- Мне не нужен адвокат. Я и так виновата. – Оправдывать себя не хотелось, да и смысл? – Выплачу долг в судебном порядке.
- Каким образом? – Усмехнулся он. – На место сядь, я не закончил. – «Фиг с тобой» рыкнула про себя и вернулась на стул. – Судя потому, как ты обрадовалась возможности трудоустройства, работы у тебя нет.
- Временно. – Добавила я, но толку, он даже не услышал.
- И как давно?
- Три месяца. – Он обвел меня нечитаемым взглядом.
- А зарплаты?
- Полгода. – Выдохнула и самой стало грустно.
Ну что за курица наивная?! Ну вот чего спрашивается до последнего тянула? Надо было увольняться и быстро искать другую работу, нет же, верила как и все, и осталась не с чем, в съемной комнате, за которую, дал бог ума, умудрилась заплатить на несколько месяцев вперед, которые, кстати, заканчиваются через две недели… А я и так хотела у Лиды Васильевны занять. Нет. Не даст и взашей погонит.
Стало еще грустнее.
- Где работала?
- В кафе «Тархун». Закрылось оно. – Призналась я, чего уж, и так считай голая перед ним сижу. Морально конечно.
- Это Ивашкин что ли? – Спросил он, назвав фамилию моего бывшего козла директора, и я удивленно кивнула.
Да, Ивашник. Михаил Александрович собственной персоной, но у Максима Сергеевича мой кивок вызвал какие-то совершенно иные чувства, уж точно не удивление, а скорее агрессию, и я неуверенно отползла лопатками по стулу. Максимально незаметно как мне казалось, но цепкий взгляд, зацепившийся за этот жест, вынудил меня остановиться.
- Сколько он тебе должен?
- Много. К чему вообще этот разговор? – Вспылила я, борясь с ощущением похожим на окунание в грязь.
Да, я бедная! Да наивная неудачница и что теперь? Лицом меня в это тыкать?
- Сколько?
И вот опять у меня мурашки от этого тона, а карие глаза смотрят так опасно, что что-то сжимается в желудке, сворачивается и мечтает исчезнуть. Чуть грубоватый, явно ни раз сломанный в прошлом нос, широкий подбородок с темной щеткой щетины, и темные широкие брови. Словно есть в нем капелька восточной крови, которая, надо заметить, принесла в себе все самое лучшее, включая темноту бездонных глаз и соблазнительную лукавость улыбки, захватывая с собой вспыльчивость, тоже явно принадлежащую восточному характеру. Но мурашки от него, это точно.
- Если с вычетом штрафов – сто одну. – Буркнула скорее себе под нос, но мужчина услышал, и до меня донесся хруст костяшек его пальцев.
- Сто одну, значит. А сколько без штрафов?
- Сто семьдесят.
Максим
- Мне не нужен адвокат. Я и так виновата. – Оправдывать себя не хотелось, да и смысл? – Выплачу долг в судебном порядке.
- Каким образом? – Усмехнулся он. – На место сядь, я не закончил. – «Фиг с тобой» рыкнула про себя и вернулась на стул. – Судя потому, как ты обрадовалась возможности трудоустройства, работы у тебя нет.
- Временно. – Добавила я, но толку, он даже не услышал.
- И как давно?
- Три месяца. – Он обвел меня нечитаемым взглядом.
- А зарплаты?
- Полгода. – Выдохнула и самой стало грустно.
Ну что за курица наивная?! Ну вот чего спрашивается до последнего тянула? Надо было увольняться и быстро искать другую работу, нет же, верила как и все, и осталась не с чем, в съемной комнате, за которую, дал бог ума, умудрилась заплатить на несколько месяцев вперед, которые, кстати, заканчиваются через две недели… А я и так хотела у Лиды Васильевны занять. Нет. Не даст и взашей погонит.
Стало еще грустнее.
- Где работала?
- В кафе «Тархун». Закрылось оно. – Призналась я, чего уж, и так считай голая перед ним сижу. Морально конечно.
- Это Ивашкин что ли? – Спросил он, назвав фамилию моего бывшего козла директора, и я удивленно кивнула.
Да, Ивашник. Михаил Александрович собственной персоной, но у Максима Сергеевича мой кивок вызвал какие-то совершенно иные чувства, уж точно не удивление, а скорее агрессию, и я неуверенно отползла лопатками по стулу. Максимально незаметно как мне казалось, но цепкий взгляд, зацепившийся за этот жест, вынудил меня остановиться.
- Сколько он тебе должен?
- Много. К чему вообще этот разговор? – Вспылила я, борясь с ощущением похожим на окунание в грязь.
Да, я бедная! Да наивная неудачница и что теперь? Лицом меня в это тыкать?
- Сколько?
И вот опять у меня мурашки от этого тона, а карие глаза смотрят так опасно, что что-то сжимается в желудке, сворачивается и мечтает исчезнуть. Чуть грубоватый, явно ни раз сломанный в прошлом нос, широкий подбородок с темной щеткой щетины, и темные широкие брови. Словно есть в нем капелька восточной крови, которая, надо заметить, принесла в себе все самое лучшее, включая темноту бездонных глаз и соблазнительную лукавость улыбки, захватывая с собой вспыльчивость, тоже явно принадлежащую восточному характеру. Но мурашки от него, это точно.
- Если с вычетом штрафов – сто одну. – Буркнула скорее себе под нос, но мужчина услышал, и до меня донесся хруст костяшек его пальцев.
- Сто одну, значит. А сколько без штрафов?
- Сто семьдесят.
Максим