— Хватит ломать комедию, они у тебя. Я знаю. Я пришел за ними и не уйду, пока не получу все в целости и сохранности.
— Что ты сейчас хочешь от меня?
— Я же сказал — документы. И все.
Сусанна внутренне подобралась, и я тоже напрягся.
За демонстрацией готовности к схватке ничего не последовало. Поразмыслив немного, девушка странно прикусила губу, прежде чем выдавить:
— Ну да, я забрала их. Чтоб не достались этой вертихвостке.
Я не понял.
— Анжелке, — последовало пояснение. — Его последней пассии. Смазливая мордашка и мельничные жернова на месте задницы еще не повод претендовать на то, что обязано стать моим. Это мое наследство!
— Вадика больше нет! — Я попытался вернуть подругу в реальность. — Его пассия не имеет никаких прав!
— При чем здесь Вадик? Я говорю об отце.
Теперь дошло. Я поскрипел зубами. Вот, угораздило влезть в террариум.
— Где документы? — повторил жестко. — Они и так твои, конкурент в лице Вадика исчез, чему, вижу, ты только рада. Давай предъявим их полиции, что нашлись, мол. Как только с меня снимут ложное обвинение, ты получишь все обратно.
Чувствовалось, что в мозгу Сусанны шла не привычная работа со скрипом и хиханьками, а бушевал аврал. Прошло около минуты, прежде чем она смиренно выдохнула:
— Хорошо. Пошли.
— Куда?
— Увидишь.
— Ага, а ты меня снова — в полицию?
Она рассмеялась:
— Какой злопамятный. Нет. Уже вижу, что от тебя так просто не отделаться. Ты же снова вернешься.
— Вернусь. Куда пойдем? Учти, выходить через подъезд я не намерен. Как только консьерж меня увидит…
— Не нужно выходить из дома. Поднимемся на другой этаж.
Это устраивало, но прежде чем выйти из квартиры…
— Хватит ломать комедию, они у тебя. Я знаю. Я пришел за ними и не уйду, пока не получу все в целости и сохранности.
— Что ты сейчас хочешь от меня?
— Я же сказал — документы. И все.
Сусанна внутренне подобралась, и я тоже напрягся.
За демонстрацией готовности к схватке ничего не последовало. Поразмыслив немного, девушка странно прикусила губу, прежде чем выдавить:
— Ну да, я забрала их. Чтоб не достались этой вертихвостке.
Я не понял.
— Анжелке, — последовало пояснение. — Его последней пассии. Смазливая мордашка и мельничные жернова на месте задницы еще не повод претендовать на то, что обязано стать моим. Это мое наследство!
— Вадика больше нет! — Я попытался вернуть подругу в реальность. — Его пассия не имеет никаких прав!
— При чем здесь Вадик? Я говорю об отце.
Теперь дошло. Я поскрипел зубами. Вот, угораздило влезть в террариум.
— Где документы? — повторил жестко. — Они и так твои, конкурент в лице Вадика исчез, чему, вижу, ты только рада. Давай предъявим их полиции, что нашлись, мол. Как только с меня снимут ложное обвинение, ты получишь все обратно.
Чувствовалось, что в мозгу Сусанны шла не привычная работа со скрипом и хиханьками, а бушевал аврал. Прошло около минуты, прежде чем она смиренно выдохнула:
— Хорошо. Пошли.
— Куда?
— Увидишь.
— Ага, а ты меня снова — в полицию?
Она рассмеялась:
— Какой злопамятный. Нет. Уже вижу, что от тебя так просто не отделаться. Ты же снова вернешься.
— Вернусь. Куда пойдем? Учти, выходить через подъезд я не намерен. Как только консьерж меня увидит…
— Не нужно выходить из дома. Поднимемся на другой этаж.
Это устраивало, но прежде чем выйти из квартиры…