– Не ты один испугался! Я тоже, знаешь ли, чуть не умерла от страха!
– Слушай, что это было? Почему он нас отпустил? Мне показалось, что дракон словно решил выяснить, что мы собой представляем. Ты с ним говорила, верно?
– Можно сказать и так...
– И что о чем у вас шла речь?
– Сейчас скажу, только погоди минутку, дай дух перевести...
– Знаешь, что я думаю?.. – выдохнул Патрик. – Раз он нас не отправил себе в пасть, а отпустил, значит, считает, что мы можем быть ему полезны – другого объяснения тут быть не может! Возможно, я тешу себя напрасными надеждами, но теперь мне почему-то кажется, что у меня появилась надежда... А ты как считаешь?
– Все может быть... Чтоб ты знал: дракон назвал тебя «измененным», а это значит, что ему уже многое ясно.
– Хотелось бы в это верить... Кстати, что с нашим оборотнем? Он все это время помалкивает, голоса не подает...
Вафан находился все там же, куда откатился после толчка дракона, то есть лежал за валуном, глядел на нас с тоской, и явно не спешил вновь становиться человеком. Ничего, пусть полежит, тем более что и нам после такой встряски требовалось немного придти в себя – уж очень жутковатой была наша встреча с летающим ящером. Присев на землю подле волколака, я постаралась во всех подробностях передать свой короткий разговор с драконом.
– Значит, нам велено идти туда, куда мы и собирались придти, то есть к разоренному гнезду... – покачал головой Патрик. – Как я понимаю, именно там и находилась кладка дракона, которую разрушили люди герцога Малк. Интересно, почему ящер снизошел до того, что назначил там встречу каким-то людишкам? Вообще-то у меня по этому поводу есть кое-какие предположения...
– У меня тоже... – вздохнула я, и поинтересовалась у волколака. – Вафан, дальше ты с нами идешь, или возвращаешься назад? Это у нас нет иного выхода, а у тебя есть выбор.
Тот какое-то время молчал, потом вздохнул, и вновь стал оборачиваться человеком. Волколак менял свой облик несколько не так, как это получалось у Патрика. Вначале вокруг большого серого зверя словно дрожал воздух, совсем как в жарком летнем мареве, затем волчье тело немного посветлело, после чего стало меняться с невероятной быстротой, ломаясь и выворачиваясь самым необычным образом. Еще немного – и перед нами уже находился человек, который сейчас был всерьез испуган.
– Одевайся... – Патрик сходил за одеждой и обувью оборотня, которые валялись на земле. – Не забывай, что рядом с нами находится дама, так что, будь любезен, выгляди прилично.
– Вот блииин... – Вафан стал одеваться, повернувшись ко мне спиной. – Я, конечно, извиняюсь перед бабой, то есть я хотел сказать, перед женщиной...
– Друг мой, лучше скажи, зачем ты на дракона кинулся?.. – поинтересовался Патрик. – Я, грешным делом, даже решил, что ты, друг наш сердешный, отбегался раз и навсегда. Что, подраться захотелось, или вздумал жизнь самоубийством кончить? Должен заметить, что при желании можно выбрать куда более легкий способ расстаться с жизнью! Нашел с кем связываться! Дракон тебя бы проглотил, и не заметил!
– Если честно, то и сам не знаю, в чем тут дело... – вздохнул оборотень. – На меня чего-то нашло, я разозлился, вот и...
– Скажи спасибо, что жив остался, вояка!.. – хмыкнул Патрик. – Разозлился он! А головой в сложных ситуациях пользоваться не пытался? Думать надо, что делаешь! Мозги в голове для чего даны?
– Было бы чем думать-то... – пробурчал Вафан. – Если б в моей башке ум был, так я б никогда к тому колдуну не пошел, оборотнем бы не стал, и не согласился на то, чего тот мне наобещал! А я, лопух, уши развесил, вот теперь и маюсь...
– Ну, так что ты решил? Уходишь или остаешься? Все понимаю, и если мы сейчас расстанемся, то никаких обид с нашей стороны не будет.
– Тут, конечно, страшно, и как только я эту громадину хвостатую вспомню – так меня враз оторопь пробирает, и ноги дрожат... – оборотень присел на булыжник. – Каюсь – струхнул всерьез, да кто бы на моем месте не испугался?! Только я все одно попал в беду по самое «не балуй», и мне теперь пойти некуда – везде ждут или мужики с кольями, или священники с костром и святой водой. Так что уж лучше с вами за компанию пропадать, чем одному до конца жизни по глубоким норам прятаться, на лесное зверье охотиться, да по ночам от тоски на луну выть. И потом, в жизни всякое случается – может произойти такое, что нам повезет, и мы останемся живы! Тогда вы меня к той лесной колдунье отведете, я в ноги ей упаду – и кто знает, вдруг она мне поможет?!
– Значит, и дальше идем все вместе... – сделал вывод Патрик. – Бородач подсказал нам дорогу до нужного места...
– Да я и без подсказок того хмыря могу путь указать... – заявил Вафан. – Конечно, люди проходили здесь уже давненько, так что их запах на земле совсем слабый, но кое-что уловить еще можно. Так что я вас быстро приведу к тому месту, откуда они шли. Вернее, улепетывали со всех ног.
