ВСПЫШКА! За окном рассвет. Шелест вентилятора. Котяра примостился в ногах. Спит. Я в вирткапсуле. Перебраться в постель? А стоит ли — здесь посплю часика три. А потом обратно в игру.
ВСПЫШКА! Солнышко припекает изрядно. И как назло — не ветерка. Песок постепенно сменяется плохо вскопанным полем. Десяток местных машут мотыгами, покуривая трубки. На меня ноль внимания. За их спинами неказистые домики из сероватого песчаника, с крышами из листьев мульбы пропитанных глиной.
— День добрый. Трудитесь?
Ближайший фермер оперся на мотыгу, смотрит с прищуром. Отвечает нехотя, сквозь зубы.
— Как видишь!
— Я смотрю у вас тут, и табак растет? — киваю на трубку в зубах.
— Куда там, только мульба и растет! С водой у нас не очень.
Похоже, действительно с водой у них не того, если тут только картошка-мутант растет. У нее корень глубоко уходит, метров до сорока, так что она и в пустоши растет и даже среди камней, но хуже.
— А табак, откуда берете?
— Да не табак это. Горная лилия. Только ты поделиться не проси, не дам!
— Это почему же?
— Не люблю я дармоедов, тем более, таких наглых как ты. Шел бы ты, рейдер!
Так он меня за рейдера принял! Не мудрено, на мне же полная рейдерская экипировка. Стоит дальше говорить? Или идти от греха подальше? Он даже в одиночку меня вынесет, вон какой лось, а их тут десяток. Ладно, рискну!
— Попутал ты уважаемый, ну какой я рейдер? Одежка рейдерская, не спорю, только она трофейная.
— Интересно заливаешь.
— Вчера с рейдерами столкнулся. Не повезло им. Сильно! Хотя и мне досталось.
— Да вижу. Знатно тебя приложили!
— Мне бы часть трофеев поменять, на еду да на воду.
— Это можно. Как работу закончим, подходи.
— Может помочь чем?
— Да нет, не надо. Хотя, сбегай воды принеси. Видишь колодец? У тебя и фляга есть!
— Есть, только она не пустая. Самогон там. Так себе самогон, но все равно жалко выливать.
ВСПЫШКА! За окном рассвет. Шелест вентилятора. Котяра примостился в ногах. Спит. Я в вирткапсуле. Перебраться в постель? А стоит ли — здесь посплю часика три. А потом обратно в игру.
ВСПЫШКА! Солнышко припекает изрядно. И как назло — не ветерка. Песок постепенно сменяется плохо вскопанным полем. Десяток местных машут мотыгами, покуривая трубки. На меня ноль внимания. За их спинами неказистые домики из сероватого песчаника, с крышами из листьев мульбы пропитанных глиной.
— День добрый. Трудитесь?
Ближайший фермер оперся на мотыгу, смотрит с прищуром. Отвечает нехотя, сквозь зубы.
— Как видишь!
— Я смотрю у вас тут, и табак растет? — киваю на трубку в зубах.
— Куда там, только мульба и растет! С водой у нас не очень.
Похоже, действительно с водой у них не того, если тут только картошка-мутант растет. У нее корень глубоко уходит, метров до сорока, так что она и в пустоши растет и даже среди камней, но хуже.
— А табак, откуда берете?
— Да не табак это. Горная лилия. Только ты поделиться не проси, не дам!
— Это почему же?
— Не люблю я дармоедов, тем более, таких наглых как ты. Шел бы ты, рейдер!
Так он меня за рейдера принял! Не мудрено, на мне же полная рейдерская экипировка. Стоит дальше говорить? Или идти от греха подальше? Он даже в одиночку меня вынесет, вон какой лось, а их тут десяток. Ладно, рискну!
— Попутал ты уважаемый, ну какой я рейдер? Одежка рейдерская, не спорю, только она трофейная.
— Интересно заливаешь.
— Вчера с рейдерами столкнулся. Не повезло им. Сильно! Хотя и мне досталось.
— Да вижу. Знатно тебя приложили!
— Мне бы часть трофеев поменять, на еду да на воду.
— Это можно. Как работу закончим, подходи.
— Может помочь чем?
— Да нет, не надо. Хотя, сбегай воды принеси. Видишь колодец? У тебя и фляга есть!
— Есть, только она не пустая. Самогон там. Так себе самогон, но все равно жалко выливать.