ее страх, принц развернул ее спиной к себе и указал вдаль:
— Она там. Точка, где Алекс оставил послание в твоей памяти.
Под его напором Ева сделала пару шагов в том направлении и вдруг оказалась на залитой солнечным светом площадке перед зданием факультета психологии. Еще через мгновение она увидела в толпе первокурсников себя саму, кого-то высматривающую в толпе. Ева помнила тот день — десятое октября, Алекс вернулся после того, как больше года где-то пропадал. Позвонил за день до этого, сказал, что соскучился и приедет ее навестить. Она тоже скучала и вышла заранее назначенного времени, надеясь, что брат придет раньше, но он пришел вовремя.
Ева увидела, как к ней сзади подходит Алекс, закрывает ладонями глаза. Сейчас она, конечно же, угадает, и он подхватит ее и закружит. Уйдут за проходную, перейдут дорогу и будут долго гулять по парку, благо погода как раз располагала. Но было в тот день что-то еще, иначе какой смысл пересматривать эти, пусть и счастливые, воспоминания. Лисарду так точно было незачем.
Словно почувствовав, что она подумала о нем, принц погладил ее по плечу и склонившись, прошептал:
— Вряд ли в тот день что-то случилось — подобные послания оставляют в совершенно обычные моменты, чтобы не пролезли незапланированно наружу.
Ева кивнула. Ее порадовало, что Лисард сейчас здесь с ней. Она накрыла ладонью его руку и услышала до боли знакомый голос брата:
— Если бы я вас видел, картинка наверняка вышла бы умилительная. Жаль, что видеться с вами в мои планы пока не входит. А потому, Лис, слушай внимательно. Если Ева, согласно моим расчетам, пробудилась, ты уже понял, что это реинкарнация Тарши. Если нет — сюрприз-сюрприз! Но одного ты не знаешь в любом случае — именно Тарша заблокировал твою память, а значит только Ева сможет ее вернуть. Уверен, ты этого хочешь. И еще… в день передачи груза… до передачи… Подчисти ей память или хотя бы покажи, как это было на самом деле.
Голос смолк. Принц развернул Еву к себе и посмотрел в глаза.
— Прости. Вот сейчас как раз будут неприятности.
Она хотел оттолкнуть его, закричать, но услышала за спиной брань на незнакомом языке и в ужасе прижалась к Лисарду, боясь оборачиваться.
— Нет. Не хочу. Не заставляй меня!
— Не смотри, — согласился он. — Не смотри, просто послушай.