Внутри все встрепенулось от немыслимой надежды. Рванув на себя дверь, влетел в дом и кинулся к компьютеру. Ввел запрос, а уже спустя несколько минут ошарашено пялился в экран. Не может быть...
У Митяя была сестра. Двоюродная. Интересно, почему мы об этом не знали? Ага. Жила в Туле, вышла замуж и уехала в Красноярск. А кто у нас тамошний глава? Тэк-с... Запольский. А девчонка у нас кто? Запольская. Но Александровна, значит, не дочь. Племянница? Интере-е-есно... Получается, она тоже оборотень. Но почему тогда я не учуял ее волчицу?
Сердце забилось тяжело, неровно.
Выждав, пока в соседнем доме погаснет свет, тихо прокрался к черному ходу и вошел внутрь.
— Волчок! Где тебя все время носит? — тихо пробормотала Ника и запустила руку в шерсть.
М-мм... Приятно. Да, и вот тут... И правее...
Поймав себя на том, что сам подставляю голову под маленькую ладошку, резко отпрянул.
— Ты чего, Волчок?
Что за дурацкая кличка? Дался ей этот волчок? Не видит, перед ней — настоящий волк, а она как с собакой разговаривает.
— Ты голодный? Нет? Хоть бы гавкнул в ответ. Все молчишь и молчишь!
Ага. Гавкнуть. Нашла песика!
— Ну ладно. Не хочешь — не надо. Мне ведь все равно завтра уехать придется. Богатым дяденькам не ко двору пришлась... Не будет мне тут жизни...
В голосе девчонки прозвучала такая тоска, что мне не по себе стало. В груди неприятно похолодело.
— Думала, хоть здесь себя дома почувствую, — грустно шептала Ника, поглаживая мои уши. — А этот... И ведь показался нормальным мужиком, а вот, надо же... Домик ему мой мешает, видите ли! Участок расширить... И так, не жизнь, а сплошная дорога. Все бегу, бегу... И конца этому не видно.
Она всхлипнула и уткнулась в мой загривок.
Эй, ты чего?
На язык попали соленые капли, а с губ девчонки слетел новый всхлип.
Да что ж такое-то?!
— Представляешь, Волчок, а он мне понравился, — вперемешку с хлюпаньем, шептала она. — Первый раз со мной такое, после бабушкиной смерти. Как будто родного человека встретила. Вот, совсем своего. А он... Таким же козлом, как и все, оказался.
Сердце дернулось, отзываясь на это признание.
“Моя! — билось внутри. — Никому не отдам! И плевать, кто она – человек или оборотень, главное, что моя!”
По позвоночнику прошла жаркая дрожь, волк ушел, предоставляя действовать человеку, и я, наконец, перестал с собой бороться и сделал то, что хотелось сделать с первой минуты, как ее увидел. Руки сжали хрупкое, вздрагивающее тело, губы нашли соленый от слез рот, и мир вокруг заискрился, поддаваясь тайне запечатления.
Внутри все встрепенулось от немыслимой надежды. Рванув на себя дверь, влетел в дом и кинулся к компьютеру. Ввел запрос, а уже спустя несколько минут ошарашено пялился в экран. Не может быть...
У Митяя была сестра. Двоюродная. Интересно, почему мы об этом не знали? Ага. Жила в Туле, вышла замуж и уехала в Красноярск. А кто у нас тамошний глава? Тэк-с... Запольский. А девчонка у нас кто? Запольская. Но Александровна, значит, не дочь. Племянница? Интере-е-есно... Получается, она тоже оборотень. Но почему тогда я не учуял ее волчицу?
Сердце забилось тяжело, неровно.
Выждав, пока в соседнем доме погаснет свет, тихо прокрался к черному ходу и вошел внутрь.
— Волчок! Где тебя все время носит? — тихо пробормотала Ника и запустила руку в шерсть.
М-мм... Приятно. Да, и вот тут... И правее...
Поймав себя на том, что сам подставляю голову под маленькую ладошку, резко отпрянул.
— Ты чего, Волчок?
Что за дурацкая кличка? Дался ей этот волчок? Не видит, перед ней — настоящий волк, а она как с собакой разговаривает.
— Ты голодный? Нет? Хоть бы гавкнул в ответ. Все молчишь и молчишь!
Ага. Гавкнуть. Нашла песика!
— Ну ладно. Не хочешь — не надо. Мне ведь все равно завтра уехать придется. Богатым дяденькам не ко двору пришлась... Не будет мне тут жизни...
В голосе девчонки прозвучала такая тоска, что мне не по себе стало. В груди неприятно похолодело.
— Думала, хоть здесь себя дома почувствую, — грустно шептала Ника, поглаживая мои уши. — А этот... И ведь показался нормальным мужиком, а вот, надо же... Домик ему мой мешает, видите ли! Участок расширить... И так, не жизнь, а сплошная дорога. Все бегу, бегу... И конца этому не видно.
Она всхлипнула и уткнулась в мой загривок.
Эй, ты чего?
На язык попали соленые капли, а с губ девчонки слетел новый всхлип.
Да что ж такое-то?!
— Представляешь, Волчок, а он мне понравился, — вперемешку с хлюпаньем, шептала она. — Первый раз со мной такое, после бабушкиной смерти. Как будто родного человека встретила. Вот, совсем своего. А он... Таким же козлом, как и все, оказался.
Сердце дернулось, отзываясь на это признание.
“Моя! — билось внутри. — Никому не отдам! И плевать, кто она – человек или оборотень, главное, что моя!”
По позвоночнику прошла жаркая дрожь, волк ушел, предоставляя действовать человеку, и я, наконец, перестал с собой бороться и сделал то, что хотелось сделать с первой минуты, как ее увидел. Руки сжали хрупкое, вздрагивающее тело, губы нашли соленый от слез рот, и мир вокруг заискрился, поддаваясь тайне запечатления.