Присела возле ручья, умылась и от души напилась холодной воды. Да уж, путешественники из нас еще те – с собой нет ни фляжки для воды, ни еды в дорогу... Пожалуй, впредь мне стоит быть более предусмотрительной – похоже, не стоит питать особых надежд на то, что избалованный сын герцога не забудет взять в дорогу самое необходимое.
– Как же хорошо тут!.. – я уселась на траву, туда, где была тень.
– Это верно... – Патрик растянулся на траве, рядом со мной, положив руки на голову. – Когда доберемся до постоялого двора, то я сразу же отправлюсь на боковую... Как там это место называется, где находится постоялый двор? Волчьи...
– Волчьи Выселки... – подосадовала я. – Хочешь – верь, хочешь – нет, но ранее я уже не раз слышала это название, так что сейчас наконец-то посмотрю на деревню, о которой говорят всякие страсти. Знаешь, в детстве я считала, что это едва ли не самое страшное место на свете!
– С чего это вдруг?.. – покосился на меня Патрик.
– Сам должен понимать – просто так, без видимых причин, подобное название деревне давать не станут.
– Название как название... – пожал плечами Патрик. – Не лучше и не хуже остальных.
– А слово «волчьи» в названии тебя не смущает?
– Да мало ли что и как называют!
– Ладно, придется тебе кое-что рассказать...
Место, где расположены Волчьи Выселки, можно назвать очень удачным – в тамошних реках полно рыбы, в лесах огромное количество зверей, птиц, а уж про ягодники с грибными полянами и говорить не стоит – за час-другой набираются полные корзины! Казалось бы – прекрасное место, только вот есть одно «но»: бывают годы, когда в те места зимой отовсюду сбегаются волки, которые, собравшись в большие стаи, рыщут по округе, и даже безбоязненно заходят в поселок. Вот тогда в каждом деревенском доме Волчьих Выселок на ночь (а случается, и днем) жители крепко-накрепко запирают дом, сараи и хлев, ставят на окна решетки, детей одних на улицу не выпускают, да и сами лишний раз стараются не выходить за порог. Даже за водой женщины отправляются группами и под охраной – всякое случалось... Понятно, что и собак на ночь впускают в дом – не стоит бедняжкам оставаться на дворе, все одно с несколькими волками им не справиться.
Вполне естественно, что в такое время в деревню съезжаются охотники, причем некоторые прибывают из дальних мест, и у всех одна цель – отстрел волков. Правда, не всегда охота складывается удачно, ведь даже очень опытным охотникам не сладить с большой стаей голодных зверей, и потому те, кто появляется в Волчьих Выселках ради отстрела серых хищников, должны хорошо понимать, что каждый из них и сам может стать желанной добычей. Увы, но жутковатых историй о несчастных охотниках и попавших в беду жителях деревни можно наслушаться сколько угодно – нам с Инес, во всяком случае, их рассказывали едва ли не каждый год, и всякий раз это было новое повествование, не менее жуткое, чем предыдущие.
– Я, знаешь ли, и сам могу вспомнить парочку страшных историй... – мои слова не произвели на Патрика никакого впечатления. – И потом, если я правильно понял, нападения сбившихся в стаи волков происходят зимой, а сейчас лето, звери сытые, так что набрасываться на нас никто не будет. У тебя просто детские страхи все еще сидят в душе. Или вам с сестрой рассказывали страшные истории и о том, как волки даже летом рвут на части всех, кто попадается им на глаза?
– Ну, всякое может произойти, так что рисковать не стоит, и до вечера надо добраться до этих самых Волчьих Выселок. Поговаривают, что даже летом там не всегда безопасно. Местные-то знают, что делать в случае, так сказать, непредвиденных обстоятельств, а вот остальным стоит быть поосторожней.
– Да, крепко вас с кузиной страшилками пугали!.. – усмехнулся Патрик. – Может, и мне стоит рассказать тебе какую-нибудь жуть? Это я завсегда пожалуйста!..
