Ицхак быстро заговорил по-испански. Тесак выслушал, покачал головой и выдал ответную тираду.
— Он спрашивает, что с ним будет, если он это сделает, — перевел Ицхак.
— Ты лучше объясни ему, что будет, если он этого не сделает, — сказал Гарри.
Ицхак перевел.
Тесак цветисто и подробно выругался, это и без синхрониста было понятно.
Потом он перевел взгляд на арматуру и на меня. Я переключился в режим всего-чего-только-можно-зрения и кивнул.
Тесак напрягся. Я видел, как арматурина пытается измениться в руках Гарри, как ее гнет и колбасит, как она стремится принять другую форму. Я видел намерения Тесака, видел, что он пытается сделать из нее зазубренное лезвие, чтобы нанести ущерб еще и Гарри, как он пытается хотя бы заострить наконечник и превратить эту штуку в копье, чтобы тупо проткнуть меня насквозь. Я видел, как его скилл пытается внести изменение в существующую реальность, и как у него ничего не получается.
Арматура осталась арматурой.
Повторилась та же ситуация, что и в Дубае, только на этот раз на месте Ветра Джихада был я. Мой контроль был настолько сильнее контроля Тесака, что на таком расстоянии он ничего не мог со мной поделать. Его скилл просто отказывался работать, исходящие от меня помехи были слишком сильны.
Я покачал головой.
— Он не подходит. Нужен кто-то другой. Посильнее.
— Его будет труднее уговорить, — сказал Ицхак.
— Значит, просто найдите такого, — сказал я. — Я сам к нему пойду.
Тесак заговорил. Видимо, спрашивал, можно ли ему идти и где его антидот.
— Пять подтвержденных нападений со смертельным исходом, — сказал Ицхак. — Восемь неподтвержденных.
Достал из-за пояса пистолет и выстрелил ему в голову.
Следующей нашей жертвой стал Электрик.
На самом деле, его звали как-то по-другому, но я не знаю испанского, поэтому его прозвище не запомнил, а для себя зову Электриком, потому что у него был такой же скилл, как и у Разряда. Электрик мог контролировать электричество и фигачить молниями, прямо как переболевший в детстве Зевс.
Проблема в том, что для обычного человека даже средних дарований некст представляет реальную опасность. Именно поэтому умные люди предпочитают стрелять первыми и, желательно, из снайперской винтовки.
Мелких некстов захватить гораздо проще и водятся они в достаточном количестве, чтобы никто не хватился пропажи, однако эксперимент с Тесаком показал, что мелкие нексты для наших целей не годятся. Ицхак, совершенно разумно не желающий рисковать своими людьми, заявил, что некста он найдет и организует за ним слежку, но не более того. Действовать израильтянин предоставил нам.
Электрик жил в небольшом городке примерно в часе езды от Барселоны. Израильтяне установили за ним слежку и за пару дней выяснили все про его занятия и привычки.
Он жил один, в небольшом домике на окраине, жил довольно скромно, и если и был злодеем, то явно без приставки "супер". Раз в месяц или чуть реже он выбирался в Барселону и грабил закрытые на ночь магазины, отключая охранные системы при помощи своего скилла. Обычно его добычей становились пара тысяч евро и горстка ювелирных изделий, которые он даже не пытался сбыть, и, видимо, откладывал на черный день.
Ицхак быстро заговорил по-испански. Тесак выслушал, покачал головой и выдал ответную тираду.
— Он спрашивает, что с ним будет, если он это сделает, — перевел Ицхак.
— Ты лучше объясни ему, что будет, если он этого не сделает, — сказал Гарри.
Ицхак перевел.
Тесак цветисто и подробно выругался, это и без синхрониста было понятно.
Потом он перевел взгляд на арматуру и на меня. Я переключился в режим всего-чего-только-можно-зрения и кивнул.
Тесак напрягся. Я видел, как арматурина пытается измениться в руках Гарри, как ее гнет и колбасит, как она стремится принять другую форму. Я видел намерения Тесака, видел, что он пытается сделать из нее зазубренное лезвие, чтобы нанести ущерб еще и Гарри, как он пытается хотя бы заострить наконечник и превратить эту штуку в копье, чтобы тупо проткнуть меня насквозь. Я видел, как его скилл пытается внести изменение в существующую реальность, и как у него ничего не получается.
Арматура осталась арматурой.
Повторилась та же ситуация, что и в Дубае, только на этот раз на месте Ветра Джихада был я. Мой контроль был настолько сильнее контроля Тесака, что на таком расстоянии он ничего не мог со мной поделать. Его скилл просто отказывался работать, исходящие от меня помехи были слишком сильны.
Я покачал головой.
— Он не подходит. Нужен кто-то другой. Посильнее.
— Его будет труднее уговорить, — сказал Ицхак.
— Значит, просто найдите такого, — сказал я. — Я сам к нему пойду.
Тесак заговорил. Видимо, спрашивал, можно ли ему идти и где его антидот.
— Пять подтвержденных нападений со смертельным исходом, — сказал Ицхак. — Восемь неподтвержденных.
Достал из-за пояса пистолет и выстрелил ему в голову.
Следующей нашей жертвой стал Электрик.
На самом деле, его звали как-то по-другому, но я не знаю испанского, поэтому его прозвище не запомнил, а для себя зову Электриком, потому что у него был такой же скилл, как и у Разряда. Электрик мог контролировать электричество и фигачить молниями, прямо как переболевший в детстве Зевс.
Проблема в том, что для обычного человека даже средних дарований некст представляет реальную опасность. Именно поэтому умные люди предпочитают стрелять первыми и, желательно, из снайперской винтовки.
Мелких некстов захватить гораздо проще и водятся они в достаточном количестве, чтобы никто не хватился пропажи, однако эксперимент с Тесаком показал, что мелкие нексты для наших целей не годятся. Ицхак, совершенно разумно не желающий рисковать своими людьми, заявил, что некста он найдет и организует за ним слежку, но не более того. Действовать израильтянин предоставил нам.
Электрик жил в небольшом городке примерно в часе езды от Барселоны. Израильтяне установили за ним слежку и за пару дней выяснили все про его занятия и привычки.
Он жил один, в небольшом домике на окраине, жил довольно скромно, и если и был злодеем, то явно без приставки "супер". Раз в месяц или чуть реже он выбирался в Барселону и грабил закрытые на ночь магазины, отключая охранные системы при помощи своего скилла. Обычно его добычей становились пара тысяч евро и горстка ювелирных изделий, которые он даже не пытался сбыть, и, видимо, откладывал на черный день.