— Астрид, Кахнас постоянно спрашивает в своих письмах, хорошо ли я тебя удовлетворяю…
— Ой, не начинай, — взмолилась я.
— Нет, — он встал и посмотрел на меня своими зелёными глазами. — Ты сама слышала слова Радидлы, она опытная лекарь, служит нашей династии больше двухсот лет.
— Да уж, и выглядит так же, — фыркнула я, вспоминая страшную седую бабку с белыми маленькими рожками. — То, что она сказала — бред, все знают, что секс во время беременности вреден. А если что случится с сыном Властелина? Да он с нас шкуру спустит! — повторила я слова, которые говорю уже на протяжении трёх месяцев.
— Малышка, откуда в твоей голове подобный бред? — скривился Варлас. — И Радидла последний раз сказал, что твоё состояние ухудшается. Я ей не говорил, иначе донесёт Кахнасу сразу, но маленькому демону нужно…
— Ага! Нужно чтобы ему твоим немалым органом по голове дали! — перебила я его.
— Ты невыносима, — снова лёг он мне на колени и положил мои руки себе на голову. — Не зря тебя Властелин называет колючкой.
— Когда эта карга опять придёт? — спросила я.
— Не карга, а демонесса, Астрид. Завтра.
— Я хочу выйти в город.
— Не начинай, — в тон мне ответил Варлас. — Ты знаешь, что это невозможно. И малышка, ты обещала писать Властелину, он уже дважды спрашивал об этом.
— О чём писать-то? Рассказывать о том, что тухну в заточении гарема? Скажи лучше, почему Властелин объят чёрным дымом?
— Туман демона отражение настроения, — неопределённо ответил Варлас.
— Это и так понятно, ты тоже когда злишься, за твой спиной словно гроза разверзается, кто-то в гареме говорил, что вы и силу черпаете оттуда. А Властелин? Он всегда был скрыт от глаз?
— Конечно, нет. Я помню его лицо, надменный взгляд даже тогда, когда он не был Властелином мира.
— Так что случилось?
— Точно не знаю. Никто не знает, а брат говорить отказывается. Но появился он после войны в Жерле ведьм. Кахнас отбыл разрешить какой-то конфликт, а ведьмы постоянно ругаются между собой, а вернулся уже объятый тьмой. Я спросил, это проклятье ведьмы? Но он, разумеется, не ответил.
— Почему? Разве братья не должны делиться друг с другом?
— Не нужно всё лить в одну бочку, — скривился Варлас. — Говорят, враги, кого он пытает, видят перед смертью его глаза, но ты единственная, кто видит его лицо всегда, — сказал он и, поцеловав мою руку, которой я его гладила, встал. — Идём, тебе нужно поесть.
— Только не в гареме! — тут же сказала я.
— Поешь у меня, — протянул мне руку. — Тошнит уже меньше?
— Кажется, что даже больше, — пожаловалась я. — Только мясо могу есть нормально, от остального воротит.
— Астрид, Кахнас постоянно спрашивает в своих письмах, хорошо ли я тебя удовлетворяю…
— Ой, не начинай, — взмолилась я.
— Нет, — он встал и посмотрел на меня своими зелёными глазами. — Ты сама слышала слова Радидлы, она опытная лекарь, служит нашей династии больше двухсот лет.
— Да уж, и выглядит так же, — фыркнула я, вспоминая страшную седую бабку с белыми маленькими рожками. — То, что она сказала — бред, все знают, что секс во время беременности вреден. А если что случится с сыном Властелина? Да он с нас шкуру спустит! — повторила я слова, которые говорю уже на протяжении трёх месяцев.
— Малышка, откуда в твоей голове подобный бред? — скривился Варлас. — И Радидла последний раз сказал, что твоё состояние ухудшается. Я ей не говорил, иначе донесёт Кахнасу сразу, но маленькому демону нужно…
— Ага! Нужно чтобы ему твоим немалым органом по голове дали! — перебила я его.
— Ты невыносима, — снова лёг он мне на колени и положил мои руки себе на голову. — Не зря тебя Властелин называет колючкой.
— Когда эта карга опять придёт? — спросила я.
— Не карга, а демонесса, Астрид. Завтра.
— Я хочу выйти в город.
— Не начинай, — в тон мне ответил Варлас. — Ты знаешь, что это невозможно. И малышка, ты обещала писать Властелину, он уже дважды спрашивал об этом.
— О чём писать-то? Рассказывать о том, что тухну в заточении гарема? Скажи лучше, почему Властелин объят чёрным дымом?
— Туман демона отражение настроения, — неопределённо ответил Варлас.
— Это и так понятно, ты тоже когда злишься, за твой спиной словно гроза разверзается, кто-то в гареме говорил, что вы и силу черпаете оттуда. А Властелин? Он всегда был скрыт от глаз?
— Конечно, нет. Я помню его лицо, надменный взгляд даже тогда, когда он не был Властелином мира.
— Так что случилось?
— Точно не знаю. Никто не знает, а брат говорить отказывается. Но появился он после войны в Жерле ведьм. Кахнас отбыл разрешить какой-то конфликт, а ведьмы постоянно ругаются между собой, а вернулся уже объятый тьмой. Я спросил, это проклятье ведьмы? Но он, разумеется, не ответил.
— Почему? Разве братья не должны делиться друг с другом?
— Не нужно всё лить в одну бочку, — скривился Варлас. — Говорят, враги, кого он пытает, видят перед смертью его глаза, но ты единственная, кто видит его лицо всегда, — сказал он и, поцеловав мою руку, которой я его гладила, встал. — Идём, тебе нужно поесть.
— Только не в гареме! — тут же сказала я.
— Поешь у меня, — протянул мне руку. — Тошнит уже меньше?
— Кажется, что даже больше, — пожаловалась я. — Только мясо могу есть нормально, от остального воротит.