Если честно, то его слова меня даже немного разозлили. Этот столичный аристократ представления не имеет, с чем может столкнуться в глухой провинции! Конечно, в чем-то я могу понять Патрика: то, что с ним произошло, не укладывается в рамки здравого смысла, и по сравнению с его бедой все несчастья мира кажутся молодому человеку полной ерундой, не стоящей особого внимания.
– Патрик, а твои превращения... – я решилась задать давно интересующий меня вопрос. – Это больно?
– Скажем так – довольно болезненно, хотя вытерпеть можно... – не очень охотно отозвался супруг. Надо же, соблаговолил ответить, а я опасалась, что он может огрызнуться. – Это еще одна из причин того, чтоб ты постоянно находилась подле меня.
– Мог бы сказать что-то более романтическое... – улыбнулась я. – Например, что мое присутствие подле тебя вносит покой в твою исстрадавшуюся душу!
– Ты, брильянт моей души, как и большинство женщин, предаешься прекраснодушным мечтам!.. – хмыкнул Патрик. – Но если тебе нравится так думать, то ничего не имею против. Заодно можешь считать, что я положил свое сердце к твоим ногам.
Да уж... – подумалось мне, – да уж, как же, дождешься от тебя чего-то подобного! Если верить сказкам, то у каждой из нас есть гипотетический шанс на принца, высокие чувства, трепетную любовь, белого коня, карету и полцарства. Принц мне вроде достался (пусть даже временно), только вот его частенько придушить хочется, а что касается всего остального, то это, как я понимаю, в комплект не входит...
В Волчьи Выселки мы приехали уже к вечеру. Конечно, можно было бы добраться и побыстрее, но я пока что не привыкла к столь длинным путешествиям верхом, и нам пришлось несколько раз останавливаться на отдых. Вряд ли эти задержки нравились Патрику, но свое недовольство он мне не высказывал. Что ж, и на том спасибо.
Присела возле ручья, умылась и от души напилась холодной воды. Да уж, путешественники из нас еще те – с собой нет ни фляжки для воды, ни еды в дорогу... Пожалуй, впредь мне стоит быть более предусмотрительной – похоже, не стоит питать особых надежд на то, что избалованный сын герцога не забудет взять в дорогу самое необходимое.
– Как же хорошо тут!.. – я уселась на траву, туда, где была тень.
– Это верно... – Патрик растянулся на траве, рядом со мной, положив руки на голову. – Когда доберемся до постоялого двора, то я сразу же отправлюсь на боковую... Как там это место называется, где находится постоялый двор? Волчьи...
– Волчьи Выселки... – подосадовала я. – Хочешь – верь, хочешь – нет, но ранее я уже не раз слышала это название, так что сейчас наконец-то посмотрю на деревню, о которой говорят всякие страсти. Знаешь, в детстве я считала, что это едва ли не самое страшное место на свете!
– С чего это вдруг?.. – покосился на меня Патрик.
– Сам должен понимать – просто так, без видимых причин, подобное название деревне давать не станут.
– Название как название... – пожал плечами Патрик. – Не лучше и не хуже остальных.
– А слово «волчьи» в названии тебя не смущает?
– Да мало ли что и как называют!
– Ладно, придется тебе кое-что рассказать...
Место, где расположены Волчьи Выселки, можно назвать очень удачным – в тамошних реках полно рыбы, в лесах огромное количество зверей, птиц, а уж про ягодники с грибными полянами и говорить не стоит – за час-другой набираются полные корзины! Казалось бы – прекрасное место, только вот есть одно «но»: бывают годы, когда в те места зимой отовсюду сбегаются волки, которые, собравшись в большие стаи, рыщут по округе, и даже безбоязненно заходят в поселок. Вот тогда в каждом деревенском доме Волчьих Выселок на ночь (а случается, и днем) жители крепко-накрепко запирают дом, сараи и хлев, ставят на окна решетки, детей одних на улицу не выпускают, да и сами лишний раз стараются не выходить за порог. Даже за водой женщины отправляются группами и под охраной – всякое случалось... Понятно, что и собак на ночь впускают в дом – не стоит бедняжкам оставаться на дворе, все одно с несколькими волками им не справиться.
