Он оставил меня и закрыл за собой дверь.
Дикон
Была причина, по которой я не трахал тебя в течение нескольких месяцев, когда мы встречались. Мне нужно было, чтобы ты контролировала себя, прежде чем я взял бы этот контроль. В противном случае много усилий было бы потрачено впустую. И ты не казалась мне сабмиссивом. Ты представляла собой идеальное тело для связывания узлов и, благодаря верховой езде знала, как контролировать свои ноги и руки, но ты не казалась по-настоящему покорной.
Поэтому я наблюдал. Контролировал тебя в течение этого времени.
То, как ты настроилась. Как встала на колени для меня. Фиона Дрейзен. Мы содрали с тебя скромную сексуальность, и ты оголилась передо мной. Из-за твоей публичной персоны ты была более обнаженной, чем все, кого я видел раньше.
Ты ослепила меня, как яркий свет ночью.
Я сказал, что собирался разрушить тебя, и в ночь, когда я это сделал, я совершил самую большую ошибку в своей жизни.
Фиона
Два года назад
— Разрушение покорности — это не действие. Не результат. Разрушение — это процесс.
Мой взгляд был направлен в пол. Я стояла на коленях перед ним с руками за спиной. Я только что видела своего друга Эрла на вечеринке по случаю дня рождения, которая казалась мне невинной. Он предложил мне кокс и член. Мне пришлось выбежать, как школьнице, чтобы сдержаться и не снюхать дорожку с его члена, но я не могла перестать думать об этом. Не могла дышать из-за желания сделать это. Повсюду витало искушение сделать то, что может сломать построенное между мною и Диконом. Я слишком сильно хотела этого. Хотела, чтобы меня столкнули с воображаемого края в контролируемое свободное падение.
— Я все еще хочу этого, — сказала я.
— Это не то, чего ты хочешь. Это то, что происходит, когда ты готова.
Я ничего не ответила. Он взял пальцами мой подбородок и заставил меня взглянуть на него.
— Что у тебя на уме, котенок?
— Сделай меня готовой. Пожалуйста.
По его лицу я поняла, что он сделает это. Я выиграю. Что бы это ни значило.
Фиона
Я прижалась спиной к стене, и мои штаны сползли окончательно. Дикон закрыл манжету на ключ и оставил меня одну. Он не закончил со мной, но все равно оставил. Меня охватила печаль. Земля ушла из-под ног, черное чувство становилось хуже из-за допамина, покидающего мой мозг.
Ему нужно было уйти. Я не могла мириться с этим все время. Это был последний трах. Дикона не было. Он ушел. Исчез.
Я хотела его, и он дал мне то, чего никто не мог, но он должен был убраться из моей жизни.
Проклятье. После всего я все еще хотела, чтобы он вернулся и трахнул меня.
Он оставил меня и закрыл за собой дверь.
Дикон
Была причина, по которой я не трахал тебя в течение нескольких месяцев, когда мы встречались. Мне нужно было, чтобы ты контролировала себя, прежде чем я взял бы этот контроль. В противном случае много усилий было бы потрачено впустую. И ты не казалась мне сабмиссивом. Ты представляла собой идеальное тело для связывания узлов и, благодаря верховой езде знала, как контролировать свои ноги и руки, но ты не казалась по-настоящему покорной.
Поэтому я наблюдал. Контролировал тебя в течение этого времени.
То, как ты настроилась. Как встала на колени для меня. Фиона Дрейзен. Мы содрали с тебя скромную сексуальность, и ты оголилась передо мной. Из-за твоей публичной персоны ты была более обнаженной, чем все, кого я видел раньше.
Ты ослепила меня, как яркий свет ночью.
Я сказал, что собирался разрушить тебя, и в ночь, когда я это сделал, я совершил самую большую ошибку в своей жизни.
Фиона
Два года назад
— Разрушение покорности — это не действие. Не результат. Разрушение — это процесс.
Мой взгляд был направлен в пол. Я стояла на коленях перед ним с руками за спиной. Я только что видела своего друга Эрла на вечеринке по случаю дня рождения, которая казалась мне невинной. Он предложил мне кокс и член. Мне пришлось выбежать, как школьнице, чтобы сдержаться и не снюхать дорожку с его члена, но я не могла перестать думать об этом. Не могла дышать из-за желания сделать это. Повсюду витало искушение сделать то, что может сломать построенное между мною и Диконом. Я слишком сильно хотела этого. Хотела, чтобы меня столкнули с воображаемого края в контролируемое свободное падение.
— Я все еще хочу этого, — сказала я.
— Это не то, чего ты хочешь. Это то, что происходит, когда ты готова.
Я ничего не ответила. Он взял пальцами мой подбородок и заставил меня взглянуть на него.
— Что у тебя на уме, котенок?
— Сделай меня готовой. Пожалуйста.
По его лицу я поняла, что он сделает это. Я выиграю. Что бы это ни значило.
Фиона
Я прижалась спиной к стене, и мои штаны сползли окончательно. Дикон закрыл манжету на ключ и оставил меня одну. Он не закончил со мной, но все равно оставил. Меня охватила печаль. Земля ушла из-под ног, черное чувство становилось хуже из-за допамина, покидающего мой мозг.
Ему нужно было уйти. Я не могла мириться с этим все время. Это был последний трах. Дикона не было. Он ушел. Исчез.
Я хотела его, и он дал мне то, чего никто не мог, но он должен был убраться из моей жизни.
Проклятье. После всего я все еще хотела, чтобы он вернулся и трахнул меня.