– Не ты один испугался! Я тоже, знаешь ли, чуть не умерла от страха!
– Слушай, что это было? Почему он нас отпустил? Мне показалось, что дракон словно решил выяснить, что мы собой представляем. Ты с ним говорила, верно?
– Можно сказать и так...
– И что о чем у вас шла речь?
– Сейчас скажу, только погоди минутку, дай дух перевести...
– Знаешь, что я думаю?.. – выдохнул Патрик. – Раз он нас не отправил себе в пасть, а отпустил, значит, считает, что мы можем быть ему полезны – другого объяснения тут быть не может! Возможно, я тешу себя напрасными надеждами, но теперь мне почему-то кажется, что у меня появилась надежда... А ты как считаешь?
– Все может быть... Чтоб ты знал: дракон назвал тебя «измененным», а это значит, что ему уже многое ясно.
– Хотелось бы в это верить... Кстати, что с нашим оборотнем? Он все это время помалкивает, голоса не подает...
Вафан находился все там же, куда откатился после толчка дракона, то есть лежал за валуном, глядел на нас с тоской, и явно не спешил вновь становиться человеком. Ничего, пусть полежит, тем более что и нам после такой встряски требовалось немного придти в себя – уж очень жутковатой была наша встреча с летающим ящером. Присев на землю подле волколака, я постаралась во всех подробностях передать свой короткий разговор с драконом.
– Значит, нам велено идти туда, куда мы и собирались придти, то есть к разоренному гнезду... – покачал головой Патрик. – Как я понимаю, именно там и находилась кладка дракона, которую разрушили люди герцога Малк. Интересно, почему ящер снизошел до того, что назначил там встречу каким-то людишкам? Вообще-то у меня по этому поводу есть кое-какие предположения...
– У меня тоже... – вздохнула я, и поинтересовалась у волколака. – Вафан, дальше ты с нами идешь, или возвращаешься назад? Это у нас нет иного выхода, а у тебя есть выбор.
Тот какое-то время молчал, потом вздохнул, и вновь стал оборачиваться человеком. Волколак менял свой облик несколько не так, как это получалось у Патрика. Вначале вокруг большого серого зверя словно дрожал воздух, совсем как в жарком летнем мареве, затем волчье тело немного посветлело, после чего стало меняться с невероятной быстротой, ломаясь и выворачиваясь самым необычным образом. Еще немного – и перед нами уже находился человек, который сейчас был всерьез испуган.
– Одевайся... – Патрик сходил за одеждой и обувью оборотня, которые валялись на земле. – Не забывай, что рядом с нами находится дама, так что, будь любезен, выгляди прилично.
– Вот блииин... – Вафан стал одеваться, повернувшись ко мне спиной. – Я, конечно, извиняюсь перед бабой, то есть я хотел сказать, перед женщиной...
– Друг мой, лучше скажи, зачем ты на дракона кинулся?.. – поинтересовался Патрик. – Я, грешным делом, даже решил, что ты, друг наш сердешный, отбегался раз и навсегда. Что, подраться захотелось, или вздумал жизнь самоубийством кончить? Должен заметить, что при желании можно выбрать куда более легкий способ расстаться с жизнью! Нашел с кем связываться! Дракон тебя бы проглотил, и не заметил!
– Если честно, то и сам не знаю, в чем тут дело... – вздохнул оборотень. – На меня чего-то нашло, я разозлился, вот и...
– Скажи спасибо, что жив остался, вояка!.. – хмыкнул Патрик. – Разозлился он! А головой в сложных ситуациях пользоваться не пытался? Думать надо, что делаешь! Мозги в голове для чего даны?
– Было бы чем думать-то... – пробурчал Вафан. – Если б в моей башке ум был, так я б никогда к тому колдуну не пошел, оборотнем бы не стал, и не согласился на то, чего тот мне наобещал! А я, лопух, уши развесил, вот теперь и маюсь...
– Ну, так что ты решил? Уходишь или остаешься? Все понимаю, и если мы сейчас расстанемся, то никаких обид с нашей стороны не будет.
– Тут, конечно, страшно, и как только я эту громадину хвостатую вспомню – так меня враз оторопь пробирает, и ноги дрожат... – оборотень присел на булыжник. – Каюсь – струхнул всерьез, да кто бы на моем месте не испугался?! Только я все одно попал в беду по самое «не балуй», и мне теперь пойти некуда – везде ждут или мужики с кольями, или священники с костром и святой водой. Так что уж лучше с вами за компанию пропадать, чем одному до конца жизни по глубоким норам прятаться, на лесное зверье охотиться, да по ночам от тоски на луну выть. И потом, в жизни всякое случается – может произойти такое, что нам повезет, и мы останемся живы! Тогда вы меня к той лесной колдунье отведете, я в ноги ей упаду – и кто знает, вдруг она мне поможет?!
– Значит, и дальше идем все вместе... – сделал вывод Патрик. – Бородач подсказал нам дорогу до нужного места...
– Да я и без подсказок того хмыря могу путь указать... – заявил Вафан. – Конечно, люди проходили здесь уже давненько, так что их запах на земле совсем слабый, но кое-что уловить еще можно. Так что я вас быстро приведу к тому месту, откуда они шли. Вернее, улепетывали со всех ног.