Вполне естественно, что в такое время в деревню съезжаются охотники, причем некоторые прибывают из дальних мест, и у всех одна цель – отстрел волков. Правда, не всегда охота складывается удачно, ведь даже очень опытным охотникам не сладить с большой стаей голодных зверей, и потому те, кто появляется в Волчьих Выселках ради отстрела серых хищников, должны хорошо понимать, что каждый из них и сам может стать желанной добычей. Увы, но жутковатых историй о несчастных охотниках и попавших в беду жителях деревни можно наслушаться сколько угодно – нам с Инес, во всяком случае, их рассказывали едва ли не каждый год, и всякий раз это было новое повествование, не менее жуткое, чем предыдущие.
– Я, знаешь ли, и сам могу вспомнить парочку страшных историй... – мои слова не произвели на Патрика никакого впечатления. – И потом, если я правильно понял, нападения сбившихся в стаи волков происходят зимой, а сейчас лето, звери сытые, так что набрасываться на нас никто не будет. У тебя просто детские страхи все еще сидят в душе. Или вам с сестрой рассказывали страшные истории и о том, как волки даже летом рвут на части всех, кто попадается им на глаза?
– Ну, всякое может произойти, так что рисковать не стоит, и до вечера надо добраться до этих самых Волчьих Выселок. Поговаривают, что даже летом там не всегда безопасно. Местные-то знают, что делать в случае, так сказать, непредвиденных обстоятельств, а вот остальным стоит быть поосторожней.
– Да, крепко вас с кузиной страшилками пугали!.. – усмехнулся Патрик. – Может, и мне стоит рассказать тебе какую-нибудь жуть? Это я завсегда пожалуйста!..
Если честно, то его слова меня даже немного разозлили. Этот столичный аристократ представления не имеет, с чем может столкнуться в глухой провинции! Конечно, в чем-то я могу понять Патрика: то, что с ним произошло, не укладывается в рамки здравого смысла, и по сравнению с его бедой все несчастья мира кажутся молодому человеку полной ерундой, не стоящей особого внимания.
– Патрик, а твои превращения... – я решилась задать давно интересующий меня вопрос. – Это больно?
– Скажем так – довольно болезненно, хотя вытерпеть можно... – не очень охотно отозвался супруг. Надо же, соблаговолил ответить, а я опасалась, что он может огрызнуться. – Это еще одна из причин того, чтоб ты постоянно находилась подле меня.
– Мог бы сказать что-то более романтическое... – улыбнулась я. – Например, что мое присутствие подле тебя вносит покой в твою исстрадавшуюся душу!
– Ты, брильянт моей души, как и большинство женщин, предаешься прекраснодушным мечтам!.. – хмыкнул Патрик. – Но если тебе нравится так думать, то ничего не имею против. Заодно можешь считать, что я положил свое сердце к твоим ногам.
Да уж... – подумалось мне, – да уж, как же, дождешься от тебя чего-то подобного! Если верить сказкам, то у каждой из нас есть гипотетический шанс на принца, высокие чувства, трепетную любовь, белого коня, карету и полцарства. Принц мне вроде достался (пусть даже временно), только вот его частенько придушить хочется, а что касается всего остального, то это, как я понимаю, в комплект не входит...
В Волчьи Выселки мы приехали уже к вечеру. Конечно, можно было бы добраться и побыстрее, но я пока что не привыкла к столь длинным путешествиям верхом, и нам пришлось несколько раз останавливаться на отдых. Вряд ли эти задержки нравились Патрику, но свое недовольство он мне не высказывал. Что ж, и на том спасибо.