Я села в ближайшее кресло.
Мой собеседник буравил меня оценивающим взглядом. Будто пытался понять, сказала ли я правду.
– Честно говоря, сомнения у меня появились во время вашего представления на балу, – он опустился в кресло, что стояло рядом с моим.
– Да? – неприятно удивилась я. – И что же заставило вас усомниться?
Все наши действия были столь тщательно отрепетированы, что мне казалось, более убедительными просто нельзя было быть.
– Участие в нём императора, – пояснил Этьен. – Его величество никому не позволил бы читать свои мысли – тем более, в присутствии стольких людей. Он мог пойти на этот шаг только в одном случае – если был уверен, что читать мысли вы не умеете. К тому же, идея с охотой на кабана была неудачной.
– Но его величество сам подсказал нам ее! – воскликнула я и прикусила язык.
Ах, ну что я за болтушка!
На губах Этьена появилась улыбка:
– И когда это было? Уверен, что не меньше двух недель назад.
Ну, да, это было в прошлом месяце – как раз тогда, когда мы с Арманом начали готовиться к балу.
– Видите ли, мадемуазель… Кстати, я до сих пор не знаю вашего имени! Хотя нет, подождите! Как же вас объявил распорядитель? Кажется, Джулиана?
– Джулана, – сердито поправила я. Мне почему-то было неприятно, что он неправильно запомнил мое имя. Хотя, казалось бы, какая мне разница?
Он взмахнул рукой – дескать, это неважно. Мне стало еще обиднее.
– Так вот, неделю назад во время охоты на кабана его величество упал с лошади. Он едва не погиб. Об этом мало кто знает. Но думаю, вы понимаете, что с тех пор любая мысль об охоте заставляет его содрогаться. Поэтому когда вы изобразили на холсте именно эту сцену, я только укрепился в мысли, что здесь что-то не так. А ее высочество принцесса Амалия? Она тоже участвовала в вашей постановке?
– Нет, – я покачала головой. – Но его величество передал нам, что его сестра уже несколько месяцев мечтает о колье с изумрудами.
Ну, вот, я открыла наши карты. Надеюсь, в зале больше не было никого, столь же проницательного.
- Послушайте, месье Этьен, вы должны пообещать мне, что никому не расскажете об этом! Это важная государственная тайна.
- Государственная? - расхохотался он. - Милая барышня, что же тут важного? Честно говоря, я вообще не понимаю, почему его величество снизошел до участия в вашем милом розыгрыше?
Я вздохнула:
- Он любящий и заботливый сын. Он не хочет, чтобы его матушка узнала правду. Понимаете, месье Этьен, наша академия была создана вдовствующей императрицей. Она всегда мечтала, чтобы учебное заведение, которому она покровительствует, было самым лучшим в Империи. Она вкладывала в это дело столько денег и времени. Нам была оказана особая честь, и ректором нашей академии был назначен дядя его величества, младший брат его покойного отца, принц Амбуазский.
- А результата не было? - подхватил мой собеседник.
Я села в ближайшее кресло.
Мой собеседник буравил меня оценивающим взглядом. Будто пытался понять, сказала ли я правду.
– Честно говоря, сомнения у меня появились во время вашего представления на балу, – он опустился в кресло, что стояло рядом с моим.
– Да? – неприятно удивилась я. – И что же заставило вас усомниться?
Все наши действия были столь тщательно отрепетированы, что мне казалось, более убедительными просто нельзя было быть.
– Участие в нём императора, – пояснил Этьен. – Его величество никому не позволил бы читать свои мысли – тем более, в присутствии стольких людей. Он мог пойти на этот шаг только в одном случае – если был уверен, что читать мысли вы не умеете. К тому же, идея с охотой на кабана была неудачной.
– Но его величество сам подсказал нам ее! – воскликнула я и прикусила язык.
Ах, ну что я за болтушка!
На губах Этьена появилась улыбка:
– И когда это было? Уверен, что не меньше двух недель назад.
Ну, да, это было в прошлом месяце – как раз тогда, когда мы с Арманом начали готовиться к балу.
– Видите ли, мадемуазель… Кстати, я до сих пор не знаю вашего имени! Хотя нет, подождите! Как же вас объявил распорядитель? Кажется, Джулиана?
– Джулана, – сердито поправила я. Мне почему-то было неприятно, что он неправильно запомнил мое имя. Хотя, казалось бы, какая мне разница?
Он взмахнул рукой – дескать, это неважно. Мне стало еще обиднее.
– Так вот, неделю назад во время охоты на кабана его величество упал с лошади. Он едва не погиб. Об этом мало кто знает. Но думаю, вы понимаете, что с тех пор любая мысль об охоте заставляет его содрогаться. Поэтому когда вы изобразили на холсте именно эту сцену, я только укрепился в мысли, что здесь что-то не так. А ее высочество принцесса Амалия? Она тоже участвовала в вашей постановке?
– Нет, – я покачала головой. – Но его величество передал нам, что его сестра уже несколько месяцев мечтает о колье с изумрудами.
Ну, вот, я открыла наши карты. Надеюсь, в зале больше не было никого, столь же проницательного.
- Послушайте, месье Этьен, вы должны пообещать мне, что никому не расскажете об этом! Это важная государственная тайна.
- Государственная? - расхохотался он. - Милая барышня, что же тут важного? Честно говоря, я вообще не понимаю, почему его величество снизошел до участия в вашем милом розыгрыше?
Я вздохнула:
- Он любящий и заботливый сын. Он не хочет, чтобы его матушка узнала правду. Понимаете, месье Этьен, наша академия была создана вдовствующей императрицей. Она всегда мечтала, чтобы учебное заведение, которому она покровительствует, было самым лучшим в Империи. Она вкладывала в это дело столько денег и времени. Нам была оказана особая честь, и ректором нашей академии был назначен дядя его величества, младший брат его покойного отца, принц Амбуазский.
- А результата не было? - подхватил мой собеседник.